The Greatest Mistake

— Ваше Величество, я настоятельно рекомендую сегодняшний вечер провести в постели. — Взгляд мистера Хиксли, королевского врача, был суров. Не будь я королём и не имей за плечами власти больше, чем у него, то, наверное, отступил бы, но дела не требовали отлагательств. — Обещаю, что посплю в самолёте, — миролюбиво произнёс я, застёгивая рубашку. Хиксли неодобрительно покачал головой, но открыл чемодан и, достав несколько коробочек с лекарствами, передал их Уиллу, моему камердинеру. — Это жаропонижающие, — произнёс Хиксли. — Пить по таблетке три раза в день. В затылке отдавало неприятной ноющей болью, но заметив пристальный взгляд матери, улыбнулся и взял галстук. Руки двигались лениво и только с третьего раза получилось сделать петлю. Возможно, доктор был прав, и нужно было отлежаться хотя бы день, потому что меня действительно знобило и ломало после вчерашнего купания в пруду, но утром во дворец поступило донесение, что на исследовательский центр в Ханствилле напали повстанцы. По некоторым данным была украдена некая разработка, а что именно, учёные отказывались говорить по телефону. Только при личной встречи именно со мной. — Ты весь горишь, — тихо произнесла мама, помогая завязать галстук. — Правда? — улыбнулся я. — А чувствую себя прекрасно. — Она с укором подняла взгляд и покачала головой. — Не нравится мне это. Почему они потребовали личной встречи? Что если это ловушка? — Я их спонсор. Они боятся, что мы прекратим финансирование, если не отреагирую должным образом. Может быть, они и правда разработали что-то стоящее, — задумчиво протянул я и потёр лоб. Головная боль и не думала ослабевать. — Возможно, ты права, и это ловушка, но Леджер прикроет. — Твой Леджер не всемогущий. Порой он такой же безрассудный, как и ты. — Я недовольно поджал губы. — Нечего так смотреть на меня. Он не справился со своей работой вчера. Зачем ты вообще вчера полетел в Глендейл? — Показывал мисс Сингер достопримечательности. — Мама замерла, а потом застегнула на мне пиджак и поправила лацканы. — Дорогой, тебе не кажется, что ты увлёкся? — осторожно спросила она. — Не спорю, мисс Сингер хороша собой, мила, умна, как ты и говоришь, но ты недавно расстался с Эвелин, причём не самым приятным образом. — Эвелин здесь не причём, — отмахнулся я. — Она больше не существует для меня. Мама перевела взгляд на стену, где висели фотографии. В последнее время коллекция стала пополняться редко, но всё же, время от времени, я брал в руки фотоаппарат. Ещё несколько месяцев назад половину снимков на стене занимала Эвелин, но теперь осталась лишь одна, где она действительно была прекрасна в своём нежно-розовом платье. Её улыбка была такой искренней и лучезарной, что трудно было оставаться невосприимчивым к её красоте. Однако, мой взгляд больше не задерживался на её снимке. Отправившись одним вечером в архив, я отыскал коробку с досье на каждую девушку, что попала в Отбор, и нашёл фотографию Америки. Теперь она занимала почётное место в центре моего импровизированного коллажа. — Как скажешь, дорогой, — вздохнула она, — но пожалуйста, будь осторожен. Я вижу как горят твои глаза. Я твоя мать, и не хочу, чтобы ты страдал, потому что в последнее время это становится закономерностью. — Я собрался было возразить, но она подняла руку. — Тебе не надо мне ничего говорить, я и так знаю, что у тебя на душе. Если эта девушка всего лишь временная замена, то советую тебе оставить эту затею. К чему вся эта фальшь с уроками истории? У тебя были отменные педагоги в детстве. Вряд ли она откроет для тебя что-то новое. И если она действительно умна, то раскусит твой обман рано или поздно. — Желательно поздно, — улыбнулся я, — потому что я действительно намереваюсь завоевать её. — Мама поджала губы, но ничего не сказала. Я поднял голову и не обнаружил в комнате мистера Хиксли. — Послушай, она не такая, как Эвелин или Селеста. Америка добрая и милая, а ещё не в меру прямолинейная и открытая. И упрямая! Она понравится тебе, обещаю. — Она понравится мне только в том случае, если сделает тебя счастливым, иначе я её не приму. — Хорошо, — согласился я и поморщился от очередной вспышки боли. Помассировав лоб, я подозвал Уилла. — Догони мистера Хиксли и попроси обезболивающего. Голова раскалывается. Мама обеспокоенно посмотрела на меня. Я отвёл взгляд, надеясь, что она не начнёт в очередной раз уговаривать меня пройти обследование. В последнее время головные боли стали частым явлением, но я списывал это на наследственность и на постоянное напряжение. Многие люди мучились от мигреней, включая мою мать, а с