Эвакуация

Ночь выдалась на редкость хлопотной, но взбодрённая кофе и откровенным разговором с Камией Каору, Кидо Мацуко не чувствовала усталости. Её до сих пор немного лихорадило от пережитых эмоций. Визит девушки оживил многое из того, что Мацуко старалась забыть. Например, эту чудовищную историю с Химурой и Юкиширо Томоэ. Дорогой Кацура, который, в общем-то, никогда не испытывал сожалений из-за развязанного террора, при упоминании о трагедии в Оцу всегда мрачнел лицом и замыкался. Мальчишка-мечник значил для него больше, чем он показывал. Мацуко знала об этом. — Химура мог бы быть и полюбезнее, — сказал он в тот день, когда рыжеволосый хитокири, отвесил им сдержанный прощальный поклон и отправился в своё долгое искупительное странствие. — В конце-концов, я сделал из него легенду революции. Его имя сейчас гремит по всей Японии. Но они оба знали, что Химура предпочёл бы отказаться от столь сомнительной славы. Он много раз говорил о том, что ему не нужно место в истории. Поэтому и свою войну он окончил после битвы при Тоба и Фушими. Это была первая большая победа Ишин Сиши, когда группировка повстанцев официально выступила под императорскими знамёнами и наконец-то сняла с себя клеймо бунтовщиков и террористов. Киото гудел радостью и Химура решил, что время для него настало. Во время прощания глаза мечника почти ничего не выражали. Ни грусти, ни сожаления, ни печали. Похоже он был готов порвать с Киото, Патриотами и Кацурой навсегда. По мнению Мацуко, он был готов порвать даже с самим собой. — Он считает, что его миссия выполнена, Когоро-сан, — сказала она тогда своему любимому мужчине. — Бакуфу проиграли. Патриоты теперь всем заправляют в Киото. Эдо со дня на день будет сдан. — Ты знаешь, Икумацу, что всё ещё только начинается! — с жаром возразил он. — Мы отвоевали Киото, но нам нужно взять всю Японию. Впереди ещё много битв. — Вы выиграете их при помощи сацумских пушек и флота Ямагаты. Меч хитокири вам уже не нужен, — возразила Мацуко. — А Химура-сан…он должен постараться спасти самого себя. Он должен убить в себе Хитокири Баттосая. Сам так сказал мне несколько дней назад. — Я вижу вы много разговаривали последнее время, — несколько ревниво заметил Кацура. — Нет, не очень. Он не особо разговорчив. Но его сердечная рана…она всё ещё открыта. Прошло три года, но он до сих пор не может забыть Томоэ. Попросил меня хотя бы изредка навещать её могилу, поскольку не уверен, что вообще когда-либо вернётся в Киото. — Я жестоко ошибся, когда настаивал на их сближении, — прошептал Кацура. — Как будто бы мы не нашли девицу попроще. — Вы же знаете, что не нашли бы, — прошептала она. — Судьба их была предопределена. Что случилось, то случилось. Теперь нам остаётся надеяться, что когда-нибудь Химура-сан обретёт покой, а может быть даже и счастье. Но что-то подсказывает мне, что путь к нему будет трудным. Сейчас он сломлен. Кацура тогда виду не показал, но сухое сайонара Химуры явно его задело. Мальчишка был выпестован им как разящий меч Реставрации и все пять лет, что мечник провёл подле вождя Чоушу, повинуясь его приказам, вселили в Кацуру уверенность что эта песня будет вечной. Кацура никогда не говорил об этом вслух, но Мацуко знала, что он считает Химуру талисманом своих побед. И вот теперь талисмана не стало. — Это я сломал Химуре и жизнь и отравил его чистое сердце. Мне ещё это отзовётся, Икумацу, вот увидишь, — сказал он. — Поэтому, пока рок не настиг меня, нужно поторопиться и сделать ещё очень много. Я, пожалуй, оставлю войну Сайго и Окубо. Самое время заняться написанием новой Конституции и подготовить всё для будущей административной реформы, Икумацу. Вот увидишь, через десять лет в Японии не будет ни одного феодального хана и ни один даймё не сможет больше поднять руку даже на самого захудалого нищего. Только этим я смогу доказать Химуре, что его меч действительно приближал новую эпоху, а не впустую кромсал людей. Рок настиг его через девять лет. В 44 года Кацура умер от странного и страшного недуга. Врач английского консульства Беккет, лечивший его, называл болезнь карциномой головного мозга. Она протекала тяжело — лидер революции ослеп на один глаз и перестал вставать. Его мучили сумасшедшие головные боли, сопровождающиеся рвотой и видениями. В них мелькали многие из приговорённых им жертв, погибшая Юкиширо Томоэ и даже сам Химура. — Но я же все сделал правильно? — спросил он у неё перед тем как испустить дух. — Вот сейчас мы это и узнаем, — сказала сама себе Мацуко и взяв бумажный фонарь шагнула с энгавы в сад. — Посмотрим каким вы стали Химура-сан. Со слов Каору выходило, что Химуре удалось