Никто, кроме тебя

— А не проколоть ли Мамико уши? — вслух задумался Нозаки одним вечером, искоса поглядывая на рисующего цветы Микошибу. Объект его наблюдения лишь издал нечленораздельный звук, слишком увлечённый работой. Сакура же, напротив, совсем прекратила работать и подняла глаза на Нозаки. Она пригляделась к Микошибе: красные кристаллики в его ушах сверкали, когда он слегка двигал головой. — Серьги сейчас популярны, так? — пробормотал Нозаки. Из его тона было ясно, что он не ожидал ответа, однако всё же получил его: «Они сейчас в моде,» — ответил Микошиба с притворной небрежностью, посмотрел на двоих друзей и слегка ухмыльнулся. Он демонстративно заправил волосы за ухо, хотя едва ли это мешало рассмотреть его серьгу, и вернулся к рисованию, притворившись, что не ждёт комплиментов. К его разочарованию, ни одного не последовало. — Разве? — вместо этого спросила Сакура. Она выпрямилась, переводя взгляд с одного парня на другого и пытаясь понять, что они на самом деле думают. Микошиба утвердительно буркнул, удручённый тем, что никто не сказал про его серьги. Нозаки задумчиво хмыкнул, и Сакура остановила взгляд на нём. — А тебе нравятся серьги, Нозаки-кун? — поинтересовалась она. Микошиба заинтересованно посмотрел на Нозаки, чтобы увидеть его реакцию. Мангака обхватил подбородок пальцами и снова хмыкнул. Сакура, казалось, готова была взорваться от нетерпения. Так они сидели достаточно долго, прежде чем Нозаки кивнул и Сакура подпрыгнула от нетерпения. Она было открыла рот, чтобы что-то сказать, улыбка уже расплылась на её лице, но Нозаки спустил её с небес на землю. — Если у Мамико будут проколоты уши, Сузуки и его соперник могут соревноваться в том, кто купит ей более милые серёжки, — твёрдо произнёс он. Сакура выдохнула и Микошиба вернулся к цветам, чтобы скрыть улыбку. «Бедная девочка», — подумал он. На секунду он даже задумался, не стоит ли ему как-нибудь оскорбить Нозаки, но не смог придумать ничего, что дойдёт до этого идиота-мангаки и что будет именно оскорблением, а не просто констатацией факта большими буквами. Ох, чёрт.

***

— Итак, — Нозаки затормозил у окна ювелирного магазина. — Мне интересно, какие серьги ты выбрал бы для Кашимы, сенпай, — сообщил он. Хори не выглядел впечатлённым, когда оторвался от стекла и посмотрел на Нозаки. — У Кашимы не проколоты уши, — заметил он сухо. Нозаки разочарованно выдохнул: почему бы ему сейчас не представить, что это не так? «Правда, у этого парня совсем нет воображения,» — расстроился он про себя, пока Хори задумчиво разглядывал лежащие за стеклом украшения. — В любом случае, почему бы тебе не спросить Сакуру? Она девушка. Или Микошибу: у него уши проколоты. — Сакура сказала, что занята сегодня, — мрачно ответил он. Хори поднял бровь, заметив его тон и последовавшее за ним выражение. Это так он обижается? — Она любезно проверила ради меня школьные правила и подтвердила, что в нашей школе разрешены неброские «гвоздики»… — О, так она проверяла, может ли она проколоть уши? — поинтересовался Хори. — Она даже принесла ювелирный каталог, чтобы мы могли посмотреть на серьги, и заставила меня составить рейтинг, а ещё сравнила его со своим, чтобы я мог увидеть разницу в мужских и женских вкусах… «Ага, так вот чем она там занимается», — подумал Хори, подавив улыбку. — Но когда я спросил, не хочет ли она сходить и выбрать себе что-то, она сказала, что у неё нет времени сегодня, а Микошиба тоже сказал, что занят, — закончил Нозаки. Хори вздохнул. Можно было ухватиться за помощь Вакамацу, но в чём, собственно, состояла проблема? Кажется, выбрать серёжки для того, чтобы подарить их девушке, у которой не проколоты уши, не так уж и сложно. — Окей, давай зайдём, — покорно сказал он. Лицо Нозаки тут же прояснилось. — Спасибо, сенпай, я знал, что могу рассчитывать на твою- — Ну вот, я же говорил тебе, что это не будет так страшно, — услышали они сразу, как открыли дверь в магазин. Они столкнулись