О футболе и Венерах

      Единственное, что отметил про себя Игорь перед началом матча с испанцами — это красные брюки Софи. Она словно нарочно их надела, чтобы привлекать лишнее внимание — её было видно, наверно, даже в самой Испании. Архипова что-то ему говорила, обнимала, но капитан за десять минут до начала игры был уже на поле, стоял на воротах и рассчитывал ход мяча. Первоиюльский матч помотал нервы всем. Софи не в состоянии была отпустить руки от лица, каждый раз вслушиваясь в реакцию трибун — только так она могла понять, попал ли мяч в их ворота или нет. Она изо всех сил прикусывала губу, поглядывая на наручные часы — шла серия пенальти. До последней ошибки. До промаха. Внутри всё оборвалось, когда Игорь кинулся в противоположную от летящего мяча сторону, и Софи не могла понять, почему российские фанаты ликуют? Почему Станислав Саламович на радостях крепко её обнимает и подталкивает к полю, на которое высыпали наши игроки? — Игорь, мы победили? — охнула журналистка, когда Акинфеев поднял её на руки и счастливо ей улыбнулся. — Да-да-да, Софи, мы победили. Капитану пришлось опустить Архипову на землю, когда их в кольцо взяла ликующая команда и тренерский состав. Эйфория, охватившая людей, заполнила собой до краев весь стадион. Софи, чёрт возьми, даже не играла на поле, но она радовалась так, как будто бы собственноручно отправила испанцев домой, обнимая за талию Игоря и Артёма и прыгая вместе с ними. — Ты специально напялила эти дурацкие красные штаны, чтобы я не потерял тебя в толпе? — прошептал Акинфеев ей прямо в губы, когда они смогли наконец отделаться от всей сборной и запереться в номере, начав целоваться ещё в коридоре. — Это мои любимые штаны, отстань, — выдохнула Софи, стаскивая с футболиста вначале олимпийку, футболку, а затем кидая в том же направлении собственную рубашку. Дрожащими от возбуждения руками она уже потянулась к кромке спортивных штанов голкипера, но тот, нагло перехватив её руки, буквально швырнул девушку на кровать. — Ты можешь мне объяснить… — не унимался Акинфеев, нависая над полуголой журналисткой и оставляя влажные поцелуи в районе её живота, — почему я никогда не видел тебя в юбке? Игорь кое-как справился с застёжкой на женских брюках и при помощи довольно усмехающейся Софи отправил их на подоконник. — Простые меры предосторожности от Саламыча, — Архипова сжала губы, чтобы не застонать, когда капитан начал исследовать её шею, чуть прикусывать ключицы, спускаясь ниже и ниже. — Он тебе запретил? — Да, доволен? — Софи раздражённо повалила Игоря на спину и, усевшись ему на бёдра, заткнула ему рот поцелуем. Ей было так мало Акинфеева, так хотелось вжаться в него всем телом, раствориться в нём, но для начала — просто избавить от лишней одежды. Капитан наслаждался нетерпением журналистки, играл с ней, не давая себя окончательно раздеть, и только распалял её желание всё больше, пока София, оставшись без нижнего белья, издевательски не прошипела ему в губы: — Если ты сейчас же не сделаешь хоть что-нибудь, я встану и пойду брать интервью у Марио, — её глаза угрожающе сверкнули в лунном свете. — Нагишом. Эта угроза подействовала на Игоря лучше всех возможных — не церемонясь, он подтянул Софи ближе к себе и одним толчком проник в неё. У Архиповой спёрло дыхание на секунду, она сжала простыню в кулак и протяжно застонала. Акинфеев бездумно впечатался в её губы своими, распаляя журналистку всё больше – Игорь даже не целовал её, а кусал, дышал чертовски сбивчиво и вслушивался в её стоны, продолжая двигаться в заданном темпе. По комнате разносилось отрывистое Игорь-Игорь-пожалуйста-Игорь-сильнее. И только когда Акинфеев без сил рухнул на подушку рядом с ней, Софи мельком глянула на тумбочку. — Игорь. — М? — перебирая волосы родственной, лениво подал голос капитан. — Мы забыли использовать презерватив.

