Умирая во тьме сердца моего.

      Когда просят начать сначала или с какого-либо определенного момента, всегда теряешься, не так ли? Ты думаешь об одном, но в следующую же секунду вспоминаешь что-то другое, полагая, что вот именно с этого стоит начать, а потом такой, мол, нет, это не то. Так может пройти час, два, и все это время будет царить тишина. Ты будешь чувствовать неловкость, но все равно будешь молчать. И эта тишина будет убивать и сводить вас с ума.       − Это моя мама, − неожиданно для всех говорит Кира. Это и верно, она именно та, кому следует начинать этот рассказ, ведь ей известно больше, чем кому-либо из здесь присутствующих. – Это она в 1943 году пробудила дух Ногицунэ.       Винчестеры обращают внимание на Юкимуру, которая мнется, сидя на бортике кресла, в котором располагается Скотт.       − В 1943 году? – кривится Дин, прикидывая, сколько примерно может быть лет матери лисицы. – Сколько ей?       − Почти 900 лет, если верить словам мамы Киры, − отвечает МакКолл. Он тоже присутствует тогда, когда Ношико повествует историю призвания Ногицунэ.       − Очешуеть, − произносит старший Винчестер, и все скептически смотрят на него. Такие словечки здесь новы. Однако спустя пару секунд они возвращаются к «увлекательному» рассказу.       − В том году ее отправили в концлагерь для японских американцев «Ок..», − Юкимура пытается вспомнить название, но ей не удается.       − Оук Крик, − исправляется ее Скотт и берет нервничающую лисицу за руку. Она улыбается.       − Мама говорила, что там она встретила молодого армейского медика, − эта информация охотникам кажется лишней, но они и не подают и знака, просто слушают. – Спустя какое-то время произошел бунт, в котором ее ранили. При тех же обстоятельствах пострадал и ее возлюбленный, у него были ужасные ожоги, от которых он скончался в Доме Эха.       − Дом Эха? – интересуется Сэм.       − Это психиатрическое учреждение неподалеку от Бейкон Хиллс, − объясняет шериф. – Вы должны бы проезжать его по пути.       − Еще то жуткое местечко, − морщится Малия, вспоминая, как они со Стайлзом находят ужасные снимки опытов над сверхъестественными существами.       − Как мы поняли, его использовали в качестве военного госпиталя во время Второй Мировой войны, − произносит МакКолл.       Винчестеры кивают.       − Когда бунт был подавлен, было принято решение скрыть произошедшее там, тела погибших забрали и хотели сжечь, − продолжает Кира. – В той горе трупов рядом оказались моя мама и тот самый армейский медик.       − Твоя же мать вроде жива, − как-то неуверенно говорит Дин. – Или я не так понял?       − Так, − подтверждает его правоту Кира. – В результате бунта, пули попавшие в мою маму, они сильно ослабили ее так, что она казалась мертвой. В тот момент, лежа там среди горы трупов, она молилась предкам, чтобы призвать Ногицунэ, она хотела отомстить за произошедшее. Однако вместо того, чтобы вселиться в нее, Ногицунэ вселился в тело ее возлюбленного, скорее всего, в нем тогда еще жила жизнь.       − И что произошло потом? – спрашивает Сэм.       − Хаос и боль наполнили лагерь и Дом Эха, − в голосе Киры слышится горечь. Она подразумевает, что ждет их, если Ногицунэ вырвется наружу. – Тогда моя мама сумела одолеть его и схватить дух Ногицунэ, а тело того медика похоронила.       Юкимура замолкает. Сидящий в кресле Стайлз перебирает в руках край клетчатой рубашки. В комнате вновь воцаряется тишина. За последнее время это становится привычной ситуацией в этих стенах. Уже пора бы привыкнуть, однако это не так просто. Обычно здесь царит смех, недовольное ворчание отца, которое Стайлз переводит в шутки, суматоха по утрам, а сейчас только тьма.       − Дух Ногицунэ был схвачен и похоронен под корнями Неметона, и когда вы принесли себя в жертву, − Дин указывает на Стайлза и Скотта, вспоминая, что им рассказывает Стилински в день их знакомства, − вы выпустили его, не подозревая этого.       − А потом пришли Они, − тихо произносит Лидия.       − Впервые они появились в моем доме, − кажется, пора и Ардженту внести кусочек своей истории. – Они возникли из черного дыма, я думал, что они пришли за мной, так как когда я был молод, я присутствовал на заключении сделки с Якудзе, тогда я узнал о их существовании, они пришли за их лидером, который был одержим Ногицунэ.       − Но они пришли за нами, − говорит Мартин. – Они будто заглядывали нам в душу своим взглядом, пытаясь что-то отыскать. Потом они уходили, оставляя за ухом знак, − она убирает волосы, показывая знак личности.       − Такой же знак мы нашли на стене в Доме Эха, − доносится голос Стайлза. – За ней оказался меч и человеческие останки, которые были все в бинтах, − он тупит взгляд в пол, так как на него уставлено слишком много глаз. – Именно его я видел в своей голове, иллюзиях, пока полностью не впустил в себя.       Стилински притихает, понимая, что сейчас, скорее всего, начнется что-то типа выяснения отношений и безумного непонимания, выраженного со стороны охотников. Предотвращая это, Малия заступается за Стайлза:       − Он просто пытался защитить меня от огромной дырки в голове.       − Вы спите? – нетактичный вопрос, за который старший Винчестер получает от младшего в бок. Тот корчит недовольную рожицу, потирая бок. – Молчу.       − Этот знак? – Сэм возвращается к делу.       − Знак личности, так Они ищут Ногицунэ, − отвечает Крис.       − Зачем?       − Чтобы убить, − Арджент полностью спокоен.