победить в себе хитокири и полностью переродиться. Её поразило, что девушка описывала его миролюбивым и немного неуверенным. Она рассказывала о ласковом и мягком человеке, живущем ради других. Её чистое и искреннее чувство к нему было таким обезоруживающим, что Мацуко с первых же минут, невзирая на предупреждения Ямагаты, приняла решение вести себя с Каору честно и открыто. Министр заявился к ней пару дней назад и попросил оказать услугу — поговорить с женщиной Химуры о его юности, не вдаваясь в подробности операций хитокири. Сказал, что это нужно для большого государственного дела. Понятно, что им вновь понадобились таланты мечника. Но зачем Ямагате, для того чтобы добраться до Химуры, понадобилось разыгрывать такую странную многоходовку, Мацуко не понимала. Услышав от Каору, что в историю замешан бывший тайшо Шинсенгуми Сайто Хаджиме, вдова Кидо Коина начала подозревать неладное. Может и хорошо, что девушка сбежала так внезапно. У нее, Мацуко, будет возможность разобраться со всеми этими интригами. Тайные операции, как она хорошо помнила, иногда заканчиваются трагедией. Свежий ночной воздух освежил её разгорячённое лицо. Машинально поправив причёску, Мацуко спустилась по ступенькам и направилась в зимнюю беседку, куда велела проводить двух непрошеных гостей. Туда же было велено подать жаровню и чай. Но не успела она сделать и двух шагов, как дорогу перегородила невысокая фигура. Мацуко подняла фонарь и чуть не выронила его. Два желтых глаза полыхали из-под рыжих косм. И Мацуко могла поклясться, что в их бледной глубине плескался самый настоящий гнев. На нее смотрел Баттосай — тёмный демон Бакумацу. Он вызывал страх. Как, впрочем, и всегда. — Химура-сан, — прошептала она, закрыв ладонью рот и непроизвольно отшатываясь. Она помнила его четырнадцатилетним мальчишкой. Кацура впервые привёл своего хитокири в Хакуйрин. Но вместо того, чтобы расслабиться, он, нацепив на лицо непроницаемую маску, весь вечер просидел как натянутая струна. Несмотря на это, Мацуко чувствовала, что этот странный ребёнок прикладывает неимоверные усилия к тому, чтобы не расплескать здесь своё внутреннее безумие. К тому времени он уже успел убить сотни полторы из списка Кацуры. Мацуко помнила его пятнадцатилетним юношей. Они встретились в одной из неприметных лавочек Киото. Уже было ясно, что он и Томоэ уходят в Оцу. По просьбе Кацуры она принесла им деньги и кое-что из вещей. Город горел, люди бежали в панике, отряды Бакуфу рубили всех без разбору, но Химура был спокоен и решителен. Он держал за руку изящно прижимавшуюся к нему Томоэ и кажется воспринимал её как свой главный жизненный трофей. У Мацуко тогда сжалось сердце. Спустя восемь месяцев она увидела его снова — застывшего, почерневшего, почти окаменевшего в своём горе. Позже ей удалось разговорить его и заставить выплакаться. Как свою собственную, она чувствовала муку, медленно разъедающую сердце этого рано повзрослевшего мальчишки. Она помнила уставший, потухший взгляд и снова ничего не выражающее бледное лицо Химуры в тот день, когда он сказал своё тихое сайонара, повернулся к ним с Кацурой спиной и не оборачиваясь зашагал по направлению к Токайдо, прижимая к груди сакабато. Ему только что исполнилось восемнадцать. И вот сейчас… Химура стоял перед ней и смотрел так, как-будто и не было между ними десяти лет Мэйдзи. Почувствовав её страх, он умерил ярость и поднял правую ладонь в успокаивающем жесте. — Икумацу-доно, — в горячке зашептал он. — Прошу вас, отведите меня к Каору. Пожалуйста. — Вместе с нетерпением и уже тающим гневным чувством в его глазах промелькнули мольба и отчаяние. Этот взгляд сразу же сказал ей о многом. Девочке не стоит переживать на его счет, с облегчением подумала Мацуко. Конечно он любит её. Любит как никого и никогда не любил. И очень боится её потерять. Испуг, вызванный его внезапным появлением, растаял. Вдова Кидо взяла себя в руки. — Химура-сан, — начала она… Прежде всего прошу вас успокоиться. Каору-сан была здесь. Мы проговорили больше шести часов. Но она покинула этот дом десять минут назад. Она не успела договорить, как Химура крутанулся юлой и рванулся в сторону выхода. Мацуко бросилась за ним, в панике понимая, что ей не справиться с его божественной скоростью. — Химура-сан! — непривычно громко закричала она ему в спину. — Я прошу вас задержаться. Это важно! Не беспокойтесь о девочке, в конце-концов. Её сопровождает мой приёмный сын. Услышав, что вы прибыли к воротам, Каору-сан поспешила в своё додзё с одной единственной целью — прибыть туда раньше и немного перевести дух перед разговором с вами. Дайте ей эту фору, прошу. Он может быть