Пусковой механизм

Я позвонила Хитоми, соврав, что простудилась и не могу ни на шаг выйти из квартиры, но родители приедут меня проведать, так что не стоит заходить и беспокоиться. Сакурагава стала настаивать на своем присутствии, но я решительно отказала, заявив, что не хочу, чтобы и она заразилась. Подруга сдалась, однако сказала, что будет заходить после занятий, чтобы хотя бы передать конспекты и материалы, которые пригодятся на тестах. Я согласилась, подумав, что десятиминутная симуляция мне под силу. Первый день диеты и первый день прогулка были посвящены бездумному перебиранию с сайта на сайт, посвященные похудению. Я не была наивной дурочкой и понимала, что после жесткой диеты стоит плавно из неё выходить, а не наброситься разом на еду: повторения ситуации не хотелось. В животе нещадно бурчало, при резком поднятии с места перед глазами появлялись черные точки, но я держалась и специально перекрыла себе вход на кухню, достав всю необходимую воду и оставив в спальне. Там же выполняла нехитрые физические нагрузки, найдены во всезнающем интернете. Хитоми я встретила буквально на пороге, предварительно надев повязку, для вида покашляла и брызнула в глаза завалявшимися каплями для пущего эффекта болезненности. Подруга ужаснулась моему виду и предложила приготовить обед, но я отказалась, сказав, что мне нужен покой, а от еды меня подташнивает. Сакурагава уловив, что сейчас не лучшее время для визита, удалилась. На прощание я пожелала ей удачи в школе и в пробежках, ведь теперь она вынуждена вставать рано утром самостоятельно. Хитоми неожиданно оживилась, сообщив, что к ней присоединился Соута, пожелав составить семпай компанию. — Когда ты выздоровеешь, будем втроем бегать по утрам, — улыбнулась подруга. — Здорово, — прохрипела я, еще раз поблагодарив Сакурагаву. Я не ощутила особой радости, ведь именно Хитоми ладила с Фуками, я же чувствовала, что буду лишней. Казалось, что кохай и в правду питает симпатию к подруге, вот и хочет с ней сблизиться, а мое появление лишь перемешает все карты. А появление самого Соуты перемешало все карты для меня. — Блин, да что со мной? Становлюсь какой-то совсем озлобленной, — пробормотала я, вновь усаживаясь за ноутбук. Да еще и соврала, прогуливаю школу — прошел всего один день, а я чувствую себя мерзко, словно ложь длится долгие месяцы, а я нахожусь в своем замкнутом от других мире. Весь негатив сошел на нет, когда уже под вечер я увидела результат в минус один килограмм. Даже если диета соврала, и результат будет не минус десять, но всё будет продолжаться в подобном темпе, то я останусь довольна. А теперь, пока меня окончательно не сморила усталость, надо тайком выскочить наружу и закупить на завтра воды. Я нацепила кофту с капюшоном, надела повязку на лицо и отправилась к круглосуточному супермаркету. Теперь штаны неприятно обтягивали тело, и я только удивлялась, что не обращала на это внимание раньше. Правда, сейчас единственной заботой было то, чтобы не наткнуться ни на кого из знакомых, особенно на ребят из апартаментов. Напряжение не покидало меня ни на секунду, я покрывалась потом, и только шмыгнув за дверь собственной комнаты, смогла спокойно выдохнуть и выпила воды — своей единственной еды на ближайшие шесть дней.

