Дыхание прошлого

То, что произошло между ним и Гермионой, заставило Тома задуматься обо всём. Он сидел в гостиной Слизерин, смотря на пламя в камине. С некоторого времени оно напоминало ему о том самом вечере в Выручай-комнате. И дело было даже не в особенном наслаждении, что он получил с ней, а в том, какой он был рядом с ней. Словно ему хотелось доказать, что он лучший, да только лучший не для всего мира, а для неё. Тряхнув головой, он стиснул зубы, его замыслы и идеи трещали по швам, и это было губительно для всего, что он задумал. Глубоко под Хогвартсом его приказа ждал василиск, и он в принципе находился в одном шаге от свершившегося величия. И всё это ужасно раздражало слизеринца, он не имел права послаблять своих задумок. Какой-то младшнекурсник назойливо голосил рядом от чего Реддл выпрямился, кидая на того уничтожающий взгляд. Мальчишка замер, как заворожённый, смотря в тёмные глаза Реддла. Вот она его власть и она находится в его руках. Ещё немного и таким же взглядом на него будут смотреть все волшебники, когда он искоренит всех грязнокровок. – Тишина... – угрожающе тихо произнес слизеринец и в его голосе появились шипящие нотки. Младшекурсники, все, что находились в гостиной, моментально улизнули по своим комнатам. Кто же не знал Тома Реддла, который был для них идеалом, но злить его никто не решался, предполагая, что может произойти. Его внутренние терзания сейчас были не к месту, но задумки по реализации своих планов он не собирался оставлять, одна ночь ничего не значила. Хотя, если бы она пошла за ним, то Том ощущал бы себя лучше, чем от мысли, что она, как истинная гриффиндорка, не примет его идеологии. Но по какой-то причине он оттягивал момент свершения. Даже Лестрейндж и Эйвери на время отдалились от него, и это нужно было исправлять. На днях он точно собирался подумать обо всём этом, тем более что каникулы закончились. Но прозорливый Дамблдор следил за ним, и в очередной раз Том был вызван для разговора к нему. Парень посмотрел на время, подумав, что завтрашний разговор вполне себе можно провести сегодня. Зачем оттягивать неизбежное? Обычно декан Гриффиндора в это время находился в своем классе трансфигурации. Максимум, что может пойти на так, это то, что его не окажется на месте и Реддлу придётся вернуться в подземелья. Довольно резко поднимаясь с дивана, парень вышел из гостиной, пересекая коридор подземелий. Его сегодня, как никогда раздражал шум учеников. До первого этажа было рукой подать, проходя мимо пуффендуйцев, он строго сделал замечание, не позволяя им, есть прямо в вестибюле. Сцепив руки за спиной, он уверенно шёл вперёд, дверь в кабинет оказалась приоткрытой, и когда он собирался толкнуть её, чтобы открыть, услышал голос Дамблдора. – Гермиона, я начинаю переживать за вас, – произнёс Дамблдор, и в его голосе на самом деле читалась озабоченность. – С какой целью вы прибыли в Хогвартс, помните? – Да профессор, я помню. Никогда об этом не забывала, – ответила Гермиона. – Тогда я повторю вопрос, так зачем на самом деле вы прибыли сюда? – его тон звучал хоть и мягко, но всё равно требовательно. – При нашей встрече вы на него не ответили, мисс Грейнджер. Зависла пауза тишины. – Я пришла убить Тома Реддла, – произнесла девушка. – Я пришла убить его и спасти сотни магглорожденных волшебников, которых он уничтожил, потому что я сама магглорожденная. То, что донеслось до слуха Тома, заставило его отдернуть руку, которую он всё ещё держал на весу. Он сделал шаг назад, так тихо, насколько это было возможно. Желваки заходили на его скулах и он, сжав кулаки, резко развернулся, быстрым шагом, направляясь в подземелья. Внутри него горело пламя ярости такой силы, что казалось он готов просто начать крушить всё и вся. Он знал, что