бы и не остановился, но внезапно был пойман рукой в белой перчатке. Второй её гость, Сайто Хаджиме, преградил путь, выставив перед Химурой в качестве заслона свой меч. Слава богу, он не вынул его из ножен. Впервые Мацуко была готова преисполнится благодарностью к тайшо, к которому имела свой счёт ещё со времён Бакумацу. — Пропусти меня, Сайто! — зарычал Химура, хватаясь за сакабато. — Моё терпение лопнуло. Я догоню её сейчас же. И только посмей теперь приблизиться к Каору-доно, похотливая сволочь! Похотливая сволочь? Ей не послышалось? — Успокойся, Химура, — в мягко рокочущем баритоне слышалось явное веселье. — Кидо-сан права. Девочке надо дать отдышаться. Она и так вся извелась, пытаясь скрыть от тебя своё маленькое расследование. Не наваливайся на неё сразу. У вас вся жизнь впереди. Никуда она от тебя не денется. К тому же за ней следит Шиномори. Он её сюда привёл, его задача — доставить обратно. Мацуко изумлялась всё больше и больше. Похоже, что Сайто — непосредственный участник операции «Любовная лихорадка». Всё-таки кое-что в этом мире изменилось. Что бы сказал дорогой Кацура, узнай он о том, что непримеримый волк Мибу и разящий меч Реставрации сойдутся в таком интимном вопросе? — Господа, я прошу вас пройти в беседку, — Мацуко вернула себе любезно-нейтральные интонации гостеприимной гейши и взмахнула рукавом своего кремово-вишнёвого иромудзи.- Можно было бы и в дом, но гостевую залу как раз убирают, а другие комнаты мы не готовили. Вас ожидают чай…или может быть вы не прочь выпить чего покрепче? Они враз оба и замолчали. Наверное вспомнили, болваны, что перед ними одна из самых в прошлом красивых гейш Гиона, подруга великого Кацуры. Встретившись глазами с Сайто, Мацуко указала подбородком на беседку, куда уже принесли два больших фонаря и жаровню. Беседка, или скорее небольшой садовый павильон, был возведён ещё при прежних хозяевах специально для любования цветением сакуры. Зимой здесь можно было согреться за горячим чаем, наслаждаясь зрелищем заснеженных рододендронов и журчащим ручейком. Это было одно из немногих мест в доме, которое Мацуко нравилось. Имение раньше принадлежало хатамото Ямано, но после Реставрации всё семейство, верное Бакуфу, было отправлено в ссылку на Хоккайдо. Имение отошло Кидо Коину и стало его официальной резиденцией в столице. Мацуко не любила здесь бывать. Дом был чужой, из каждого угла на нее смотрели свидетельства славы рода Ямано. Никакого желания переделывать поместье под собственные нужды у нее не было. После смерти дорогого Кацуры в Токио она наведывалась не так уж и часто. Они разместились вокруг жаровни и Мацуко наконец-то получила возможность рассмотреть визитёров получше. Химура устроился напротив неё. Вдова Кидо всё ещё чувствовала исходящее от него напряжение. Видно было, что мечник ничего другого так страстно не желает, как сорваться вслед за своей Каору. Но похоже её слова возымели кое-какое действие. Химура сидел чуть нахмурившись, но всё же спокойно. Выглядел он, между тем, довольно болезненно. Весь перебинтованный и переломанный, с фиксирующей повязкой на левой руке, ключицы в синяках… Но по-прежнему такой же вызывающе утончённый, красивый и совершенно не осознающей ни своей красоты, ни утончённости. Годы прибавили пепла его взгляду, растрёпанности рыжему водопаду волос, но Мацуко не могла не заметить определённого изящества жестов и плавности движений, которыми юный Химура в свои восемнадцать ещё не обладал. Нынешний же — научился держать под контролем не только чувства, но и тело. Выглядел он до странности молодым, но одновременно с этим, и опытным, многое повидавшим, человеком. Каору описала его удивительно точно. Сайто, с которым она тоже не встречалась со времён Бакумацу, изменился куда больше Химуры. Длинные самурайские волосы сменила короткая стрижка, всегда худощавое и хищное лицо чуть потяжелело, но острые глаза провокатора, тайного сластолюбца и невозмутимого убийцы — остались прежними. Европейская форма ему определённо шла, впрочем как и любая другая форма — например голубой хаори Шинсенгуми. На высокой, атлетической и ладно скроенной фигуре тайшо всё сидело как влитое. Между этими двумя мужчинами конечно была пропасть различий, но именно сейчас Мацуко чувствовала и нечто, их объединяющее. — Икумацу-доно, ваш покорный слуга просит прощения, — Химура вдруг слегка поклонился и заговорил с ней необычным, до странности проникновенным, грудным голосом. — Он был неподобающе груб с вами. Но вы должны понять его беспокойство за Каору-доно. Ваш покорный слуга не знает, в курсе ли вы, но ещё неделю назад нам всем пришлось пережить страшные