Хваран: Королевская академия в мире меча и магии

      Кёнджу, дом королевского лекаря, Кима АнДжи       В тот день СонУ снова решил пойти в город на поиски того, кого он считал убийцей своего друга. А потому, после завтрака, парень у себя в комнате переоделся в ту одежду, которую дал ему королевский лекарь и, взяв меч, вышел во двор.       — Куда это ты собрался? — обернувшись в его сторону, спросил мастер АнДжи, занятый приготовлением какого-то целебного отвара, булькающего в котелке, висевшим над огнём. — Твои раны ещё недостаточно затянулись, чтобы можно было снова с кем-нибудь драться. Что? Думал, я не знаю, что во время прошлой прогулки ты снова был ранен?       — Я хочу сходить в город, — ответил парень. — Мне срочно нужно кое-кого там отыскать.       — Сомневаюсь, что сегодня у тебя получится это сделать, — покачал головой мужчина. — Впрочем, если хочешь, то пойди, прогуляйся. Но, хотя бы на этот раз, постарайся ни во что не встревать и ни с кем не драться. Да, и ещё, — добавил он. — Возвращайся домой до наступления темноты.       — Хорошо, именно так и сделаю, — кивнул СонУ. — Не беспокойтесь, обещаю, что в этот раз я вернусь домой целым и невредимым. И, как вы сказали, до того, как стемнеет.       После этого он вышел на улицу и зашагал по направлению к центральной улице города, где был расположен торговый квартал и которая вела к рыночной площади.       День выдался довольно тёплым и солнце ярко сияло в небесах, озаряя землю светом своих золотистых лучей. Но вдруг, откуда ни возьмись, на город упала пелена негустого, хоть и до крайности неприятного тумана, скрывшая очертания домов, находившихся вдалеке и на несколько минут совсем почти затмившая солнечный свет.       Весь Кёнджу словно бы погрузился в белёсую туманную дымку, как если бы на город накинули лёгкое покрывало из почти прозрачного тончайшего шёлкового полотна жемчужно-сиреневого оттенка. Резко налетевший порыв ветра сорвал горсть цветов с ближайшего вишнёвого дерева и бросил их оземь, разметав по дороге. Молодая ярко-зелёная листва деревьев встревоженно зашумела как это бывает перед бурей, а птицы внезапно все вместе поднялись в воздух и, хлопая крыльями, с отчаянными криками полетели по направлению к ближайшему лесу.       Но прошло буквально несколько минут, и ветер почти полностью стих, а туман стал менее густым и даже вроде бы, не очень холодным. Солнце, пусть и не так ярко, как прежде, опять сияло в небе, но воздух стал прохладнее и словно бы заискрился мелкими разноцветными кристаллами, подобно свежевыпавшему снегу.       Любому более-менее сведущему в чародействе человеку, было бы понятно, что без волшебства здесь не обошлось. Но сейчас мало кто из горожан вообще придавал значение тому, что погода вдруг резко изменилась, а потом всё стало почти так же, как и раньше, если не считать почти прозрачной холодной туманной дымки, всё ещё висевшей в воздухе. Ведь вот-вот должна была начаться торжественная процессия в честь Дня рождения короля, а потому внимание всех всех прохожих было приковано к дороге и взгляды этих людей были устремлены в ту сторону, откуда вот-вот должен был показаться королевский кортеж.       Улицы были буквально запружены народом, и только теперь СонУ понял, почему это приёмный отец сказал ему, что ему едва ли удастся сегодня найти того, кого он ищет уже столько времени.       — Интересно, и почему это в городе так много людей? — пробормотал парень, тщетно пытаясь высмотреть кого-то, кто был бы хотя бы отдалённо похож на того человека, с которым ему уже дважды приходилось встречаться, но который вот уже во второй раз ускользал от справедливого, как полагал СонУ, возмездия.       