она не так проста, но её взгляд и обманчивая внешность, ослабили его бдительность. И вот результат. Фамилия. Цели. И то, как она близко подобралась к нему. Но он не убивал грязнокровок... пока. Да только названные ею имя и фамилия говорили о её намерении, а уж что она себе придумала на счёт его деяний, было не так важно. Он сам был виноват, что позволил ей оказаться так близко. Но она не знает с кем связалась, потому что в его жилах бурлила кровь Салазара Слизерина. И всем придется встать на колени перед его силой. – Что же... Гермиона Грейнджер, ты сделала мне хороший подарок, грязнокровка, – процедил он сквозь зубы. * * * Гермиона стояла перед профессором Дамблдором. Ситуация, которая сложилась в последнее время, толкнула её на то, чтобы поговорить с единственным человеком, который мог ей помочь. Их разговор начался с откровенности, и Гермиона в отчаянии теребила свою мантию. Посмотрев на профессора, она опустилась на стул. – Но он не зло. Нет, он может измениться, профессор, я чувствую это. И если сначала я пришла с мыслями убить чудовище, то сейчас вижу другое. Да он ходит по краю, но, возможно, до этого у него не было человека, чтобы держать его за руку, чтобы он не упал, – она с надеждой посмотрела на Дамблдора. – И этот человек вы? – спросил он, внимательно смотря на девушку. Гермиона кивнула и, опустив взгляд, глубоко вдохнула. – Профессор, я хочу, чтобы вы совершили над нами Непреложный обет. Я хочу спасти его, и сделаю это, – в её глазах стояли слезы, когда она подняла на него взгляд. Профессор, сцепив руки в замок, положил их на стол, внимательно смотря на гриффиндорку. – Вы знаете, что это за заклятие? Вы умрете, если нарушите его, – строго сказал он. – Я знаю, я знаю об этом, профессор, но я готова к этому, потому что знаю, что у меня получится, – с отчаянием в голосе, сказала Гермиона. – Прошу вас. Дамблдор вздохнул, и, откинувшись на спинку стула, произнёс: – Для начала вам нужно узнать, захочет ли этого Том. Девушка поднялась со своего места и утирая слёзы, что дорожкой прочертили по её щеке, улыбнулась. – Я уговорю его. Я знаю, что он меня поймет! – Гермиона, я вижу, что вы с ним близки, но не забывайте, что люди, которых вы приблизили, оставляют самые глубокие душевные раны, – в голосе профессора мелькнула грусть, уж он хорошо знал, что семя зла не так просто искоренить из человека. Грейнджер прижала руки к груди, как никогда уверенная в себе и в том, что всё возможно. Та ночь оставила неизгладимый след, и девушка точно ощутила, что Том к ней неравнодушен. Они долго лежали тогда с ним вместе у горящего камина. Блики от языков пламени оставляли причудливые тени на обнаженных телах. И даже слова были не нужны, потому что им обоим было хорошо от тепла, что между ними рождалось. Он тогда крепко прижал её к себе, целуя в макушку, и от той нежности внутри всё щемило. Эти воспоминания стали её уверенностью в том, что она станет его опорой и тем маяком, который сможет увести его от смертоносных скал ужасающих поступков. Именно с такими мыслями Гермиона покинула кабинет профессора Дамблдора, направляясь в гостиную Гриффиндора. Завтра она обязательно встретится с Томом, и возможно даже расскажет ему, что она совершенно из другого времени. * * * Весь вечер Реддл ощущал опаляющую изнутри злость. Но внешне это выражалось только в убийственно взгляде и сильно сжатых зубах. Даже слизеринцы видя, что их староста, мягко говоря, не в духе, обходили его стороной. Когда все ученики разошлись по своим комнатам, готовясь ко сну, на диване в гостиной остались только Реддл, Лестрейндж и Эйвери. Последний с явным нетерпением спросил: – По какой причине ты нас позвал, Лорд? Том взял себя в руки, на время, заставляя ярость отступить. Она сменилась холодным