события. Мы думали, что Каору-доно мертва, — последнюю фразу он проговорил почти шёпотом и снова уставился на неё пронзительным чистым взглядом из которого ушла вся прежняя агрессия. — Теперь ваш покорный слуга постоянно волнуется, если не знает о местонахождении Каору-доно. Мацуко едва справилась собой, чтобы не вытаращить глаза. Да кто же этот человек, на самом деле? Точно не Баттосай. И как странно говорит. Из всех знакомых Мацуко в похожей манере изъяснялся только дядюшка дорогого Кацуры — старый самурай, всю жизнь прослуживший начальником канцелярии замка Хаги в Чоушу. — Позвольте представить вам Рурони, Кидо-сан, — рассмеялся Сайто, очевидно заметив её недоумение. — Гуманиста, миротворца и страшного зануду. А ты, Химура, поостерёгся бы так пугать даму. Она же решит, что у тебя раздвоение личности. Химура и бровью не повёл на выпад бывшего шинсена. Он продолжал смотреть на Мацуко, сияя лавандой своих странных глаз. — Ваш покорный слуга знает, что Каору-доно ищет ответы на вопросы о прошлом Баттосая, — тихо произнёс он. — Это немного нервирует, но ваш покорный слуга хорошо понимает мотивы Каору-доно… Ещё полгода назад в круге её знакомых не было ни одного убийцы. — Химура-сан, единственный вопрос, ответ на который она пытается найти — как сделать вас счастливым. Это всё, что нужно знать о мотивах Каору-сан, — наконец сказала Мацуко. — Я приношу свои извинения, за то что оказалась вовлечена в ваши личные обстоятельства… И да, я в курсе истории мести брата несчастной Томоэ. И я рада, что всё разрешилось и, — тут ей пришлось сделать глоток чая, чтобы не закашляться. -…никто не погиб. Даже в красном отблеске фонарей было видно, что Химура резко побледнел. Хотя куда уж быть бледнее. — На счастье, эта история закончилась хорошо… Каким бы не был безумцем Эниши, ваш покорный слуга не устанет благодарить его за то, что он и не думал причинить вред Каору-доно. Его целью был только ваш покорный слуга и он заслужил это… -Началось, — с неудовольствием проговорил Сайто, — Вот, Кидо-сан, его так раздирает последние пару недель. Да что там. Подозреваю, что все десять лет он не знает что ему сейчас делать — карать, миловать или падать ниц. Химура, мы наконец-то должны разобраться кто же скрывается под маской Рурони, — торжественно провозгласил Сайто. — Мы все переживаем за Камию-сан, которой ты заморочил голову своей двойственностью или даже тройственностью. — Сайто, заткнись! — снова вскинулся Химура, сжав кулаки. Но Сайто и не думал останавливаться. Как, впрочем, и всегда, насколько помнила Мацуко. — Так кто же скрывается под маской Рурони? — продолжал витийствовать полицейский. — Разбитое сердце, неспособное любить и обречённое на вечный путь искупления? Это романтическая версия Камии-сан. Что касается меня, то я думаю, что под маской Рурони притаился довольно агрессивный парень, который по-прежнему любит помахать мечом. Но выход агрессии не обязательно давать через драку. Не верю, что ты не знал об этом, Химура. Ты же, в конце-концов, был женат. А вот, кстати, когда ты последний раз был с женщиной? Он не получил ответа на свой вопрос — экс-хитокири запустил в него чугунным чайником. Сайто конечно увернулся, но грохот раздался такой, что в павильон заглянула испуганная служанка, которую пришлось поднять вместо удалившейся Оками. Хорошо, что ещё старухи здесь нет. Иначе бы эта язва тоже нашла бы пару слов, чтобы задеть бедного Химуру. Несмотря на некоторую неформальность и беспорядочность чайной церемонии, Мацуко поняла, что Сайто действует в интересах Каору и его лобовые провокации шиты белыми нитками. Химура очевидно это тоже понимает, но сейчас его раздражение сильнее его самого. — А я думаю, что под маской Рурони скрывается нормальный человек, который хочет быть счастливым, — твёрдым голосом сказала Мацуко. — И я прошу вас обоих всё же держать себя в руках. — вдова Кидо Коина выразительно подняла бровь и распорядилось принести новый чайник. — Приношу свои извинения, — сквозь зубы процедил Химура, очевидно решив, что Рурони в этом разговоре слова больше не предоставят. — Икумацу-доно, как долго вы собираетесь нас задерживать? — нетерпеливо поинтересовался он, уже наплевав на всю обходительность. Мацуко улыбнулась. Резкий Химура нравился ей куда больше предупредительно-стерильного Рурони, хотя Каору говорила, что и тот бывает очень милым. Милым, но совершенно нейтральным. Ох, Химура-сан, что же вы собой сделали за эти десять лет? — Давайте дождёмся возвращения Хиро. — Я доверяю ему как себе самому. К тому же вы говорите, что есть ещё один сопровождающий? Значит нет причин переживать за Каору. Выпейте чаю и