с группой людей, выходивших из него, и извинения застряли у них в горле, когда они осознали, кто именно выходит: Микошиба, Сакура и Кашима. С проколотыми ушами. Все. — О, сенпай, — поприветствовала его Кашима с невинной улыбкой. Хори моргнул, первый раз не сумев сосредоточиться на её лице: он отвлёкся на металлические шарики, прилипшие к её мочке как приклеенные. Они же приклеены, да? — Нозаки, какое совпадение! — наконец заговорил Микошиба. Сакура слабо засмеялась. К её мочкам тоже были приклеены такие же шарики. — Мне стало так любопытно, что я пошла и проколола уши, Нозаки-кун, — сообщила она с самой простодушной улыбкой на лице. Впрочем, она сразу испарилась, когда Нозаки вытащил свой проклятый блокнотик и деловым тоном спросил, больно ли было. — Какого чёрта, Кашима? Зачем ты сделала это? — спросил Хори, игнорируя допрос Нозаки Сакуры. Объект его раздражения подпрыгнул и оглянулся на него, нахмурился на странное поведение Нозаки и вновь натянул невинную улыбочку. — Чиё-чан очень боялась, поэтому я хотела показать ей, что всё в порядке, — призналась она. — Тебе нравится? Однако, прежде чем Хори смог ответить, кто-то из магазина попросил их отойти от входа и не загораживать проход. — А, простите нас, — ответил Хори, радуясь смене темы и возможности увести всех от ювелирного магазина. Тем более что Микошиба, Кашима и Сакура и так уже уходили, а Нозаки выглядел так, будто забыл, почему был здесь. Они очистили проход и даже немного отошли от магазина, когда- — Сенпай, теперь ты правда можешь подобрать серьги Кашиме, — слова Нозаки прозвучали как гром среди ясного неба. Было невозможно не заметить, как Кашима обрадовалась этой идее. Она буквально излучала энтузиазм. И, конечно, после того, как он решил, что будет добрее с ней несмотря ни на что, Хори просто не мог отказаться. Или мог? Однако перед этим Нозаки своим излишним нежелательным заявлением нарвался на месть. — Кстати об этом, как насчёт… — начал он. -…тебе купить серёжки для Сакуры? — закончили они вместе с Микошибой. Они обменялись коварными улыбками, когда остальные трое воскликнули «что?» с разной степенью шока. Микошиба кивнул. Они одновременно дали друг другу пять за спиной Нозаки и открыли дверь: возвращаемся в магазин. — Тебе не необходимо это делать, Нозаки-кун, — заикнулась Сакура так неуверенно, что могла бы этого и не говорить. В любом случае, Кашима, кажется, поняла её и обхватила за плечи, уводя далеко вглубь ювелирного магазина. — Может быть, ты сможешь достать те серёжки, которые нравились тебе, Чиё-чан, — радостно сказала она. — Но мне всё равно придётся ждать неделю, прежде чем я смогу сменить их, — тихо сказала Сакура, краснея. Наверное, только Нозаки не заметил, как ей на самом деле понравилась эта идея и как Кашима не столько тащила её вдоль полок с украшениями, сколько сама старалась поспеть за ней. В мгновение девушки оторвались и исчезли в магазине. — И что с ними не так? — пожаловался Нозаки. — Если хочешь купить серьги, покупай те, которые понравятся конкретной девушке, — отметил Хори. «Вместо того, чтобы заставлять меня делать что-то, что можно ошибочно принять за романтичное,» подумал он. Сватовство Нозаки тяжело вынести кому-то, кто якобы разбирается в делах сердечных. — Да, не важно, сколько вопросов ты задаёшь, ничто не заменит бесценный опыт, — добавил Микошиба тоном знатока. Хори задумался, сколько он подарил подарков девушкам и почему выбрал именно этот аргумент. Не то чтобы он был плох. Хори сказал бы примерно то же, если бы Микошибы не было рядом. Мог ли Микошиба знать о тайной работе Нозаки? Что ж, вполне возможно, если Микошиба и правда проводит с Нозаки так много времени, как кажется. Да, наверное, это было так. Микошиба не похож на кого-то, кто будет рисовать цветы. Открыв дверь в магазин, они тут же услышали восторженный голос Кашимы, расхваливающий сразу три пары серёжек. Сакура тихо взвизгнула на одном из вариантов, но уже в