расчетом. – Мы близки к самому важному этапу, – сказал он, сложив руки на груди. – Недавно я открыл Тайную комнату Хогвартса и видел, что скрывается за Ужасом Слизерина. Было видно, что оба его последователя напряглись в ожидании, и усмешка на лице Реддла дополнила то, что он сказал дальше. – Завтра, я выпущу его на охоту за грязнокровками. И у меня есть одна жертва, которая станет первой в длинном списке тех, кого мы уничтожим, – высокомерно произнёс Том, переводя взгляд с Эйвери на Лестренджа. – Но нужно быть осторожным. Нас не должны вычислить. Всё будет постепенно. Один за другим, пока они не поймут, что только чистокровные волшебники будут проживать в магическом мире. Оба слушателя встрепенулись, и Лестрейндж потёр руки в явном знаке одобрения. – Я рад, что ты вернулся к нашему плану, а то я подумать успел, что тебе по душе девчонка, нежели власть, – произнёс брюнет, ощущая воодушевление. – Она была моим ключом к Дамблдору, теперь старик не ходит за мной по пятам и это упрощает мне жизнь, – с легкостью соврал Реддл, и, поднимаясь с дивана, добавил. – Завтра василиск получит первую свою жертву, и байка в которую уже практически прекратили верить, станет проклятием для грязнокровок. Он скрылся в коридоре, что вёл в его спальню. И в некотором роде даже был благодарен этой девчонке, она напомнила ему, кто он такой. И о целях, которые он ставил много лет, чтобы в итоге ступить на тропу справедливого суда над такими как она. Больше ничего не стояло между ним и покорением мира. Ещё немного и Том Марволо Реддл канет в небытие, оставляя только Лорда Волдеморта. Тем более, сейчас всплыл в голове разговор со Слизнортом, который прошёл на следующий день после посещения его вечеринки. Именно тогда Том задал самый важный вопрос о крестражах, и теперь точно знал, что он может раздробить душу на несколько частей. Что он обретёт бессмертие, и ничто уже не будет стоять на его пути. * * * Казалось Том, совсем утратил чувство опасности, его даже не смущало, что среди бела дня он стоял в туалете для девочек. Он был пуст, во всяком случае, Реддл не пошёл проверять по кабинкам, посчитав это лишним. Практически все ученики были на уроках, и это было ему на руку. – Откройся, – твердым голосом произнес слизеринец, и когда вход был открыт, он позвал василиска. – Приди на мой зов... Некоторое время стояла гробовая тишина, а потом послышался шорох, такой словно что-то интенсивно терлось о шероховатую поверхность. Звук постепенно приближался, усиливаясь. Внутри Тома всё сжималось от предвкушения. Тёмные глаза парня горели одержимостью, и предвкушением. Все лишние мысли исчезли из его головы, осталось только желание исполнить собственную мечту. Когда василиск появился в открывшемся проходе, Том сделал шаг навстречу. – Во имя Салазара, мы начинаем карать грязнокровок и у меня для тебя есть первая жертва, – произнёс Том на парселтанге, смело, смотря в глаза василиска. Именно в этом он ощущал свою значимость и превосходство. Змей вслушивался в слова своего хозяина, его мощное тело было напряжено. Он всё ещё большей частью находится в трубе, что вела в его логово. Том приблизился и шипящим звуком продолжил давать наставления для уничтожения первой жертвы. Мысленно он даже похвалил себя за такую находчивость. Лорд Волдеморт не прощает проступков и тех, кто пойдет против него, будет ждать та же участь. Внезапно краем уха Том услышал шорох, и одна из дверей кабинок распахнулась, откуда выглянула заплаканная когтевранка. – Это женский туалет! Уходите отсюда! – прозвучал её возмущенный голос. Том хотел, уж было что-то произнести, но василиск среагировал вместе с ним на звук. Его жёлтые глаза, словно два притягательных маяка уставились на девчонку. В то же мгновение она замертво