***

      Ночь проходит более-менее спокойно. Созданная надежная защита хорошо противостоит демоническим воинам, которые выходят из тьмы с закатом солнца. Стая и Арджент заканчивают подробный рассказ, позволяющий Винчестерам погрузиться в их мир, в ту часть истории, которую Дин не дослушивает и взрывается, так как его голова начинает дико болеть от всей полученной от Стайлза информации. В принципе, как и голова Сэма.       С восходом солнца Безумие не заканчиваются. Оно только начинается. Анализ ситуации позволяет понять, что, чтобы сохранить жизнь Стайлзу, необходимо изгнать Ногицунэ. Приняв игру по правилам стаи, Винчестеры подписываются на то, что это их первый шаг в этой войне. Но как выгнать того, кто заседает глубоко внутри худощавого паренька? Сейчас определенно не хватает Бобби, он всегда знает, что делать, либо где найти. Ну, или хотя бы сейчас книжки хранителей знаний, от них Винчестеры точно не откажутся, будь они под рукой, ведь Бобби-заменитель не способен им помочь. А поэтому им остается пролистывать жалкий бестиарий Арджентов в надежде, что удастся найти хоть какую-нибудь зацепку. Везет, что они и Лидия знают латынь.       Проходят часы. Литры выпитого кофе, но вновь нет зацепок. Чертовы книги. Черт город. Чертов Ногицунэ. Дин закипает. Он терпеть не может, когда все складывается таким образом. Зачем он только приезжает сюда? Хотя не будь он здесь, это выйдет за пределы города, и тогда рано или поздно они встретятся с этим хаосом, но вот смогу ли убить? Это уже вопрос. Лучше загубить все на корню.       Слышится взмах крыльев, и посередине комнаты материализуется мужчина. Все моментально оборачиваются. Арджент хватает оружие и направляет в незваного гостя. Раздается выстрел, и пуля пронзает его грудь. Винчестеры подскакивают с места и борются с охотником, пытаясь отнять у него оружие. Дину это удается. Братья удерживают Криса, не позволяя вырваться.       − Успокойся, − вразумляет его старший Винчестер, − он свой.       − Эта хрень возникла посередине комнаты из воздуха, − Крис смотрит на Кастиэля, который опускает голову вниз, смотря на небольшое пятнышко крови, остающееся единственным напоминанием того, что в него стреляют, − и ее не берут пули!       − Он свой, − произносит Сэм. – Это Кас, он ангел.       Арджент недоверчиво смотрит на Кастиэля, но все же мирится с происходящим. В последние дни творится столько безумия, что он готов поверить и в Бога, и в Дьявола, и в то, что у него самого завтра вырастут крылья.       − Отдайте мне мой пистолет, − он протягивает руку, − с ним мне спокойнее.       − Обещай не палить без повода, − медлит Дин, Крис закатывает глаза, мол, не Винчестеру его учить. Арджент выхватывает пистолет и прячет его за пояс. Сделка.       Кастиэль обходит гостиную, рассматривая стены, потолок и полы. Его взгляд останавливается на скованном кандалами Стайлзе, тот машет ему рукой. Ангел улыбается.       − Хорошая защита, − Кас понимает, что это дело рук Винчестеров, и поднимает на них глаза. – Я слышал у вас проблемы, поэтому я подумал, − протягивает ангел и достает из внутренних карманов плаща два дневника, − что это вам пригодится.       Кастиэль протягивает Винчестерам то, что ему удается найти в бункере хранителей знаний. Они смотрят на кожаные переплеты, на которых изображен символ просвещенных.       − Там все, что связано с японской мифологии, − говорит Кас, и Дин улыбается. Он притягивает ангела и обнимает его, хлопая его по спине. Это именно то, что им нужно в этот момент. – И разными жуткими тварями, пришедшими в наш мир с тех земель.       Старший Винчестер проводит пальцами по обложке дневника и открывает его. Перелистывает первые страницы, останавливаясь на тех, где появляются картинки разной нечисти. Это же проделывает и Сэм. Братья застывают.       − Очешуенно, − звучит как-то грустно и разочаровано. Дин поднимает глаза на окружающую его компанию и разворачивает текст дневника к ним: − Кто-нибудь знает японский?       В ответ тишина. Братья переглядываются и обреченно вздыхают.       − Бобби сейчас не хватает, − озвучивает Сэм мысли Винчестеров, − определенно.       