Children of their divine parents

После завтрака Кларк обработала пару ушибов у самых младших детей Ареса и Гермеса, которые уже успели затеять драку. Проверила пару ребят, пострадавших при последнем захвате флага, а после прибралась в своём маленьком царстве. Что уж говорить, а это место Кларк искренне любила. С разрешения Хирона девушка полностью обустроила лазарет. Нарисовала на светлых стенах разные цветы и растения, обладающие целебными свойствами. При этом успела поругаться с детьми всё той же Деметры из-за достоверности изображения алоэ. Дочь Гестии, Майя, помогла сделать тёплые покрывала на пациентов, а Рэй постоянно мастерила всё новые инструменты и аппараты. Ещё один друг Кларк Уэллс Джаха часто шутил, что в процентном соотношении 95 случаев из 100 изобретения Рейес всё-таки помогали. Этого сына Афины девушке очень не хватало, но друг сейчас учился в университете в Новом Риме. «Не забыть отправить письмо Уэллс», — про себя проговорила Кларк, надеясь, что действительно не забудет. Вечером. Обязательно напишет. А пока есть ещё дела. За ширмой был самовозведенный Кларк алтарь её брата Асклепия. В лагере было не так много святынь мелких богов, но раз уж Асклепий — бог медицины, то ему самое место в лазарете полукровок. Девушка оставила подношения брату и уже собиралась идти к себе, или на берег, чтобы порисовать. Всё равно пациентов у блондинки сегодня не было. И именно в этот моментарет вошла перепачканная в крови и копоти, но абсолютно непоколебимая Октавия. Чтож, раз она пришла в лазарет на своих двоих, то поход прошёл удачно. Гриффин краем уха слышала что-то про золотые яблоки. — Что на этот раз? — спросила Кларк, чуть прикрывая за собой ширму. Для оказания первой помощи всё уже было готово. — Сцилла*, — О кивает на обмотанное какой-то тряпкой плечо. Гриффин молча указывает на кушетку. Блейк сидит ровно, стойко вынося все процедуры, попутно рассказывая о своём походе. — Если бы не Белл, то эта стерва мне бы голову оторвала. А у меня она всего одна. Кларк отворачивается, надеясь, что девушка не заметила её румянца. Ну да. Она давным давно запала на претора лагеря Юпитера. Кто бы не запал? Высокий, красивый, смелый сын Марса покорил всех девушек обоих лагерей. А вот его никто. «Огонь в глазах и пустота в сердце», — так дочери Афродиты говорили об обоих Блейках. Казалось, что любить они могут только себя, ну и друг друга. Кларк лишь тяжело вздыхала, каждый раз видя чёрную кудрявую макушку и край фиолетовой футболки. Иногда Гриффин хотелось, чтобы римский лагерь всё так же был скрыт от греков. Меж тем Блейк продолжала рассказ. — Эхо на лету отсекла две головы, тот сын Цереры возводил преграды из бамбука, Харпер управляла кораблём, разбивая огромные волны, а мы рубили оставшиеся головы! Кстати, Кларк, — Октавия вывела светловолосую из некого транса.- Буду благодарна, если ты заставишь моего брата тоже сменить бинты. Он пострадал больше, но отказывается идти сюда. Гриффин чуть амфору из рук не выронила, услышав такое. Нет. Она конечно врач, но вытерпеть полуголого Блейка с его пренебрежением во взгляде! Увольте! — Сделаю, что смогу. — Спасибо, — девушка пожала Кларк руку и направилась к выходу.- Кстати, обеденное время. Ты идёшь? — Через пару минут. Дочь Ареса кивнула и покинула лазарет. За обедом в общем зале Кларк сидела вместе с братом и сестрой. Во время завтрака и обеда сидеть именно за столиком своего дома было необязательно, но эти трое привыкли все трапезы проводить только втроём. Это было единственное время, которое они могли провести вместе. В домике они в основном спали, а целыми днями занимались каждый своим делом. Так что еда, разговоры на разные темы, и, хвала Зевсу, никто не поднял тему сегодняшнего экстремального пробуждения. Пока Крис пошёл за пудингом, а Эмма воевала с разваливающимся тако, Кларк осмотрелась. Всё как обычно. Рэйвен опять что-то мастерила, отвлекаясь лишь на секунду, чтобы поздороваться с подругой. Кларк просто надеялась, что это нечто в руках шатенки не взорвётся. Джаспер и Монти видимо ещё спали, оба проигнорировали завтрак, могли и обед проспать. За отдельным столом справа от входа сидели римляне. Это отряд, с которым Октавия сегодня вернулась домой. Миловидная блондинка с особым смаком ела хот-дог и картошку (всё ярко-синего цвета!) и запивала всё это аризон-ти с мёдом. Харпер Макинтайр — дочь Нептуна и девушка Монти. Рядом с ней высокий парень с коротким ёжиком волос, которые торчали из-под съехавшей кепки. «Тот сын Цереры». Линкольн Уиттл. Он был не слишком разговорчивым, но зато всегда помогал Кларк с лечебными травами, когда бывал в гостях у греков. Помощи от детей Деметры было не дождаться. Гриффин была почему-то уверена, что в этом вина её родителя. Последняя девушка за столом была не знакома главному лекарю. Каштановые волосы, высокие скулы, аккуратные брови, чуть сдвинутые на переносице, ровный нос, пухлые губы и хищные карие глаза. Незнакомка была одновременно красивой и пугающей. «Эхо», — всплыл в светлой голове голос мисс Блейк. Да, дочь Ареса говорила что-то про некую Эхо. Скорее всего эта римлянинка ею и являлась. Римского Претора в столовой не наблюдалось. Чему блондинка была бесконечно рада. Находиться в компании Беллами Блейка было невыносимо. Как стоять у огромного пылающего костра. Красиво, но всего шаг и ты сгоришь заживо. От подобных мыслей девушка поёжилась. Пора возвращаться в лазарет. Гриффин уже выходила на улицу, когда столкнулась с припозднившейся парочкой. Лекса Дебнем-Кери и Джон Мёрфи. Староста домика Гекаты и сын Аида. Да уж. Эти двое были похожи на персонажей Тима Бёртона. Бледные и странные. — Аккуратнее, Гриффин, — хмыкнула Лекса, утягивая Джона за собой, в почти опустевшую столовую. Кларк же стояла на месте. Словно дедушка по ней молнией ударил пару раз. Этот голос. Она точно слышала его во сне. Мысли путались. Что-то внутри, возможно отголоски пророческого дара, твердили, что всё это не к добру. Пф, когда хоть что-то было иначе?