придите в себя. Вместо чая, Химура плеснул в плошку воды и вытащил из рукава пакет с каким-то лекарством. Развёл в пропорциях два к одному и проглотил в один глоток. Вы на обезболивающих? — испуганно спросила Мацуко. — Получил пулю в плечо, — коротко пояснил Химура и принял стоически-выжидающую позу, пристроив рядом меч. — Не стоит беспокоиться, Икумацу-доно. Именно также отстранённо он вёл себя и в Гионе, когда она пыталась знакомить его с майко. Понятно. Теперь мы будем играть в непроницаемого Химуру. Всё-таки не сильно-то он и изменился. — Кацура весь последний месяц держался исключительно на этих порошках. Правда за неделю до смерти мы перешли на опиаты. Боль была невыносимой, — внезапно сказала она. Химура вздрогнул и посмотрел на неё с некоторым сочувствием. Даже Сайто шевельнулся. Мацуко горько усмехнулась. Да, а ведь ни один, ни второй не в курсе как закончил свою жизнь величайший из Патриотов. — Я слышал, что он сильно заболел, но даже и предположить не мог чем, — сказал экс-хитокири, пряча глаза. Ты даже не поинтересовался как он жил после того как вы расстались, с горечью подумала Мацуко. Вероятно у тебя нет ни одного тёплого слова для него. — Опухоль мозга. Очень мучился… Он винил себя в том, что с вами произошло Химура-сан. Простите дорогого Кацуру, — всхлипнула она. — Понимаю, — кивнул Химура, по-прежнему не желая развивать эту тему. — Я его не в чём не виню, Икумацу-доно. Вам не за что просить прощения… Ну просто не человек, а кремень. Теперь понятно почему малышке Каору так нелегко с ним. — Он надеялся, что вы обретёте счастье. Это бы сняло груз вины с него, — Мацуко была настойчива, хотя видела, что мечник не настроен на разговоры. — Химура-сан, сегодня, я поняла, что его надежды могут осуществиться. Эта девочка… Каору…она дарована вам небесами. То как она рассказывает о вас… Это просто песня любви. Не отталкивайте её. И простите, что я касаюсь ваших личных дел… Но ведь я и не совсем чужая вам. Химура опустил голову и стал старательно рассматривать чашку с изображением горы Химэдзи. — Да, давайте его ещё немного поуговариваем, — похоже, что чайника Сайто было мало. Мацуко бросила на него гневный взгляд. — О чём вы беседовали с Каору, Икумацу-доно? — с внезапным вызовом спросил Химура. — вспоминали о том как я претворял в жизнь план Кацуры-сана? — Нет, вовсе нет, — Мацуко снова преисполнись печали. — Мы с Оками-сан рассказали ей как вы полюбили Томоэ…и как она полюбила вас. Ей важно было знать как это произошло. Он резко поставил чашку на столик и выпрямился. Кажется в его газах снова загорелся янтарь. — Оками-сан? Хозяйка гостинцы? — Да, я пригласила и её. Простите, Химура-сан. Я знаю, что вам кажется, что вами снова пытаются манипулировать… — Мне ничего не кажется, — вдруг жёстко сказал он, — Я просто хочу, отправиться домой и поговорить с ней без свидетелей. Почему она задаёт вопросы всем вам, но не мне? Вы чужие для нее люди. — Потому что боится, что ты снова спрячешься за Рурони, дурак, — лениво потянул Сайто. — А Рурони, как известно, несколько искажает информацию. — Она любит Рурони. Он оберегает её и заботится о ней, — Химура вдруг заговорил со страстью, — И для Рурони нет никого дороже, чем Каору-доно, понимаете? Если бы не Рурони, у меня бы не было не единого шанса. Как вы себе представляете наше с ней знакомство? Привет, Каору-доно. Я Химура Кеншин, в прошлом — хитокири. Зарубил человек триста-четыреста — не меньше. Оставил сиротами и вдовами ещё человек сто-двести. Помимо всего прочего, я разрубил пополам свою жену. Но я честный парень и не собираюсь ничего от вас скрывать. Пустите переночевать? — Ну, не утрируй, — спокойно возразил Сайто. — У нее было достаточно времени, чтобы узнать тебя истинного. И это её не испугало. Похоже вы, Химура-сан, устали от борьбы с самим собой. Мацуко боялась говорить вслух, но суть противоречий мечника была ей кажется понятна. Ему и Каору нужен всего лишь один откровенный разговор и один горячий поцелуй. И стена непонимания рухнет. Мацуко была в этом уверена. — В апреле в Асакусу приехал цирк, — Химура, кажется решился о чём-то рассказать — Это было ещё до всей этой истории с убийством Окубо и Шишио. Всё ещё было мирно и славно. Наша сказка, в которую ты, Сайто, влез своими сапожищами, — быстрый гневный взгляд на тайшо. — Мы пошли в Асакусу с ней и внучками нашего врача — Генсай-сенсея. Аяме-чан и Сузуми-чан. Одной пять лет, другой — три года. И Яхико был с нами. — Да-да, я в курсе о составе твоего детского сада, — усмехнулся полицейский. — Там был павильон ужасов, — Химура снова игнорировал его подначки. — Обычный дешёвый балаган — раскрашенная свинья с бумажными крыльями, изображающая демона, длинношеее чудовище с женской головой, демон Тенго в маске, ещё какая-то ерунда. Каору и девочки бегали от кабинки к кабинке и тряслись от страха… — Ты это сейчас о чём? — с любопытством поинтересовался Сайто, отхлебнув из чашки — О том, Сайто…- тихо произнёс мечник, рассматривая свои перебинтованные пальцы. — Ещё каких-то три месяца назад девочка боялась свинью с бумажными крыльями… Она ещё совсем ребёнок… — Ты непроходимо глуп! — кажется Сайто завёлся. — Может три месяца назад она и была соплячкой. Но сейчас это не так. Видимо три месяца проживания около тебя — идут за три года. Она женщина. И на неё нужно смотреть как на женщину. Что тут непонятного? — Не тебе мне об этом говорить! — в запальчивости крикнул Химура — А кто тебе ещё скажет? — пожал плечами Сайто. — Десятилетний пацан, у которого в голове одни войнушки? Идиот Сагара, у которого в голове вообще ничего нет? Внучки вашего врача? Семидесятилетний старик? Сопливая шиноби? Есть, конечно, докторесса, но эта, по всем признакам, сама мечтает добраться до твоего тела. Так что от неё помощи не жди. Мацуко не верила своим ушам. Химура, похоже, тоже. Теперь он даже не стал бить посуду. Пребывая в некотором шоке, он просто махнул рукой. — Ты теперь оскорбил и Мегуми-доно! Что за грязный у тебя язык, Сайто. — В каком это месте я её оскорбил? — полицейский не долго думая плеснул себе сакэ, к которому не притрагивался с того самого момента, как они расположились в беседке, и немедленно выпил. Потом посмотрел на Мацуко. — Может ты ему объяснишь, Икумацу? Ты женщина опытная. Скажи ему, что как только он откроет для себя радости телесной любви с малышкой, львиная доля его внутренних противоречий снимется сама собой. Этот резкий переход на ты, отсылающий к связывающему их прошлому, внезапно взбесил Мацуко. Пожалуй настало время переменить тему разговора. — Никак не могу понять, с чего ты вдруг взял на себя роль сенсея по любовным делам, Сайто Хаджиме, — едко поинтересовалась бывшая гейша. — Ты забыл свои собственные грехи, как я погляжу? Сайто вдруг сделался чрезвычайно серьёзным и даже отставил сакэ. — О чём ты сейчас, Икумацу? На мне много грехов, но за каждый я дам ответ перед владыкой ада. Точно не перед тобой, — с тихой угрозой произнёс он. — Нет, есть один грех, за который тебе придётся держать ответ передо мной, тайшо. — Мацуко отбросила всю свою любезность и дала сдерживаемому гневу вырваться наружу. — Пепел Аой-таю не стучит ли в твоё сердце, Сайто Хаджиме? — Взгляд Сайто потяжелел. Мацуко со страхом увидела, что в глубине его тёмных глаз загорелись два красных огонька. Черт бы побрал этих убийц Бакумацу. Что Химура, что Сайто. Вроде выглядят нормальными, но и из того и из другого внезапно может выскочить тёмный демон. За сегодняшний вечер, её душа второй раз уходит в пятки. Давненько с тобой такого не было, Мацуко. Повисла пауза. Насторожился и Химура, вероятно почувствовал нарастающую бурю двух ки. Сайто сжал рукоять меча, лежащего у него на коленях. Но это был скорее защитный рефлекс, нежели атакующий инстинкт. Ничего не понимающий Химура переводил взгляд с Мацуко на полицейского, очевидно борясь с желанием припустить из дома и сохранить хотя бы остатки вежливости. — Тебе нужно было вспомнить о ней именно сейчас, Икумацу? — хмуро спросил полицейский. Мацуко наконец переборола свой страх и смело посмотрела в глаза бывшего капитана третьего подразделения Шинсенгуми. — Не думаю, что наши пути ещё когда-либо пересекутся, тайшо, — отрезала она. — Я была той, кому она сказала последние слова, адресованные тебе. Поэтому ты выслушаешь меня, даже если придётся вцепиться в твой проклятый меч! …Химура-сан, перестаньте хлопать глазами. По лицу Химуры пробежала волна нетерпения, которая тут же сменилась вежливой маской. -Ваш покорный слуга волнуется за Каору-доно, вот так вот. Может он уже просто отправится в додзё иным путём и подождат её там не беспокоя. У вашего покорного слуги нет желания присутствовать при вашем разговоре с Сайто. Это явно его не касается, вот так вот. — И всё-таки я прошу вас задержаться, — твёрдо настояла Мацуко. — Для вас я тоже кое-что припасла. — Мацуко похлопала по перевязанному платком свёртку, который принесла с собой в беседку. — Хорошо, Икумацу. Раз уж ты решила устроить вечер воспоминаний, можешь ни в чём себе не отказывать. — Сайто снова плеснул себе сакэ и предложил Химуре. Тот едва заметным движением ресниц отказался. Полицейский пожал плечами и выпил. — Но наверное надо объяснить нашему другу, кто такая Аой-таю? Как думаешь? Химура снова нахмурился, но Мацуко