Услышь мой рёв! История дома Ланнистер в Войне Кольца

В некототорых уголках Светлого острова всё ещё почитали Утонувшего бога и следовали обычаям Железорождённых. И именно у одной из таких глухих деревушек бросила свой якорь «Молчаливая», пока Эурон Грейдожой заканчивал приготовления к возвращению на Пайк. Даже его совершенно вывел из равновесия случившийся перенос в другой мир; часами он сидел под чужими звёздами, хлебая вино Вечерней Тени и обдумывая, что же делать дальше. После нескольких припадков неистовства, когда он швырял чашу на палубу и принимался орать тарабарщину, экипаж предусмотрительно оставил капитана наедине с собой. После того, как ещё один кубок влил в него синюю жидкость, пират внезапно ощутил сильнейшую жажду выйти в море. Он сбежал по сходне и поспешил к своей команде, разместившейся на пляже на ночлег. — Уходим в море! Отплываем! — кричал он, бегая между ними, и раздавал затрещины покряхтывающим немым, норовящим перевернуться на другой бок и отсыпаться дальше. Разбуженная команда вывела судно в море. В течение первой недели плавания они старались держаться ввиду берега, пока Эурон снова не ощутил тот же зов, что и раньше. Он взял курс на юго-запад, в странные и неизведанные воды. Глядя на бесконечные волны, он чувствовал себя как в те дни, когда впервые увидел Асшай; как будто это было уготовано ему всей прошлой жизнью. А через несколько дней плавания в открытом море разразился сильнейший шторм, который погнал их вперёд. — Пусть ветер судьбы несёт меня к золоту и славе! — хохотал он как безумный, пока члены команды суетились вокруг, пытаясь сохранить в целости паруса. Шторм длился три дня, но за эти три дня их корабль преодолел расстояние, на которое любому другому ушло бы две недели. И когда экипаж почти утратил силы, волнение и ветер утихли, а солнце пробилось сквозь тучи, озарив окружавшую их картину. В свете его лучей Эурон видел множество огромных скал под водой — но прокладывать курс среди них было легко, потому что волны стали прозрачнее лучшего мирийского стекла. «Это не скалы», прищурившись на мгновение, понял он, разглядев окна, шпили и лестницы, «под ними затонувший город»". Над ним они провели несколько дней, нанося всё на карту. Кто бы ни были населявшие город люди, они обладали мастерством, превосходившим всё, что Эурон видел где-либо, кроме дымящихся руин Валирии. Та древняя цивилизация сгорела дотла, эту же поглотил потоп. Грейджой отправлял на дно по нескольку человек в маленьком водолазном колоколе, они поднимали ему на поверхность немного монет, керамику, но ничего по-настоящему ценного. После того, как десятки этих погружений не принесли ему ничего интересного, его настроение начало портиться. Чувствуя это — или, скорее, то, что от гнева капитана команде потом не укрыться, один из немых матросов поднёс ему Вечерней Тени. Эурон знал, что она скоро кончится, но кубок взял и опустошил его одним глотком. Он оглядел морскую гладь, пока маслянистое синее вино стекало по его подбородку. И вдруг его взгляд поймал сверкающий отблеск в нескольких сотнях ярдов вдалеке. — Там! Там что-то есть! — указал он рукой, и немые матросы налегли на вёсла, чтобы подобраться поближе. Когда они достигли сверкающего предмета, Эурон увидел, что тот находится у вершины разрушенной башни. Без лишних слов он нырнул в воду за ним. Он погружался всё ниже и ниже, чувствуя, как давление закладывает уши — пока не добрался до загадочной штуки, на вид — сферы синего стекла, но не цельной; внутри неё будто горело пламя. Чувствуя, как растекается по телу хмель Вечерней Тени, Грейджой потянулся к сфере обеими руками и схватил её. Случившееся было подобно тому, как если бы он очутился в облаках, глядя на свой корабль сверху вниз, как на детскую игрушку. Он чувствовал перетекающую сквозь него силу. «Я могу увидеть всё», пришло к нему озарение. Со смехом Эурон парил над землёй, подобно летящему ворону. Он пролетел над Западными землями, мельком взглянув на Утёс Кастерли и Ланниспорт, которые он уже видел до этого. О нет, хотелось знать, что находится на востоке. Сперва он приблизился к большому городу на побережье у края пустыни, в гавани которого стояло множество кораблей. Проплывая над бухтой и над ними, ему было видно, что они предназначены для набегов, так же как и ладьи Железнорожденных. По палубе ходили вооруженные люди, а надсмотрщики стегали плетьми рабов. Эурон улыбнулся сам себе: значит Разбойничья гавань? Ему стоит как-нибудь нанести