Девочка с каре

      Максу не сложно скрывать. Он вообще не привык показывать своих чувств. Отшутиться, промолчать, но не выдать ничего - это у него получалось лучше всего. Кристина скрывать ничего не умеет. Открытая книга. Бери и читай, если интересно. Любая смена настроения как на ладони. Отсюда и все сложности.       Она пытается прятаться. В будуаре, репетиционной, даже в туалете, лишь бы только никто ничего не заметил. Этим и палится. Ребята озадачены, беспокоятся за малышку, поэтому прямиком идут к Максу, потому что знают, что больше никому не откроется. Он привычно шутит, отмахивается и скидывает все на пмс. Все принимают всё за чистую монету, ему же виднее, они же так близки. А Максу откровенно страшно.       Он не понял что случилось, просто в какой-то момент она закрылась. Говорит только по делу, смотрит куда-то в пустоту и буквально шарахается, когда он пытается её коснуться. Его уже трясёт. Знает, что не имеет никакого права злиться, но все равно злится. Ему жутко её не хватает, и он вроде пытается что-то наладить, да только она ещё больше закрывается. И у него в голове бардак, потому что нет ни одной логичной причины.       Ночью он находит Серегу. Он второй после, разумеется, Кристины, с кем он может общаться, кто знает о нем чуть больше остальных. И ему непонятно с чего начать, поэтому просто садится рядом около окна и молчит, надеясь что тот умный, поймёт. Серега понимает, поэтому и рот открывает первый. - И долго ты будешь телиться? - Прикалываешься? Я блять даже не понимаю с какой стороны к ней подступиться. Шарахается от меня, как от прокаженного, и что я только сделал такого, понять никак не могу. - А похоже прикалываешься ты. Вот хороший ты мужик, да только эгоист редкостный, таких ещё поискать нужно. - Да с хера ли? Я о себе сейчас вообще не думаю, у меня просто в голове не укладывается, что я такого сделал, и во мне ли вообще причина. - Спросить не пробовал? - Она блять не разговаривает со мной, вот от слова совсем, понимаешь? Ходит, как будто и не существует тут меня, да и вообще никого не существует. Вся в себе, не подкопаться. А меня аж трясёт от этого. - Столько разговоров о личном дискомфорте, с ума сойти можно, скоро Майер переплюнешь. - Иди на хуй!       Макса бесит этот разговор. Потому что PLC прав. Все это время он думал о том, как ему тяжело без неё, анализировал её поведение, только для того, чтобы вернуть в своё личное пространство.       Пришлось вернуться обратно, ведь признавать ошибки - это одна из главных его супер-способностей. - Ты же знаешь где она. - В танцевальном зале. Не обосрись.       И это единственное, чего он хотел. Не обосраться сейчас. Он права такого не имел, потому что где-то в черепной коробке закралась мысль, что если обосрется, то потеряет её. А это - пиздец. Тогда он камнем под воду пойдёт, и не на проекте, а в жизни. Потому что в этой девочке все.       В танцевальном зале не горит свет, не играет музыка, там вообще как в морге. Холодно и пахнет отчаянием. Она сидит на полу, со стороны кажется что спит, только вот дыхание, как пульс у сердечников, прерывистое и ненормальное, оно выдаёт с потрохами. Там тихая истерика внутри и необъяснимое желание её заглушить. И их желания совпадают, а это уже хорошее начало.       Он подкрадывается тихо, ложится головой на колени и как кот пытается умоститься поудобнее. У неё в этот момент - остановка дыхания. И нужно хоть немного времени прийти в себя, да только Макс совсем не даёт передышки, обхватывая её ноги руками и прижимая к себе. - - Тебе больно? - его вопрос звучит так громко, хотя сказано было практически шёпотом. Но он попадает в цель, потому что ей больно. Очень больно.       Она не привыкла так жить. Всегда делала все осознанно. Всегда говорила и делала только то, что чувствует, а теперь так не может. Она порядочная, поэтому предав своего парня, сделав ему больно, она сделала тоже самое и себе, только в двойном объеме. Она ведь даже поверить не могла, что когда-то сможет так, осуждала таких и сама же такой стала. Говорить на всю страну о том, что не любишь, что практически ненавидишь, но не сказать тоже самое лично, хотя возможность такая была, это как минимум мерзко. Ей от себя мерзко. Мерзко от того, что ведёт себя как последняя дрянь, от того, что не хватило смелости сказать хотя бы по телефону. От того, что посмела любить не его, доброго, порядочного и любящего. - Я имею к этому отношение? Прости, что задаю такой вопрос, просто не могу как-то по-другому объяснить твоё отторжение меня. - Да, ты имеешь к этому отношение, самое прямое. - Я могу что-то исправить? Мне это нужно, очень сильно нужно, ты мне нужна.       Она делает то, что первое приходит в голову. Наклоняется и целует его. Без церемоний и лишних обдумываний, потому что не уверена что решилась бы в другой момент, но уверена что должна была это сделать.       Свобода в ахуе. Подскакивает, как только она отстраняется и бешено смотрит ей в глаза. Он в смятении, шоке и немного в восторге. Она же смотрит на него абсолютно пустыми глазами, потому что все остатки энергии ушли на то, чтобы решиться. - А теперь, Максим, подумай очень и очень внимательно. Сможешь ли ты мне хоть когда-то ответить тем же. Если нет, то уйди и больше никогда не будем к этому возвращаться.       Она ложится на пол, поджимает под себя ноги и похоже пытается уснуть, чтобы поскорее закончился этот момент. Свобода стоит как вкопанный ещё с минуту, пытаясь анализировать и рассмотреть варианты, пока в голове не проносится мысль, что эта мудрая девочка сейчас совершила огромный шаг, на который он, возможно, никогда бы не смог решиться. И осознание того, что как бы это не было правильно, он не сможет сейчас уйти, да и вообще вряд ли сможет от неё куда либо уйти, накрыло с головой. Потому что в ней все. Поэтому тупо ложится рядом, прижимая её к своей груди, а она наконец выдыхает.       Под утро PLC зайдёт в зал и накроет их одеялом, а когда все проснуться, ни под каким предлогом никого туда не пустит. И когда они наконец выползут оттуда, на лице Кошелевой будет сиять улыбка, а Свобода будет по-хозяйски прижимать её к себе. Только у Родиона в этот момент все внутри перевернётся, но на это не обратит внимания даже он сам.