Мастер АнДжи, скорее интуитивно почувствовав, чем осознав, что его бывший пациент, ныне ставший для него приёмным сыном, снова может попасть в неприятности, из-за чего мужчина и решил тайком проследовать за юношей и, в случае, если тот опять начнёт делать что-то неосмотрительное, вовремя вмешаться. Убрав готовый отвар с огня, чтобы тот настоялся, королевский лекарь вышел на улицу и последовал за парнем, уже почти скрывшимся из виду. Так, держась поодаль от СонУ, он и добрался до центральной улицы, вдоль которой стояли стражники, никого не пропускавшие дальше, так как с минуты на минуту здесь должна была пройти королевская процессия.       Остановившись возле одного из домов, так, чтобы его не было сильно заметно, но в то же время и так, чтобы иметь возможность видеть всё, что происходит вокруг, он принялся наблюдать за тем, что же СонУ будет делать дальше…       *****       Кёнджу, чайный дом Сутабаксу       — Почему вы здесь стоите, а не возле окна, откуда открывается самый лучший вид? — спрашивал Пхи ДжуГи, подойдя к мастеру ВиХва, стоявшему возле перил, огораживающих лестничную площадку.       — На что — вид? — обернувшись в его сторону, переспросил тот. — О чём это вы сейчас говорите, дружище?       — Ну, как это — на что?! — даже возмутился хозяин заведения. — На королевскую процессию, конечно же!       — А там есть, на что стоило бы посмотреть? — усмехнулся ВиХва. — Из года в год одно и то же повторяется, неужели вам не надоело ещё видеть одни и те же королевские паланкины и одних и тех же, разве что, ставших старее на год людей, их сопровождавших?       — Много вы понимаете! — воскликнул ДжуГи. — Ведь сегодня не простая церемония, а посвящённая совершеннолетию Его Величества короля Джынхына! Кто знает, а вдруг именно сегодня он решит явить себя народу? Разве появление Безликого короля, столько лет жившего вдали от столицы — это не повод для того, чтобы увидеть своими глазами то, как это случится?!       — Да, но король, насколько мне известно, до сих пор не объявился, и не похоже, чтобы своим внезапным появлением на публике прямо здесь и сейчас, он решил бы нарушить уже установившийся в его отсутствие порядок проведения процессии… Так для чего тратить своё время, наблюдая за тем балаганом, в который превратились подобные церемонии, где вместо главного виновника торжества ведущие роли исполняет королева-регент со своими приближёнными?       — Что вы только такое говорите?! — разохался ДжуГи. — Вас послушать, так сегодняшняя церемония вообще не имеет никакого смысла!       — Что я говорю? — переспросил, невесело усмехнувшись, мастер ВиХва. — Да только то, что, увы, является истинной правдой… Процессия без короля, хвараны без наставника… Амбиции королевы-матери поистине не знают границ… На самом деле для ребёнка-то там и места нет…       — Что он там бубнит?.. — проворчал владелец заведения. — И вообще… Для чего он произносит столь крамольные речи, когда только недавно покинул королевскую темницу, где просидел много лет за столь же дерзкие слова, произнесённые в присутствии покойного короля?       Он повернулся для того, чтобы уйти, и внезапно увидел стоявшего перед ним молодого человека прекрасной наружности, облачённого в светло-сиреневый шёлковый пхо. Этот юноша был так прекрасен, что господин ДжуГи в первое мгновение принял его за ангела, спустившегося с небес и решившего заглянуть в его заведение. Ну, мало ли… А то, может быть, небожители тоже на досуге любят себя чайком побаловать?..       — Вы что-то хотели? — спросил он у незнакомца, в котором читатели, без сомнения, легко смогли бы узнать короля.       — Да, — кивнул тот. — Скажите, где я могу увидеть господина ВиХва? А то, знаете ли, у меня к нему имеется дело, не терпящее отлагательств.       — Господина ВиХва? — переспросил ДжуГи. — Сейчас я его позову, только минуточку обождите.       Сказав так, он подошёл к будущему наставнику и дёрнул его на рукав, одновременно кивком указывая на нечто, находившееся позади них обоих.       — Ну, что там ещё такое? — спросил ВиХва, оборачиваясь в его сторону. — Что ещё случилось?       — Там вас хочет видеть какой-то молодой человек, — шепнул ему на ухо хозяин Сутабаксу. — По виду он — Истинная Кость, если только не Священная, а там… Кто знает, кто он такой на самом деле? По роду своей деятельности, я знаю всех чинголов, проживающих в столице или в её окрестностях, так вот, скажу вам, что этого юношу я никогда прежде не видел.       — Хм… Очень интересно, — покачал головой будущий наставник. — А что у него за дело ко мне, он вам не сказал?       — Нет, не сказал, — произнёс Джынхын, подходя к нему. — Зачем я буду посвящать посторонних в то, что их не касается, ведь, верно же?       — Ага, так значит, это вы и есть — тот молодой человек, о котором говорил мой товарищ? — произнёс мастер ВиХва. — Ну, так что у вас ко мне за дело, сударь?       — Я слышал, что для того, чтобы в хвараны попасть, нужно к вам идти, — произнёс король, едва заметно усмехаясь. — Ну так что, примите меня? Или, может быть, скажете, что я для этого лицом не вышел? — добавил он, откровенно веселясь в глубине души своей шутке по поводу собственной внешности.       — Прежде всего, не мешало бы представиться, — вздохнул господин ВиХва. — Как я могу принять в отряд того, чьё имя мне неизвестно?       — Не понимаю, почему это моё имя столь важно? — покачал головой юноша. — Ну, хорошо, если хочешь, то можешь называть меня ЧиДви.       — Господин ЧиДви, — пристально глядя на него, произнёс наставник. — Ну, а чей же вы сын? Вы хотя бы можете назвать мне имя своего отца и то, из какой семьи вы происходите?       — Зачем тебе это? — усмехнулся СамМэкЧжон. — Моя семья — это чёрт знает что, там всё до крайности запутано, я и сам, если говорить по правде, не до конца во всём этом ещё разобрался. Так что, думаю, мне об этом и говорить незачем.       — Ну-ну… — хмыкнул мастер ВиХва. — Получается, что твоё имя ни что иное, как прозвище или, может быть, псевдоним, а семья — чёрт знает что, по твоим же словам? Не можешь свою личность подтвердить, а в хвараны хочешь? И по какой причине, скажи на милость, я должен тебя принять?       — Понимаешь ли, — усаживаясь в кресло и небрежно закидывая ногу на ногу, произнёс король. — Я раньше жил на Востоке, а потому никого в этих местах не знаю. Мне и в отряд-то нужно попасть только для того, чтобы связи среди местного дворянства завести, если говорить по правде. А, и ещё, — добавил он, усмехнувшись. — Прошу прощения за тыканье. В тех краях, где я вырос, такого почитания нет, у нас там всё запросто, без всяких там… расшаркиваний.       — Очень интересно получается! — покачал головой будущий наставник. — Значит, по-твоему, хвараны и нужны-то лишь для того, чтобы полезные знакомства завести можно было?       — Ну, а что в этом такого? — с деланным недоумением пожал плечами Джынхын. — В конце концов, у каждого же могут быть свои собственные интересы, верно? И что плохого в том, что я действительно хочу познакомиться с теми, кто позднее займёт важные должности при королевском дворе?       — Нет, так дело не пойдёт, — вздохнул мастер ВиХва, уловивший в его тоне некоторую неискренность. Да и ведёт себя этот юноша как-то странно: как если бы старался выставить себя человеком, не знакомым с правилами приличия, что как-то шло вразрез с тем, как он держался поначалу, когда только зашёл в помещение. Будущий наставник прекрасно видел, что этот парень переигрывает, и что, на самом деле, он вовсе не такой, каким хочет сейчас казаться. И, очевидно, делает он это неспроста: ему явно есть, что скрывать. — Скажи правду: для чего тебе это понадобилось, и тогда, может быть, я подумаю над тем, принимать мне тебя в хвараны или же нет. Говори так, как оно есть на самом деле, или проваливай.       