Обратное отражение

Больно. Невыносимо, ужасно больно. Всё тело болело так, словно по нему промаршировало стадо драконов. Казалось, что у меня сломана каждая косточка и своими острыми краями она впивается в мышцы, разрывая их и причиняя еще большие страдания. Я вроде слышала какие-то голоса, но не могла разобрать слов. Потом по глазам ударил яркий свет, отозвавшись новой вспышкой боли в затылке, я почувствовала, будто лечу или падаю куда-то, и погрузилась в забвение спасительного обморока или же окончательной смерти. *** Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я вновь начала что-то осознавать. Мои ощущения несколько изменились, как если бы до этого меня жарили на сильном огне, а сейчас убавили пламя и оставили тушиться до полной готовности. Дурацкое сравнение, но острая боль во всём теле сменилась тупой и ноющей, по-прежнему зашкаливающей за все мыслимые пределы. Невозможность пошевелиться и сковывающая тяжесть вызывали панический страх. Дышать было трудно, а когда у меня по венам стало растекаться что-то горячее, словно кровь превратилась в расплавленный металл, я вообще начала жалеть, что до сих пор не умерла. Я знала, что жива, хотя у меня не было никаких веских причин так думать. Просто… по-другому и быть не могло. Я должна жить, обязана выдержать всё, любую боль, чтобы вернуться, потому что… Потому что… Почему? *** Мрак. Беспросветная, непроглядная темнота, но не таинственная и волнующая, с запахом прелой травы и комариным писком, и не уютная и теплая, как под одеялом в зимнюю стужу. Темнота, что сейчас меня окружала, была холодной и злой, враждебной. Такая темнота бывает в страшных фильмах, когда герой заходит в пустую комнату, погруженную во тьму, и он должен пройти через неё. Он ничего не видит и не слышит, но ЗНАЕТ, что где-то там притаились ужасные монстры и они могут в любой момент наброситься на него. Я чувствовала взгляды полные ненависти, ощущала зловонное дыхание, отчего моя душа хотела забиться в самые дальние уголки сознания и больше никогда не показываться, чтобы не испытывать этого жуткого, первобытного страха. Вскоре среди черноты стали проявляться образы. Сперва смутные, они обретали яркие краски. Красный от пролитой крови. Белый – гора костей под сухими, покорёженными деревьями. И все тошнотворные оттенки разлагающейся плоти на телах повешенных на ветках людей. Ближе всех ко мне был молодой мужчина в какой-то военной форме. Я бы назвала его довольно симпатичным, если бы не синюшный цвет лица и кровавые потёки на одежде. Русые волосы слипшимися прядями падали на глаза, рот искривлён в страдальческой гримасе. Рядом с ним была повешена девушка в старомодном платье, дальше еще одна, и еще. Старые и молодые, мужчины и женщины, даже дети. Кто-то в современной одежде – в джинсах и коротких юбках, другие в пышных платьях с корсетами или простых холщовых рубахах. Разные люди, сословия, эпохи, но над всем этим витала аура смерти. И это не образное выражение, а реальное чувство. Если бы я могла, то закричала от ужаса, а так мне оставалось лишь молиться, чтобы этот кошмар поскорее закончился. Я хотела отвернуться, закрыть глаза, сделать хоть что-то, чтобы не видеть, но была абсолютно беспомощна. Висельники походили на сломанные марионетки. Гниющие тела слабо раскачивал ветер, разгоняя удушливый смрад, и создавая иллюзию движения, из-за чего я не сразу поняла, что среди этой рощи со страшными плодами на деревьях есть кто-то еще. Человек медленно приближался, его походка была величественной и размеренной, как если бы он шел на параде или среди своих подданных, позволяя им воздать должные почести и поприветствовать господина. Только вот вместо челяди по обеим сторонам дороги висели трупы, но незнакомца, кем бы он ни был, это совершенно не волновало, я бы даже сказала, что он наслаждался зрелищем. Одет он был в тёмный балахон, лицо скрывалось под низко надвинутым капюшоном, так что я не могла разглядеть его выражения, но это и к лучшему. Мне не хотелось видеть, что он действительно упивается страшной картиной и с восторгом и вожделением