Патронус

В тот день Дурсли впервые увидели, как действуют дементоры на людей. После того, как Дадли постучал и тетя Петунья открыла дверь, он чуть ли не падал. Кузен был бледен, как смерть. — Дайте ему шоколад, — посоветовал Гарри. — Он на диете! — сурово сказала тетя, но еще раз взглянув на Дадлика, сдалась и открыла один из Рождественских подарков. Это сработало и после этого случая Дурсли стали с опаской выходить на улицу. Дядя Вернон старался сразу садиться в машину и не выходить из нее, пока не окажется в «безопасной зоне». Тетя Петунья вообще практически не выходила из дома, а если и приходилось идти за продуктами, то поручала это либо Гарри (очень недоверчиво косясь на него) либо мужу, что было гораздо реже. Дадли тоже стал настоящим параноиком, из-за чего брал Гарри с собой гулять просто везде. Гарри не знал, как его банда вообще могла принять его, но судя по их лицам — Дадли умел убеждать. Хоть и не так элегантно, как это делают слизеринцы. За всем этим было довольно весело наблюдать, и Гарри старался не вспоминать, что в случае реальной опасности, он ничего не сможет сделать. Упертый олень все никак не хотел вылазить из его палочки, сколько бы раз он не орал «Экспекто Патронум» и не представлял своего отца. Настоящего отца. Живым. В один день Гарри и поплатился за свое «вранье». После очередной гулянки с друзьями Дадли (слизеринец от них держался настолько далеко, насколько мог), они пошли вдоль темной улицы к дому номер четыре. Внезапно вокруг стало холодно. Мальчики переглянулись и Дадли (когда это он стал смекалистым?) достал из кармана фонарик и включил его. К ужасу Гарри он увидел сразу нескольких дементоров сразу. Он схватил Дадли за руку, и они быстро побежали от этих «призраков». Так быстро они никогда не бегали. Никто из них так и не обернулся назад, чтобы посмотреть: преследуют их или нет. Они забежали в дом, и Дадли быстро захлопнул дверь, облокотившись на нее, словно надеясь, что это в случае чего удержит дементоров. Гарри немного отдышавшись, спросил: — Ты в порядке? — Почему ты не защитил нас своими… За.Заклинаниями? «Ого, да это прогресс» — подумал Гарри, а вслух произнес: — Это крайняя мера. Плюс их было слишком много. Тетя Петунья вышла в коридор, чтобы узнать, откуда шум. — Мам! — воскликнул Дадли, стоило ей подойти. — Я хочу картошку на ужин. Гарри удивленно посмотрел на кузена, прикидывая, не могли ли дементоры нечаянно повлиять на его умственные способности, но тетя Петунья эту просьбу восприняла совершенно спокойно. Разве что только строго сказала помыть обувь после прогулки. Облегченно вздохнув, Гарри все сделал, как она сказала, и скрылся в своей комнате. А там его ждал сюрприз. У него на столе лежало письмо. На нем знакомыми буквами было выведено «Гарри». Чувствуя, как начинает колотиться сердце, Гарри разорвал конверт. В нем оказалось не только письмо, но и пробирка с какой-то прозрачной жидкостью. Решив, что объяснение найдется в письме, Гарри отложил пробирку в сторону и принялся за чтение. «Дорогой Гарри, Прошлое Рождество мы не смогли отпраздновать вместе, и мне очень жаль, что мы не можем этого сделать и в этом году. Все эти события просто ужасны, и я слышал, что ты все видел собственными глазами. Я представляю, как тебе может быть тяжело, но Дамблдор обещал принять меры. Вроде бы ты должен ничего не знать по приезду в Хогвартс, но я считаю, что тебе стоит к этому морально подготовиться. Итак, наш глава решил, что тебе стоит заниматься окклюменцией с летучей мышью. Это должно помочь тебе защитить разум от вторжения сам-знаешь-кого. Я говорю это тебе сейчас, потому что знаю, каким мерзкий может быть этот человек, но ты должен понять, насколько важно тебе овладеть этим умением. Он — отличный легиллимент и ты легко можешь стать его жертвой. Обещай мне Гарри, что будешь относиться к окклюменции серьезно. Возможно, это нехорошо: дарить тебе что-то до Рождества, но лучше ты получишь это, пока находишься в доме тети и дяди. Вряд ли старая жаба это пропустит. Тот флакон, что ты видишь — воспоминания о былых деньках мародеров. Почему я именно сейчас решил тебе это отправить? Потому что думаю, это поможет тебе «пережить» Снейпа (там и о нем есть!) Не уверен, пользовался ли ты прежде воспоминаниями, поэтому рассказываю: чтобы их увидеть, нужно вылить их в омут памяти (можешь попросить у Дамблдора или у кого другого). А дальше просто окунаешь туда свою голову и наслаждаешься шоу! Надеюсь, тебе понравится мой подарок. Не пиши мне пока ответ. Счастливого Рождества! Твой Нюхалз» Гарри дочитал письмо и убрал воспоминания в верхний кармашек футболки. Спасибо крестный, что сообщил о «радостном» событии. Гарри чуть не застонал вслух, потому что теперь видеться со Снейпом ему придется чаще, чем им обоим хотелось бы. Впервые слизеринец проклинал Дамблдора. Вот что ему так хочется испортить Гарри жизнь?! С другой стороны, окклюменция должна быть полезным умением против Волан-де-Морта. Сириус явно волновался и очень хотел, чтобы он освоил этот предмет. Так почему бы и нет? Освоил патронус, но не сможет освоить окклюменцию? Вспомнив об этом, Гарри издал стон. Что-то в его жизни явно идет не так.

