Хваран: Королевская академия в мире меча и магии

      Кёнджу, Окта       Мы оставили МакМуна в весьма затруднительном положении: избитым и лежащим на полу посреди коридора в Окте, да ещё и в обществе КанСона с занесённым над ним мечом в руках. Казалось, что спасения нет и что это — конец, причём, окончательный и бесповоротный.       Но в тот самый миг, когда КанСон начал опускать свой клинок, чтобы пронзить им чужака, посмевшего проникнуть в Окту, как ему в лоб внезапно врезался некий предмет при более пристальном рассмотрении оказавшийся игральным кубиком.       Сила удара была так велика, что дворянчика отбросило в сторону на несколько метров. И за то, что его голова осталась целой, а не раскололась подобно гнилому ореху, КанСон должен был бы в ту минуту благодарить две вещи: налобную повязку, немного смягчившую удар и кости своего черепа, оказавшиеся на диво прочными. Любому, даже самому неосведомлённому человеку было бы понятно: бросить такой небольшой предмет, как игральный кубик с подобной силой без использования магии было просто невозможно. Но… Вокруг находились только маги Огня, Воды, Земли и Воздуха а также смежных с ними стихий. Ни один из этих людей не смог бы повлиять на скорость или силу броска, а, значит, это сделал кто-то посторонний, кто только что изволил объявиться.       — Чёрт! Кто это сделал? Какой мерзавец?!.       КанСон завертел гудящей от удара головой, пытаясь разглядеть того, кто швырнул в него кубиком. И, наконец, ему это удалось: он увидел стоявшего в дверном проёме незнакомого юношу, одетого в наряд простого горожанина, на голове у которого была нахлобучена широкополая шляпа.       Ещё один человек незнатного происхождения?! Да откуда они только здесь берутся, если к Окте их и на арбалетный выстрел не подпускают?       — Что? У него шляпа из осоки? — пробормотал СуХо, глядя на незнакомца. — Интересно, чего здесь забыл этот простолюдин?       Между тем незнакомец, совершенно спокойно пройдя мимо разряженных в шелка и парчу аристократов, остановился посреди зала — как раз возле избитого МакМуна и, наклонившись, поднял с пола игральный кубик.       — Я думаю, что главное в жизни — это удача, — произнёс Кесэ, слегка приподнимая край шляпы. — Но, что касается тебя, — добавил он, обращаясь к КанСону. — То тебе сегодня, судя по всему, совсем не везёт.       — Ты… Кто ты такой?! — направляя на него острие меча, воскликнул тот. — Что ты здесь делаешь? Ты разве не знаешь, что простолюдинам здесь не место?       — Ох, ну какой же ты надоедливый! — покачал головой шатен. — Назойливый, хуже всякой мухи.       — Эй, я спросил, кто ты такой? — снова спросил КанСон, но тот, кого он считал всего лишь простым горожанином, только махнул рукой.       — Не твоё дело, кто я… Ты цел? — добавил Кесэ, обращаясь к своему приятелю, который, несмотря на то, что ему неплохо досталось, теперь снова улыбался, не обращая при этом внимания на кровь, струящуюся из разбитых носа и губ.       — Да, со мной всё хорошо…       Все, кто был в зале из гостей, недоверчиво хмыкнули, и было от чего. Человек, лежавший на полу, был избит так, что на нём живого места буквально не было, но при этом он улыбался и говорил, что с ним всё в порядке. Поистине, чинголу никогда не понять этих странных простолюдинов!       — А я вот, кажется, не в порядке, — покачал головой Кесэ. — Не переношу, когда ни за что ни про что людей бьют.       — Ах ты, мерзавец! — заорал КанСон, бросаясь на него с мечом наперевес. — Да я же тебя сейчас!..       — Ну, и что ты мне сделаешь? — Кесэ с нарочитым спокойствием просто отвёл в сторону лезвие направленного на него меча, после чего схватил своего противника за руку и слегка её вывернул: не так, чтобы сломать или вывихнуть, а для того, чтобы навсегда отучить замахиваться на людей оружием просто так, ни с того, ни с сего.       Меч, выпущенный дворянчиком из рук, весело звеня, запрыгал по каменным плитам пола, пока не остановился шагах так в десяти от своего владельца. А следом за мечом в ту же сторону полетел и его хозяин, получивший недурственный удар в челюсть.       — Ого, а он неплох! — с явным уважением присвистнул СуХо, глядя на незнакомого ему парня, который так вот запросто смог справиться с дворянином, вооружённым мечом.       БанРю только мрачно посмотрел сначала на того, кто посмел обидеть его товарища, после чего перевёл взгляд на своего вечного соперника.       — Что такое? — слегка наклонив набок голову, так, что звякнули его длинные, свисающие каскадом серьги, спросил СуХо. — Или тебе правда глаза колет? Но ведь этот простолюдин и вправду неплох, согласись. Как он с твоим дружком-то разделался, а?       — Просто помолчи, — огрызнулся маг Воды. — Не лезь, куда не просят, пока твоя рожа хотя бы относительно целая.       Между тем, Кесэ, не обращая внимания на снова начавшуюся перебранку двух чинголов, лично ему незнакомых, а потому и не представляющих для него ровно никакого интереса, подобрав меч, очертив им на полу круг, после чего, выпрямившись, обернулся к КанСону, который уже успел подняться с пола и теперь снова рвался в бой, хоть, правда, и с несколько меньшим пылом: меча-то у него теперь не было.       — Если твой закон — убивать тех, кто приехал в столицу издалека, — произнёс шатен. — То мой закон — поколотить дворянина, который совсем уж зазнался… Говоришь, что хочешь его убить? — добавил он, кивком указывая на МакМуна. — Отлично! В таком случае, попробуй пересечь эту черту, и ты увидишь, что произойдёт.       С этими словами, он с деланным пренебрежением бросил своему противнику его меч, а сам вытащил из-за пояса другой клинок, неизвестно как у него оказавшийся.       Взбешённый донельзя КанСон, уже не соображая, что он делает и для чего, набросился на него с мечом наперевес. Но из-за того, что ярость затмевала молодому дворянину глаза и мешала здраво рассуждать, его атака оказалась слишком непродуманной. А потому, стоит ли удивляться тому, что уже через пару минут, получив плоской стороной лезвия по всему, по чему только можно было — по спине, по бокам, по ногам, по рукам и, в довершение ко всему, по голове, КанСон снова уже валялся на полу, охая и потирая ушибленные места.       — Я предупреждал тебя, что будет, если ты пересечёшь черту, — спокойным тоном произнёс Кесэ, всё ещё продолжая сжимать в кулаке рукоять меча, так как догадывался о том, что зловредный юный аристократ на этом не успокоится.       — Да что он себе позволяет!..       Не выдержав, БанРю, схватившись за собственный клинок, сделал пару шагов вперёд, явно собираясь вступиться за своего приятеля.       — Эй, ты чего? Вернись-ка лучше на место, — услышал он насмешливый голос своего вечного соперника. — А то нехорошо получится, если ты тоже, как и эта твоя шавка, растянешься на полу на виду у всех, в том числе, и у своих поклонниц. Или, может быть, — уже откровенно издеваясь над ним, добавил СуХо. — Душа и тело твоего дружка уже так пострадали, что ты просто не можешь оставить его обидчика безнаказанным?       — Я, кажется, тебе уже сказал замолчать… Неужели в прошлый раз не дошло? — обернувшись в его сторону, произнёс маг Воды, глядя на своего соперника взглядом, полным высокомерия.       — Пусть так! — издевательски усмехнулся СуХо. — И всё же… БанРю, а знаешь, что я тебе скажу? — добавил он, уже в открытую издеваясь над ним. — Ты — козёл неверный!       — Чего?! А ну, повтори, что ты там вякнул?! — Не выдержав, Шин схватился за свой меч. — Тебе совсем жить надоело?       — Не лезь к нему, — остановил своего друга БанРю. — Пусть болтает, что хочет. Он только это и умеет делать… И всё-таки, — добавил он, обернувшись в сторону КанСона. — Тебе не стоило так вот глупо лезть в драку. Так ты только сам замарался и опозорился… Неудачник!       После этого, сделав КиБо и Шину знак следовать за ним, маг Воды развернулся и ушёл, тем самым давая всем понять, что представление окончено и всем уже можно расходиться.       Только вот КанСон так не считал. Неизвестно, какая вожжа попала ему под хвост в тот роковой для него вечер, но, уже получив по самое не балуйся, он всё ещё жаждал взять реванш.       — Ах ты, холоп! — воскликнул он, снова набрасываясь с мечом на своего обидчика. — Ну, ты у меня сейчас за всё заплатишь!       — А вот я так не думаю…       Выбив из рук нападающего меч и как следует отходив его плоской стороной своего клинка, Кесэ, переступив через распростёртое на земле и порядком поколоченное, но всё ещё более чем живое тело своего противника, подошёл к МакМуну и протянул руку, чтобы помочь тому подняться.       — Ты как? Идти сможешь? — спросил он у товарища, и, получив утвердительный кивок в ответ, только тогда направился к выходу.       — Как? И это — всё? — услышал шатен слегка разочарованный голос того дворянчика, который не так давно восхищался его умениями.       — Что, и ты тоже хочешь черту пересечь? — спросил он, обернувшись в его сторону.       — Я? Ну уж, нет! — покачал головой СуХо. — Да и зачем бы мне это было нужно, а? Я не из тех, кто бьёт человека только за то, что тот не родился в богатой и знатной семье, так что, как-нибудь обойдусь.       — А, ну, тогда, ладно, — махнул рукой Кесэ. — А то я уже думал, что ещё кому-то подраться не терпится… Ошибся видно, ну, ничего… бывает!       Сказав так, он, придерживая под руку своего приятеля, которому из-за побоев было тяжеловато идти, вместе с ним направился к двери.       — Эй, думаешь, сможешь уйти отсюда живым? — крикнул им вослед КанСон. — Да вас же обоих стража обезглавит!       Но два деревенских приятеля, не обращая более на него внимания, спустились по лестнице и вышли на улицу.       *****       Теперь настало время вернуться к оставленным в комнате для занятия рукоделием АРо и королю, покинутым нами в весьма пикантной позе.       — Тихо? — в недоумении воззрилась на него девушка. — Как вы можете такое говорить, когда там такой гвалт сейчас стоит?!       — Ты считаешь, что это может помешать мне слушать твою историю? — усмехнулся СамМэкЧжон. — Ты очень плохо меня знаешь, должен я тебе сказать.       — Ну, ещё бы! — многозначительно кивнула АРо. — Откуда я вас могу знать, если вижу сейчас впервые в жизни?.. Так значит, — добавила она. — Вы хотите, чтобы я рассказывала вам свои истории? Но почему? Что вас в них привлекло до такой степени, что вы явились сюда… И даже пытались угрожать мне?       — Под них чудесно спится, — усмехнулся король. — По-крайней мере, для меня они — как самое лучшее снотворное, про других людей, вот, правда, не скажу.       — Вот именно, что не скажете! — усмехнулась девушка. — Может быть, вы не знаете того, что мои истории вовсе не действуют на других людей усыпляюще: наоборот, под них все просыпаются.       — Там такой шум стоит — хоть уши затыкай, — хмыкнул Джынхын. — Как ты думаешь, если ты здесь умрёшь — это кто-нибудь заметит?       — Вы что, и в самом деле мне угрожаете?! — Только сейчас АРо заметила, что прекрасный незнакомец до сих пор продолжает сжимать её в объятиях, а в его тёмно-карих глазах, опушённых длинными ресницами, которым могла бы позавидовать любая девушка, появилось выражение явной заинтересованности, причём, вовсе не историей, а кое-чем другим.       «Он что — извращенец? — с неким ужасом глядя на парня, подумала девушка. — А-а, наверное, он из тех, кто привык соблазнять девиц, не спрашивая при этом у них согласия».       Она попыталась вывернуться из объятий незнакомца, который с каждой минутой казался ей всё более пугающим и, к огромному удивлению АРо, ей это удалось сделать без особых усилий.       — Где ты получаешь свою оплату? — спросил король, с усмешкой глядя на девушку.       — Какое это имеет значение? — в недоумении воззрилась та на него. - К тому же, пусть даже я и в отчаянном положении, это всё равно не даёт вам права для того, чтобы делать мне неприличные предложения.       — Да так… — махнул рукой парень. — Может, я тебе больше хочу предложить? — добавил он, вытаскивая из-за пазухи полный кошель и бросая его рассказчице небрежным жестом. — Что скажешь насчёт этого, а?       — Это… Серебро?! Ещё и так много?!! — девушка в недоумении воззрилась на человека, который вот так вот запросто раскидывается такими богатствами.       «Он точно сумасшедший… — мелькнула у неё мысль. — Нормальный человек не стал бы за какую-то историю отдавать столько денег, на которые семья из нескольких человек может безбедно прожить пару месяцев. А, может быть, - с трепетом и страхом подумала она. - Ему не только история от меня требуется, но и... кое-что другое? То, на что ни одна приличная девушка в жизни не согласится? Чёрт... Да кем он себя возомнил и за кого только меня считает?!»       — Да забудь! — усмехнувшись, СамМэкЧжон сделал вид, что собирается отнять у девушки мешочек с серебром. — Ты же всё равно против, так что… Даже и разговаривать не о чем.       — Нет, подождите! — АРо вцепилась в кошель так, как если бы тот был соломиной, за которую, согласно пословице, хватается утопающий. — Я… я согласна! Пусть это унизительно и неприлично, если не сказать, пошло, но… Я сделаю то, о чём вы просите.       — Вот, давно бы так! — удовлетворённо кивнул король. — А то, упёрлась: «не хочу» да «не стану».       — Только… — добавила девушка. — Я не подписывалась на то, что проведу всю ночь с вами. Только до тех пор, пока вы уснёте.       — Этого-то я и хочу, — кивнул парень. — Но тогда, — добавил он, едва заметно усмехнувшись. — Может быть, не станем терять времени?..       *****       Кёнджу, улица перед Октой       — Если бы ты пришёл на минуту позже, я бы уже пришиб всех этих гадов, — говорил своему приятелю МакМун, когда они шли по улице, направляясь от Окты в сторону постоялого двора, на котором остановились.       — Знаю, — кивнул Кесэ, хотя и понимал, что это было неправдой, и что, задержись он не то, что на минуту, но и на несколько мгновений, то, по всей вероятности, уже не застал бы своего единственного друга в живых.       — Ты и вправду сумасшедший, — усмехнулся МакМун. — Слушай, скажи, как ты это только делаешь, а?       — Ты это о чём? — Кесэ вопросительно воззрился на своего приятеля.       — Ну, это… — протянул долговязый. — Я ещё дома, в деревне, видел, как ты словно бы летаешь, а иногда можешь даже зависнуть в воздухе и долго оставаться так на одном месте… В игорном доме ты что-то сделал с костями, так, что те жулики не могли их сдвинуть с места, как ни старались. А сегодня я видел, как ты с нечеловеческой силой и скоростью заехал в лоб игральным кубиком тому дворянину, которому я собирался устроить трёпку, да не успел из-за твоего появления… Слушай, это же магия, правильно? Ну, не может обычный человек всё это проделывать! А если может… То почему, кроме тебя, никому не под силу сделать что-то подобное?       — На самом деле, — пожал плечами шатен. — На самом деле я не уверен в том, что мои умения — это магия. Мне кажется, что это — результат физических тренировок. Но даже если я ошибаюсь и это всё-таки магия… То, в любом случае, я не могу сказать тебе, как я проделываю эти… да и другие вещи… Понимаешь, МакМун, — добавил он. — Я никогда не задумываюсь над тем, как мне что-то сделать, а, если нужно — просто прыгаю через пропасть, зависаю в воздухе или представляю, что игральные кости стали настолько тяжёлыми, что ни один человек не сможет сдвинуть их с места. А сегодня, когда я запустил игральным кубиком в того дворянина… Если честно, я вообще не помню, как я это сделал — так был на него зол, что себя не помнил. Возможно, я просто представил, как тот кубик врезается ему в лоб с нечеловеческой силой и скоростью… Давай лучше не будем об этом говорить, ладно? А то, если я над этим думать начну, да тебе пытаться разъяснить что и как я делаю, то у нас у обоих только головы разболятся, — добавил парень, глядя на своего приятеля, который на что-то отвлёкся.       Этим «чем-то» оказался портрет самого МакМуна, пришпиленный на доску объявлений возле Окты, причём, изображение было довольно точным. Долговязый подозревал, что не просто так его портреты развесили по городу и что, скорее всего, его уже ищут стражники. За что? Да хотя бы за то, что он видел короля, а ещё — за незаконное проникновение в столицу. А теперь к этому ещё и драка с тем дворянином в Окте добавилась…       Тем не менее, МакМун решил ничего не говорить своему другу, чтобы не огорчать того ещё больше. Тем более, что, как он уже успел понять, Кесэ слишком много значения вдруг начал придавать подобным мелочам. Ну, и зачем ему ещё о том портрете знать? В том-то и дело, что незачем!       — Эй, ты на что там смотришь? — некстати услышал он голос своего друга. — Что-то ещё случилось?       — Да нет, ничего особенного, — покачал головой МакМун. — Просто… На одного дворянина засмотрелся: очень уж у него узор на одежде забавный, — добавил парень, указывая на стоявшего чуть в отдалении юношу в наряде из розовато-золотой парчи, причём, узор в виде вышитых на ткани драконов в реалистичном стиле, мог бы показаться забавным только человеку с весьма извращённым чувством юмора.       — Как по мне — так обычные драконы, — недоуменно пожал плечами Кесэ. — Не вижу в них ничего забавного.       — Ладно, идём уже! — МакМун, явно опасаясь того, что его товарищ заметит тот злополучный портрет, потянул его за собой на небольшую боковую улицу, где вероятность увидеть ещё один такой портрет была минимальной.       Шатен, пожав плечами, последовал за ним, ещё даже не догадываясь о той опасности, которая нависла над ними обоими.       *****       Королевский дворец в Кёнджу       Несколькими часами ранее командующий армией доложил Её Величеству королеве Джисо о том, что в столице объявился некий простолюдин, видевший короля.       — Что?! Что ты сказал?! — В тёмно-карих глазах королевы внезапно появились светящиеся светло-фиолетовые точки, чей вид заставил командующего опасаться за свою жизнь. Обычно это случалось, когда Джисо приходила в настоящую ярость и в этом случае только боги могли уберечь провинившегося от распыления на атомы.       Однажды командующий армией уже видел, как это происходит не с вещами, а с людьми: тогда Её Величество очень сильно разозлилась на одну из своих служанок, которая, как оказалось, работала на оппозицию. Да что там - разозлилась, была в настоящей ярости! Джисо не стала предавать дело огласке, она лично решила посчитаться с предательницей, тем более, что у той не было родни, а, значит, исчезни она — никто и не станет искать. Королева вызвала ту девицу в свои покои и начала отчитывать за плохую работу. И у неё вот так же вдруг появились светло-фиолетовые искры в глазах, а потом… Командующий никогда не забудет того, что случилось позже. Искры эти на её правом глазу начали сливаться в некое подобие крутящейся по часовой стрелке спирали, из центра которой вдруг вылетел бело-фиолетовый луч, угодивший в центр груди нерадивой служанки, образуя на том месте чёрное отверстие со светящимися розоватым светом пульсирующими краями. И это отверстие всё расширялось и расширялось, поглощая живую плоть и превращая её в невидимые глазу частицы, пока, наконец, всё тело несчастной не развеялось в воздухе на миллионы и миллиарды атомов. Экзекуция эта выглядела пугающе сама по себе, но, самым ужасным на взгляд командующего было то, что та девушка до последней минуты была жива, несмотря на то, что почти всё её тело уже обратилось в ничто, и, похоже, боль, которую она при этом испытывала, была такой сильной, что и словами не описать.       — Ваше Величество, мне очень жаль, что так произошло, — произнёс он, опускаясь на одно колено перед королевой. — Я готов понести какое угодно наказание за свой промах. Я обещал вам, что никто не увидит короля, но не смог сдержать своего обещания.       — Значит, ты говоришь, что какой-то простолюдин видел лицо СамМэкЧжона? — пристально глядя на него, уточнила королева. — Этого человека нельзя оставлять в живых! Ты допустил уже один промах и я на первый раз тебя прощаю. Но второй ошибки я не потерплю. Проследи за тем, чтобы от этого человека избавились уже сегодняшней ночью. А теперь — ступай! И помни о том, что если ты упустишь его и в этот раз — пощады не жди.       Пока она говорила это, светло-фиолетовые искры в её глазах всё более тускнели, пока не погасли совсем, что говорило о том, что Её Величество успокоилась и больше не собирается никого распылять на атомы. Ну, или на звёздную пыль, как это принято было говорить в королевстве Силла.       — На этот раз я выполню ваш приказ во что бы то ни стало, Ваше Величество! — Командующий, поднявшись с колен, учтиво поклонился королеве и, по-военному чеканя шаг, вышел из тронного зала.       