Пять потерь капитана Синдбада

      До самого Багдада корабль шёл по тихой глади моря, словно водная стихия решила на время отпустить страдающего капитана из своих объятий.       За столь короткое время, проведённое в море, Синдбад заметно изменился: неистощимый боевой дух пал, он часто пытался уединится, скрывая слёзы. Казалось, что и жажда приключений потухла во взгляде, а Симбад замкнулся, погружаясь в самоанализ и работу.       Друзья, по одиночке или вместе, собирались в каюте капитана за обеденным столом и открыто пытались переубедить Синдбада, что он не виноват в смерти Мэйв. Но старания долгое время оставались тщетными, порой доводя команду до отчаяния.       Каждый день был как брат близнец прошедшему: Синдбад работал, пока не начинали подкашиваются ноги от усталости и казаться, что палуба усеяна битым стеклом, ведь ходить становилось невыносимо. Он ни с кем не заводил беседы на отвлеченные темы, только отдавал приказы и точно приведение перемещался по кораблю.       Друзья делали всё, чтобы вернуть прежнего веселого и целеустремлённо капитана: разными способами пытались разговорить его, иногда через шутку, но чаще для поддержания разговора. Кто-то из них как бы невзначай забывал что-то из прошлого и обращался за помощью к капитану. И любые подобные попытки только злили Симбада и тот со словами «Вам что, заняться нечем?» продолжал работу.       Но иногда на лице капитана, словно солнце из-за тучи, появлялась улыбка и тогда все замирали в надежде, что Синдбад наконец-то всё осознал и вернулся к жизни. Но такие моменты быстро проходили, и парень опять мрачнел и ещё больше закрывался в себе. Дубара очень волновало состояние брата, но парень никак не мог ему помочь, что заставляло волноваться ещё сильнее.

***

— Земля! — рано утром солёный воздух прорезал крик дозорного. И вся команда «Номада» уже через минуту собралась на палубе. Люди на столько соскучились по дому, что выбежали кто в чём был, не заботясь об одежде.       Среди остальных был и капитан, подойдя поближе к борту, он поднёс к глазам подзорную трубу, и вдали разглядел еле виднеющийся в утренней дымке порт родного Багдада. — Через три-четыре часа будем на месте! — обрадовал Синдбад команду, складывая трубу. В его голосе не слышалось ни радости, ни печали. Складывалось впечатление, что капитану вообще было всё равно.       Оставив команде радоваться скорому прибытию домой, капитан вернулся к штурвалу. Как считал Синдбад, возвращение домой — это не такой уж и большой повод для веселья. — Послушай, брат, люди интересуются: сколько можно будет побыть на берегу? — подошёл Дубар. Так как в последнее время капитан стал непредсказуемым, подошёл именно брат: капитан мог наорать за малую провинность или же проигнорировать некую оплошность. И чтобы избежать нового конфликта, матросы побаивались лишний раз связываться с ним. — До следующего прилива, — немного помолчав, он добавил: — Как обычно. — Хорошо, я передам, — недовольно кивнул Дубар, и чтобы хоть немного сбить свою досаду, похлопал рукой по борту.       Дубар уже отошёл, обдумывая, как сообщить команде неприятную новость, но слова Синдбада остановили его. — До ближайшего прилива, — ещё добавил парень безразличным тоном. Похоже, его совершенно не интересовало судьба подчинённых.       