Сказки тётушки Гертруды

      — Конь на «Г-3».       — Мимо. Тащи карту.       — Не могу сказать, что я в полной мере понимаю правила игры, — грифон почесал когтистой лапой голову. По перьям пробежались золотистые язычки пламени.       — Это самая универсальная игра из всех измерений сразу, — заметил василиск.       — Ну… ладно… что козырь?       — Жменька гречки.       — Так, хватит, — грифон отбросил карты, фигуры и кости и потянулся. — Мне пора, солнце встаёт.       — Удачи, Тулар, — рассеянно бросил василиск, хвостом сгребая фишки и шарики. Пятидесятистраничные правила игры исчезли вместе с коробкой.       Грифон развернул крылья, золотистые жаркие блики пробежались по скованным льдом стенам пещеры. Когти утопали в размягчающемся льду. Тысячелетие льдины плавились от жара существа, чтобы ночью, пока Тулар будет следовать за солнцем, ледяное дыхание зимы вновь сковало их крепче прежнего.       Тулар взмахнул крыльями, взметнув жаркие потоки воздуха, и сорвался с места, взмывая в медленно окрашивающееся в светлые краски небо.       Раз в десять лет над Благословенными степями всходила луна, а с нею на землю ступал холод, исполинские плиты льда, запорошенные снегом, ложились на степь, иней нежным узором расплетался на стенах обсидиановых пещер. И покуда сквозь долгую ночь гнала свою колесницу луна, провожаемая белым грифоном, вся земля, а с нею и Тулар, спали и выжидали прихода огненного светила.       Величественная ладья солнца вплывала в небеса над огненными степями, занимая своё господство в этих небесах на ближайшие десять лет. Грифон, их страж, широкими кругами следовал за светилом, наблюдая с высоты, как утро и жар вступают в свои права среди ледяных корок, наросших за десятилетнюю ночь на холмах.       Тулар опускался ниже, пробивая когтистыми лапами особенно крепкие льдины. Вода перезвоном капели скатывалась со льдины и с шипением капала на раскаляющуюся землю.       В этих степях не бывает журчания ручейков. За час льды растают, за миг вода испарится, и взметнутся над землёй огненные языки.       Первые, точно нежные подснежники, язычки прозрачного пламени уже плясали над хрустящим снегом лихой танец.       Грифон спикировал вниз, жмурясь от холодного влажного ветра, и взмахом мощных крыльев разогнал сугробы. Спину припекали лучи беспощадного солнца, пробивающиеся через скапливающиеся облака. Тулар пролетел под галереей обсидиана, которую солнце никогда не касалось, и иней таял от жара грифона. Вынырнув из душных теней, Тулар взмыл ввысь и крыльями стал разгонять облака. Каменистая земля под ним уже полыхала. Огонь рычал, и грифон рычал ему в ответ, тихо посмеиваясь от радости. Среди пламени распускались огненные цветы, разбрасывающие во все стороны искры пыльцы, под пламенеющей травой ползали огненные саламандры, из нор показывали головы золотые и алые драконы, приветствуя солнечный свет и стража солнца.       Тулар издал протяжный клекот, мешающийся с рыком, и обитатели степей отвечали ему.       Грифон развернул крылья и позволил горячему колыхающемуся воздуху нести его. Взором чёрных глаз он обозревал владения, проверяя, не осталось ли где-то льда. Его сестрица хорошо трудилась, когда восходила луна, льдом и снегом оковывала землю на совесть.       Но Тулар свою работу выполнял со всем старанием. Он упивался горячим душным воздухом, поднимающимся с земли и от огня, подставляя крылья ему и нежась в лучах жаркого солнца.       А много лет спустя, когда эпоха огня сойдёт в вечерние сумерки, когда солнце канет в прохладные обсидиановые пещеры под землёй, Тулар сможет немного передохнуть и даже свидеться с сестрицей, перья которой вырезаны из тонкого прозрачного льда.       А пока, упиваясь горячей кипящей свободой, описывая круги над лавовыми озерами, Тулар кружил над Благословенной огненной землёй.