В тот же день по всему городу были расклеены портреты простолюдина, которого, якобы, разыскивали за серию убийств, совершённых с особой жестокостью — только так можно было привлечь внимание горожан и заинтересовать их в поимке преступника — лишь запугивая возможной угрозой для их жизни или же для жизни их родных и близких.       Весь вечер после захода солнца стражники обшаривали город в поисках разыскиваемого, и, в конце концов, их старания увенчались успехом: после нескольких неудачных попыток ареста людей, лишь отдалённо похожих на изображение на портрете, к командующему подбежал один из младших офицеров.       — Человека, очень похожего на того, которого мы ищем, видели на одной из городских окраин. Кажется, он направляется к Восточным воротам, — выпалил он, с трудом переводя дыхание после долгого бега.       — Все за мной, в ту сторону! — приказал командующий. — Помните о том, что преступника нельзя брать в плен: необходимо покончить с ним прямо там, на месте!..       *****       Кёнджу, дом королевского лекаря, Кима АнДжи       В тот поздний вечер мастер АнДжи был занят приготовлением целебного отвара, который он варил в большом котле во дворе своего дома. Все ингредиенты уже были брошены в кипящую воду, так что теперь зеленовато-коричневый отвар мерно побулькивал в котле распространяя по всему двору резковатый, но в то же время и приятный травянистый запах.       И в это самое время лекарь увидел человека, мнущегося возле ограды, который, как могло показаться, никак не решался подойти к нему.       — Кто вы такой? — окликнул его АнДжи, в темноте не сразу разглядевший нежданного гостя. — И что вы тут делаете? Шпионите за мной, что ли?       — Нет, я не шпион, — покачал головой господин Пхи ДжуГи, подходя поближе. — Я пришёл сюда к вам по важному делу, — добавил он. — Может быть, от этого даже зависит чья-то жизнь, кто знает, кто знает…       — Ах, так это, оказывается, вы... Говорите, для чего вы явились, только побыстрее, — велел ему лекарь, только сейчас узнавший своего посетителя. — Вы же видите, что я занят: мне нужно готовить лекарство.       — Я это вижу, — кивнул странный посетитель. — Но, может быть, после того, что я вам скажу, вы отложите это своё занятие. Дело в том, что сегодня ко мне в Сутабаксу подошёл странный посетитель: молодой человек, выглядевший как дворянин, но одетый в костюм приказчика из бедной лавки, да ещё и с нелепой шляпой из осоки на голове. Он показал мне одну вещицу, которую я уже, как мне показалось, где-то видел. А сейчас я вдруг вспомнил, что видел такое же украшение у вашей дочери, вот и поспешил сюда. Без сомнения, это — то самое ожерелье, которое было у вашего сына, ведь другой такой вещицы в целом мире не сыщешь!       — Где вы его видели?! — от изумления у мастера АнДжи выпустил из рук палку, которой он мешал отвар в котле.       — Да говорю же: в Сутабаксу и видел! А ещё, — добавил Пхи ДжуГи. — Ещё я видел в городе портреты какого-то простолюдина, подозрительно похожего на вашего сына… То есть, я думаю, что он действительно может так выглядеть сейчас, когда стал взрослым…       — Что-о?! — королевский лекарь в недоумении воззрился на владельца чайного дома. — Даже если это мой сын, то почему его разыскивают стражники? Что он успел сделать, едва появившись в столице? Говорите: что сотворил человек, портрет которого вы видели и в каких преступлениях его обвиняют?       — Да ничего он не сделал! — замотал головой ДжуГи. — Ну, не мог парень с таким простым и добродушным лицом, как у него, совершить те преступления, которые ему приписываются! Никого он не убивал, тем более, не пытал и не мучил перед смертью. Тут уж явно или тупоголовые стражники что-то напутали, или… это подстава. В любом случае, ваш сын сейчас в смертельной опасности. На него ведут охоту все стражники, какие только есть в городе, да ещё и во главе с командующим армией! Вам лучше поспешить и отыскать того парня прежде, чем они сами его найдут. Как бы там ни было, но у меня — дурное предчувствие…       Не дослушав его, мастер АнДжи поднялся со своего места и, вручив своему посетителю палку, велел тому мешать отвар каждые полчаса по двадцать раз, после чего, не оглядываясь, вышел на улицу и зашагал по направлению к одному весьма и весьма известному в определённых кругах заведению.