Хваран: Королевская академия в мире меча и магии

      Кёнджу, чайный дом Сутабаксу       Тем же днём господин Пхи ДжуГи, воспользовавшись тем, что его постоялец ушёл на аудиенцию во дворец, решил навести порядок на втором этаже своего заведения. Вооружившись метёлкой из перьев, он принялся, насвистывая себе что-то под нос, обмахивать пыль со стен и с множества безделушек, которыми комната просто была завалена. Дело в том, что, являясь ещё и владельцем универсальной лавки, хозяин Сутабаксу привык к тому, что его окружает множество статуэток, вазочек, чайников, кувшинов и прочей дребедени. Проблема была в том, что все эти предметы, столь любимые господином Пхи ДжуГи, были очень хорошими пылесборниками, из-за чего убирать помещение, чем-то напоминающее музейное хранилище, приходилось очень часто.       И вот, когда с уборкой уже почти было покончено, а хозяин чайного дома смахивал последние, видимые только ему одному следы пыли с раздвижных панелей, дверь неожиданно открылась, огрев при этом его по голове. В помещение вошёл посетитель, в котором господин Пхи ДжуГи без особого труда узнал того юношу, которого он уже однажды видел, когда тот приходил зачем-то к его постояльцу. О чём они тогда говорили, хозяин заведения так и не смог узнать, как ни старался: прежде, чем закрыть дверь комнаты, ВиХва выставил его в коридор и поставил защитный магический купол, не пропускающий звуки. И как ДжуГи ни пытался подслушать под дверью их разговор, он не услышал ровным счётом ничего… И вот, теперь этот молодой человек снова здесь. Интересно, чего ему опять понадобилось?       — Ох… Не могли бы вы поаккуратнее, сударь? — потирая ушибленный лоб, покачал головой хозяин заведения. — Это, всё-таки, в некотором роде больно, знаете ли!       Даже не потрудившись извиниться, Джынхын бросил ему метёлку из перьев, которую он успел перехватить в воздухе прежде, чем господин Пхи ДжуГи её уронил на пол, после чего, без приглашения усевшись в ближайшее к нему кресло, произнёс:       — Наставник ВиХва ещё не вернулся? Нет? Ну и ладно. Слушай, я оставил свою лошадь на дворе перед входом. Поди туда и привяжи её.       — Почему же ты сам не привязал свою лошадь, когда шёл сюда? — в в недоумении воззрился на него ДжуГи. — И вообще, — добавил он. — Отчего это ты позволяешь себе разговаривать со мной в таком тоне? Если ты не заметил, я намного старше тебя, и к тому же для меня как-то странно, что кто-то смеет мне приказывать. Обычно бывает наоборот: это я раздаю распоряжения своим работникам, а не получаю их от кого-то.       — А разве ты не должен делать так, как тебе говорят твои покупатели? — удивился в свою очередь король. — Насколько я знаю, именно так и должны поступать все добропорядочные торговцы. Или, может быть, я ошибаюсь? Да, и, кстати! — добавил он, усмехнувшись. — Для меня сюда ничего не приносили? Например, послание от королевы? Или вызов во дворец на аудиенцию?       — Нет, ну он точно сумасшедший! — пробурчал себе под нос хозяин заведения. — И почему это он думает, что мне могли передать для него подобные вещи? Вот уж идиот!       — Эй, а ничего так, что я тебя прекрасно слышу? — окликнул его СамМэкЧжон. — Думаешь, мне приятно выслушивать подобные суждения о себе из уст столь недалёкого и приземлённого человека, как ты?       — Да уж… — покачал головой ДжуГи. — Слух у него, как я погляжу, просто раздражающе хорош…       Решив больше не обращать внимания на посетителя, тем более, что тот и не к нему вовсе пришёл, владелец Сутабаксу снова принялся сдувать метёлочкой из перьев невидимую пыль с раздвижных панелей. И почти сразу снова получил дверной створкой по лбу: это вернувшийся из дворца мастер ВиХва нечаянно огрел его, когда слишком резко открывал дверь.       — Пхи ДжуГи! — воскликнул он. — Вот хорошо, что я сразу тебя нашёл! Ты мне нужен для одного очень важного дела.       — А, ну, наконец-то, он вернулся, — произнёс король, и, небрежно помахав рукой, как если бы перед ним был его сверстник, а не человек, годившийся ему если и не в деды, то в отцы — уж точно, добавил. — Привет, давно не виделись.       Но наставник не обратил на его выходку никакого внимания.       — Покружись! — приказал он хозяину заведения. — Ну же, быстрее!       — Ч-что? — в недоумении воззрился на него ДжуГи. — Покружиться? Но зачем же я должен это делать?       — Просто покружись на месте — и всё! — велел ему ВиХва.       Ничего не понимающий хозяин заведения принялся неловко кружиться на месте. Он уже вообще ничего не понимал и ему всё больше и больше начинало казаться, что его окружают одни сумасшедшие.       «А не слишком ли много психов в последнее время свалилось на мою голову? — подумал ДжуГи, совершая то ли третий, то ли четвёртый оборот вокруг своей оси. — Интересно, почему они все сюда приходят? Им тут что, мёдом намазано?»       — Ладно, хватит! — наконец, махнул рукой мастер ВиХва. — Идём со мной… И ты тоже! — добавил он, обернувшись в сторону Джынхына. — Думаю, что вы оба мне будете полезны для того дельца, о котором я говорил…       *****       Кёнджу, городские улицы       — Да куда мы идёт-то? — с трудом поспевая за обоими своими спутниками, спросил господин Пхи ДжуГи, когда они уже спустились на улицу.       — Мы идём в гостиницу, в номер, который я специально для этого снял, — произнёс наставник. — Извините, что я не сказал об этом раньше, но вам предстоит принять участие в одной небольшой примерке. Видите ли, — добавил он, усмехнувшись. — Королева распорядилась, чтобы придворные портные сшили несколько вариантов формы для хваранов и велела мне выбрать тот из них, который, по моему мнению, подошёл бы лучше всего. Я никогда прежде не делал ничего подобного, да и опыта в выборе нарядов у меня не так много. Поэтому я и решил попросить о помощи тех, кто, судя по всему, лучше меня разбирается в моде.       — А, ясно, — кивнул ДжуГи. — Значит, те наряды уже доставили?       — Да, вот именно из-за этого-то я так и торопился…       Наконец, вся троица добралась до нужной им гостиницы и прошла в номер, который снял наставник. Комната, куда их проводили слуги, выглядела сейчас скорее как гардеробная, чем как гостиничный номер: возле стен стояли вешалки с висевшей на них одеждой и стояло что-то вроде примерочной кабинки, а вся прочая мебель была сдвинута к противоположной стене.       — Иди, переодевайся! — подтолкнув приятеля под локоть, произнёс господин ВиХва.       — Что?! — в недоумении воззрился на него Пхи ДжуГи. — Но… Почему, собственно говоря, именно я должен это всё мерить?       — По очень простой причине, — усмехнулся наставник. — Ты уже не молод и не отличаешься красотой да статностью. Если вещь будет красиво смотреться на тебе, то, значит, что она будет к лицу и любому из моих будущих учеников.       — Какой-то… сомнительный комплимент! — покачал головой ДжуГи. — Впрочем, ладно, раз уж я здесь, так и быть, помогу вам определиться с выбором формы.       Сказав так, он с самым обречённым видом направился к примерочной кабинке в сопровождении двух гостиничных слуг.       — Ну, а пока его нет, не мог бы ты рассказать мне о том, что там болтают в городе насчёт моего назначения? — произнёс мастер ВиХва, обернувшись в сторону короля.       — Что болтают? — переспросил тот, усмехнувшись. — Да много чего болтают, если уж говорить по правде… Например, вот, поговаривают, что хвараны, на самом деле, находятся под властью какого-то старого сумасшедшего придурка, и что это он, а не Её Величество ими распоряжается.       — Старый сумасшедший придурок? — покачав головой, повторил наставник. — Думаю, что это уже несколько грубовато… Впрочем, это неважно… Эй, ты там долго ещё возиться собираешься? — добавил он, окликнув хозяина Сутабаксу.       — Да иду я, уже иду! Что же вы все такие нетерпеливые-то, право слово? — проворчал тот, выходя из примерочной кабинки.       