***

      После матча с Испанией команда начала опасливо оглядываться по сторонам, три раза стучать, прежде чем куда-либо войти и откровенно поглядывать на Софи с Игорем. Потому что, чёрт возьми, эти двое могли заниматься сексом в самых неподходящих местах, напрягая всю сборную, но не Саламыча — он находился в блаженном неведении. — Эм, — на очередной тренировке Головин смущённо подошёл к Дзюбе и протянул ленту презервативов, — тут кто-то потерял. — Называй уже вещи своими именами, — заржал Смолов. — То-то Игорёк вчера бегал куда-то вечером! — С ними с ума сойти можно! — вклинился Черышев. — Я вчера в два часа ночи решил выпить стакан молока и спустился в буфет… и угадайте кого я там нахер увидел?! — Слушай, ночь — это их время, тут ты сам виноват, — хохотнул Артём, принимая от Саши средства контрацепции и поглядывая на невозмутимого Игоря на воротах. — И вообще это всё твоя вина! — не унимался Денис. — Если бы ты так и остался ночевать у Головина, то им бы не пришлось шарахаться по всей базе и лишать меня здорового сна! — Ладно-ладно, я с ними поговорю, — хмыкнул Дзюба. — Но что с них взять? Они же соулмейты. — Я ещё раз повторяю: это не повод разрушать мои нервные клетки! И почему я один тут что-то пытаюсь доказать?! Саш, скажи ему! — Сказать что? Я ни разу не заставал Игоря с… Софи. — Значит, тебе повезло, — фыркнул полузащитник и демонстративно удалился к Фернандесу. Артём же, старательно пряча ленту от Саламыча, подошёл к вратарю и журналистке, которые о чём-то тихо переговаривались до его появления. — Ваше добро? Архипова молниеносно отняла у нападающего презервативы и запихнула в карман джинсов. — Какое добро? — Слушайте, я без претензий, — Дзюба красноречиво поглядел на молчаливого Игоря, — но вам, ребята, надо немножечко остыть. Потому что одна половина команды вас тихо ненавидит, а другая — завидует. Что, впрочем, не сильно различается в данной ситуации. Софи закусила губу, чтобы не заулыбаться, как кошка, объевшаяся сметаны, а голкипер смотрел куда угодно — только не на Артёма. — Предлагаю сегодня сыграть в твистер. — Зачем? — наконец вымолвил Акинфеев. Он вообще-то надеялся провести очередной вечер в компании своей родственной. — Чтобы сбросить пар и ненадолго забыть о предстоящем матче с Хорватией, — Дзюба был явно доволен своей спонтанной идеей. — Пойду, сообщу всем. Играем в нашем номере! Когда нападающий ушёл, Софи столкнулась с недовольным взглядом капитана. — Что? — Как ты могла потерять презервативы? — Да блин, я искала в рюкзаке ручку и вытаскивала всё на диванчик возле столовой, так что… вполне могла забыть о самом важном. Софи не обижалась на Игоря за то, что тот смачно матюгнулся после их первого и незащищённого секса. Это вполне нормальная реакция любого. И, конечно, Архипова всё перевела в шутку и сделала вид, что забыла о том коротком отрезвляющем моменте, но… ни хрена она не забыла. — Софи, я не… — Так, стоп, — журналистка замахала руками, заставляя Игоря замолчать, — Артём прав. Нам нужно сбавить обороты. У Акинфеева язык так и чесался спросить: «Почему?», но он и сам всё понимал. Понимал, что откровенно пропал, утонул, погряз в своей любви к Софи. Никто из них не знал, нормально ли это даже для соулмейтов, однако всё равно продолжали сокращать расстояние между собой до минимума. — Ладно. Без проблем. И это «без проблем» звучало самым неубедительным образом. Вечером вся сборная завалилась на радость Архиповой и на обречённость Акинфеева в их с Артёмом номер. Сам виновник сего «торжества» пришёл позже всех, сверкая словно начищенный пятак, и поднял над головой потёртую коробку с твистером. Для начала разбились на две команды: Дзюба-Головин, Акинфеев-Архипова. Крутить стрелку доверили Игнашевичу, как самому беспристрастному. Команда Дзюба-Головин была обречена с самого начала, потому что в Артёме как-никак без четырёх сантиметров два метра, отчего ловкости у него было меньше, чем у остальной троицы. — Да я ещё отыграюсь! — пригрозил он под недовольное ворчание Сашки, которого чуть не придавили. — Ну-ну, — скептически цокнули языками близнецы и подвинули нападающего, вставая напротив выигравших Софи и Игоря. — В дело вступают асы! — Антон, левая рука на красный, — спокойно продолжал озвучивать Сергей, с долей любопытства наблюдая за стараниями взрослых парней и девушки. Антон в это время навис над лицом Акинфеева и задорно улыбнулся: — Мы вас сделаем. — Это мы ещё посмотрим, — вошёл в