такой работой, как у меня, головной боли было не избежать. — Держи меня в курсе дел, — произнесла она наконец и, поцеловав меня в щёку, покинула комнату. Я сел в кресло и прикрыл глаза. Мне нужно было только пару минут покоя, но видимо не заслужил. Чересчур звонко зазвенел телефон, и я поморщился от неприятного режущего слух звука. — Доброе утро, Ваше величество, — произнесла Америка. — Простите, что беспокою, но мне бы хотелось узнать, всё ли с вами в порядке? — Я снова прикрыл глаза, вслушиваясь в её мягкий мелодичный голос. — Ваше Величество? — обеспокоенно спросила она, когда я не ответил. — Со мной всё хорошо, — встрепенулся я. Где-то на заднем фоне заплакал её племянник, и Америка попросила Мэй присмотреть за ним. — Простите, — вздохнула она. В трубке стало тише. — Что сказал доктор? — Легкое переохлаждение, но ничего серьёзного. Я уже на ногах и готов к работе! — Я постарался придать голосу бодрость, и, кажется, она поверила. — Это замечательно! Я так беспокоилась из-за вчерашнего. Мне хотелось остаться, но потом посчитала, что от меня будет мало проку, но я ужасно волновалась за вас. — Я улыбнулся, чувствуя тепло в груди. Она не успела ответить на моё признание вчера, но, возможно, наши чувства были взаимны. Ведь она волновалась, хотела остаться, позвонила… Это ведь должно было что-то значить? — Что ж, я не буду вас отвлекать, раз вы уже рвётесь в бой. — Леди Америка, — произнёс я, — боюсь, что встречи в понедельник не будет. Меня срочно вызвали в Ханствилл. — Ничего страшного. Мы ведь предполагали, что у вас будут встречи, туры или что-то ещё в этом роде. В таком случае, до среды. — Да, до среды, — улыбнулся я, предвкушая очередную встречу, где я намеревался узнать, если у меня шанс.

* * *

Ханствилл оказался маленьким городом на юге Иллеа. Ничего примечательного в нём не было. Один из старейших университетов мира находился в плачевном состоянии, став приютом для низших каст. Дороги были убиты, многие дома разрушены. Когда страна приходила в себя после очередной войны, мало кто обращал внимание на мелкие города. Большой упор, конечно же, был сделан на Анджелес, потому что именно он стал столицей новой страны, а на остальные города Грегори Иллеа просто махнул рукой. Люди сами восстанавливали большую часть страны. Но даже по прошествии стольких лет, и при поддержке центрального региона, до сих пор был виден отпечаток прошлой эпохи и страшной войны. К тому же, нападения повстанцев не шли на пользу благосостоянию южной части Иллеа. Когда-то Ханствилл славился ракетостроением. Удивительное дело, что люди летали в космос. Сейчас это казалось детской сказкой. Сложно было поверить в это, но ведь есть же самолёты, почему бы и не поднять выше, за облака, к звёздам? Возможно, когда-нибудь Иллеа сможет наверстать упущенное и продолжит исследовать бескрайнее пространство. И благодарить за это будут моего деда, который, по словам отца, бредил мыслью освоить космос. Поэтому он выделил баснословную сумму денег на перестройку бывшего Оуквудского колледжа, где группа учёных могла бы заниматься ракетостроением. Конечно, за сорок лет они мало в чём преуспели, потому что отец не одобрял пристрастий собственного отца, а я и подавно забыл об этом месте, совершенно не интересуясь данной темой. Разве что замечал в отчётах раз в квартал о переводе небольшой суммы денег на счёт колледжа. — Что вообще у них можно было выкрасть? — устало спросил я, выходя из машины. Поспать так и не удалось. Обезболивающее лишь приглушило боль, но она никуда не делась, и стоило самолёту набрать высоту, как из носа пошла кровь. Хорошо, что это никто не успел заметить, иначе вокруг уже крутилась бы стая врачей. — Посмотрим, — пожал плечами Аспен. К нам подошёл невысокий мужчина с залысиной на макушке. На плечи его был накинут белый халат, а на носу сидели очки в тонкой оправе. В целом, складывалось впечатление, что он учёный, да только халат был грязным и в некоторых местах порванным. — Ваше величество. — Мужчина поклонился, а потом протянул руку. — Моё имя Джастис Фейн, я и являюсь директором организации под названием «Млечный путь». — Я кивнул и пожал его руку. — Спасибо, что прибыли так быстро. — По телефону вы сообщили, что это крайне важно, — вмешался Аспен. — Даже заявили, что украденное может представлять серьёзную угрозу стране. — Всё верно, — кивнул Джастис, — но нам стоит зайти внутрь. Разговор не для посторонних ушей. — Он нервно осмотрел пустую улицу, перекрытую несколькими внедорожниками. Я переглянулся с Аспеном, но не стал ничего говорить. Стоило только войти в здание, как в глаза