разглядывает мертвецов. Такого бы моя психика уже точно не выдержала. Аура зла и смерти вилась за ним длинным шлейфом, окружала высокую фигуру чёрным коконом и тянулась к каждому дереву и висящему на нём телу. Жуткий человек был похож на паука, засевшего в центре паутины и дергающего за ниточки, на конце которых болтались мертвяки, и я была готова отдать что угодно, лишь бы не оказаться опутанной его сетью. Никогда еще я не испытывала такого страха. Мне приходилось попадать в разные переделки, я несколько раз чуть не умерла, даже столкнулась со Стихией, но никогда, никогда я так не боялась! «Пожалуйста, пусть это закончится!» Словно услышав мои мысли или почувствовав что-то, незнакомец стал оборачиваться. Полный ненависти ко всему живому взгляд медленно обшаривал рощу и окрестности, приближаясь ко мне, и липкий страх затопил всю мою сущность. Я не хотела, чтобы он меня видел, не хотела привлекать к себе внимание, я вообще не хотела здесь быть и отчаянно забилась, пытаясь вырваться из этого места, оказаться где угодно, лишь бы подальше от рощи висельников и её страшного хозяина. «Помогите мне, кто-нибудь!» Он меня нашел. Глаза – холодные, мёртвые – уставились прямо на меня, и я увидела в них свою смерть. «Нет! Нет!! Мальчики!!!» *** - Нужно сменить ей капельницу, - голос звучал глухо, как сквозь вату. «Капельница?». Слово было знакомым, но почему-то странным и неуместным. «Зачем мне капельница? Я же могу сама…» - мысль оборвалась, когда по венам опять побежал жидкий огонь. Я безмолвно завопила, но естественно, меня никто не услышал и не смог понять, что лекарство причиняет мне боль. «Чёрт! Мне больно! Прекратите!» Я попыталась что-то сказать, пошевелиться, но не смогла двинуть и пальцем. «Хватит!» Волна забытья накрыла с головой, и я вновь потеряла сознание, надеясь, что не попаду в ту же рощу. *** Опять темно, но на этот раз темнота не вызывала ужаса. Я просто была… где-то. Ни звуков, ни запахов, ни каких-либо ощущений. Приятное разнообразие. Я, наконец, смогла собраться с мыслями и подумать. Судя по услышанному обрывку разговора, нахожусь я в данный момент в больнице. Почему я сюда попала? Воспоминания приходилось с трудом выцарапывать из собственной памяти, напрочь отказывающейся соображать. Был взрыв… Точно! Мы собирались уничтожить магические печати, которые позволяли Дикой Охоте попадать в мой мир и вытягивать жизненную силу из людей, но что-то пошло не так… Мы попали в ловушку. Почему? Как такое могло случиться? Нас кто-то подставил? Но кроме Особого отдела никто не знал о наших планах, никто вообще не подозревал, что я обладаю магической силой. Нет, это бред какой-то. Скорее всего, мы просто недооценили Оскорей, за что и поплатились. Я вновь вернулась к взрыву. В последний момент, понимая возможную бесполезность своих действий, я всё же попыталась что-то предпринять… Что? «Ну же, Ева, что ты сделала?» Заклинание! Новое, неизвестное и непредсказуемое. Я пожелала одну единственную вещь, вложив в своё желание огромное количество силы, не имея ни грамма уверенности в том, что это получится. Но если получилось… «Я должна очнуться! Без меня они не выберутся оттуда!» *** - Состояние стабильно тяжелое, никаких изменений нет, – равнодушный мужской голос вещает заученные фразы. - То есть, сколько она пробудет в коме, вы не знаете? – это уже женщина и вроде смутно знакомая. - Да. Значит, я в больнице и в коме. После взрыва наверняка прошло уже достаточно времени, так почему я не вылечилась сама? Валькнут был настроен на защиту от физических объектов и заживление ран. Вряд ли Блек, перенастраивая его с Лёна на меня, снял такие полезные заклинания и оставил амулет простым накопителем энергии. Так что даже если я получила тяжелые травмы, я уже давно должна была прийти в себя и объяснить этим врачам-идиотам, что их лекарства устроили мне изощренную пытку в личном аду с огнём по венам и жуткими галлюцинациями. Хотя на счет последнего я была неуверена, слишком уж реалистично всё выглядело, и тот человек казался воплощением смерти и ужаса, древним и могущественным. Думать