***

Валяться долго в постели я не хотела, навела будильник на время начала занятий. Решила посвятить себя подготовке к экзаменам, просматривала учебники и собственные записи; вслух проговаривала формулы и цитаты; прописывала иероглифы и просматривала слова и фразы, записанные на английском языке; старалась цитировать пройденные за год произведения классиков. Но уже спустя час я выбилась из сил, голова кружилась, хотелось вновь лечь в постель. Вместо этого я залпом выпила стакан воды и присела на диван, включая телевизор. Отвлекусь, восстановлюсь, и можно будет продолжить. Но и на втором кругу я хоть и продержалась дольше, но чувствовала, что материал не запоминается, словно черепная коробка была заполнена информацией сверх нормы. От зря потраченного времени сильнее злилась, и в итоге закрыла все учебники и рухнула обратно в кровать. Раз уж так, то лучше поспать, а не терзать себя. Может, после сна вес станет еще меньше… Вес-то меньше стал, а вот усталости не убавилось. Живот нещадно требовал еды, а я только злилась на глупый организм, который уже сдается всего лишь на второй день. Для поднятия настроения, встала на весы, с легкой улыбкой встретив еще один отвес, на этот раз на восемьсот грамм. Ничего, рассудила я, на следующий день вес станет меньше. Однако это была ложная надежда, и третий день не порадовал меня меньшим результатом. Я не расстроилась и тогда, ведь до конца недели может многое измениться. Вот только искренне хотелось, чтобы жертва была не напрасной: не зря же лгала, пропускала учебу и ущемляла себя в еде. В холодильнике хранились не хитрые остатки продуктов, но я стоически держалась. Всего третий день: впереди, как минимум, необходимость сбросить шесть килограмм. Четвертый день было вытерпеть невероятно сложно. Слабость косила меня зверски, я еле перебирала ногами до супермаркета, выбежав в четыре утра, чтобы стопроцентно никого не встретить. После возвращения, выпив воды, провалилась в долгий сон, и с ужасом осознала, что проснулась практически в то время, когда подходят к завершению занятия. Стоило готовиться к экзаменам, прочитать копии конспектов Хитоми, но на это элементарно не хватало сил. Чтобы отвлечься, я стала искать витамины и таблетки, способствующие похудению, и, недолго думая, заказала их с доставкой на дом. Судя по всему, посылку ждать придется не завтра, а уже на шестой день диеты. Я немного жалела, что так поздно додумалась купить вспомогательные средства, но поделать ничего не могла. Пятый день стал моим позором. Я сорвалась, опустошив холодильник почти до мели. Не справилась с головной и желудочной болью, а слабость была настолько сильной, что я не могла терпеть. Пыталась себя увещевать тем, что завтра придет посылка и станет легче; вспоминала, как с утра наблюдала за пробежкой Хитоми с Фуками на пару, и думала, что подруга тоже старается. Но, видимо, я больше не могла продолжать эти старания, ведь для меня они были мучениями. Я ненавидела себя за слабость, только потом осознав, что минутное удовольствие того не стоило. Как и не стоили того все вкусности, которыми я себя разбаловала за последний месяц. На глаза навернулись слёзы: никогда не думала, что буду рыдать из-за подобной ерунды. Я сама себя не понимала. Вернее, мозг-то мыслил рационально, но чувства расшатались. Чувствовала себя дурой, которая ищет легких путей и на них же падает навзничь, но от этого лучше не становилось — только хуже. На следующее утро я встала пораньше, и шестой день встретила с опаской: отодвигала весы то с одного места, то на другое, чтобы подобрать идеальную точку для взвешивания. Вытолкнув из легких воздух, встала на них и нерешительно опустила голову. Конечно, я была готова к прибавлению веса, но не в качестве практически двух килограмм! В расстроенных чувствах, я резко соскочила с весов, взяла подушку и пульнула её на пол, чтобы хоть как-то выместить накопившийся негатив. Возникло ощущение, что всё зря: зачем мучить себя, если результата никакого? Вчера я съела буквально ничего, а это «ничего» одарило меня двумя килограммами, перечеркнув практически весь прогресс. Теперь вместо четырех излишков веса, надо избавиться от шести, словно я вернулась к тому, с чего начала. Проклиная всю еду, существующую на свете, я врубила музыку и понеслась на кухню, подцепив оставшиеся крекеры и бутылку воды. Раз уж всё пошло не по плану, то и ограничивать себя не хотелось. Взобравшись в кровать, я включила незамысловатый сериал, которым наслаждалась под хруст снеков. Впоследствии, я и не успела заметить, как отошла ко сну, стоило перекатиться на живот и голове соприкоснуться с подушкой. Разбудила меня череда звонков в дверь, от чего я резко подорвалась. После сладкой дремы не совсем