Первый вариант формы, который был на нём, представлял собой пхо лилового оттенка. Широкие парчовые рукава и отвороты на этом наряде были серебристо-дымчатого оттенка, с вытканным на них серебристым цветочным узором.       — Ну, как? — спросил Пхи ДжуГи, кружась перед своим постояльцем. — По-моему, так неплохо смотрится?       — Нет, не пойдёт, — покачал тот головой. — Иди, мерь следующий наряд… И не надо на меня так смотреть: этот пхо на тебе смотрится так же, как смотрелось бы седло на корове.       СамМэкЧжон фыркнул, услышав это сравнение, но, взяв себя в руки, сделал вид, что это его уж точно не касается.       ДжуГи снова ушёл в примерочную. Следующий наряд, в котором он появился, вызвал у всех присутствующих на этой примерке только одно чувство: недоумение. Главный королевский портной владел магией перемещения во времени, вот, очевидно, и подсмотрел подобный наряд где-то в конце XVIII века, когда путешествовал по разным эпохам. Пхо… Хотя, наверное, всё-таки, длиннополый светло-бежевый двубортный сюртук без рукавов, надетый поверх коричневатого парчового пхо, в общем-то, выглядел неплохо, но смотрелся несколько странно для этого времени.       — Это — уж точно нет! — покачал головой ВиХва. — Или ты хочешь, чтобы меня и моих будущих учеников в городе на смех подняли?       Когда ДжуГи снова ушёл в примерочную кабинку, Джынхын даже вздохнул с облегчением: королю вовсе не улыбалось разгуливать в подобном виде по улице и стать из-за этого всеобщим посмешищем. Да и, к тому же, ему нужно было кое о чём важном поговорить с наставником.       — Ты говорил, что собираешься изменить мир, — произнёс он, присаживаясь в кресло, стоявшее напротив. — Но ты должен понимать, что изменить — это, по сути, значит лишь то, что и камня на камне от старого уклада остаться не должно. А тебе вообще, смелости на это хватит?       — Что ты хочешь сказать? — обернулся в его сторону господин ВиХва. — И не слишком ли рано тебе, в твоём столь юном возрасте, задаваться подобными вопросами?       — Государство, в котором подданные живут счастливо, а король за них переживает и делает всё для того, чтобы им не пришлось страдать — это то будущее, о котором ты мечтаешь? — между тем, продолжал Джынхын, не обращая внимания на выпад наставника по поводу его возраста. — Счастливые подданные и страдающий король — в такой Силле ты хотел бы жить? Или, может быть, я ошибаюсь?       — Нет, не ошибаешься, — покачал головой наставник. — Впрочем, насчёт короля не уверен: почему бы ему тоже не быть счастливым, если его подданные не знают нужды и притеснений?       — Наверное, потому, что совсем без страданий не получится? — усмехнулся юноша. — Тут уж, видишь ли, выходит так, что если счастлив король, то несчастны его подданные, а если счастливы подданные, то для того, чтобы они и дальше ни в чём не нуждались, должна болеть голова у короля… И всё же, — добавил он. — Это — именно то государство, в котором я бы хотел жить.       — Кто ты такой? — пристально глядя на него, произнёс господин ВиХва. — Ты выглядишь очень похожим на одного человека, которого я когда-то знал, да и рассуждаешь так же, как мог бы рассуждать он… Теперь-то этот человек, конечно, уже давно умер, и всё же… Глядя на тебя, я понимаю, что ты вполне можешь оказаться его сыном, рождённым от одной из наложниц или… его внуком, который пропал много лет назад при весьма загадочных обстоятельствах, но возвращения которого ждут не только родственники, но и всё Священное королевство… Надеюсь, ты понял, что я говорил сейчас о покойном короле Попхыне? Скажи, ты действительно не имеешь к нему или к принцу Ипчжону никакого отношения?       — Я — тот, кто действительно желает, чтобы Силла и весь этот мир изменились к лучшему, — пожал плечами СамМэкЧжон. — Это — моя полуправда, которую я пока могу тебе открыть… Король Попхын? — переспросил он, делая вид, что несказанно удивлён, услышав о том, что его считают родственником покойного государя. — Нет, ну, мне, конечно, очень лестно, что меня сравнили с таким достойным человеком… И всё же, не думаю, чтобы я мог быть его близким, да и дальним родственником тоже.       