о роще мертвецов мне совершенно не хотелось, поэтому я вернулась к размышлениям о своём состоянии. «Нужно проверить ауру», - появилась светлая мысль. Как там Блек меня учил? Надо расслабиться и в тоже время сконцентрироваться на своих ощущениях, прислушаться к магическим потокам, проходящим сквозь тело. Я так и сделала и через какое-то время поняла, почему до сих пор валяюсь в отключке. Моя аура была разорвана в клочья! Наши бомбочки должны были впитать в себя энергию печатей и тем самым закрыть проход для Дикой Охоты, вероятно, так всё и случилось, но из-за взрыва я сильно пострадала, поэтому туманная дымка, вытягивающая жизненную силу, смогла добраться до моего израненного тела и порядком его потрепать. Валькнут не позволил мне умереть, уберег погасшую было искорку жизни, но отсутствие ауры замедлило регенерацию. Восстановление ауры может занять слишком много времени, а его-то у меня как раз таки и нет. Мне нужно убедиться, что с мальчиками всё в порядке и к тому же я беспокоилась о маме. Если печати сломаны и Оскорей больше не разгуливает по улицам города, то, возможно, все спящие летаргическим сном проснулись и тогда маме понадобится моя помощь и поддержка. «Некогда мне тут валяться!» - с досадой подумала я. - «Но что можно сделать? Как мне поскорее вылечиться? Колдовать при такой ауре чистое самоубийство, ждать, пока всё само заживет, чересчур долго…» Идей не было. По крайней мере, разумных и адекватных, зато одна бредовая в голове крутилась. А если учесть, что обычно у меня такие и бывают и именно они срабатывают лучше всего… Решено! Заклинание Королевский сон может перенести меня в некое пространство, где с лёгкостью воплотится любое желание. Всё, что произойдет там, станет реальным, когда я проснусь. Когда-то я использовала его, чтобы связать нас с Лёном руной жизни и обеспечить ему защиту от магии и мне это хорошо удалось, но сейчас была небольшая загвоздка. Для применения заклинания мне придётся воспользоваться магической силой, а значит, пожертвовать еще одним кусочком ауры. Если моя задумка удастся, то сперва мне станет хуже, а потом я должна поправиться. Теоретически. «Ну, дорогая, если получится, это будет твоим самым сумасшедшим поступком!» *** - Пульса нет! Мы её теряем! - Что происходит? Док, вы сказали, что она стабильна! – высокая блондинка в накинутом на плечи халате метала грозные взгляды, но была вынуждена отступить в угол палаты, чтобы не мешать суетящимся медсёстрам и врачам. - Она и была стабильна! – рявкнул доктор. – Дефибриллятор! Заряжай на двести! Разряд! - Ничего. - Заряжай! Разряд! Тело безжизненно дернулось, но противный писк приборов, сообщающий об остановке сердца, не прекратился. - Заряжай! - Ну давай же, ведьма чёртова! – прошипела сквозь зубы посетительница. – Не сдавайся! - Разряд! - Есть пульс! Девушка выдохнула и слабо улыбнулась: - Так-то лучше, Ева. *** Медленно открыв глаза, я увидела больничный потолок в желтоватых разводах, перевела взгляд на стены, отстранённо подметила, что, судя по косым солнечным лучам, сейчас раннее утро или поздний вечер, а потом уже воззрилась на гору оборудования, стоящую у моей кровати. На многочисленных приборах мигали разноцветные лампочки, меня оплетала куча проводов – капельница, какие-то датчики, еще что-то непонятное. В горло была вставлена трубка. «Вот почему у меня горло болело! И еще эта чёртова капельница…» Я пошевелилась, но не почувствовала никаких неприятных ощущений. «Похоже, получилось!» Видимо, моё движение заметили, потому что откуда-то справа послышался шорох, а затем в поле моего зрения появилась Лиз Крестовски. «А она что здесь делает?» - Ты очнулась! Невероятно! Я позову врача, - выпалила она на одном дыхании и убежала, чтобы меньше чем через минуту вернуться в сопровождении мужчины лет сорока в синей больничной форме. Когда он закончил удивляться, проверять показания приборов и восхищенно причитать, я уже про себя высказала всё, что о нём думаю, поэтому после того, как доктор, наконец, вытащил дурацкую трубку у меня изо рта, и я прокашлялась, мои первые слова