рухнула на пол. Том чертыхнулся, быстрым шагом направляясь к погибшей ученице. – Миртл Уоррен, вот же неудача, – разочарованно произнес слизеринец, присаживаясь рядом с телом. Трогать он её не собирался, как и проверять наличие жизни в её теле. Этого не требовалось, Реддл отлично знал, что встречу с василиском никому не пережить. Но его планы на счёт Гарднер... На фамилии Том себя мысленно одернул. Грейнджер. Его планы на счёт Грейнджер пока провалились. Сейчас начнется шумиха, а значит, василиска выпускать не безопасно. Он резко повернулся к существу. – Уходи. Я призову, когда ты мне будешь нужен! – властно произнёс он. Василиск тут же исчез в трубе прохода в Тайную комнату. Умывальники начали собираться, закрывая проход в неё. Реддл осторожно выглянул из двери туалета, проверяя, есть ли кто-то в коридоре. Всё было тихо. Он незаметно покинул место преступления, тут же следуя на занятия. Буквально через час начался переполох. Шум наполнил коридор. Реддл быстрым шагом, как ни в чём, ни бывало, направился к его источнику. В коридоре стояла Оливия Хорнби, её трясло, и было видно, что лицо её белее снега. – Я вошла в туалет в поисках Уоррен, крикнула ей «Переставай дуться, Миртл, профессор Диппет, велел тебя привести». Она не отвечала, я прошла к кабинкам и увидела её. Она лежала прямо на полу, а в её мертвых глазах застыл ужас! Мне никогда этого не забыть, – голосила Оливия, заламывая от страха и волнения руки. Том подошёл ближе, заставляя всех учеников расступиться. – Что за привычка наводить панику? – произнёс он, беря Хорнби под локоть. – Эти вопросы решаются с директором, а не в коридоре. Увлекая девушку за собой, он прошёл мимо Гермионы, которая стояла у двери в класс, откуда толпой высыпали гриффиндорцы. И он видел ужас в её глазах, словно она знала, что произошло, и то, что он сделал это. Но он не остановился и не задержал на ней взгляда. – Гарднер, до прихода директора, никого не пускать в туалет для девочек, – холодно кинул он в её сторону, уводя ученицу к кабинету директора. Он был уверен, что она выполнит это, хотя бы, потому что паника в замке была не нужна ни ей, ни кому-либо другому. Они находились в кабинете Диппета, который по десятому кругу пытался добиться от Оливии максимальной информации, но было видно, что девушка находясь ещё в шоке от увиденного и столь пристального внимания, начала путаться. Рядом с Диппетом стоял Дамблдор и Слизнорт, которые не пытались вмешиваться до поры до времени. – Армандо, – произнёс Альбус, смотря на директора. – Давай отпустим девочку отдохнуть, она с трудом говорит. Директор, посмотрев на Оливию, нахмурился. Ему катастрофически быстро нужно было разобраться в ситуации. Но всё же он согласно кивнул, разрешая той покинуть его кабинет. – Том, а вы что-то знаете об этом? – спросил Дамблдор, испытующе смотря на слизеринца. – Нет, профессор, я услышал крики в коридоре, и поспешил туда, пресекая панику, что Хорнби сеяла среди учеников. Я дал указание Гермионе Гарднер никого не пускать в туалет. Думаю, что стоит отправиться туда, чтобы получить ответы на интересующие вопросы, – без запинки, спокойно сказал Том, смотря в глаза Дамблдора. – Да, пожалуй, это здравая мысль, – согласился Слизнорт в очередной раз, убеждаясь, что Том очень ответственный мальчик. Директор поднялся со своего кресла, только кивнув. На его суровом лице была видна крайняя обеспокоенность ситуацией. Они направились к месту происшествия, где у входа стояла Гермиона. Завидев директора и профессоров, девушка отступила, пропуская их. Когда Том проходил мимо неё, она скользнула пальцами по рукаву его мантии, в попытке остановить. – Том... – начала она. – Не сейчас, – четко расставляя слова, ответил Реддл, кинув на неё уничтожающий взгляд. Он