Поднявшись к кресла, король подошёл к окну и, глядя на стоявшую под окнами чайного дома толпу, приветствующую наконец-то изволивший появиться кортеж, произнёс:       — Вам нужна вся правда, как она есть? Или, может быть, обойдёмся на этот раз полуправдой?       — Хорошо, говори полуправду, — кивнул будущий наставник. — Какая же, если верить твоей полуправде, у тебя настоящая причина стать хвараном?       — На самом деле? — усмехнулся юноша, оборачиваясь в его сторону. — На самом деле, моя полуправда такова, что я хочу стащить звезду этой нелепой процессии — королеву… Ну, что, такая полуправда вас устраивает? Вижу, что вполне. Так что же, господин ВиХва, теперь-то вы меня примете в хвараны? Ведь наши мечты и желания очень схожи, как я погляжу… Почему бы нам двоим — наставнику и его ученику, не создать что-то вроде альянса, целью которого и станет свержение королевы-регента?..       *****       Кёнджу, городские улицы       Стоя в толпе горожан, СонУ с безразличием взирал на шествовавший мимо кортеж Её Величества. Может быть раньше ему, как человеку, выросшему в деревне и никогда не видевшему подобных шествий, эта процессия и показалась бы величественным и прекрасным зрелищем, но сейчас юноше было совершенно не до этого. Он почти пол-дня бегал по городу в поисках предполагаемого убийцы МакМуна, но тот как сквозь землю провалился. Парень даже попробовал расспрашивать прохожих о том, не видели ли они человека в небесно-синем с золотым одеянии, который выглядит как дворянин, но скрывает лицо под повязкой, как если бы был разбойником с большой дороги. Но люди, которых он об этом спрашивал, только пожимали плечами. Некоторые из них, правда, просили назвать более точные приметы, так как дворян, которые носят одежду светло-синего или голубого цвета, в Кёнджу немало, а потому невозможно сказать, кто бы это из них мог быть. Да тут ещё и туман, как на грех, вместо того, чтобы рассеяться ближе к полудню, стал ещё более густым и каким-то вязким. Продолжать поиски незнакомца, который к тому же ещё и лишился своей главной приметы — браслета, было в таких условиях невозможно. Но и вернуться в дом королевского лекаря парень также не мог из-за того, что стражники перекрыли все дороги, ведущие в нужном ему направлении. Вот и приходилось стоять на месте и ждать, пока королевская процессия не минует эту часть города: тогда, наконец, стражники снимут оцепление и можно будет уйти.       И вот, когда СонУ вот так вот стоял в толпе зевак и без всякого интереса смотрел на шествующий мимо кортеж Её Величества Джисо, он внезапно заметил среди сопровождающих королеву ещё одного человека, которого, пожалуй, он не смог бы забыть или, тем более, простить, так же, как и предыдущего обладателя браслета. Ведь это именно тот офицер гонялся тогда за МакМуном по всему городу и он же был тем, кто ранил самого СонУ. О том, что именно командующий убил его друга, парень, конечно, не знал, так как не видел, кто именно нанёс МакМуну те ранения, в итоге, оказавшиеся смертельными, и искренне полагал, что это сделал тот человек, которому раньше принадлежал браслет, надетый теперь на его левое запястье.       Сейчас, когда юноша глядел на офицера, ехавшего рядом с паланкином королевы, его буквально начинало трясти от гнева, а правая ладонь непроизвольно до боли стиснула рукоять меча. Не отдавая себе больше отчёта, СонУ одним прыжком перелетел через расстояние в пару сотен метров, отделяющее его от процессии, и, приземлившись прямо перед паланкином королевы, выхватив меч, набросился на стражников, преградивших ему путь и не дававших приблизиться к офицеру.       Командующий же, видя, что какой-то безумец затеял сражение прямо во время шествия, и что, возможно, это наёмный убийца, подосланный для того, чтобы избавиться от королевы, сделал носильщикам паланкина знак остановиться. А сам, спешившись и выхватив меч, ринулся в гущу боя.       