понимала, что к чему, и как будто до сих пор спала. Голова опустилась на подушку, но настойчивый повторный звонок со стуком заставил меня убедиться, что стоит разлепить глаза. Неужели, Хитоми? Но еще слишком рано, занятия должны еще идти. Не проверяя время и кое-как пригладив волосы, я проследовала к двери и выглянула в глазок. Радиус обзора захватил лишь руку, держащую посылку, от чего я просияла. Пришла долгожданная посылка, которая поможет мне в недельной программе похудения. Я отворила все затворки, и, увидев посыльного, глаза расширились от удивления. Ичиносе лишь на мгновение выказал удивление в дрогнувших ресницах и губе, но, откашлявшись, протянул мне коробку. — Мда, от неё я слышал, что ты заболела, — начал Рен, — но выглядишь ты еще хуже, чем я думал. — Эм… — забирая посылку из рук и стараясь прикрыть дверь, чтобы не попадаться сильно в поле зрения парня, пробормотала я. — Простуда никого не красит, — только и смогла выдать я. Не сумев перебороть любопытства, я поинтересовалась: — Почему моя посылка у вас? — Посыльный не смог до тебя дозвониться, поэтому я вышел на шум, чтобы посмотреть, что к чему. Чтобы не причинять самому себе лишних хлопот, я взял у него посылку на хранения, оплатив доставку, — слегка задрав нос вверх и скрестив руки, объяснял парень. После последней тирады, я догадливо хлопнула себя ладонью по лбу. — Ах, деньги! Сейчас отдам вам, — закивала я, словно пытаясь успокоить Ичиносе и подтвердить свои слова. — Сколько с меня? — Мне не нужны твои деньги, — нахмурился Рен. — Эти копейки для меня ничто. — Вот как, — промычала я, не зная, как поступить: настаивать или отступить. — Но всё же, это как-то неправильно… — Неправильно — довести себя до такого состояния, — Ичиносе положил ладонь на косяк двери, отодвигая её в сторону так, что его корпус поместился в проходе, и теперь мне было проблематично выпихнуть его наружу. — Что я могу поделать? — раздраженно спросила я. — Я не виновата, что заболела. — Ты точно заболела? Вид у тебя, бесспорно, ужасный, но нет ли других причин? — глаза Ичиносе внимательно меня рассматривали, от чего внутри сжался комок. Как только ему удается подмечать всё, что со мной происходит? Эта проницательность сейчас мне была отнюдь ни к чему. — А какие еще могут быть причины? — я старалась держаться уверено, даже рефлекторно выпрямила спину. — Это из-за болезни. — Она сказала, что тебе даже ходить тяжело, — продолжал тем временем Рен, видимо, даже не обратив особого внимания на мои слова. — Но в супермаркете ты выглядела весьма способной держать себя в вертикальном состоянии, по крайней мере, в течение пятнадцати минут. Я поперхнулась воздухом и последующими словами: вот так обжечься на лжи, да еще и перед Ичиносе! Это же надо обладать настолько отрицательной удачей, чтобы попасться на глаза школьному принцу именно в тот момент, когда я решилась выбраться наружу. Тем не менее, я не намерена так легко сдаться. — Мне стало лучше, — продолжала расставлять сети лжи я. — Не умирать же мне с голоду. — Скорее, от жажды, судя по твоим покупкам, — саркастически подметил Рен. — Пока ты не начала придумывать очередную отговорку, — прервал мои попытки парень, — я озвучу свою версию. Я насупила брови, выжидающе смотря на Ичиносе. — Ты решила, что лучший способ распрощаться с лишним весом — это изоляция и морение себя голодом, — я изо всех сил старалась не выдать удивления, но победное выражение лица Ичиносе подсказало, что сопротивление — бесполезно. — И эта посылка, — Рен перевел взгляд на коробку в моих руках, — тому подтверждение. Нет, я её не открывал, — сходу прокомментировал доводы парень, скривив нос, словно сама мысль об этом наносила удар по его репутации. — Но посыльный оказался из разговорчивых, поэтому выдал мне «тайну клиента». Несколько секунд я просто смотрела на парня, а он, все с теми же скрещенными руками, смотрел на меня. Я поставила посылку на пол и, распрямившись, попыталась закончить диалог: — Хорошо, меня раскрыли. Превосходная работа, — без тени злости и иронии, проговорила я, приподняв уголок губ. — Что дальше? — Я бы рекомендовал тебе отказаться от подобного способа. Это не выход, — нравоучительно сказал Рен, светясь своим превосходством и великолепием, от чего у меня порвались последние струны. — Да откуда вам знать? Да еще и сами говорили мне похудеть! — Я сказал тебе следить за собой, — холодно поправил меня Ичиносе, пока я продолжала кипеть дальше. — Слова не играют роли, если смысл один и тот же! Теперь говорите, что «это не выход»! — переходила на повышенные тона я. — А что же тогда? Я сама себе противна, спасибо, что лишний раз решили подсолить рану! Да и какое вообще тебе дело до меня? Я чувствовала, как глаза наполняются влагой, что