вошёл в туалет, а следом за ним пошла Гермиона, закрывая за собой дверь. У самих кабинок лежало тело Миртл. Гермиона видела её только призраком, а теперь она видела её мёртвой. Но что поразило даже саму Грейнджер, её ужасала не смерть девушки, а то, что она поняла. Том открыл Тайную комнату и выпустил василиска. Но как это произошло? В её времени он сделал это летом... Видимо она всё же сместила события, но так она могла бы спасти Миртл, да только, видимо, от судьбы не убежать. И то, что должно было случиться тогда, случилось сейчас. Гермиона ощутила комок, что стоял в горле. Она ничего не могла изменить. И только ускорила события. Ей нужно было поговорит с Томом, но внутренне она понимала, что он холоден и сторонится её. Да и сейчас при профессорах было не время устраивать разборки. Поэтому она, молча, стояла, пытаясь отыскать в своей голове, хоть что-то, что поможет ей изменить ситуацию. Пока профессора разбирались, они проверили признаки применения на ней магии или проклятия, но ничего не нашли. Причина смерти оставалась неизвестной. – Нужно перенести тело в больничное крыло и известить родителей, – сказал Диппет. – Нас ждут неприятности, если мы не узнаем, кто это сделал, – сокрушаясь, произнёс Слизнорт, качая головой. Об этом все знали, что проблемы начнутся незамедлительно, поэтому стоило плотно заняться расследованием и опросить всех, кто видел, хоть что-то подозрительное. Лишь Дамблдор кинул взгляд на Тома, словно размышляя о чём-то. – Убийство магглорожденной волшебницы обязательно повлечет приезд проверки из министерства, – задумчиво произнес Альбус. – Нам нужно подумать, что делать. Том только сейчас осознал, что поспешил. В его планах было доучиться в школе, а значит, акт возмездия стоило производить позже. Но уже было ничего не поделать. Но мозг слизеринца очень быстро нашел решение. – Директор Диппет, – он намеренно обратился к нему, зная, что его слово для него имеет большой вес. – Я могу предположить, кто это сделал. Директор, который уже направлялся к выходу, остановился, смотря на своего ученика. – Слушаю вас, Том. – Я не могу утверждать, но один из учеников выращивает в замке опасного акромантула. Наверняка это чудовище лишило жизни бедную Миртл, – довольно уверенно произнёс он. – Кто это? – спросил директор, внимательно смотря на Реддла. – Рубеус Хагрид, профессор. Глаза Гермионы в ужасе распахнулись, и она едва сдержала себя, чтобы не запротестовать. История, которую она знала, повторялась на её глазах. Но она помнила слова Дамблдора, минимально вмешиваться в настоящее. И ей было горько и больно от этой мысли. Она сжала руки в кулаки, пряча их под мантией. – Хагрид? – задумчиво спросил Дамблдор. – Не может этого быть. Он безобидный, хоть и любит странных существ. Но он не мог этого сделать. Диппет нахмурился, смотря уже на Дамблдора. – Может сам Хагрид и безобидный, но тебе ли, Альбус, не знать, что акромантулы, неуправляемые создания. И одно то, что под крышей замка вырастили подобное, говорит о смертельной опасности. Слизнорт, что как и Диппет безоговорочно верил Тому, кивнул на слова директора. – Да, это ужасное нарушение, которое мы с вами просмотрели, и это повлекло смерть девочки, – печально сказал декан Слизерина. – Спасибо, Том, думаю, благодаря тебе школа не потеряет больше ни одного ученика. – Все на благо Хогвартса, – чётко произнёс Том. – Я могу идти? – Да, и вы и мисс Гарднер свободны. Слизеринец развернулся, быстрым шагом покидая туалет для девочек. А Гермиона никак не могла прийти в себя, чтобы сдвинуться с места. Всё происходило на её глазах, так стремительно и бесповоротно, что ей хотелось кричать. Но она не могла нарушить обещание, и не посмела вмешаться, требуя проверки по этому несчастному акромантулу.