бросился настоящий погром. Столы были перевёрнуты, на полу были разбросаны бумаги, а на стенах виднелись следы от пуль. В углу я заметил потемневшее пятно от крови, которое, должно быть, не успели ещё вытереть. — Южане, — процедил Аспен, тоже заметив лужу крови. Я был согласен с ним, потому что только после них оставались горы трупов. Стоило отдать должное северу, те хоть не убивали. А лишь брали в плен или обворовывали. — Сколько погибших? — Пятнадцать, Ваше величество. Половина нашего штата. — Стало дурно. Пятнадцать человек умерло, только потому, что оказались на пути у южан. Фейн остановился возле одной из луж и тяжело вздохнул. Опомнившись, он поспешил к лестнице. — Нам сюда. Вперёд пошла стража, на случай, если всё же была ловушка. Обычная процедура при подобных происшествиях. Фейн ничего не сказал, лишь хмурился, когда гвардейцы открывали дверь за дверью, чтобы проверить комнаты, но таков был протокол. — Так вы нам скажите, что всё-таки было украдено? — настороженно спросил я, когда мы вошли в лабораторию. Стеклянная дверь была разбита, как и огромное количество пробирок, в которых были какие-то вещества. От некоторых потемнел кафель. Несколько учёных почтительно склонили головы. Взгляд у них был затравленный, а руки мелко подрагивали. Конечно, не каждый день видишь как убивают твоих друзей и коллег. — Вот это. — Фейн передал мне небольшой цилиндр размером с большой палец. Вещество слегка мялось, как пластилин. — Это твёрдое ракетное топливо. — Аспен забрал его у меня и внимательно осмотрел. — Это всего лишь образец, но даже он может принести проблемы. — Фейн показал фотографию с точно такими же цилиндрами, только уже большего размера. — Недавно к нам в руки попал один занятный научный труд, в котором подробно рассказывалось, как создать подобный вид топлива. Мы решили попробовать, потому что работа могла стать менее затратной. Мы создали один стержень, и испытания прошли просто великолепно. Наша маленькая модель ракеты долетела до самой крыши пятиэтажного здания, пока не закончилась тяга. Скажу честно, раньше таких успехов не было. Обрадованные, мы приступили к исследованиям, стали экспериментировать и создали пятнадцать стержней, которые собирались протестировать в ближайшее время. Контролируемый взрыв в двигателе должен был отправить нашу маленькую ракету на саму орбиту. — Что произойдёт, если это топливо взорвётся вне корпуса двигателя? — серьёзно спросил Аспен. — Если взорвать все пятнадцать, то, думаю, такой город, как Ханствилл можно будет убирать с карт Иллеа, потому что здесь останутся только руины. — Проклятье, — выругался Аспен, сжимая в руках маленький цилиндр. Фейн пискнул и поспешил забрать это маленькое оружие. Я сел на стул, почувствовав головокружение. Найти пятнадцать цилиндров в Иллеа было, также сложно, как и искать иголку в стоге сена. Южане могли выбрать любой город для наглядной демонстрации своей силы, а может даже и два, чтобы наделать больше шума. Люди будут взволнованы и напряжены, гадая, чей город будет следующим. Достаточно будет чиркнуть спичкой и начнётся бунт, который может перерасти в полномасштабную войну. Этого и добивались южане. Им нужна кровавая революция. Возможно, они сразу же нацелятся на Анджелес, но когда следовало ждать удара? — Леджер, мне надо чтобы твои агенты немедленно выяснили, что замышляют южане, — тихо произнёс я, отводя его в сторону. — Не получится, — нахмурился он. — Им потребуется время, чтобы всё разузнать, а если начнут копать сейчас, то их вычислят и перебьют. Они и так рискуют, находясь в стане врага. — Возможно, но у нас нет времени, — поморщился я, потирая затылок. Головная боль и не думала отступать, к тому же добавился и шум в ушах. — Пусть действуют осторожно, но быстро. Мне нужны хоть какие-нибудь сведения к концу недели, если нас, конечно, не подорвут раньше. — Я вернулся к учёным, превозмогая ломоту в висках. — Вам надлежит передать все свои исследования, а также готовые образцы твёрдого топлива генералу Леджеру. Я временно прекращаю финансирование вашей организации. — Фейн недовольно засопел, но ничего не сказал. — Боюсь, вас также придётся допросить, по отдельности, чтобы выстроить всю картину произошедшего. — Ваше величество, — произнёс Фейн, — у вас кровь из носа идёт. — Я поспешно вытащил платок и прижал к носу. Рядом сразу же нарисовался Леджер, но я махнул рукой. — Пусть твои люди соберут здесь всё и опишут. Я хочу вернуться в Анджелес как можно скорее. Выполняй. — Аспен кивнул, а я направился в коридор, но на полпути споткнулся, потерявшись во внезапно накрывшей меня темноте.