были вполне цензурными и вежливыми. - Снимите уже эту демонову капельницу, от неё всё равно никакого толка! - Ха, - усмехнулась Лиз, - вы посмотрите на неё! Три дня в коме провалялась, не успела очнуться, а уже командует! - Три дня? – изумлённо переспросила я. Хотя меньшего было глупо ожидать. - Я должен полностью вас обследовать и проверить функции мозга и органов, - заявил доктор. - Проверяйте что хотите, но я сегодня же выписываюсь. - Это невозможно! Я посмотрела достаточно выразительно, чтобы доктор забормотал что-то невнятное, а Крестовски еще раз громко хмыкнула. - Выписывайте её, док. Под мою ответственность. *** Из больницы мне удалось выбраться только через пару часов, и то под конец я уже просто волком смотрела на медсестёр, предлагающих сдать очередной анализ, и рычала на врачей со шприцами. Крестовски притащила мне какие-то спортивные брюки и футболку, сказав, что купила их в ближайшем магазине, я натянула свои кеды – единственное, что осталось целым из моей одежды – прихватила ключи от квартиры, и покинула отделение под неодобрительные взгляды персонала. - Что случилось после взрыва? – спросила я, как только мы вышли на улицу. - Вы разнесли половину города! Долгострой полностью разрушен, так же как и фонтан – парк закрыли для реконструкции. Высотка лишилась последних этажей вместе с кабинетом мэра города, вся администрация в бешенстве! Мне начальство такую взбучку устроило! - Извини, мне жаль, что тебе досталось из-за нас. Лиз почему-то смутилась и явно почувствовала себя не в своей тарелке. - Они прислали кое-кого, - неловко сказала она, - ну… проследить. - Ты впала в немилость? - Типа того. - Всё должно было быть не так… Мы немного помолчали. Я наслаждалась ласковыми лучами заходящего солнца и тёплым ветерком. «Всё-таки вечер», - подумала я, вдруг осознав, что могла бы больше никогда не увидеть такой красивый закат. Могла вообще больше ничего не увидеть. - Ребята… - тихо начала Лиз. – Мы разбираем завалы, но пока ничего не нашли… - И не найдёте, - отрезала я. Крестовски нахмурилась, не понимая. - Их там нет, - пояснила с улыбкой. - Но они же… вы уничтожили печати… и ты была на месте взрыва, а значит, и они тоже… - Всё верно, - я кивнула, забавляясь её замешательством. – Сложно будет объяснить, да я и не смогу многое рассказать тебе, но поверь, парней ты еще увидишь! *** Всю дорогу домой я практически бежала. Перед Лиз было легко изображать уверенность, но в глубине души я боялась, вдруг что-то не получилось? Или мне не хватило сил? Или… чёрт! Пока я не увижу их своими глазами, не успокоюсь! Обратное отражение. Соломинка, за которую ухватился отчаявшийся разум. Слабая надежда на спасение. Смогла ли я? В чём заключается сила фантазмы? Что нам подвластно? Практически всё. Если ты веришь во что-то и очень этого хочешь, ты это получишь. Маги фантазий и отражений - могущественные колдуны, которые создают невиданных существ, призывают армии чудовищ и нарушают законы логики. Я могла оживить любую иллюзию. Я наделила жизнью полчища мышей-кровопийц, дракона, пегаса и даже феникса. Я сделала много чего невероятного. Но с людьми всё было гораздо сложнее. Лишь однажды мне удалось спасти жизнь человеку, поймать душу в момент смерти и перенести её в другой мир, превратив в рисунок на стене, а затем оживить «Игрой отражений». «Среди иллюзий скрыта реальность. Из реальности создаются иллюзии. Среди правды прячется ложь. Среди лжи прячется правда», - так учил меня Блек. И вот впервые я попробовала превратить реальность в иллюзию. Взбежав по лестнице, я торопливо отомкнула дверь и, не разуваясь, прошла сразу в комнату. На стене был рисунок. Два молодых красивых парня примерно одного роста. Серебряноволосый и зеленоглазый в белой футболке с короной на груди и свободных джинсах, а второй в тёмных брюках и синей рубашке, с насмешливой улыбкой на губах и немного самоуверенным выражением стальных глаз, сверкающих из-под чёрной чёлки. - Мальчики, как же вы достали умирать, - ноги внезапно ослабели, и я опустилась на пол, улыбаясь и вытирая слёзы облегчения и радости.