А ведь только все начинает складываться так хорошо. Когда наступает тишина, каждый погружается в раздумья. С кем-то это происходит невольно, а кто-то, наоборот, намеренно уходит в них. Одних в эти моменты посещает что-то хорошее, они воображают о солнце, золотом песке, шуме прибоя, они видят радость и смех, в эти моменты они редко бываю одни, хотя находятся и те, кто думает именно об этом, представляет себя в одиночестве, потому что может быть счастлив только так. Другие вспоминают лишь боль, страдания и тьму, разрушая себя этим и медленно убивая внутри. Что насчет тех, кто делает это добровольно? Вариантов много. И сейчас находясь в доме шерифа Стилински, все тоже собираются с мыслями.       Винчестеры проклинают левиафана, убившего Бобби. Лидия думает, что пора бы начать учить новый язык. Малия все еще подумывает над тем, что с мехом теплее. Кира вспоминает об отце, который далеко не хорош в японском. Шериф Стилински до сих пор желает покончить с этим и помахать рукой этому безумному миру. Стайлз просто сидит, понимая, что он уже и так делает все, что может, – остается собой. Арджент пытается вспомнить хотя бы одного знакомого со знанием японского. Кастиэль предполагает, что, возможно, он может что-то и прочесть, если сконцентрируется. И это все на фоне обдумывания ситуации дальнейших действий. МакКолл, расхаживающий по периметру гостиной, неожиданно останавливается.       − Дитон, – его будто осеняет. – Может быть, он сможет нам помочь?       − Кто такой Дитон? – интересуется старший Винчестер.       − Он мой начальник в ветлечебнице, − отвечает Скотт. И чем собачий доктор может им помочь? Да, этот вопрос теперь сломает Дину логику. – И друид, − добавляет оборотень, чтобы развеять сомнения в его компетенции.       − Советник оборотней, − констатирует Кастиэль.       − А ты-то, откуда знаешь? – не выдерживает Ноа. Находиться с таким количеством сверхъестественного в одном помещение может привести к безумию.       − Я же ангел Божий, я знаю многое.       − Точно, −взмахивает руками шериф, – но не японский, − последние слова он роняет тихо, еле слышно.       − Кажется, этому дому пора встретить еще одного гостя, − произносит Сэм.       В последнее время этот дом только и делает, что встречает гостей. Шериф сдается, махает рукой и садится в кресло. Пусть творится все, что угодно, только закончится быстрее. Скотт набирает номер Дитона, и они в течение нескольких минут говорят. Затем отключается.       Проходит час, и в дверь раздается стук. Открывать идет Ноа. В последнее время он чувствует себя больше швейцаром, нежели шерифом. Сколько раз он открывает двери за последние дни? Пять? Десять? Пятнадцать? Все уже сбиваются со счета. Так много посетителей. Шериф предупреждает о солевой ограде и пропускает Дитона в дом. Тот аккуратно переступает и осматривается.       − Интересное дизайнерское решение, − улыбается Алан, указывая на ловушки на потолках.       − А то, − усмехается Дин, − еще и от нечисти разной защищает.       Его веселье не в тему, и очередной удар в бок от брата это подтверждает. Улыбка пропадает с его губ.       − Скотт, ты говорил, что я могу чем-то помочь, − Дитон обращается к оборотню.       − Да, есть кое-что, что необходимо перевести, − МакКолл движется в сторону стола, за которым сидят братья. Он собирается взять дневник, но его быстро хватает Дин, грозя ему пальцем, мол, сверхъестественным тварям не позволено касаться чего-то столь прекрасного. Скотт убирает руки. Понимая всю сложность отношений между оборотнем и охотниками, Алан подходит к столу.       − Можно? – он указывает на дневник. Старший Винчестер медлит, он не доверяет.       − Все нормально, Дин, − Сэм пытается забрать у него дневник, до последнего брат его не отпускает, но все же спустя несколько минутной борьбы младший Винчестер его вырывает. Дин обиженно смотрит на него. – Конечно, − Сэм улыбается и протягивает Дитону дневник.       Алан открывает старинные записи, пролистывая одну страницу за другой. Он ищет в них знакомые слова и находит. Местами, конечно, не удается что-то понять, но большая часть открывается перед ним. Один дневник остается бегло прочитанным, он принимается за другой. Новая страница – и он останавливается. Удается найти то, что все так ищут. Похоже, это замечают остальные. Сидящие привстают в надежде, что на их глазах сейчас происходит чудо. Неужели?       − Есть что-нибудь? – нервно прикладывает к губам руку шериф. Сейчас ему, как никому другому, нужно услышать хорошие новости.       − Да, − внимательно вчитываясь, отвечает Дитон и поднимает глаза на всех: − Кажется, я нашел то, что мы ищем.