Заметив появление того, с кем ему так не терпелось поквитаться за всё «хорошее», СонУ, забыв о рядовых стражниках, набросился уже на самого командующего. Бой получился эффектным, но недолгим, так как, во-первых, противники были явно неравны ни по опыту, ни по мастерству владения мечом, а, во-вторых, зря, очень зря юноша забыл о стражниках, с которыми перед этим сражался, так как те, улучив момент, всем скопом набросились на него и, повалив на землю, приставили к горлу сразу несколько мечей.       Всё то время, пока шёл бой, зрители, затаив дыхание, смотрели на то, чем завершится поединок, но ни один из них даже не подумал вмешаться, чтобы помочь одной или другой стороне. Да и зачем бы им это было делать?       Видя такое неслыханное безобразие, как попытка напасть на командующего, да ещё и прямо во время процессии, посвящённой Дню рождения её сына, королева Джисо вышла из паланкина и, медленно приблизившись к стоящему на коленях юноше, окружённому несколькими стражниками, произнесла:       — Ты кто? Я спрашиваю, кто ты такой и как ты посмел испортить королевскую процессию? Что, так и будешь молчать? — добавила она. — Что же, раз тебе так хочется умереть в молчании, то будь по-твоему… Убить его! — приказала Её Величество стражникам.       Командующий взмахнул мечом, чтобы нанести свой коронный удар — тот самый, при помощи которого он уже отправил в мир иной немало людей. И в это самое время…       — Остановитесь!.. Ваше Величество! — прозвучал голос королевского лекаря.       А в следующий миг он вышел вперёд и упал на колени перед государыней. Джисо медленно обернулась в его сторону и замерла, будучи не в силах произнести ни звука. Ведь перед ней сейчас находился тот самый человек, ради которого она в свое время даже была готова отказаться не только от выгодного брака с наследным принцем, но и, в перспективе — от престола…       *****       Кёнджу, дом будущего королевского лекаря, Кима АнДжи, 20 лет назад       …Холод и темнота ноябрьской ночи, подобно покрывалу, окутали засыпающий город. Уже был отдан приказ гасить огни, но, несмотря на это, молодой мужчина, изучавший в это время какой-то древний манускпипт по медицине, не спешил гасить светильник, тусклым светом рассеивающий ночной мрак, в который была погружена комната.       АнДжи Гон — а именно так звали того мужчину, настолько увлёкся изучением манускрипта, что не замечал ничего, происходившего вокруг. И только громкий стук в дверь заставил его отложить своё занятие и пойти посмотреть, кто это там изволил пожаловать в столь поздний час.       — Кто там?.. — спросил начинающий лекарь, подходя к воротам и открывая их.       Он ожидал увидеть за дверью припозднившегося пациента, которому вдруг срочно понадобилась его помощь. Больные или их родственники, часто обращались к нему с подобными просьбами даже в самое позднее время или, наоборот, рано утром ещё до рассвета.       Но, когда мужчина открыл дверь, то его взгляду предстала стоявшая на пороге девушка, в которой, к своему немалому удивлению, лекарь узнал принцессу Джисо.       С этой особой, которая впоследствии станет королевой-регентом и матерью Безликого короля, АнДжи Гона связывали во времена его молодости довольно странные отношения, больше всего, напоминающие безответную любовь. Причём, сам лекарь, будучи всецело увлечённым изучением древних медицинских трактатов и заботами о семье, был к этой девушке почти равнодушен, тогда как сама единственная дочь короля Попхына, вообразившая, что любит его, буквально не давала молодому человеку прохода. И даже то, что АнДжи уже давно был женат и у него подрастал сын, принцессу не останавливало.       