было непозволительно — только не перед ним. Толстуха-врунья, которая отчетливо понимала, что неправа, да еще и плакса — большего унижения перед идеальным принцем мне не хотелось. Ичиносе вздохнул, прикрыв глаза. Потом закрыл за собой дверь, и заставил меня посторониться назад, давая ему проход. Я, опустив голову, смахнула слёзы, и недоуменно попятилась. — Если и правда не знаешь, то посмотри на свою подругу, дуреха, — стукнул меня пальцами по лбу Ичиносе, и я, не задумываясь, притронулась к месту, куда опустились пальцы парня. — У неё проблем больше, чем у тебя. Ей стоит потратить больше сил и времени на то, чтобы привести себя в форму. А ты разнылась из-за парочки лишних килограмм — просто жалко смотреть. Если ты действительно такой человек, что расстраивается из-за подобной мелочи, то я не узнаю ту докучающую дуреху, которая практически с кулаками бросилась на защиту подруги. Слова Рена оставили меня стоять в ступоре. В них не было ни злорадства, ни злости, ни попытки принизить: укор — да, чувство собственной правоты — тоже. Но также тирада Ичиносе словно была его особым методом ободрения, что делало меня безоружной перед ним. Я не знала, что сказать. Просто стояла, хватая ртом воздух, стараясь не расплакаться — плохо старалась. — И-ичиносе-сан… — шмыгнула носом я, судорожно стараясь выдавить из себя членораздельные звуки. — П-простите за грубость… И с-спасибо… за посылку… и… — каждую паузу заполнял всхлип, который я пыталась подавить в рукаве толстовки. — Всё, хватит, не хочу слышать этот неразборчивый рев, — нахмурился Рен, потерев висок. — Если поняла, то хорошо. Без лишних слов, Ичиносе отворил дверь и переступил порог. Только оказавшись за пределами моей комнаты, парень застыл, неожиданно что-то вспомнив: — Она к тебе заходила и тоже распереживалась, когда ты не открыла дверь, но списала на то, что тебе нужен отдых. Лучше зайди к ней, — напоследок посоветовал Ичиносе и затворил за собой дверь, и он уже не мог заметить мой утвердительный кивок и услышать тихое: «спасибо».

***

После разговора с Ичиносе, я еще несколько часов не могла набраться смелости для разговора с Хитоми. Всё же тяжело признаваться в собственной лжи, но еще тяжелее будет объяснить причины. Но я твердо решила, что честно поведаю обо всем подруге в надежде, что она, возможно, и не поймет меня, но простит. Я сковано улыбнулась удивленной Хитоми, и прошла внутрь. Сакурагава поинтересовалась о моем самочувствии, в ответ я лишь пробормотала, что всё в порядке, пытаясь собрать слова в кучу. Начинать откровенную беседу стоило, правда, с чего начать — я вообще не знала. Вдохнув воздух, поняла, что стоит начать с причин. Хитоми внимательно меня слушала, не перебивала, в её взгляде я видела беспокойство, от чего тут же отводила взгляд, ведь мне было совестно. Доброта и понимание только сильнее давили на затихшую во время прогулов совесть. Закончив исповедь, я отхлебнула воды из бутылки, поскольку в горле пересохло больше от нервов, чем от количества слов, и перевела дыхание. Хитоми не стала надолго растягивать паузу: — Я не знала, что ты настолько близко воспримешь это к сердцу, — озадаченно проговорила девушка. — Ведь, как по мне, у тебя проблем нет. — Но они есть, Хитоми! — в сердцах воскликнула я. — Если бы не Ичиносе-сан, наверное, я бы и дальше тешила себя иллюзиями. — Ичиносе-сан? — удивленно приподняла бровь подруга. Опомнившись, что я не поведала, какую роль во всей истории сыграл школьный принц, начала восполнять пробел информации. — В конце концов, именно он стал причиной того, что я решила покончить с этим безобразием, — завершила рассказ я. — Так вот почему ты всегда странно смотрела на Ичиносе-сана, когда мы сталкивались с ним после пробежки или в школе, — закивала головой Хитоми, приставив палец к подбородку, словно придя к заключению, над которым долго ломала голову. — Странно смотрела? — в свою очередь удивилась я, но решила не развивать тему дальше, ведь это было не столь важно. — Хитоми… Ты сможешь меня простить? — с надеждой спросила я, с невероятным желанием услышать утвердительный ответ. — Конечно! — не сомневалась и секунды подруга. — Главное, чтобы с тобой всё было хорошо. Знаешь, хоть с моей стороны, тебе не стоит переживать, но, если тебя это так сильно волнует, то я поддержу тебя, как ты поддерживаешь меня, — Хитоми улыбнулась, от чего на душе прояснилось паршивое настроение. — Хитоми, — с придыханием и делая драматическую паузу, начала я. — Ты святая, ты об этом знаешь? — Просто стараюсь быть хорошей подругой, — толкнула меня в плечо девушка, на что я наиграно охнула. — Ты замечательная подруга, — искренне сказала я, обняв Хитоми, и мысленно пообещала себе, что эта ложь — была первой и последней.