Дубар не поверил своим ушам, он развернулся, чтобы убедится, что разговаривает с братом, всегда готового отдать жизнь за любого из своей команды. — Но люди устали, они давно не виделись с родными… — попытался переубедить брата Дубар. — Тогда пусть увольняются, я запросто смогу набрать команду, — равнодушно хмыкнул капитан и подставил лицо ветру, давая понять, что разговор окончен.       Дубар ощутил, как в сердце зарождается злость, в любую секунду готовая выплеснуться наружу, и что чаша его терпения переполнена, а потому он больше не может терпеть выходки Синдбада. — Кто ты?! Верните мне моего брата! — с дикой яростью воскликнул Дубар. Мужчине уже давно хотелось врезать Симбаду, но приходилось сдерживать себя. Моряк знал, что если сейчас не уйдет, то свернёт брату шею и потом не сможет простить себе этого. Сжав кулаки так сильно, что костяшки на кистях побелели, мужчина спешно удалился прочь.       Синдбада удивило и даже испугало поведение Дубара. Парню на мгновение показалось, что он готов ударить его, и капитан инстинктивно сделал шаг назад. Он ещё никогда не видел брата настолько разъярённым… вместе с этим капитану неожиданно пришло понимание, что он сам перегнул палку и его поведение принесло только вред команде. Ведь никто не должен страдать из-за его лично трагедии.       «Я вел себя как законченный эгоист. Не видел ничего вокруг, а ведь капитан должен быть примером для команды, а я думал только о себе. Я попрошу прощение и пойму, если команда захочет переизбрать капитана», — с горечью подумал Синдбад и подозвал матроса, попросив того собрать всех на палубе.       Когда остальные не очень торопливо последовали приказу, Синдбад занял высокую позицию так, чтобы его видел каждый. Моряки пытались догадаться, что опять надумал капитан, и негромко перешёптывались между собой. — Команда, я хочу попросить у вас прощения, — начал Синдбад. Он и не думал, что просить прощение может быть так сложно. После короткой паузы, не давая опомниться команде, он продолжил: — Эти несколько недель, после того, как… — парень запнулся, слова застряли в горле и говорить стало невыносимо тяжело, — После несчастного случая с Мэйв… От горя я потерял голову…— Синдбад снова замолк, ища понимания в глазах матросов. — Мне хотелось забыться, чтобы не было так больно, — капитан снова перевёл дыхание и проглотил ком, застрявший в горле. — Я любил Мэйв, — продолжил он спустя несколько минут, остановив взгляд на Брин. Девушка стояла чуть в стороне по правому борту, стараясь не смотреть на парня. — И поэтому мне трудно смирится с её… смертью. — чуть погодя, закончил капитан. Осознавая, что всего лишь признался в тяжести своих чувств, Синдбад продолжил: — Я хочу попросить у вас прощения, — повторил он, преклонив колено. Моряки не знали, что отвечать и начали нервно переглядываться, переговариваясь. На выручку пришёл Дубар: он приблизился к брату и подал тому руку, помогая подняться. — Не нужно было. Единственное, чего мы добивались, чтобы к нам вернулся наш капитан, каким ты был раньше — весёлый и целеустремленный, — выразил он общую мысль. Моряки дружно загудели, соглашаясь.       Немного погодя, Синдбад всё же принял помощь брата и, подумав, продолжил: — Я постараюсь, — парень улыбнулся, но его грустные глаза вовсе не улыбались. И похоже было, что грусть навсегда поселилась в них.       Команда разбрелась, обсуждая поступок капитана. Некоторые матросы подходили со словами сочувствия и искренне радуясь, что теперь всё останется как и раньше.