Священная Кость по происхождению, избалованная вниманием многочисленной прислуги и привыкшая, чтобы всё было только так, как хочется ей самой, Джисо не могла взять в толк, как это вообще могло быть, чтобы чингол, коим от рождения и являлся мастер АнДжи, наплевав на ранговую систему, взял в жёны служанку, да ещё к тому же и не умеющую говорить. Для неё подобное было за гранью понимания, а потому принцесса вовсе не считала такой брак законным и делала всё, что могла, для того, чтобы его разрушить.       АнДжи Гон, будучи человеком терпеливым и неконфликтным, до поры до времени мирился с этим, тем более, что, похоже, принцесса, как ему казалось, уже начинала понимать, что ничего ей в этом смысле не светит и что ради неё он ни за что не откажется от жены и сына. И как же он был удивлён теперь, когда увидел Джисо на пороге своего дома!       — Что-то случилось, Ваше Высочество? — отступая на шаг и радуясь тому, что его домашние уже легли спать, произнёс лекарь.       Но, вместо того, чтобы ответить на его вопрос, принцесса вдруг разрыдалась и, подбежав к мужчине, вцепилась в него руками так, как если бы он был её единственной надеждой на спасение.       — Они всё-таки решили выдать меня замуж за сына предыдущего короля! — воскликнула принцесса. — Я ничего не могу с этим поделать… Прошу, забери меня отсюда! Давай вместе уедем из столицы, куда-нибудь далеко-далеко, так, чтобы нас никто не смог отыскать, как бы ни старался! Всё, что угодно, только не этот брак, умоляю!       — Но я… не могу… — покачал головой АнДжи. — Принцесса, поймите: у меня здесь пациенты, которые нуждаются в моей помощи… Лаборатория, где я готовлю лекарства для людей, которым без них не выжить… Семья, наконец! Вы хотите, чтобы я вот так вот всё бросил и уехал с вами неизвестно куда, лишь бы только вам не выходить замуж за наследного принца Ипчжона*?       — А почему бы и нет? — высокомерным тоном произнесла Джисо. — Но не забывай, что если мы уедем из столицы, то не только тебе, но и мне от многого придётся отказаться: от титула, от семьи, от богатства… Тебе не кажется глупым и нелепым сравнивать каких-то там пациентов большинство из которых — простолюдины, лабораторию, которую ты вполне сможешь устроить в любой деревенской хижине, а также так называемую семью, состоявшую из жены-служанки и сына-полукровки, со всем тем что потеряю я, если уеду с тобой отсюда? Я — дочь короля, если ты не забыл и, уезжая с тобой, я отказываюсь не от чего-то, а от возможности когда-нибудь стать правительницей Священного королевства!       Лекарь только вздохнул. Он, конечно, знал, что принцесса Джисо — на редкость самовлюблённая и эгоистичная юная особа. Но он не думал, что она отважится так далеко зайти только лишь потому, что её против воли выдают замуж. Причём, заметьте, отдают не за первого встречного нищего, не за старика и не за какого-нибудь урода, а за наследного принца Ипчжона, по праву считавшегося в то время самым красивым мужчиной во всём Священном королевстве. Изысканный и утончённый красавец, умный, образованный и воспитанный, да ещё наследник престола — о таком муже, казалось бы, мечтают все девушки, но только не принцесса Джисо, как оказалось. Эта вздорная особа из чистого упрямства готова выйти замуж за последнего нищего, но только не за кронпринца… Что же, раз принцесса не желает признать того, что лучшей партии, чем наследник престола для неё не найти, то, значит, ему самому придётся разъяснить это ей.       — Ваше Высочество, — произнёс АнДжи. — Я понимаю, что вам не нравится то, что вас без вашего согласия выдают замуж за наследного принца Ипчжона. И всё же… Давайте смотреть правде в глаза. Ведь, если так подумать, ваш отец мог бы выдать вас замуж за какого-нибудь знатного и богатого старика. Но он нашёл вам самую лучшую из всех возможных партий. Ведь наследник престола не только знатен и богат, но ещё и прекрасен не только лицом и телом, но и душой. Вам не за что обижаться на отца, да и потом… У нас с вами разные судьбы. Моё предназначение — лечить людей, а ваше — стать женой наследного принца, а впоследствии — и королевой… Я никуда не поеду с вами, хотя бы потому, что не дело людей — идти против воли богов и своей судьбы, предназначенной свыше. Ведь, в противном случае, боги могут покарать человека, отступившегося от своего истинного предназначения, и, поверьте, наказание это будет очень жестоким… А потому, оставайтесь здесь, в столице, и выполните то, что предназначено вам Небесами.       Принцесса, перестав плакать, вдруг отшатнулась от него. В её глазах загорелись светло-фиолетовые искры, как это бывало всегда, когда она гневалась. Иногда она позволяла пламени ярости овладеть собой полностью и тогда горе тому, кто посмел её задеть: распыление на атомы — вот что ждало человека, посмевшего перейти дорожку тогда ещё принцессе Джисо. Впрочем, на этот раз она сдержалась, решив всё-таки пощадить этого ничтожного лекаришку, посмевшего бросить ей вызов, ведь, что ни говорите, она любила его, ну или, по крайней мере, считала, что любит.       — Значит, вот как ты решил? Ну, что же… — произнесла Джисо дрожащим от ярости и волнения голосом. — Я сделаю так, как ты сказал: останусь здесь, выйду замуж за принца Ипчжона, рожу ему наследника и однажды стану королевой. Но знай, что когда-нибудь наступит тот день, когда ты очень сильно пожалеешь о том, что не захотел сделать так, как я тебя просила. За то, что ты отказался бежать из Кёнджу вместе со мной, я уничтожу всё, что тебе так дорого и, в первую очередь, твою семью. Может быть, когда ты останешься без той девки, которую ты называешь женой и без сына, ты вспомнишь об этом нашем с тобой разговоре, но ты уже будешь бессилен что-то изменить. Знай, что я никогда не забуду и не прощу тебе этого твоего малодушия!       Сказав так, она развернулась и ушла, громко хлопнув дверью.       — Ваше Высочество! Всё совсем не так, как вы думаете!.. — воскликнул лекарь, бросаясь вслед за ней.       Но принцесса, так и не обернувшись на его зов, уходила в темноту ночи и вот уже её силуэт исчез вдали, словно бы растворившись в холодных струях осеннего дождя…       *****       Кёнджу, городские улицы       Да, именно так всё тогда и случилось: двадцать лет назад, когда королева Джисо, тогда ещё бывшая принцессой, приходила к единственному человеку, на которого она, как ей казалось, могла рассчитывать и которого умоляла о том, чтобы он увёз её подальше от столицы, а он отказал ей в этом, сославшись на волю Небес.       Теперь же, когда Её Величество смотрела на мужчину, который стоял на коленях перед ней, она вспомнила о том уже давнем разговоре с ним. Нежелание пойти у неё на поводу, дорого обошлось АнДжи Гону: став королевой, Джисо потребовала, чтобы его жена и сын покинули столицу и жили как обычные крестьяне: в отдалённой провинции, в одной из беднейших в королевстве деревень. Для дочери королевского лекаря она, правда, сделала тогда исключение, посчитав, что та ещё слишком мала и потому не сможет выжить в тех условиях, на которые она обрекала её мать и брата, а становиться невольной убийцей ни в чём неповинной девочки, которой едва исполнилось шесть лет и которая была ровесницей её собственного сына, Джисо не пожелала.       Да только вот, похоже, что тот жестокий опыт ничему не научил этого человека. Иначе ведь, он не стал бы сейчас защищать негодяя, посмевшего напасть на королевских стражников прямо во время процессии, посвящённой Дню рождения её сына…       — Ваше Величество, прошу простить его! — воскликнул АнДжи Гон. — Это — мой сын. Я потерял его тогда, когда он был ещё ребёнком, но теперь нашёл. Без отца он рос дикарём и теперь совершил смертный грех перед вами… Прошу вас, убейте меня, а не его!       — Вы всегда совершаете преступления против меня, — произнесла Джисо, зебирая меч у командующего и приставляя клинок к шее стоявшего перед ней на коленях лекаря. — Да, отец может понести наказание вместо своего сына, — добавила она, прижимая лезвие меча сильнее, так, что из-под него показалась тонкая струйка крови. — Что же, раз вы так хотите умереть, то вы и умрёте вместо него.       — Что вы делаете? — безуспешно пытаясь вырваться из рук удерживающих его стражников, воскликнул СонУ. — Немедленно прикажите отпустить этого человека! Мы с ним никак не связаны и он не является моим отцом! Убейте меня, меня лучше убейте!       — Нет, — покачала головой королева. — Из-за сына умрёт отец. Смотри, что из-за тебя станет с твоим отцом. Ты ведь, понимаешь, что если ему отрубят голову, то он умрёт?       Меч, поднятый ею над головой, сверкнул в воздухе подобно серебристой вспышке и начал медленно опускаться…       *****       — Да что с ним такое? — возмущённым тоном говорил один из прохожих. — Накинуться на стражников, а потом ещё и с командующим драку затеять, а в довершение ко всему и с королевой спорить — у этого парня, должно быть, совсем плохо с головой, раз он на всё это отважился!       — Извините, — тронула его за рукав АРо, которая, будучи встревоженной тем, что отец и брат давно уже ушли в город и должны были вернуться ещё с пару часов назад, отправилась их искать. — А процессия уже закончилась?       — Забудь о процессии! — раздражённо махнул рукой горожанин. — Какой-то безумец её испортил!       — То есть? — в недоумении воззрилась на него девушка. — Что вы хотите этим сказать?       — А то и хочу сказать, что сын АнДжи Гона, или кто он там, прямо перед королевой мечом размахивать вздумал, и тем самым сорвал процессию! — качая головой, произнёс прохожий.       — А АнДжи Гон? Он был с ним? — продолжала допытываться девушка. — Скажите, он тоже был там? И, если да, то что стало с ними обоими и где они теперь?       — Да где им и быть-то, как ни в королевской темнице? — махнул рукой горожанин. — Барышня, ну, что вы ко мне с этим пристали-то? — добавил он умоляющим тоном. — Я видел только, как их обоих уводили стражники. О том, что сталось с ними после этого, я знаю ровным счётом столько же, сколько и вы!       — Спасибо, можете больше ничего не говорить, — кивнула девушка. — Дальше я сама попытаюсь разыскать моих отца и брата и выяснить, что с ними случилось…       После этого она поспешила ко дворцу Вольсон, в подвалах которого и была расположена королевская темница.       — Ну и дела! — глядя ей вослед, покачал головой прохожий. — Это что же получается, что она — дочка и сестра тех двоих безумцев?.. Барышня, эй, барышня! — окликнул он АРо, но та уже успела далеко уйти и потому просто не услышала, что её зовут. — Ну и ладно, — добавил горожанин, махнув рукой. — Хотел я ещё ей сказать, что её отца или кем он там ей доводится, слегка ранили, но раз уж ушла, то пускай, скоро и так сама всё узнает…       Затем он развернулся и направился в ближайший трактир для того, чтобы поднять чарку вина за здоровье короля, отмечающего сегодня свой День рождения, а заодно и рассказать своим собутыльникам о том происшествии, которое случилось во время торжественной процессии. _____________________________________ *Ипчжон ( Galmunwang Ipjong (입종 갈문왕) - отец СамМэкЧжона и супруг принцессы Джисо. Его отцом был двадцать второй король Силлы Чиджын, правящий с 500 по 514 гг. н.э., которого, в свою очередь, сменил на престоле двадцать третий король Силлы, Попхын (514-540 годы правления), являвшийся отцом принцессы Джисо. Ипчжон никогда не был королём хотя бы потому, что успел умереть прежде Попхына и, таким образом, не смог стать правителем Священного королевства.