***

После того, как вопрос с подругой был улажен на позитивной ноте, возникала еще одна проблема. Мне хотелось поговорить с Ичиносе, да и стоило как-то возместить его расходы за мою посылку. Сердце усиленно забилось только от мысли, что придется что-то купить самому школьному принцу, ведь миссия казалась ответственной и практически невыполнимой. В одиночестве я долго бродила между стеллажами, откладывая обратно на полку кандидата за кандидатом, уже отчаявшись что-то купить: больше по причине нерешительности, чем отсутствия товаров. Побродив не меньше часу, решила остановить выбор на изысканных наручных часах, которые, как мне показалось, соответствуют аристократической внешности Рена. Расплатившись за покупку, я пребывала в приподнятом настроении, даже не удержалась от легкой улыбки. Правда, приблизившись к апартаментам, внутри похолодело от волнения: нельзя быть уверенным, как воспримет подарок парень, да и чем обернется беседа. После последнего разговора мое отношение к Ичиносе переменилось: мне он показался не настолько уж злобным человеком, наверное, ему просто тяжело дается общение с окружающими. Или я сама себе вырисовала образ никем не понятого принца. В любом случае, теперь негативные эмоции, направленные на Рена, испарились. Я решила, что, как бы он мне не ответил, какие слова бы не применил, я буду сама собой и скажу то, что хотела. Шумно выдохнув, я постучала в дверь. В голове я просчитывала секунды ожидания и крепко сжимала ладони, которые начинали покрываться потом от переживания. Щелкнула застежка, двери приоткрылись. Ичиносе, без удивления, окинул меня взглядом и проговорил, вместо приветствия: — А, это ты. — Здравствуйте, Ичиносе-сан, — начала с официальной ноты я. В голове я продумала весь монолог, да и пыталась предугадать реплики Рена, поэтому была готова — бояться нечего. — Вот, это скромный подарок, надеюсь, вам он пригодится, — я вытянула вперед обе руки, сжав покупку по разным сторонам коробки. Ичиносе приподнял бровь и принял подарок, без вопросов, открыв его. Пока парень рассматривал часы, я думала, что сердце скакнет к самому горло и выберется наружу. Вердиктом послужила усмешка. — Неплохой выбор. Не ожидал от тебя. Слова Рена меня обрадовали, я заулыбалась, что не оставил без внимания парень: — Хватит так сильно улыбаться, это даже пугает. Я кивнула, но всё равно уголки губ предательски ползли вверх. — По какому поводу подарок? — поинтересовался Ичиносе. От переполняющих чувств, я на мгновение забыла обо всех словах, которые хотела озвучить. — О, хотела компенсировать расходы за свою посылку, — Рен уже вдохнул воздуха, чтобы дать ответ, но я быстро продолжила мысль: — Но еще как благодарность за то, что открыли мне глаза. Я даже не о прошедшем месяце, а о нашем последнем разговоре. Он меня приободрил и, можно сказать, направил на правильный путь. Я вернусь в форму. Может, не к лету, но я обещаю, что добьюсь результата! — во время пылкой речи, я чувствовала, что у меня покраснели щеки, жар прилили к лицу и окутывал тело. Было стыдно говорить подобное Ичиносе, но я была горда, что решилась высказать желаемое. — Прошу простить за беспокойство, — нервно склонила голову я, собираясь ретироваться в свою комнату. — Погоди, — неожиданная просьба Ичиносе заставила меня замереть на месте. Я удивленно повернулась к нему лицом и увидела, что парень скрылся в комнате. Я уже было подумала, что мне послышалось, но всё равно ждала возвращения Рена. — Вот, это твое, — школьный принц протянул мне пакет, который оказался довольно легким. Я сразу заглянула внутрь, увидев летнюю форму с пометкой заказанного размера. — Почему все мои посылки попадают к вам, Ичиносе-сан? — сокрушено вопросила я, покрывшись смущенной краской от того, что парень узнал, какой мой нынешний размер. — Что я могу поделать, — пожал плечами Рен. — Ты всегда отсутствуешь или не отвечаешь. — Спасибо, — вновь отвесила кивок я, в этот раз решив, что меня ничего не держит возле двери Ичиносе. — Эй, — в который раз разрушил мои ожидания парень, правда, в этот раз я ничего не имела против. — Постарайся, чтобы влезть в свою прежнюю форму. Без слов прощания, Ичиносе затворил дверь. Я зашла к себе, прижимая к груди пакет с новой формой: биение сердца отдавалось в ладони сквозь посылку. Никогда не думала, что сам высокомерный принц станет меня поддерживать.