азарт Игорь и ухмыльнулся в ответ. Ему было буквально необходимо утереть нос близнецам, потому как те вечно норовили пошутить над ним в присутствии Софи. Акинфееву было всё равно — до того момента, как Лёше пришлось самым скверным образом тянуться с другого конца «поля» своей левой ногой к ладони Игоря. Миранчука пошатывало, и Антон уже шипел ему «замереть нахрен». — Софи, правая нога на жёлтый. Архипова перекинула ногу через тело Игоря и милейшим образом улыбнулась Антону, который теперь взглядом упирался в её горло. — Сдавайтесь уже. — Но-но-но, Тоша, всё ещё впереди, — гаденько хохотнула журналистка, вслушиваясь в его чертыхания, а затем и в трёхэтажный мат — причём исходил он от обоих Миранчуков: Антон упал прямо на Лёшу. — Победа! — довольно воскликнул Игорь, чего от него точно никто не ожидал, но это его не смутило. Он быстро чмокнул Софи в нос и подмигнул Антону, потиравшему зад. — Так, дайте дорогу профессионалу! — оживился Смолов, который и вправду всегда уделывал своих сокомандников в такой игре, как твистер. Возможно, это была его весьма бесполезная суперспособность, но не суть. — Голова, давай со мной! Весь раунд Федя травил своим противникам шутки, но ни Игорь, ни Софи нисколько не обращали на них внимание — они всеми силами пытались устоять. Как будто бы от этого зависел исход будущего матча с хорватами. На Архиповой была пайта Игоря и короткие джинсовые шорты. Так что Акинфеев каждый раз «нечаянно» касался обнажённой кожи её ног, в кои-то веки не скрытой под плотной тканью штанов. Было немного смешно осознавать, что Станислав Саламович на полном серьёзе попросил приказал не носить юбки в течение всего Мундиаля. Видимо, чтобы «никто не залез под юбку», но, кажется, Черчесов немного просчитался, и Игорь всё равно это сделал. Только пришлось повозиться с многоступенчатой застёжкой на брюках. — Софи, правая рука на синий. Журналистка без труда встала на «мостик» под восхищённые возгласы наблюдателей, на что Смолов лишь фыркнул: — Ты влипла. — Да ну? А что тогда с Сашей? Головин оставался в такой позе, в какую не смог бы сесть ни один йог, но тем не менее — для талантливого футболиста нет ничего невозможного. Да к тому же, если проиграют, Федя точно достанет его своим нытьём. Плавали-знаем. — Ребят, по-моему, вы очень серьёзно относитесь к этой игре, — подытожил Денис, всё это время внимательно следивший за переменами. Позы всех четверых внушали беспокойство за целостность конечностей. — А как они должны относится к этой игре? — искренне возмутился Артём. — Черешня, ты ни черта не смыслишь в азарте. — Азарт? — переспросил залипавший до этого в телефоне Марио. — Денис не испытывает страсти к развлечениям, — хохотнула Софи, хотя ей было совершенно неудобно из-за лежащей на её животе головы Игоря. — Так, вот только не надо, — закатил глаза полузащитник. — Марио, забей. — Где мяч и где ворота? — с улыбкой поинтересовался Фернандес. — Я сдаюсь, — простонал Денис, пряча лицо в ладонях. — Дзюба, Марио начал говорить твоими фразочками! — Мне не жалко, — хмыкнул Артём, взъерошив волосы бразильца. В дверь постучали и, не дождавшись ответа, раскрыли её настежь. — Ах, вот ты где! — Станислав Саламович обвёл взглядом всех присутствующих. — Вам завтра рано вставать на тренировку — так какого же лешего вы тут играете… в твистер? Сборная замерла. — Уматывайте по своим номерам! — распорядился тренер и грозно посмотрел на до сих пор стоящую на «поле» четвёрку. — Игра окончена! Вы меня слышите вообще? Игорь, ты же капитан, едрить тебя как! Артём зажал рот ладонью, чтобы не заржать в голос. Голкиперу пришлось сдаться, выслушать победные возгласы Смолова с Головиным и вежливо извиниться перед Саламычем, одновременно подталкивая всех остальных к выходу из своего номера. Тренер ещё какое-то время постоял, глядя на Дзюбу, Акинфеева и Архипову, уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но, передумав, молча развернулся на пятках. В дверном проёме он чуть притормозил: — Только попробуйте мне завтра опоздать и бегать, как сонные мухи, — и, смягчившись, посмотрел на Софи: — Спокойной ночи. — Спокойной ночи, — вторила ему троица и простояла неподвижно после ухода Саламыча ещё полминуты. — Классно поиграли, — разрушил молчание Артём. — Надо повторить как-нибудь, — согласно кивнула Софи. — Чур, я первая в душ! И захлопнула за собой дверь ванной комнаты прежде, чем футболисты смогли ей возразить. Впрочем, они и не пытались.