***

Рождество Дурсли отпраздновали довольно пышно. Они пытались искренне радоваться, не смотря на то, что по телевизору почти каждый день передавали новости о смерти кого-нибудь из магглов. Наверное, это стало причиной кошмаров Гарри. В рождественскую ночь ему приснился довольно странный сон. Гарри стоял за спиной Волан-де-Морта. Все Пожиратели стояли полукругом, словно войско. Масок ни на ком не было, так что Гарри видел их всех: и Снейпа, и Малфоя… Остальных перечислять как-то не хотелось. Тем более, никто ему не поверит, даже если он всех перечислит. Не поверили же летом. Гарри сглотнул. Волан-де-Морт начал что-то говорить про убийства маггловских семей. Это стало походить просто на геноцид. Он все говорил и говорил, а потом внезапно строго посмотрел на группу Пожирателей, стоящих по центру, и начал говорить, что разочарован ими, потому что те провалили какое-то задание. Каждый из них испытал на себе Круциатус и Гарри тоже. Каждый раз, когда Темный маг заносил палочку, шрам Гарри взрывался просто невыносимой болью. Он кричал, но никто его не слышал. Сознание то и дело разлеталось на тысячу осколков, как внезапно все прекратилось. Гарри весь мокрый сел в постели и удивленно замер. В его комнате стояла тетя Петунья и пристально смотрела на него, бледный Дадли топтался на пороге, а сам директор Хогвартса присел на краешек кровати Гарри и сочувственно смотрел на него. Он мог бы, конечно, обрадоваться такой компании, но единственное, о чем он думал было: «Мерлин, хоть бы меня не вырвало на директора». Будто прочитав его мысли, Дамблдор встал и сказал: — Благодарю вас миссис Дурсль за сотрудничество. Возможно, вы только что спасли несколько жизней. — Сотрудничество? — тихо переспросила его тетя Петунья. — Да он был не в себе! Орал, шипел что-то, как змея, и никто не мог его разбудить! Знали бы мы, что так будет, мы бы не согласились на эту авантюру! Хватит с нас того, что… — Достаточно, — холодно прервал ее Дамблдор. — Я хотел бы забрать Гарри обратно в Хогвартс. — Да, пожалуйста! — раздраженно сказала тетя Петунья, и они вместе с Дадли вышли из Гарриной комнаты. Тяжело вздохнув, директор взмахнул палочкой, и в руках у него появилось зелье. Он протянул его слизеринцу и попросил выпить. Прикидывая, что же такого страшного могло произойти, чтобы сам директор Хогвартса заявился в его спальню, Гарри осушил флакон и тут же подскочил на месте. — Бодрящее зелье. Тебе нельзя спать. Только сейчас Гарри заметил, что что-то не так с Дамблдором. Не те жесты, не та мимика. Он уже потянулся за волшебной палочкой, как перед ним оказалась девушка с фиолетовыми волосами. Она весело улыбнулась и сказала: — Привет Гарри. Мы не успели познакомиться. Я Нимфадора Тонкс, мракоборец, а также состою в Ордене Феникса. Мы следили за тобой, а тут такое… — лицо ее стало озабоченным, — в общем, моя миссия на сегодня вернуть тебя в Хогвартс, пока ты не натворил дел. Она обвела комнату взглядом и хмыкнула. — А тут не так чисто, как у этих маглов. У них же просто ужас какой-то. Тонкс взмахнула палочкой, и все вещи Гарри тотчас сложились в чемодан. Гарри поставил мысленно галочку выучить это заклинание. — Мы уходим? Прямо сейчас? — переспросил Гарри. — Ну конечно, прямо сейчас. Мне Дамблдор даже портал дал. Она достала из кармана обычную шариковую ручку и, повертев ее в руках, весело сказала: — Даже не знаю, для чего они магглам нужны. Ну? Ты одеваешься? Только потом Тонкс сообразила, что может смущать молодого человека и вышла из его комнаты, давая возможность переодеться. Гарри не знал, как ему реагировать на незваную гостью. От сна его еще тошнило, поэтому его заняла мысль о том, что возможно это никакая не Тонкс, а