Хваран: Королевская академия в мире меча и магии

      Кёнджу, центральная улица       — …Люди так легко не умирают, а что не убивает нас, то делает только сильнее, — говорила молодая девушка в светло-розовом одеянии, окружённая толпой слушателей и стоявшая возле входа в небольшой двухэтажный трактир. — И тогда, подумав так, женщина, которая лишь чудом смогла выжить, решила нарисовать себе на щеке родинку… Прямо здесь, под правым глазом! — с самым серьёзным видом добавила рассказчица, показывая на себе, где именно располагалась та родинка.       — Родинку?! — послышались голоса в толпе. — Она что же, и в самом деле её нарисовала? Но зачем же? Для чего ей это понадобилось?       — Это было нужно для того, чтобы её никто не смог узнать, — произнесла девушка, дождавшись, пока шум стихнет.       — Да ну! — фыркнул кто-то из слушателей. — Такое же невозможно! Разве может одна-единственная родинка изменить лицо настолько, что человека нельзя будет узнать?       Стоявший чуть поодаль юноша аристократической наружности, облачённый в шёлковый наряд сиреневого цвета, лишь покачал головой и едва заметно усмехнулся. Если приглядеться внимательнее, то в этом молодом человеке можно было бы узнать государя, который только накануне ночью инкогнито вернулся в столицу после многолетнего отсутствия.       — Не спрашивайте меня об этом, если вы сами не пытались этого делать, — между тем с убеждённостью в голосе произнесла рассказчица. — Но, если бы кто-то из вас посмотрел сбоку на её родинку… да, примерно, вот так, то он бы заметил, что лицо этой женщины сильно изменилось.       — Ну, хорошо, — произнёс стоявший в толпе горожанин средних лет, одетый в наряд серовато-коричневого цвета. — Положим, её лицо изменилось и из-за этого никто не мог больше её узнать. Но что же было дальше? Она смогла убить того человека, который был виновником всех её бед и несчастий?       — Подождите, не так быстро, — остановил его сосед. — Давайте лучше послушаем, что стало с той женщиной дальше, а уже потом узнаем и конец этой истории.       — В ту же ночь один парень пожелал избавиться от той женщины, — продолжала свой рассказ девушка. — Он набросился на неё и, повалив, прижал к земле всем своим телом. Но она, пристально глядя на ему в глаза, сказала: «Зачем же мы с тобой встретились? Ты только делаешь мне больно, в то время, когда я так сильно тебя люблю. Как можешь ты быть таким жестоким, когда твоя частица... находится внутри меня?».       При этих словах девушки, молодой парень, судя по его не слишком дорогому, но всё-таки добротному костюму, происходивший из небогатой дворянской семьи, возле которого рассказчица перед этим остановилась, невольно охнул и покраснел, а по толпе прокатился рокот голосов: люди обсуждали, что хотела сказать та женщина, говоря незнакомому парню, который к тому же был ещё и наёмным убийцей, такие слова.       Что же до короля, то тот лишь покачал головой и усмехнулся. Рассказ девушки казался ему неправдоподобным, но всё же… Было в самой этой истории или же в её рассказчице что-то, что привлекло к себе его внимание. Только вот, что именно? Может быть, та неподкупная искренность, с которой девушка преподносила слушателям свой рассказ, куда больше похожий на сказку, чем на историю о том, что некогда и в самом деле могло случиться?       Неожиданно Его Величество почувствовал какую-то странную слабость. Совсем уходить, не дослушав историю, ему не хотелось, а потому он решил присесть на лавку в стоявшей поблизости беседке, откуда всё было и слышно, и видно, а потому он не упустил бы ни единого слова из того занимательного рассказа, но в то же время, смог бы немного отдохнуть.       Присев на лавку, юноша, как ему показалось, лишь на минуту прикрыл глаза, но… неожиданно для него самого, минуточка растянулась часа на полтора, так, что к тому времени, когда СамМэкЧжон очнулся, то увидел стоявшего рядом с ним Пао, который отчего-то выглядел несколько встревоженным. Что же до той истории, которую король собирался, сидя в беседке, дослушать до конца, то девушка уже закончила её рассказывать, а толпа, плотной стеной окружавшая её казалось бы, так недавно, уже успела разойтись. Да и сама рассказчица, похоже, тоже уже ушла. Во всяком случае, сколько Его Величество не вглядывался в стоявших возле трактира или проходивших мимо людей, этой девушки он так и не увидел.       — Хвала богам, вы очнулись, — произнёс верный телохранитель, обмахивая своего господина веером… чем он, собственно говоря, и занимался последние полчаса, не меньше. — Вы долго не приходили в гостиницу, я даже забеспокоился, решив, что вы могли попасть в беду, ну, и отправился вас искать, а нашёл здесь… Мне показалось, или вы действительно спали так крепко, что даже не сразу проснулись, когда я в первый раз попытался вас разбудить?       Король покачал головой, так как и сам не верил в то, что такое возможно. Чтобы он — да заснул на улице в разгар дня?! Такого просто быть не может, особенно, если учесть, что из-за необходимости постоянно скрываться, он и ночью-то не всегда может заснуть.       — Думаю, что нет, — наконец, произнёс Джынхын. — Наверное, я просто перегрелся на солнце, вот меня и разморило.       — Перегрелись на солнце? — удивлённо глядя на него, произнёс Пао. — Это как же вы могли так перегреться, в середине-то апреля? Ведь день-то сегодня хоть и солнечный, но далеко не жаркий.       Джынхын усмехнулся. Он сам понимал, что его объяснение случившегося с ним происшествия было так себе. Действительно, в середине весны, когда солнечные лучи только начинают прогревать землю, получить солнечный удар практически невозможно. Да и как бы он мог перегреться на солнце, если находился под навесом в закрытой беседке?       Король поднялся с лавки и подошёл к стоявшей возле дверей трактира служанке.       — Та девушка, которая рассказывала здесь историю… — произнёс он, хватая прислугу за руку и вопрошающе глядя на неё. — Кто она… Нет, где я могу её найти?       Служанка немного испуганно посмотрела на него, так как не ожидала от аристократа, казавшегося до сих пор спокойным и невозмутимым, подобной пылкости, после чего, с почтением поклонившись, пробормотала:       — Вы можете найти её в Окте, господин. Насколько я знаю, она там бывает каждый вечер после заката солнца…       *****       А тем временем, пока Его Величество король Джынхын, скрывавшийся под маской обычного чингола, разговаривал со служанкой возле входа в трактир, на втором этаже этого самого заведения происходило кое-что не менее интересное.       Если на первом этаже данного здания размещалось то, что в нашем мире можно было бы назвать недорогим рестораном, то на втором находился игорный дом и сейчас, в послеполуденное время, он был полон народа, причём, среди посетителей можно было заметить как аристократов или богатых купцов, так и куда менее состоятельных жителей предместий, которые своей манерой одеваться не слишком далеко ушли от крестьян, живущих в провинции, если не считать того, что их одежда, будучи таких же невыразительных и тусклых оттенков, тем не менее, всё же была более изящного покроя. К тому же, у обитателей окраин Кёнджу имелось одно большое преимущество по сравнению с провинциальным людом: они, наравне со всеми прочими слоями населения, считались жителями столицы и потому, разумеется, могли беспрепятственно гулять по её центру в любое время, когда им только вздумается и заходить в те питейные и развлекательные заведения, куда допускались простолюдины.       Ну, а для чего, собственно говоря, мы сейчас заговорили о крестьянах и о том, чем они по своему социальному статусу и внешнему виду отличались от беднейших жителей столичных пригородов? Всё просто: среди людей, обступивших в этот послеполуденный час игральные столы с разложенными на них костями, можно было также заметить и наших старых деревенских знакомцев, а именно — Кесэ и МакМуна. Только теперь они не слишком напоминали тех двух оборванцев в поношенной крестьянской одежде, украдкой пробирающихся в столицу и с риском для жизни перелезших той же ночью через городскую стену. Теперь оба парня выглядели как приказчики из недорогой лавки, а их наряды хоть и не казались роскошными, тем не менее, были чисты и опрятны, что с лёгкостью позволило парням затеряться среди городских жителей, многие из которых и одевались подобным образом.       Где же два наших приятеля раздобыли эти наряды? Откуда у них взялись деньги на их покупку? Не томя читателей, ответим сразу: они и не думали покупать для себя одежду, а просто-напросто стащили её с распорок на которых та сохла после стирки. Нелицеприятный поступок? Да, конечно. С другой же стороны, что ещё оставалось делать деревенским парням, лишь чудом сумевшим проникнуть в столицу? Как иначе они смогли затеряться на улицах Кёнджу среди местных жителей, чтобы не привлекать к себе слишком много ненужного внимания?       