туда визит… Теперь же его взгляд обратился к северу, к великому городу, вырубленному уступами в склоне горы. Семь огромных террас полированного белого камня, отражавшие солнце, почти слепили его своим величием. С самого начала он понял, что там был кто-то ещё. Как будто бы из дымки перед ним возник высокий человек с седеющими чёрными волосами и нагрудником, несущим белое древо. — Ага, шпион? — процедил он, глядя на восток. — разве я пал столь низко в его глазах, что его око теперь не дразнит меня лично? Эурон улыбнулся, когда понял, что он тоже воплотился перед чужаком. — Тебя дразнит глаз, чужак? — со смехом приподнял он повязку на глазу, открывая тёмную всеохватывающую темень вороньего глаза, — позволь же добавить ещё один. Мужчина нервно отшатнулся, но быстро взял себя в руки. — Я Денетор, сын Эктелиона, Наместник Гондора и Хранитель Белого Древа. Кто ты? — Нет у меня чинов и званий, кроме капитана корабля, — ухмыльнулся Эурон, — но что до имён, так у меня их много. Люди Вестероса зовут меня Эурон Вороний Глаз, в Браавосе я Проклятье Купцов, Бич Р’глора в Асшае и Чёрный парус в Пентосе. Мне они нравятся, но из всего того, что я получу на ваших берегах новое имя будет наименьшим. — Хвастовство и мания величия, — гневно ответил ему Денетор. — Я вижу тебя насквозь, Эурон Вороний Глаз. Палантир это нечто большее чем подзорная труба для любого нашедшего его глупца. Ты всего лишь пират и, как все прочие пираты, будешь повешен. Откуда-то с юга эхом раздались раскаты устрашающей музыки. Гигантские, в несколько миль длиной, щупальца вырвались из морских глубин. Буря, знаменующая собой конец всех бурь, разразилась в небесах. И даже сквозь эту какофонию был слышен голос Эурона. — Я есть шторм, лорд Денетор, шторм первый и последний. На Денетора, казалось, это не произвело впечатления. — Ужасные видения мне не в диковинку, Вороний Глаз. — внезапно он бросил взгляд на восток и раздражённо вздохнул. — И хоть сегодня у меня их не будет, я говорю тебе «Прощай». И собеседник пирата развеялся по ветру, как будто сотканный из дыма. Эурон посмотрел в ту сторону, где Наместник увидел принудившее его к уходу. За горами он разглядел некое подобие пламени на вершине башни. Возможно, маяк? Но почему так далеко в глубине суши? Он приблизился — и свет быстро обратился в его сторону. «Я ВИЖУ ТЕБЯ», произнёс голос, ужасный, как штормовой ветер в водах Асшая. В одно мгновение Эурон ощутил, что предстал перед гигантским пламенеющим оком. В глубине его зрачка была различима фигура, подобная человеческой, великая и ужасная одновременно. Он понял: то, что казалось маяком, было башней, вместилищем этого создания. И, в то время, как Денетор видел его природу, взгляд этой штуковины вырывал её наружу. — Грейджой, ты проплывал руины Нуменора? — А ещё Асшая, Валирии, и Ленга. — нашел в себе силы ответить Вороний Глаз. — Я не боюсь ни морей, ни небес, ни земель. — Велико твоё мастерство, Грейджой. Война грядет в этом мире, и будет в нём много грабежа и много же славы… Мне всегда нужны талантливые слуги. Но теперь пират рассмеялся. «Талантливый слуга?» Каким-то образом он почувствовал, что освобождается от хватки Тёмного Властелина. — Я сам себе король. Огромным усилием сознания он всё же оказался над своим кораблём в море. Внезапно он очнулся на палубе, откашливая воду. — Что, чёрт возьми, произошло? — прокричал он в перерывах между приступами кашля. Один из членов команды указал за борт и жестами показал, что они вернули его на корабль. А потом проделал серию нисходящих движений, чтобы показать возвращение к жизни. Эурон разразился смехом. — Да уж, где бы ни был Эйрон, он, должно быть, остался бы доволен. Я наконец-то утоп, как настоящий адепт его драгоценного Утонувшего Бога. Он посмотрел на стеклянный шар, что выпал из его рук и перекатывался по палубе корабля. Как же его назвал тот человек? Палантир? — Принеси рогожу, — приказал Грейджой ближайшему матросу. Да, ему понадобится способ носить эту вещь с собой, не попадая внутрь неё снова. Он усмехнулся, наблюдая как его люди заворачивают шар, а потом осмотрел море. Надвигался новый шторм, но пират каким-то образом знал: тот быстро отнесёт его на восток. Эурон снова подумал о городе корабельщиков и рабов, о том, что это будет отличное место для начала. Развернулся к команде, всё ещё ждавшей приказов, и указал им на восток. — Вперёд до горизонта, собаки! — рассмеялся он снова, когда они заняли места на вёслах, чтобы продолжить плавание.