следующую секунду упомянула четвёртую пару. Хори почувствовал, как к нему подступает головная боль. Их прибытие не осталось незамеченным, и Нозаки тут же был уведён легкомысленной Сакурой и самодовольной Кашимой и заставлен оценивать, должно быть, сразу все серьги в магазине. «Наверное, сегодня обойдусь без головной боли,» — подумал Хори, наблюдая за ситуацией c немалым удовлетворением. — А ты не собираешься купить чего-нибудь Кашиме, сенпай? — спросил Микошиба через некоторое время. — Понимаешь, она же получила серьги только потому, что Сакура слишком боялась и потом она сказала, что не собирается их оставлять, но… — Знаю, — раздражённо прервал его Хори. — Но я не хочу быть неправильно понятым, — пробормотал он, колеблясь. Было ясно, что Нозаки передал Микошибе слова Хори, так что притворяться не было смысла. Его предположение подтвердилось, когда Микошиба округлил глаза и поинтересовался, а не будет ли его безразличие тоже «неправильно понято». И, пытаясь не покраснеть, он тоже отправился смотреть на серёжки, притворившись, что не заметил, как внезапно притихла Кашима. — Что насчёт этих серёжек, Сакура? — предложил Нозаки, удивляясь, что и для его предложения нашлось время. — Они тебе нравятся, Нозаки-кун? — радостно спросила Сакура. — Ну, они красные в белый горошек, так что это вроде твоя фишка, — ответил Нозаки задумчиво. От них с Сакурой будто повеяло холодом. Хори прикусил губу, чтобы не засмеяться. Вслед за ним Микошиба поступил так же. — А как вам эти, Чиё-чан, Нозаки? — спросила Кашима. На секунду Хори захотелось оказаться там, чтобы посмотреть, что ей пришлось по вкусу. Хотя, наверное, она выбирала — что-то, что хотелось бы получить Сакуре от Нозаки. — Сердечки? — пробормотала Сакура. «Ха, — подумал Хори самодовольно, — десять очков мне за интуицию». — Сердечки? — задумчиво повторил Нозаки. Заинтересовавшись, Хори и Микошиба посмотрели на него. Сакура с Кашимой тоже пожирали глазами мангаку так, будто он собирался открыть им невиданный секрет. Глаза Хори расширились, когда он понял, что, возможно, Нозаки уловил хотя бы этот намёк на чувства Сакуры. Они все вздрогнули, когда Нозаки наконец пошевелился. Но всё, что он сделал — достал записную книжку, бормоча себе под нос. — Ой, да ладно, Нозаки, — воскликнула Кашима. — Что такого важного тебе надо записать здесь и сейчас? — спросила она и скрестила руки с недовольным выражением. «Ох, чёрт, — подумал Хори, — он ведь будет рубить правду-матку.» — Эй, Кашима, — почему-то отчаянно окликнул её Микошиба. Он густо покраснел, когда не только Кашима, но и весь магазин обернулся на него. Однако он преодолел себя и продолжил: «Хори-сенпай сказал, что хочет тоже купить тебе серёжки, хочешь выбрать?» Хори почувствовал, как румянец покрывает и его щёки, когда все покупатели перевели свой взгляд на него. Он мастерски притворился, что не заметил добродушных улыбок двух старушек или благоговейный трепет и широко раскрытые глаза младшеклассников, покупающих «ожерелья дружбы». В любом случае, ничто из этого не шло в сравнение с ослепительной улыбкой Кашимы. — Всё в порядке. Я полностью доверяю выбору Хори-сенпая, — радостно сказала она и вернулась к Сакуре и Нозаки. — Она давит на тебя, Хори-сенпай, — пробормотал Микошиба. — Нет, что бы я ни подобрал, она будет выглядеть потрясающе, поэтому это не имеет большого значения, — как ни в чём ни бывало ответил Хори. «К тому же, — подумал он, — наверное, ей в любом случае понравится моя покупка.» Он не особо волновался по этому поводу. В эту минуту подошла консультантка и спросила, не нужна ли им помощь. Должно быть, она разделяла мнение Микошибы и оба они тут же вступили в жаркую дискуссию о том, что же подойдёт Кашиме, забыв о том, что Хори всё ещё был здесь. В итоге Микошиба просто купил себе новые «гвоздики», потому что чёрный цвет более безудержный, чем красный и куда больше подходит его лихой натуре. По крайней мере, так сказала консультантка.