Сказки тётушки Гертруды

      Ты рассказываешь мне, насколько чудовищны были твои деяния. Клянешь себя за трусость. И за то, что ты делал не по своей воле. И мнишь за это себя чудовищем. Но ты даже не представляешь, кто рядом с тобой сейчас.       По своей воле я этого не расскажу. Если спросишь , я буду долго думать, отрезая излишнее в своем рассказе, чтобы не оттолкнуть тебя.       Семь сотен лет длится моя жизнь. Три из них - переполненные страхом, злостью и жестокостью, бесконечные дни. Вечные четырнадцать лет. В окружении озлобленных детей, оставленных без взрослых.       В тот день он не украл меня. Я сама вложила руку в его ладонь и позволила себя унести. В мир, где нет взрослых. В мир, где живут потерянные мальчишки, где водятся русалки и феи, где можно летать. Где есть пираты и волшебство.       И я была рада.       Их было три дюжины. Грязные мальчики разных возрастов, многие были меня младше. Я ощущала свое превосходство над ними и гордилась собой. В руке был верный лук. За плечом - стрелы. Они были из простых семей, по большей части. Я - дочь охотника и разбойника, имя которого стало нарицательным.. Вместо кукол - лук, вместо иглы и шитья - нож.       Я ощущала свое превосходство, не зная, что ни один наставник в мире не сравнится с необходимостью выживания. И что все они на этом острове уже давно. Кто-то меньше, кто-то дольше, но всегда были новенькие, которых Он приводил. Они становились свежим мясом.       Тогда по их взглядам я поняла, что мясом стала я.       Тогда это было игрой. И тогда я легко приняла их правила. Их было больше и они были сильнее, но я была проворной и ловкой, я была яростной и озлобленной. Никакому сопливому и чумазому мальчишке я не дала бы уложить себя на лопатки.       И Ему это нравилось.       Ему нравилось, сколько во мне было злобы. Но я не обладала самым важным, что нужно было для выживания.       Я не была жестокой.       И урок, который они мне преподнесли потом, заставил меня научиться со смехом выпускать чужую кровь, ломать кости, сталкивать с обрывов и не считать живых мальчишек за людей, ведь они были слабее меня, хуже.       Ему это нравилось ещё больше. Он сделал меня своим "генералом". Сперва я думала, что это огромная честь. Потом поняла, зачем он это сделал. Ни один из мальчиков никогда не становился генералом, они не знали такой игры. А тут... Девчонка, которая пробыла меньше всех на острове.       Они пытались занять мое место.       Я держалась за него зубами, пока не осталось никого, кроме Него, кто был бы на острове дольше меня. Раскаиваюсь ли я? Нет. Тех, кто хотел скормить меня крокодилам, я отдавала пираньям и русалкам. Тех, кто хотел меня сбросить со скал, я поднимала высоко в небо и давала им шанс полетать. Тех, кто натравлял на меня диких зверей, я превращала в обед для хищников.       Их было больше и они были сильнее.       Но я была упряма, ловка и умна.       Им не хватало мозгов объединиться против меня. А Он не спешил им подсказывать, он очень любил наблюдать.       Они не были равными мне, я не считала их даже людьми за их жестокость и глупость. Сама не зная, какой жестокой стала я.       Я нравилась Ему. За неистовый огонь и за упрямство, за жажду биться и за свою жестокость. Я восхищалась Им. Наш благодетель, подаривший мне свободу, ставший для меня кумиром, подаривший мне полёт и возвысивший над другими.       Не вини за гордыню девчонку.       Я нравилась Ему. И он желал мной обладать.       Его действия не были умелыми. Как и любой мальчик, пусть даже ему сотни лет, который хочет походить на взрослых. Он загонял меня в угол, пытался шептать мерзкие сальности, пытался поглаживать там, где нельзя, хотя бы коснуться. Но он понятия не имел, что делать дальше, ему казалось, что этого достаточно.       Девочке, которая выросла в средневековье и которая знала и о любви, и о насилии, было известно, что должно было быть дальше.       И я оттолкнула Его. Отталкивала снова и снова, пока не заставила Его испугаться по-настоящему за его собственную жизнь.       И Ему это не понравилось. Он натравил на меня всех. Все живые разумные существа острова, что подчинялись ему, ополчились на меня.       И тогда я поняла, что у меня нет абсолютно ничего. И никого.       Я бежала. Пряталась в деревьях, пещерах, болотах. Они кляли меня ведьмой и пытались найти, а я направляла против него и его друзей стрелы так метко, как могла только пожелать всем своим сердцем.       Я убивала их одного за одним, но он приводил новых снова и снова.       Я убивала и их, пока остров не успевал их закалить.       Я пряталась так, чтобы они не могли найти меня, у меня было много укромных местечек на острове.       Несколько раз меня ловили. Их было больше, всегда было больше.       Но я была ловкой и яростной.       Несколько раз меня притаскивали к нему, но я неизменно сбегала, чувствуя на руках ещё горячую кровь своих часовых.       Благо, Ему я нужна была живой.       Они находили мои убежища и разрушали их. Но не находили меня.       Пока однажды одно из убежищ не нашла его маленькая ручная фея.       Она попалась в одну из ловушек. Даже не для мальчишек, а для птиц.       Я не желала ей зла, но и выпускать ее не хотела.       Она спрашивала, зачем я убиваю детей.       Я спрашивала, зачем Он убивает детей мной.       Она говорила, что это лишь игра.       Я говорила, что джунгли, бухты и пустыни стали алыми от крови, которую он проливал задолго до меня.       Она говорила, что он лишь мальчик.       Я говорила, что он - псих.       Она спросила, чем я отличаюсь тогда от него.       Я ответила, что я выживаю, а он лишь играет. И спросила, что будет, если он направит свой гнев на нее.       Она была уверена, что не направит.       Я сказала, что я тоже была в этом уверена.       На следующую ночь Он поймал меня. Лично.       Притащил в лагерь.       Был жесток.       За все десятилетия, что я была жестока к нему и его игрушкам.       Я не хотела умирать, но знала, что именно так я и умру.       Меня спасли чудом.       Пираты под предводительством однорукого капитана нагрянули на Его лагерь. Он бежал, оставив мальчишек сражаться со взрослыми и меня привязанную к дереву.       Пираты прогнали детей в лес.       Капитан увидел меня. Уже не впервые. Смертельные враги и негласные союзники - наши взаимоотношения длились уже много лет.       Он вытащил меня и принес на корабль.       Исцелил.       Спустя пару дней он сказал, что покидает остров и хочет забрать меня отсюда.       В тот день он не украл меня. Я сама вложила руку в его ладонь и позволила себя увезти. Из мира, где нет взрослых. Из мира, где живут одичавшие мальчишки и их жестокий правитель, где водятся хищные русалки и ушлые феи, где можно летать и упасть камнем с огромной высоты, разбившись об твердь острова и своей кровью омыв камни и продлив жестокому предводителю жизнь. Из мира, где были лишь злоба, животный страх и бесконтрольная жестокость.       Корабль капитана Крюка покидал Неверлэнд вместе со мной.       И я была рада.