***
— До звёзд и обратно, — быстро шепнёт в старой тесной капсуле, ставшей их местом на пока ещё незнакомой Земле, Рейвен, прерывая поцелуй на долю секунды, которая кажется Мёрфи одним из колец перевёрнутой восьмёрки, обозначающей бесконечность.***
— До звёзд и обратно, — по привычке скажет она с улыбкой. И сникнет, как только недоумевающий Кайл Вик переспросит, поднимая бровь. Рейвен, задыхаясь в попытках задушить тоску, продолжит целовать его, но уже без удовольствия, с мыслями о другом.***
— До звёзд и обратно, — как заклинание будет твердить, беззвучно шевеля губами, Джон, когда до Ковчега ещё километры, а кислород в баллоне уже заканчивается. Он украдкой, словно боясь обжечься или обидеть сочувствующим взглядом Блейка, посмотрит на пустое кресло, предназначенное для Кларк, потом на сосредоточенное лицо Рейвен, по которому непонятно, высчитывает ли девушка литры топлива или молится. И скафандр не пропускает звук, хотя, даже если бы пропускал, никто бы не услышал, но Рейес почувствует и обернётся. Мёрфи закроет рот и постарается сделать привычное максимально наплевательское выражение лица, которое уже не нужно тренироваться делать перед зеркалом, потому что безразличие со временем стало затвердевшей серой гипсовой маской. Рейвен не будет уверенной на все сто процентов в правильности считывания слов Джона, но рискнёт, произнеся ту же самую фразу. Рискнёт и будет права, потому что Мёрфи, заметив этот её жест, пообещает себе не умирать. Хотя бы для того, чтобы увидеть эти же кадры уже не сквозь стекло скафандра и в сопровождении звука.***
— До звёзд и обратно? — спросит Рейвен со слезами на глазах, когда он не улетит на Землю вместе со всеми. Но ответа не последует, только лёгкий неясный кивок и быстрые скомканные объятия за плечи.***
— До звёзд и обратно, — прокручивает в голове Мёрфи в тысячный раз, пока его руки за спиной скованы наручниками, а сбоку стоит настороженный Пакстон. И Рейвен не телепат, но именно эти слова будут звучать в её голове, пока Майлс с несмелой жалостью будет спрашивать её о ракетах, которые заблокировал сам, а Макрири вновь и вновь будет нажимать на кнопку, активирующую электрический ошейник. Рейвен злится на него. Злится на себя, вообще на всех, но терпит только ради того, чтоб Мёрфи не тронули. Мёрфи лежит на холодном полу, когда Шо объясняет свой план и блокировку ракет. Он совсем не слушает механика преступников, только смотрит на хрупкую фигурку Рейвен, внимательно изучающей Зика, и мысленно произносит слова, которые каким-то чудным образом не надоели и не стали чем-то обыденным, вроде древней короткой молитвы перед приёмом пищи.***
— Вообще-то, мы уже слетали до звёзд и обратно, но почему-то легче не стало, — с некой издевательской претензией то ли к девизу, то ли к самому себе скажет Джон. Он может говорить вслух, пока Эмори ушла, и компанию в пещере ему составляет только лежащий на сыром полу без сознания Макрири. И как объяснить девушке-землянке своё колоссальное желание вернуть Рейвен, вырвать из рук Дийозы? А его сделку с совершенно незнакомым опасным человеком, заключённую только для того, чтобы снова увидеть взгляд исподлобья в свою сторону и ещё раз переплести её пальцы со своими под столом, чтоб никто не заметил, хотя знакомых в лагере эллегийцев почти нет. Чтоб сделать это со всей осторожностью, словно, держа в руках шарнирную куклу, все части тела которой вылеплены из полимерной глины. Чтоб увидеть красноречивое недовольство Шо, который молчит, потому что не имеет абсолютно никаких прав и привилегий, чтоб предъявлять свои претензии и условия.***
— До звёзд и обратно, — он обязательно скажет это ещё раз, но не сейчас. Не в ближайшие часы и недели, он это чувствует. Как молитва — только в секунды познания настоящего счастья и в моменты всезатмевающей тоски. Его звездой, от которой не захочется спускаться обратно на Землю, будет Рейвен Рейес.