Пожиратель смерти. Но как это проверить? Когда Нимфадора, постучав снова, вошла к нему, бывший гриффиндорец направил ей палочку прямо в грудь и сказал: — Докажи, что ты из Ордена. Да, Сириус бы точно им гордился. Тонкс нахмурилась, но кивнула. — В штаб квартире Ордена есть портрет орущей матушки Сириуса, которую тот ненавидит так же, как дом в целом, и находящегося в нем бедного эльфа Кикимера. Кстати, он тот еще «джентльмен». Гарри кивнул и облегченно убрал палочку. Тонкс взмахнула палочкой, и весь багаж исчез. Затем она повернулась к Гарри и сказала: — Хватайся покрепче. *** — Есть ли в этом смысл, директор? — спросил Снейп. — Только что в Литтл-Уингинге был огромный выброс стихийной магии. Для шестнадцатилетнего мальчишки, который уже хорошо владеет магией и палочкой — это почти невозможный вариант. Снейп хмыкнул. Чтобы Поттер хоть когда-то себя контролировал? Ха! Зельевар почти уверен, что их будущие уроки окклюменции закончатся очень быстро с плачевным результатом. — Темный лорд начал что-то подозревать, — между тем заметил Северус, — он созвал нас сегодня, чтобы удостовериться в этом. Он знает, что их с мальчишкой связь стала сильнее и вскоре он воспользуется этим. Дамблдор кивнул. — Поэтому вам надо начать заниматься с завтрашнего дня. Это слишком опасно для Гарри. Но будь осторожен, Северус: Темный лорд не должен заподозрить твою роль в его обучении. Зельевар еле сдержался, чтобы не закатить глаза. Директор явно над ним издевался, говоря такие элементарные вещи. Внезапно раздался стук в дверь. — Войдите, — сказал Альбус, и в кабинет вошли Тонкс и Гарри. Вид последнего был очень больным и несчастным, хотя он пытался это скрыть. Тонкс вышла вперед и сказала: — Я сделала все, как вы сказали. Магглы не заподозрили, что я не вы и с легкостью отпустили Гарри. Проблему с соседями я тоже решила, внушив им, что это просто прошлось небольшое снежное торнадо, — она усмехнулась, словно не могла представить себе, что люди могут вообще поверить в такое хилое оправдание. — Спасибо, Нимфадора. Ты можешь идти. Она скривилась, будто съела лимон, и покинула кабинет. Далее Дамблдор «попросил» рассказать о его сне и Гарри ничего не оставалось, как поведать о том, что он видел, кого он видел и что ощущал. Директор слушал очень внимательно, а затем рассказал, что во сне Гарри прибегнул к стихийной магии, которая смела несколько фонарных столбов в районе Литтл-Уингинга. Гарри никак не мог поверить, что теперь даже во сне он не мог контролировать свои силы. Дамблдор заметил замешательство на лице мальчика и сказал: — Это все можно прекратить. Ты научишься сдерживать себя и не сможешь никому больше навредить. «Сейчас он скажет про окклюменцию», — подумал Гарри, при этом изображая удивление на своем лице. Слизеринец очень надеялся, что Дамблдор не будет прямо сейчас читать его мысли. — Окклюменция поможет тебе в этом. Я думаю, профессор Снейп с радостью расскажет тебе все подробней. Хоть Гарри и не видел, но знал, что зельевара перекосило. Вряд ли он воспринимал свое задание, как что-то радостное. — Ладно, — хрипло ответил Гарри, представляя какие у него теперь будут веселые будни. — Завтра в час, Поттер. И не опаздывать! Пафосно взмахнув мантией, Снейп покинул кабинет директора. Напряжение в помещении значительно спало. — Сэр, мои вещи… — Уже ждут тебя в твоей спальне, — сказал Дамблдор устало. — Гарри, я надеюсь, ты понимаешь всю серьезность твоих занятий. — Конечно, профессор, — сказал Гарри и понял, что не врет. Ему очень нужно было научиться закрывать свой разум. Пусть Снейп и отвратительный учитель, но Гарри дал себе слово: в лепешку расшибусь, но научусь! Даже если это будет стоить ему нервной системы…