Господин ВиХва понял, что даже если этот молодой человек и вправду является внебрачным сыном его покойного друга или даже Безликим королём, он всё равно больше ничего ему о своём происхождении и прошлой жизни не скажет. А тут ещё дверца примерочной кабинки открылась и оттуда показался ДжуГи, облачённый в третий и последний вариант формы.       — Чёрт возьми! — невольно вырвалось у господина ВиХва, когда он увидел на своём приятеле белое с фиолетовым окаймлением нижнее одеяние, поверх которого было наброшено небесно-голубое парчовое пхо без рукавов, с такой же точно отделкой. Парадоксально, но этот наряд был настолько хорош, что даже господин Пхи ДжуГи выглядел в нём статным и почти что молодым красавцем.       — Вот на этом я и остановлю свой выбор, — произнёс наставник. — Хотя… — Добавил он. — Хотел бы я увидеть, как этот наряд будет смотреться на ком-то постройней и помоложе.       — Ну, так за чем же дело стало? — усмехнулся король, поднимаясь со своего места. — Если так хотите, я вам покажу, как эта вещь будет смотреться на более молодом человеке.       С этими словами он забрал у Пхи ДжуГи наряд и, отказавшись от помощи слуг, скрылся в примерочной кабинке. А когда через несколько минут вышел оттуда, и наставник, и хозяин универсальной лавки дар речи потеряли от неожиданности.       — Божечки! — через несколько мгновений с трудом смог выговорить господин ВиХва. — Это — как раз то, что я и хотел! Только вот причёска, — добавил он. — Думаю, что если мои ученики будут носить просто распущенные волосы, они им будут мешать во время занятий и тренировок… Ладно, — добавил он, махнув рукой. — С этим что-нибудь позднее придумаем. Пока же я могу сказать только одно: это — самая великолепная военная форма, которую я видел за всю свою жизнь!       — Ну, называется, сравнили, — вздохнул Пхи ДжуГи, с некоей долей зависти глядя на короля, облачённого в небесно-голубую с белым форму и выглядевшего в ней просто изумительно. — Тут не только форма великолепная, но и тот, кто её сейчас надел… Эх, будь я помоложе, то, наверное, тоже смотрелся бы в этом наряде настоящим красавцем. А так, ну, куда уж мне-то в мои годы с молодёжью тягаться в статности и изяществе?..       Но его бурчание никто не слушал…       *****       Кёнджу, дом королевского лекаря, Кима АнДжи       Утром следующего дня АнДжи Гон решил поговорить с дочерью кое о чём важном. Накануне он ещё раз попробовал отговорить СонУ от поступления в Хваран, но и это ни к чему не привело: юноша упрямо настаивал на том, что он выдержит всё и что не нужно приёмному отцу так о нём переживать. Тогда, осознав всю бесполезность подобных разговоров, лекарь решил, что раз уж ничего с этим не поделаешь, то нужно, хотя бы, подготовить парня к обучению в военно-магической академии, чтобы он не так сильно выделялся своими манерами, а, вернее, полным их отсутствием и безграмотностью среди своих сокурсников.       АнДжи, выждав, пока СонУ отправится в город на поиски какого-то человека, которого он безуспешно разыскивал, вызвал дочь к себе и попросил её, чтобы она помогла своему брату и обучила его некоторым манерам, а также письму и верховой езде.       — Чему я должна его обучить? — в недоумении воззрилась на отца АРо. — Манерам, письму и верховой езде? Но для чего? Для чего, отец, я должна учить брата всему этому?       — Это нужно потому, что раз уж он поступил в Хваран, то нельзя, чтобы он выглядел хуже, чем его товарищи по обучению, — вздохнул королевский лекарь. — Мы не можем отправить его туда просто так: он непременно или опозорится, или навлечёт на себя насмешки сокурсников и гнев со стороны наставников. И только боги ведают, чем это может для него закончиться. Хорошо, если только исключением. Но ведь может всё быть и гораздо хуже. В первое время в Хваране, по всей видимости, будет идти нескончаемая война между двумя группировками учеников: те, кто считает себя сторонниками королевы, наверняка ополчатся против ребят из семей оппозиционеров. А если учесть, что у них, помимо магии, будут ещё и мечи, то даже представить страшно, чем всё это может завершиться. Если твой брат отправится туда неподготовленным, он окажется между двух огней: дворянчики, ненавидящие друг друга, объединятся только лишь для того, чтобы расправиться с чужаком, а уже потом продолжат свои личные войны… Пойми, я действительно боюсь за твоего брата, так как очень хорошо знаю, на что эти молодые люди могут быть способны, когда окажутся запертыми в стенах академии подобно паукам в банке. Если бы я не опасался за жизнь СонУ, то не стал бы тебя об этом просить.       Девушка едва слышно вздохнула. Она была не в восторге от мысли, что теперь ей придётся проводить в обществе «брата» куда больше времени. Ведь с тех пор, как СонУ вернулся, они с «сестрой» старались придерживаться нейтралитета и всячески избегали друг друга. АРо немного опасалась своего нового родственника: после того, как тот устроил драку с «извращенцем» в мастерской плотника и при этом случайно чуть не проткнул мечом саму АРо, девушка невольно стала его побаиваться.       Что же до СонУ, то он, прекрасно осознавая, что не является её настоящим братом и помня об ужасной участи, постигшей МакМуна, не мог так вот просто прикидываться тем, кем он не являлся. Каждый раз, когда он заговаривал с АРо или просто находился в её обществе, парень почти физически ощущал невидимое присутствие своего погибшего друга и, когда он пытался не слишком умело играть роль брата девушки, осуждающий взгляд МакМуна, которого видел только он один, был для него как незримый укор совести.       — Что такое? — заметив смущение и растерянность дочери, спросил мастер АнДжи. — Тебе тяжело находиться рядом с братом?       — Н-нет, — покачала головой девушка. — Всё хорошо, отец… Просто… Я не привыкла ещё к нему, да, думаю, что и он ко мне тоже, поэтому, порой мы с ним и ведём себя друг с другом как чужие люди.       — Я понимаю, — кивнул лекарь. — Если честно, мне тоже немного странно, что, спустя столько лет СонУ вернулся, причём, он, можно сказать, пришёл сюда сам, так что получается, что это он нас с тобой отыскал, а не мы его… Ладно, — добавил он, слегка натянуто улыбнувшись. — Так ты сделаешь это ради меня? Поможешь своему брату подготовиться к началу обучения?       — Да, отец, — почему-то отводя взгляд в сторону, произнесла девушка. — Я… Я постараюсь сделать для него всё, что смогу. И, может быть… Может быть, именно это и заставит нас обоих почувствовать себя снова родными друг другу людьми?       — Тогда я тем более рассчитываю на тебя, — ободряюще улыбнулся дочери королевский лекарь. — На вас обоих, — добавил он. — Знаешь, это и вправду немного странно для меня, что мои родные сын и дочь относятся друг к другу так, как если бы они были чужими людьми…       В это время в его памяти вновь всплыло воспоминание о той единственной и последней встрече с настоящим сыном. Настоящий СонУ тогда даже не понял, что отец был рядом в последние минуты его жизни. А если бы он был тогда в сознании, как тот, другой юноша, теперь игравший роль его сына? Могло бы что-то измениться? Королевский лекарь знал, что воля к жизни, порой, творит чудеса и что даже самые безнадёжные больные и раненые, случается, выздоравливают только лишь потому, что очень хотят жить. Так, может быть, его сын, встретившись с ним тоже смог бы выжить только благодаря желанию снова быть со своими отцом и сестрой?       «Нет, не нужно обманывать себя бессмысленными предположениями! — мысленно приказал себе АнДжи Гон. — Я видел, что его раны смертельны и… Чего уж теперь-то думать о том, что было бы, если я пришёл бы туда несколькими минутами раньше? По крайней мере, у меня осталась дочь… и мои пациенты, о которых я тоже должен заботиться… Та боль, которую я испытал, потеряв СонУ, навсегда останется со мной и я сам пронесу её через всю свою жизнь, но никогда никому о ней не стану говорить…»       В это время послышался скрип отворяемой калитки, а потом и звук приближающихся шагов.       — Кажется, твой брат вернулся, — произнёс лекарь, выглядывая в окно. — Да, это действительно, он. Пойди и скажи ему о том, что будешь учить его чтению, письму, а также верховой езде и манерам. Жаль, что с фехтованием ничего не получится: ему было бы полезно потренироваться прежде, чем он окажется в академии.       — Хорошо, отец, как скажешь, — с некоей обречённостью кивнула АРо. Она уже представляла, насколько «радостно» ей будет учить человека, которого она откровенно побаивалась, несмотря на то, что тот и приходился ей братом.       *****       СонУ обнаружился в столовой, где он, сидя на полу, подбрасывал и ловил свой неизменный игральный кубик, как делал всегда, когда о чём-то размышлял.       — Э-эй… — немного нерешительно окликнула его девушка. — Отец попросил меня о том, чтобы я тебя кое-чему подучила. Скажи, ты читать умеешь?       — Более или менее, — махнул рукой парень. — А чего ты об этом меня спрашиваешь?       — Более или менее — это как понять? — решила на всякий случай уточнить девушка.       — Ну… — протянул шатен. — Я могу прочесть всё, что написано на этом игральном кубике.       — Вот, значит, как… — протянула девушка, заподозрившая, что, на самом деле её брат и вовсе не умеет читать, а надписи на гранях кубика просто заучил со слов того, кто этот кубик ему дал. — А что-то ещё прочесть сможешь?       — А что, мне нужно будет читать что-то ещё? — в недоумении воззрился на неё СонУ.       — Как бы тебе сказать… — покачала головой АРо. — Ты не забыл, чему тебя в Хваране учить будут?       — Мечом размахивать, из лука стрелять, — начал, загибая пальцы, перечислять парень. — Ещё, кажется, обещали магии подучить. И этой… как её? А, вспомнил! Нравственности!       — И ты считаешь, что сможешь учиться магии и нравственности без изучения научных трактатов? — усмехнулась дочь лекаря. — Даже не надейся, у тебя это точно не получится… Вот что, — добавила она. — Раз уж отец попросил меня помочь, я подучу тебя чтению и письму, а также ещё кое-чему полезному… А начнём мы с изучения иероглифов. Как ты думаешь, сколько их существует в мире?       — Наверное, не больше двухсот? — предположил парень.       Девушка только вздохнула. Более безграмотного человека ей прежде встречать не доводилось. Даже самые бедные из пациентов её отца были хоть немного обучены грамоте, уж читать-то они, по крайней мере, умели, и знали о том, что иероглифов далеко не двести, а, самое малое, раз в десять больше.       — Надеюсь, ты просто так пошутил, да? — произнесла она с надеждой в голосе. — Ты же не можешь не знать того, что иероглифов в мире гораздо больше двухсот?.. Ладно, давай выйдем во двор, там есть стол, за которым отец записывает рецепты, там я тебя и буду учить грамоте.       Они вышли во двор и уселись за небольшой столик под отцветающей сливой, роняющей на землю лепестки, так, что издали могло показаться, что это идёт необычный, светло-розовый снег.       АРо, подвинув к себе лист бумаги, взяла в руки кисточку и, обмакнув её в тушь, вывела на листе два иероглифа.       — Вот, — сказала девушка, показывая их откровенно скучающему парню. — Это — твоё имя. Ну, а теперь, давай, попробуй напиши его сам.       СонУ взял из её рук кисточку и, обмакнув в тушь, замер в нерешительности. Когда иероглифы писала «сестра», те казались такими простыми и понятными. А теперь он даже не мог себе представить, с какого места нужно начинать их выводить на бумаге.       — Что такое? — удивилась девушка. — Не знаешь, как они пишутся? Подожди, я тебе сейчас покажу… И, кстати, — добавила она. — Боюсь, что даже если ты станешь изучать в день по двадцать иероглифов, то даже на то, чтобы запомнить тысячу из них, у тебя уйдёт два месяца… А у нас нет этого времени… Ума не приложу, если честно, что с тобой и делать… Ладно, не будем терять время попусту… Давай, для начала, возьми кисть правильно.       — А правильно — это как? — не понял юноша. — Вот так? — добавил он, хватаясь чуть не за самый кончик кисти.       — Ну, конечно, нет! — покачала головой АРо. — Ты слишком высоко её держишь. Передвинь пальцы вниз… Или нет, постой!       Она выхватила кисть у «брата» и, снова вложив её ему в руку, заставила его взять деревянную рукоять правильно.       — Теперь начинаем выводить первый иероглиф вот отсюда, — произнесла девушка, но внезапно почувствовала, что парень разжимает её пальцы.       — Не надо, лучше я сам! — воскликнул он. — Много ли будет смысла, если я стану просто водить кистью вместе с тобой? Просто скажи, откуда это нужно писать — и всё.       — Ты хотя бы понимаешь, с кем ты будешь вместе учиться? — вздохнула девушка. — Там будут наследники самых знатных и влиятельных семей, которых сызмала учили разным наукам… Хочешь выглядеть на их фоне неотёсанным болваном и дураком? Ты хоть знаешь, что они могут сделать с тобой, если ты будешь выглядеть и вести себя не как чингол, а как простолюдин?       — Знаю лучше, чем кто бы там ни было! — разом помрачнев, буркнул СонУ, вспомнив о том, как тот дворянчик в Окте ни за что ни про что избил его друга. — Ладно… Раз уж без этого никуда, то давай продолжим…       АРо, водя его рукой с зажатой в пальцах кистью, принялась выводить иероглифы, но, когда дело уже близилось к концу, она вдруг почувствовала что-то неладное.       — Что такое? — спросила девушка. — Почему ты на меня так пялишься? Ты не на меня таращиться, вообще-то, должен, а на иероглиф, который выводишь. И потом, — добавила она. — Что это ещё за странный звук такой? Откуда этот грохот барабанов? — добавила она, прислушиваясь к чему-то, ещё не догадываясь о том, что это был стук её собственного сердца, которое, казалось, готово было вот-вот выскочить из груди. — Что…       В это время, то ли желая отвлечь её внимание на что-то другое, то ли просто чтобы разрядить обстановку, которая вдруг начала как-то странно накаляться, юноша вырвал кисть у дочери лекаря из рук, и, внезапно рассмеявшись, нарисовал тушью на лбу девушки длинную неровную черту.       — Что ты делаешь? — обиженным тоном произнесла АРо, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. — Я тебе помочь хочу, а ты что творишь?! Вот, скажи, для чего ты это сделал?       — Ты стала слишком серьёзной, мне это не нравится, — усмехнулся СонУ. — Вернее, — добавил он. — Я бы даже сказал, что ты, когда так выглядишь и говоришь подобные вещи, меня пугаешь. Не надо так больше делать, ладно?       — Ладно… — всхлипнула девушка, вытирая выступившие на глазах слёзы рукой. — Но и ты больше так не поступай… И вообще, — добавила она. — Скажи, а я в детстве, наверное, была дурнушкой, да? По крайней мере, я слышала, как люди меня так называли и говорили, что ничего путного из меня не выйдет. Мол, девочке с такой внешностью в жизни не на что рассчитывать и что-то там ещё такое.       — По крайней мере, ты лучше, чем я ожидал, — хмыкнул парень. — Во всяком случае, ты намного красивее, чем я мог бы себе в прошлом представить.       — Ой!.. — внезапно послышался совсем рядом чей-то испуганный возглас. — Что это ещё за сцена-то такая? Вы кто, собственно говоря, такой и что вы делаете в доме моей подруги?!       АРо обернулась в ту сторону и увидела СуЁн, стоявшую чуть поодаль. В одной руке у гостьи был кусок рисового пирога, уже, кажется, надкусанный, а в другой — совершенно целый, который она принесла, чтобы угостить подругу.       — Идём, я сейчас всё тебе объясню, — вздохнула дочь лекаря, поднимаясь со своего места. — Поверь, это — вовсе не то, что ты могла себе вообразить.       — А мне и не нужно ничего воображать! — фыркнула её подруга. — Я прихожу к тебе, чтобы сказать, что заклинание, кажется, подействовало на моего придурочного братца, и что же я вижу? Что ты сидишь и любезничаешь с каким-то незнакомым мужчиной! Кто он вообще, такой? Тот извращенец, о котором ты мне говорила?       — Нет, — покачала головой АРо. — Это — мой вернувшийся брат. Помнишь, я тебе о нём тоже рассказывала? Так что, ничего такого ужасного между ним и мной не происходит. И не нужно воображать себе того, чего нет на самом деле, ладно?       — Да, но я и представить не могла себе, что он так прекрасен лицом и так статен! — воскликнула СуЁн. — Ты даже не потрудилась сказать мне о том, что твой брат — настоящий красавчик!       — А разве это не твой брат считается первым красавцем в столице? — не осталась в долгу АРо. — Девицы перед ним штабелями укладываются и готовы на всё, лишь бы только он одарил их своей благосклонностью.       — Это не то, совсем не то! — замотала головой её подруга. — Мой брат и твой — это несравнимые вещи, если можно так сказать. Что я от своего братца видела? Только подколки и такие же неумные, как он сам, шуточки? А твой — дело другое! Та нежность, с которой он на тебя смотрел, когда вы вместе выводили те иероглифы, то бережное отношение, то благоговение, с которым он прикасался к твоим пальцам…       — Да, а после, как видишь, он шутки ради нарисовал мне на лбу непонятно что, — вздохнула дочь лекаря. — Так что, очевидно, что наши братья в чём-то очень даже похожи: им обоим нравится над нами, порой, совсем недобро, подшучивать… Кстати, что там с твоим братом? — добавила она. — Ты, вроде бы, пришла для того, чтобы сказать, что чары на него подействовали?       — Ага! — кивнула СуЁн, протягивая ей целый кусок пирога. — Там вообще забавно получилось… В общем, вчера вечером отец забрал моего братца-придурка из тюрьмы, куда тот угодил из-за драки в Наджоне. Дома он его выпорол ремнём за то, что тот всегда сначала делает, а потом думает, как оно там будет: хорошо или нет… Ну, а ещё отец сказал, что если ещё раз о чём-то подобном услышит, то ушлёт СуХо подальше от столицы, в одно из наших загородных поместий. Папенька, зная о том, что мой братец — тот ещё бабник, сказал ему, что красивых девиц в том поместье и близко нет: в числе служанок одни старухи, а до ближайшего города два дня верхом галопом скакать придётся. Так знаешь, чего СуХо ему заявил? Что, мол, плевать он теперь на всех девиц вместе взятых хотел, так как понял, что, на самом деле любит только одну-единственную женщину — королеву Джисо! Папенька, решив, что братец над ним издевается, снова взял в руки ремень и ещё ему по тому же месту добавил, чтобы не болтал в другой раз подобные глупости… Вот так вот получилось… Так что, как видишь, а моё заклинание-то сработало!       — И что же тут хорошего? — вздохнула АРо, машинально откусывая рисовый пирог. — Я имею в виду, что из-за этого заклинания СуХо снова ремнём досталось? Скажи, когда твой отец дважды его выпорол, тебе своего брата совсем не жалко было?       — Ох, ну, по правде говоря, — вздохнула СуЁн. — Жалко мне этого балбеса было тогда, да ещё как… Но, видишь ли, — добавила она. — Учитывая, что за то, чего мой братец в Наджоне учудил, ему вообще-то, смертная казнь грозила, так что это он ещё легко отделался. А насчёт того заклинания… Что поделаешь, если иногда без жертв не обойтись? Да и ничего страшного с ним не произошло: отец же не зверь у меня какой-то, пару раз братца ремнём по спине протянул, да потом ещё столько же добавил — вот и вся порка... А, кстати, насчёт братьев, — добавила она. — Пока мы тут стояли и о моём братце болтали, твой-то уже успел куда-то уйти… Куда он направился, а?       — Как — ушёл? — не поняла АРо. — Ведь только что здесь был! Ну, и вот что он за человек такой: знает прекрасно, что мне его нужно многому обучить, и всё равно сбегает!       — Обучить? — в изумлении переспросила её подруга. — А чему именно ты собираешься его учить, а?       — Точно! — вдруг вспомнив о чём-то, воскликнула дочь лекаря. — Слушай, СуЁн, у тебя же, кажется, есть лошадь? Не могла бы ты мне её ненадолго одолжить?..