***

— Мы приближаемся к Багдаду! — радостно оповестил Форуз, победно опустив подзорную трубу. Он указывал пальцем на город и был похож на маленького мальчика, показывающего маме какую-то диковинку.       На корабле поднялась суматоха, моряки бросились выполнять свою работу, чтобы безопасно вести корабль в порт. А те, кто оставался свободен, счастливо шумя, высыпали посмотреть на родной город в лучах восходящего солнца.       Багдад, как и всегда, встретил моряков веселым гулом тысячи торговцев, и множеством приветливых людей, находящихся в столь ранний час в порту. Перед тем, как покинуть «Номад», капитан, пожелав хорошего отдыха, распустил команду. Но предупредив, что если им дадут новый заказ, он сразу же созовёт всех назад. Кто-то эту новость воспринял нормально, потому что никакая плохая новость не могла перекрыть скорую встречу с родными. Другие согласились, не пререкаясь.       Через пару часов, когда все уже давно разошлись, Синдбад ещё раз прошёлся по кораблю, на всякий случай проверяя состояние судна. Ему не хотелось сходить на берег, ведь там начиналась другая жизнь, жизнь без Мэйв.       Осмотрев трюм, Синдбад вышел на палубу и с удивлением обнаружил Дубара, похоже, брат ждал его. — Синдбад, ты идёшь? — поинтересовался Дубар. — Все уже давно разошлись, остался только ты, — с укором произнёс он. — Да, сейчас иду, — заверил парень, он закрывая дверь в трюм э подходя к брату. — Хорошо тогда, жду тебя дома, — устало вздохнул Дубар, спустился с корабля, и было слышно каждый шаг по скрипучему трапу.       Опомнившись, Синдбад подбежал к борту и окликнул брата: — А где будут жить Ронгар, Брин и Форуз эти несколько дней пока мы будем в Багдаде?       Дубар уже отошёл достаточно далеко, но услышал вопрос брата. — У нас, конечно. Места всем хватит, — ответил Дубар, махнув рукой. — Хорошо, тогда размести их со всеми удобствами. А я погуляю немного по городу и приду позже, — кивнул капитан. После того, как Дубар скрылся в толпе, он снова углубился в свои мысли, подставив лицо горячему сухому ветру, никогда не встречающегося в море. С рынка, который располагался не далеко пахло пряностями, так же в воздухе витал запах раскаленного песка — ароматы, знакомые с детства, ароматы родного города.       Ещё немного пробыв на корабле, Синдбад понял, что пора сходить на берег. Но ему не хотелось покидать «Номад», где все ещё в каждом уголке жил дух Мэйв. — Я очень надеюсь, что ты, попав в рай, станешь ангелом-хранителем для команды и капитана корабля, — парень запнулся, снова этот проклятый ком в горле не давал продолжить. Он сам понимал, что его слова были похожи на прощание или уже самим прощанием, — …но стоит жить дальше. Я люблю тебя, Мэйв, и очень жалею, что так и не сказал это тебе, — с сожалением закончил парень, погладив перила, и, не поняв, что все слова сказаны, наконец-то смог ступить на сушу. Ступить в действительность, где нет Мэйв, осознавая разделение жизни на «до» и «после». И, может, это даже к лучшему.       Синдбаду не хотелось идти домой и тот решил немного прогуляться по городу — уж слишком долго капитан не был здесь. Тем более интересно же, что изменилось с момента их отплытия. А, может, удастся ещё встретить знакомых и узнать последние новости. Ноги сами привели капитана в таверну, где они часто выпивали с братом. Это была небольшая, но очень уютная таверна с деревянными, криво сколоченными столами и стульями. И хозяин, старый друг моряков, всегда приветлив и никогда не скупился на угощения для старых знакомых. Именно там Синдбад и встретил команду: Дубар и Ронгар уже успели выпить по несколько бокалов пива и были обставлены ими, видимо, ожидая новую порцию. Форуз увлеченно жестикулируя и пытаясь перекричать общий шум, что-то рассказывал Брин. Девушка внимательно слушала, доедая свой ужин, сегодня обычная жаренная курица с картошкой казались божественно вкусными. После месяца рыбы и дождевой воды, что приходилось есть на корабле. — Всем привет, — подошёл к друзьям капитан. Пододвинув ближайший стул, он удобно устроился за столом. — Не думал, что найду вас здесь. — А мы рады, что к тебе вернулось хорошее настроение, — отставив пустую тарелку, улыбнулась Брин. — Просто я решил, что нет смысла зацикливаться на прошлом, надо жить дальше. А то, что было когда-то навсегда останется в сердце. А в будущем, я надеюсь, нас ждёт много приключений, — улыбнулся моряк в ответ. Подняв руку, он подозвал официанта.       После такой хорошей новости остальные тоже воспрянули духом и стали поздравлять капитана, хлопая его по плечу.       После того, как друзья вернулись за стол, Дубар радостно заявил: — Старый-добрый Синдбад вернулся! Значит, есть повод праздновать! — и залпом осушил кружку. — Я вернулся, но в сердце навсегда поселилась грусть, оно разбито, — грустно вздохнул Синдбад. Его хорошее настроение как рукой сняло, взгляд затуманился, и он снова мысленно вернулся к любимой, которой не суждено было узнать о его чувствах.