И вот теперь, выглядя как настоящие столичные жители, оба парня пришли в игорный дом чтобы поспрашивать людей насчёт владельца ожерелья, являющегося копией того, которое МакМун показывал своему приятелю после драки с деревенскими хулиганами.       Поднявшись на второй этаж и непрестанно при этом озираясь по сторонам, так как никогда прежде в подобных заведениях им прежде бывать не доводилось, так, что даже этот третьесортный трактир, рассчитанный, в основном, на небогатых горожан, показался им роскошным и похожим на дворец, парни прошли в зал, где шла игра в кости и остановились возле одного из столиков, за которым сидели пожилой господин благообразной наружности и молодой мужчина с очень неприятной внешностью прожжённого пройдохи. Возможно, это впечатление усиливал глубокий шрам, словно бы разрезающий левую щеку незнакомца от угла рта почти до уха, а, может быть, дело было в его неприятном пронизывающем взгляде, в котором яснее ясного читались подлость и лживость.       Рядом с пожилым господином уже стояла пара человек, судя по всему, принадлежавших к числу относительно богатых горожан, а также крошечная девчушка, державшаяся за руку старика и в недоумением смотревшая на то, что происходит вокруг. Малышка ещё не понимала того, что её дедушка сейчас, возможно, проигрывал в кости всё своё состояние. Ну, а рядом со стулом, на котором восседал тип со шрамом, смахивающий на бандита, стояло ещё несколько мужчин самой неприятной и, не побоимся этого слова, разбойной наружности.       — Ну что, сыграем ещё разок? — ухмыляясь и сгребая лежавшие на столе деньги, говорил человек, похожий на разбойника. — Или вы испугались?       Воспользовавшись тем, что внимание зрителей сейчас пока было сосредоточено не на игре, МакМун подошёл к ним и, показав висящее на шее ожерелье, спросил, не знает ли кто из собравшихся человека, у которого имеется похожее на это украшение.       Один из спутников неприятного типа, взглянув на ожерелье, пожал плечами и сказал:       — Не думаю, чтобы здесь нашёлся хоть кто-то, кто мог бы видеть человека с такой безделушкой. Но если вы отправитесь в Окту, то, возможно, кто-нибудь из посетителей сможет навести вас на след обладателя такой же вещицы.       — В Окту? — в недоумении воззрился на него долговязый. — А что это такое?       — Вы что же, не из здешних мест, что ли? — обернувшись в его сторону, произнёс более молодой игрок. — Местные жители все без исключения знают о том, что это за место такое — Окта, и где она находится.       МакМун сообразил, что только что своим вопросом чуть не выдал себя с головой.       — Кто — не местный? — делая вид, что даже обиделся, протянул он. — Это я-то не местный? Да я в этом городе родился и прожил всю жизнь в отличие от некоторых. Да свой я, свой, столичный!       — Ну, местный — так местный, — пожал плечами тип со шрамом. — Мне-то что до этого? Давайте лучше продолжим игру, — добавил он, оборачиваясь в сторону своего партнёра, но при этом делая какой-то знак рукой стоявшему за его спиной человеку.       Это движение, сколь бы быстрым оно ни было, не ускользнуло от взгляда Кесэ, решившего на всякий случай понаблюдать за игрой. А затем шатен заметил, как тот человек, которому более молодой игрок подал знак, помещая игральные кости под деревянный стакан и ставя его на стол, для чего-то приподнял ёмкость и едва заметным движением пальца развернул боком один из кубиков.       «Эге, а похоже, что он играет не совсем честно… Или, я бы даже сказал, совсем нечестно, — подумал парень. — Готов поспорить, что он не успокоится, пока не разорит этого старика окончательно».       Между тем ассистент неприятного типа убрал стакан и все увидели под ним лучшую из возможных комбинаций костей.       — О, боги! Я опять выиграл! — преувеличенно радостно воскликнул человек со шрамом. — Иначе, как чудом это не назовёшь!       Говоря так, он потянулся за лежавшими на столе деньгами и драгоценными украшениями, принадлежавшими, по всей видимости, пожилому господину.       — Подождите! — воскликнул тот. — Нет, не надо! Я хочу отыграться, дайте мне хотя бы один шанс!       — И что ты поставишь на этот раз? — ухмыляясь, поинтересовался его партнёр по игре. — Ты же и так проигрался в пух и в прах. Только что перед этим коном, не ты ли говорил, что у тебя уже нет больше с собой даже самой мелкой монеты, а теперь снова играть хочешь? Так не пойдёт. Назови сначала свою ставку. Что ставишь на кон, ну?       — Всё своё состояние! — ответствовал старик. — Так вы дадите мне возможность сыграть ещё раз?       — Дедушка… — заплакала девочка, дёргая деда за руку. — Пойдём домой, ну, пожалуйста! Уже поздно, и я кушать хочу.       — Всё своё состояние? — переспросил тип со шрамом. — Это скучно и неинтересно. К тому же, откуда я могу знать, что там у тебя за состояние такое? Может, у тебя там одни долги и давным-давно заложенный дом... А давай, — добавил он, неприятно ухмыляясь. — Ты лучше поставишь на кон свою шею? Если я выиграю, то отрублю тебе голову. Идёт?       Пожилой господин воззрился на него, как на ненормального. А один из дружков типа с разбойной внешностью неожиданно с грохотом поставил на игровой стол деревянную коробку, одновременно снимая с неё крышку, так, что все собравшиеся возле игрового стола, смогли увидеть её жуткое содержимое: отрезанную голову, уже начинающую разлагаться.       — Ну и что вы все так этим удивлены? — пожал плечами более молодой игрок. — Это же столица, тут некоторые и головы просят… Значит, договорились? — добавил он, неприятно ухмыляясь. — Ты ставишь на кон свою шею. Да и шею этой девчушки тоже, — добавил он, остриём своего изогнутого кинжала указывая на сжавшуюся от страха малышку.       К счастью ещё, девочка была так мала, что не увидела лежащую на столе в коробке отрезанную голову, но и того, что она слышала из разговора любимого дедушки и незнакомого ей страшного дядьки со шрамом, оказалось вполне достаточным для того, чтобы она перепугалась и заплакала.       — Дедушка-а! Я боюсь, мне страшно! Пойдём, ну, пойдём уже домой! — хныкала она, дёргая деда за рукав.       — Я сыграю за эту ставку, — неожиданно для всех вдруг произнёс Кесэ, выходя вперёд и чуть сдвигая назад шляпу, закрывающую ему обзор.       — А у тебя деньги-то для ставки есть? — ухмыльнулся тип со шрамом.       — А зачем они тебе нужны? — решил прикинуться дурачком парень. — Ты не деньги, а шею просишь. Так вот же она, видишь? Ну, и чего тебе ещё нужно?       — Сумасшедший! Да он же просто-напросто безумец, решивший свести счёты с жизнью! — заржал кто-то из сообщников.       — Ладно, — кивнул разбойник, также расхохотавшись. — Но учти, что играем один раз. Не испугался ещё?       — Нет, — покачал головой Кесэ.       — Да ты точно сумасшедший! — усмехнулся его соигрок. — Ну, ладно, меня это не касается. Если выиграешь, — добавил он, будучи уверенным в том, что ни за что не проиграет, а потому может сделать сколь угодно высокую ставку для того, чтобы произвести впечатление на собравшихся возле их стола зевак. — То я отдам тебе всё, что заработал сегодня.       — Нет, не пойдёт, — в свою очередь усмехнулся парень. — Давайте одинаковые ставки делать. Так что, если я выиграю, то заберу вашу голову. Так будет по-честному… Не боитесь? — добавил он, едва заметно улыбаясь.       — Ладно, не буду спорить, начнём, — махнул рукой разбойник, будучи полностью уверенным в том, что в любом случае он сам или его помощник смогут в нужный момент развернуть кости так, чтобы они легли в наиболее благоприятном положении.       Но вот чего не ожидал ни тип со шрамом, ни его ассистент — так это того, что в тот самый момент, когда понадобилось подтолкнуть кости, им так и не удалось этого сделать, так как кубики словно бы приросли к поверхности стола и ни приподнять, ни сдвинуть их хотя бы на миллиметр оказалось невозможным.       Бандит покосился на своего соигрока. Тот с самым невозмутимым видом сидел и улыбался чему-то, вертя в руках игральный кубик.       — Я думаю, что я подниму ставку, — произнёс шатен, бросая кубик на стол.       — Ты что — и вправду умереть, что ли хочешь?! — не без изумления воззрился на него разбойник.       — Да нет, не то, чтобы мне это было интересно — вот так вот запросто расстаться с жизнью, — покачал головой шатен. — Просто, мне любопытно посмотреть, что вы теперь сделаете.       — Ты это о чём? — начав кое о чём догадываться, спросил его партнёр по игре. — Ты что-то сделал с костями, не так ли? — добавил он, на всякий случай, понизив голос до шёпота.       — Нет, конечно же, — усмехнулся парень. — Да и как бы я смог это проделать? Разве вы не видите, что я даже не смогу до них и кончиком пальца сейчас дотянуться — так далеко сижу?       Разбойник всё это прекрасно видел, но всё-таки… Было во всём происходящем что-то странное. Этот парень, показавшийся ему сумасшедшим, руками игральные кости не трогал, да и не мог тронуть. И всё-таки, он явно с ними что-то сделал. Только вот, что именно и каким способом, если с самого начала игры сидел неподвижно, скрестив руки на груди и только посмеиваясь чему-то?       Человек со шрамом задумался. Он, как и все прочие люди незнатного происхождения, магом не был. Но разве для того, чтобы почувствовать использование магических способностей, непременно нужно быть волшебником? К тому же, он уже определённо видел что-то подобное.       И тут разбойник кое-что понял. Его соигрок, на вид — простолюдин простолюдином, использовал магию, придающую предметам дополнительный вес. Так вот, как он воздействовал на кости, для того, чтобы их нельзя было передвинуть даже на миллиметр! Но ведь магия, влияющая на законы мироздания, доступна в Силле лишь особам королевской крови. А так как на настоящее время известен только один из представителей ныне правящего семейства, чей возраст совпадал или был бы близок к возрасту этого парня, то… Это что же такое выходит: этот вот безумец, только что высказавший желание умереть — это ни кто иной, как Безликий король Джынхын, многие годы скрывающийся от своих же подданных?! Да нет, быть такого не может!       Мужчина даже расхохотался, настолько забавной ему показалась мысль, что Его Величество скрывается под видом городского сумасшедшего, чем заслужил неодобрительный взгляд своего помощника.       — Ну, что же, — между тем произнёс Кесэ, снова усмехнувшись чему-то. — Может быть, пора уже заканчивать игру? Знаете, — добавил он. — Собака, если её испугать, долго лаять будет. Так, может быть, чем попусту лаять, лучше сразу откроем кости и посмотрим, кто из нас выиграл?       — Ты кто вообще, такой? — пристально глядя на него и только теперь чувствуя воздействие едва заметных магических волн, исходящих от его соперника, изрёк разбойник. — Ты ведёшь себя не как простолюдин, но и не как чингол. Так кто же ты тогда такой, чёрт тебя побери?       — Кто я такой? — переспросил парень. — Это не имеет значения. Моё имя вам всё равно ничего не скажет… Но, раз уж вас это так интересует, то я могу вам его назвать, так как мне, в отличие от вас, нечего скрывать.       — Да? — ухмыльнулся тип со шрамом. — И как же тебя зовут?       — Кесэ, — последовал ответ. — Это и есть моё имя, так как другого мне никто не потрудился дать.       — Кесэ, значит? — многозначительно кивнул разбойник. — Выходит, что это ты и есть — та надоедливая собачонка с чужих земель, которая много лает, но укусить не решается? Ты как вообще в столицу-то пробрался? Стражу подкупил? Хотя… О чём это я говорю, если у тебя даже одежды приличной-то нет?! Впрочем, — добавил он. — Это неважно. Слушай, я отпущу тебя, если ты немедленно покинешь это место. Давай сделаем вид, что мы с тобой сыграли вничью, вот и расходимся теперь для того, чтобы вновь поднакопить сил и денег для следующей игры… Ну, что скажешь?       — Вынужден отказаться, — усмехнулся шатен. — Давайте лучше не будем затягивать, а откроем кости прямо здесь и сейчас… Вам ведь, нечего бояться, вы же играли честно… Или, может быть, я ошибаюсь и вы сжульничали? — добавил он, продолжая улыбаться. — Но, в любом случае, в этот раз у вас не было такой возможности — чтобы смухлевать в игре. Поэтому, вы можете смело открываться.       — Ну, уж нет! — с этими словами мужчина со всей силы двинул ногой снизу по игральному столику, отчего тот завалился на бок, чуть не прибив при этом кого-то из неосторожных зевак, чересчур близко подошедших к ним.       — Хватайте их! — воскликнул разбойник, указывая на обоих приятелей. — Они сжульничали: использовали во время игры какую-то запретную магию!       — Да ничего подобного… — начал было МакМун. — Вы сами играли нечестно! Я же видел, как вы поверну…       Поняв, что лучше сбежать до того, как зрители поверят его недавнему сопернику по игре, Кесэ схватил приятеля за руку и вместе с ним бегом поспешил прочь из игорного зала.