***

      Дверь в таверну аккуратно открылась, пропуская вовнутрь молодго, хорошо одетого юношу, на вид чуть младше Синдбада. На пришедшем, переливаясь разными оттенками, красовался шелковый халат золотого цвета, а на голове челма под цвет халату. Одеяние явно говорило о богатстве владельца, тем самым он сильно выделялся из толпы бедно одетых рыбаков и других завсегдатаев заведения.       Богатая одежда привлекла разбойников, решивших расслабиться в этот вечер в том же месте.       Зайдя в таверну, юноша брезгливо осмотрелся и, аккуратно ступая по давно немытому полу, подошёл к барной стойке. За ней сидел уже изрядно подвыпивший хозяин, начисто вытиравший пивные кружки. Устроившись так, чтобы его никто не слышал, он подозвал к себе трактирщика и шёпотом поинтересовался: «Не было ли у него сегодня капитана Синдбада? Его корабль видели в порту». От некоторых людей юноше стало известно, что именно таверна «Пьяный краб» является любимым заведением капитана и его команды.       Выслушав посетителя, трактирщик оторвался от протирания кружек и, по привычке перебросив полотенце через плечо, осмотрел зал. — Да, вон они, — показал он грязным пальцем на компанию людей, сидящих в самом дальнем углу трактира.       Поблагодарив хозяина таверны монетой, юноша хотел уже отойти от стойки, как вдруг его окружили четверо подвыпивших мужчин. Разбойники стали приставать к нему, один из них даже приставил нож к шее юноши, пытаясь выманить кошелек. Парень, не привыкший к такому обращению, сразу же вспотел и, нескладно бормоча, пытался договориться с бандитами. Но никакие угрозы и даже предложения не действовали, разбойники только смеялись и улюлюкали, издеваясь над бедным посланником.       Синдбада привлекло движение возле стойки. Он привстал, всматриваясь. Друзья тоже примолкли, любопытствуя, что так привлекло капитана. Поняв, что кто-то попал в беду, Синдбад попросил команду оставаться за столом, и, заверив всех, что справится сам, направился в сторону шума. — Проблемы? — поинтересовался он у юноши, подойдя к стойке. Один из бандитов уже занёс руку для удара. Капитан достал нож и, делая вид, что вычищает грязь из-под ногтей, покосился на бандитов. — Синдбад! Я рад, что встретил Вас! — юноша так обрадовался, что на мгновение забыл о нависшей угрозе. Его лицо прояснилось, во взгляде больше не виднелся страх. Вдруг пришла уверенность, что всё будет хорошо. — Шёл бы ты, Синдбад, — дерзко процедил мужчина, кинув взгляд на капитана. — Пока и ты не обзавёлся проблемами, — продолжил он, потянувшись к ножнам. — Знаешь, если бы мне давали после этой фразы динар, я бы уже разбогател, — широко улыбнулся моряк, принимая вызов.       Не потерпев такой наглости, бандит вскочил, готовый к бою. Это была большая редкость, когда его не боялись, а бросали вызов, и поэтому ему очень быстро захотелось стереть улыбку с этого смазливого лица.       Бандит напал первым, но капитан отразил его удар мечом и пнул ногой, отчего противник полетел на стойку, больно ударившись. Сообщники обнажили мечи, готовясь помогать главарю. Но не успели те даже вытащить оружие из ножен, как почувствовали холодный металл у себя на шее. Это Дубар заметил намечающуюся драку и, подняв остальных, поспешил на помощь брату. — Форуз, расспроси парня. А мы пока разберёмся, — спокойно приказал капитан, словно и не отбивался в ту же секунду сразу от двух бандитов. Он ловко запрыгнул на стол, скинув при этом на пол всю посуду. Но, не обращая на такие мелочи внимания, он продолжил драку с удивительной лёгкостью. А Дубар резко схватил сзади одного из бандитов и врезал скамейкой, весьма удачно попавшейся под руку.       Последний из бандитов с грохотом повалился. Он что-то ещё пробормотал о будущей мести, приходя в себя на грязном полу в луже непонятной жидкости. А остальные разбойники, бросив друга, покинули трактир. Довольный Синдбад спрятал свой меч и, найдя одну из уцелевших лавок, перенёс её к столу, где Форуз опрашивал посланника Калифа. — Спасибо Вам за спасение, — поблагодарил парень с облегчением. — Очень хорошо, что Вы вернулись домой. Я бы хотел послушать о ваших приключениях. И очень рад, что теперь имею возможность познакомиться с Вами лично, — юноша не выпускал руку капитана, взгляд его горел алчным интересом. — Спасибо, конечно, я польщен, — Синдбад с трудом высвободил руку, всё так же улыбаясь, чтобы не обидеть юношу. — Но что случилось, зачем калиф послал за мной и моей командой? — решил напомнить моряк.       Задумавшись на секунду, парень ударил себя по лбу, вспомнив. — Ах, да. Простите, совсем забыл. У Калифа есть задание для Вас и он хотел бы обсудить все детали за завтраком, — доложил тот. — Хорошо, мы придём, — кивнул Синдбад, устраиваясь поудобнее. — Ещё раз спасибо за спасение. Ждём вас завтра, а я, пожалуй, пойду. Уже темнеет, а мне надо ещё успеть вернутся в замок, пока на улице более-менее безопасно, — улыбнулся парень, вставая из-за стола друзей.       Неожиданно Синдбад получил по ноге от Брин, намекавшей, что неплохо бы предложить парню остаться или хотя бы проводить. — Куда ты пойдешь ночью один?       Это предложение крайне удивило, но обрадовало юношу. — Мы проводим тебя, — согласился с братом Дубар, следом поднимаясь из-за стола. Не смотря на то что он много выпил в этот вечер, здоровяк был абсолютно трезв.       Остальные же остались в таверне, помогая хозяину убраться весь воцарившийся хаос после драки.