опередила его со словами. — Аой-таю была высокранговой куртизанкой в Шимабаре, — начала она. — Красавица, знаменитость. Восхитительно играла на кото. Сайто посещал её на правах постоянного покровителя в течение двух лет и она подарила ему немало приятных минут, не так ли тайшо? — О, несомненно. Было очень приятно, не скрою. Приятно и дорого, — Сайто принялся рассматривать свои ногти. — Да. Вы расстались, поскольку Аой обходилась тебе слишком дорого, а выкупать её из чайного дома у тебя не было никакого желания. — Совершенно верно, никакого, — кивнул Сайто. — Она родила от тебя, — сказала Мацуко, не отводя взгляда от полицейского. — И ты знал об этом. — Знал-знал, — покивал головой Сайто. — Это было её решение. Как я мог ей помешать? — Потому что ты был единственным, кого она любила. Уж не знаю почему. Возможно из-за того, что именно ты купил её мидзуагэ…или потому что ты был воин… Аой хотела чтобы хоть какая-то часть тебя была с ней всегда. Сайто развёл руками. — Вы, женщины, всегда придумываете себе невесть что. — Ты не видел ребёнка…даже не поинтересовался, кто родился. — Она сказала, что он умер на второй день. — Да. Так и было. Она так сказала, — кивнула Мацуко. — Между прочим ей пришлось хорошо постараться, чтобы роды прошли незамеченными, чтобы ока-сан не выгнала её вон раньше времени. Она многим рисковала, тайшо. Химура, как она могла заметить, сидел открыв рот. Вот и хорошо. Пусть посидит и послушает. Глядишь — извлечёт уроки из этой истории. — На восьмой год Гэндзи, Аой перебралась в наш чайный дом Хакуйрин, расположенный в Гионе. Она перестала быть таю и перешла в ранг гейши. В Хакуйрин её данна стал Ито Кашитаро — новый союзник командира Кондо, недавно присоединившийся к Шинсенгуми с довольно внушительным отрядом мечников. Химура закрыл рот. Взгляд его стал острым. — Я знал Ито Кашитаро, — сказал он. — Он вёл переговоры с одним из лидеров Исин Сиши — Рёма Сакамото. Насколько я помню, речь шла о каком-то крупном информационном обмене. Он сдаёт по максимуму Шинсенгуми, а его принимают на хороших условиях в лагерь Патриотов. Но ничего не вышло. Его же убили кажется? — Ага, всё так, — скривился Сайто. — Ито — был крысой. Хиджиката начал подозревать его чуть ли не самого начала. Очень много говорил о республиканском правлении. Командир Кондо был с ним не согласен — он-то всегда выступал за сёгунат. Но это всё мелочи. Ито был предателем, а значит его надо было уничтожить. — Хиджиката дал тебе задание присоединиться к отряду Ито и выяснить его истинные цели, — продолжила Мацуко. — Но Ито вовсе не горел желанием делится с тобой своими планами, не так ли? Тогда ты снова сошёлся с Аой. Хотя знал, что гейше в Гионе было запрещено принимать больше одного покровителя. — Можно подумать вы не нарушали правила, — усмехнулся Сайто. — Сколько было этих историй. Трусливый торговец для оплаты расходов и смелый ронин для всего остального. — Ито не был трусливым торговцем, а ты заявился к ней вовсе не как смелый ронин. Тебе всего лишь было нужно, чтобы она выяснила куда и когда направится Ито на тайную встречу с Патриотами. Она не смогла тебе отказать. Потому что продолжала тебя любить. — Ну, так чем всё кончилось? — Химура высказывал явное нетерпение. — Ито Кашитаро убили, я помню. Кажется твой отряд, Сайто, на него и напал? Разве не так дело было? — Всё так и было, — кивнула Мацуко. — Сайто его убил. Но один из самураев отряда Ито потом пришёл в Хакуйрин и зарубил Аой. Её роль в этом деле быстро вычислили. А ты, Сайто, даже не пришёл на похороны! Этот грех на тебе, даже не пытайся оправдаться. — Я и не пытаюсь, — хмуро сказал Сайто. — Но перед тем как отправиться на охоту за Ито, я велел ей собрать вещи и покинуть Киото. Причём в этот раз её контракт я всё-таки выкупил. И дал денег на обустройство в Такмацу. Она собиралась уехать, насколько мне известно. — Она не успела, — прошептала Мацуко. — А знаешь почему? — Почему? — Сайто поднял бровь. — Она ждала когда ей привезут девочку — Кейко-чан. Твою дочь. В павильоне повисла звенящая тишина. Мацуко вцепилась в чашку, пытаясь справится с эмоциями. Её пальцы дрожали. Сцена убийства Аой, одной из самых утончённых женщин ханамати Киото, до сих пор стояла у нее перед глазами. Всё произошло во внутреннем дворе окия — дома, где проживали гейши. Аой, уже собранная для путешествия, дожидалась когда привезут девочку. Повозка с её вещами отправилась в порт, сама она, в сопровождении двух телохранителей, в этот же день намеревалась добраться до Осаки и отплыть в Такамацу. Никто не понял каким образом как на задворки окия проник ронин с мечом и бросился на Аой с криком «Умри, мразь!». Его тут же убили телохранители, но было поздно. У Аой была перерублена яремная вена. Кровь фонтаном хлестала из горла. Мацуко и сёстры пытались остановить её, но жизнь стремительно уходила из глаз Аой. Девочка с нянькой пришли через десять минут после того как она умерла. Мацуко помнила, как трёхлетняя Кейко рыдая упала на мать, буквально искупавшись в её крови. — Ты даже не пришёл, — прошептала Мацуко. — Тебе было всё равно. Как такое может быть, Сайто? Эта женщина, ты знал, что она душой и телом принадлежит тебе. Она была так тебе предана. Ты был её наваждением, её любимым данна. С того самого года, как вы сошлись. Неужели она не заслужила хотя бы одной короткой молитвы, тайшо? — Что она тебе сказала? — резко и глухо спросил Сайто Мацуко даже не сразу сообразила чего он хочет. — О чём ты? — Господи, женщина! — Сайто в раздражении прикрыл глаза. — В начале этого бессмысленного разговора ты сказала — «Я была той, кому она сказала последние слова, адресованные тебе». Что она тебе сказала? — Она сказала, что ты был для неё единственным, что же ещё, — с глубокой печалью ответила Мацуко. — Просила позаботиться о Кейко-чан и если будет возможность — когда-нибудь познакомить её с тобой. — Понятно. Она жива? — Кейко-чан? Жива. Живёт у меня в Чоушу. Мы с Кидо её удочерили потом. В этом году ей исполнилось тринадцать. Взрослая уже. Очень красивая. Хочешь с ней познакомиться, Сайто-сан? Сайто поднялся и вышел из павильона. Мацуко услышала скрежет огнива и стремительно удаляющиеся шаги. Тайшо явно растерял всё своё чувство юмора. Мацуко посмотрела на оставшегося гостя. Химура выглядел несчастным и каким-то придавленным. Похоже, он не знал как реагировать на услышанную историю. А возможно — снова припомнил свою. Томоэ, он рассказывал ей потом, тоже хотела со временем родить ребёнка. Не успела. — В этой войне ради вас, мужчин, погибло много молодых и прекрасных женщин, — горько сказала она. — А ведь они могли бы жить, рожать и растить детей, любить. Но они умерли. Когда я вспоминаю Аой или вашу Томоэ, которых вовлекли в грязные игры политиков, я плачу от бессилия. Их путь пролегал во мраке Бакумацу. И им не удалось выбраться. Помните о них в новой эпохе и берегите ваших нынешних женщин сегодня. Это я бы хотела сказать и Сайто, но он всегда находит возможность уйти в самый драматический момент. Он всегда таким был… Химура-сан, девочка любит вас всем сердцем, — внезапно она переменила тему. — Прошу вас, не делайте её несчастной. Химура сухо сглотнул и на миг прикрыл глаза. Мацуко гадала, кого именно он сейчас вызвал из глубин своей памяти — Томоэ или Каору? — Не волнуйтесь, Икумацу-доно. Ваш покорный слуга сделает всё возможное и невозможное, чтобы Каору…была счастлива. — дрогнувшим голосом сказал он. — Ну что, вечер воспоминаний можно считать оконченным? — Сайто снова появился в беседке. Голос его был глуше обычного, но всё такой же уверенный. Волка разве что сломит? -Есть ещё кое-что, — сказала Мацуко и взялась за свёрток. — Химура-сан, это для вас. — Это материалы по операции «Кровавый дождь», которую проводили эдосские Яминобу в отношении вас. То есть — Хитокири Баттосая. Здесь записи почти полуторагодовалой слежки, отчёты о подготовке агентов. В том числе Томоэ и Эниши Юкиширо. Кацура не стал показывать это вам тогда. Ваша рана была слишком свежа. Но возможно сейчас вы сможете ознакомиться с этой историей на холодную голову. Химура потрясённо смотрел на свёрток. Похоже ему не хотелось его брать, но встряхнув рыжей головой, он всё же протянул за ним здоровую руку. — Спасибо, Икумацу-доно. Я обязательно прочту. — Я смотрю, ты прямо хранительница секретов, Икумацу, — что ещё у тебя припасено? — с неубедительным ехидством осведомился Сайто. — Тайшо, как только будешь готов, я жду тебя в Чоушу, чтобы познакомить с вашим общим с Аой ребёнком, — устало ответила Мацуко, поднимаясь. — Мы с Кидо никогда не скрывали от Кейко-чан, кто её настоящий отец. Так что тебе даже не придётся сочинять историй. Сайто сжал и без того узкие губы и встретился глазами с Химурой. Тот смотрел на него с какой-то грустной безнадёжностью. — Думаешь ты один попал под раздачу рока, Химура? — криво усмехнулся полицейский. — Да каждый второй в этой проклятой Смуте. — Ты и вправду снова сошёлся с этой женщиной только ради того, чтобы получить информацию о передвижениях Ито Кашитаро? — внезапно спросил экс-хитокири. — Примерно так, — ответил Сайто. — Ну и было, конечно, приятно снова навещать её на правах тайного любовника. Никогда так не делал, Баттосай? — Твой покорный слуга всегда был слишком неотёсан и не мог получать истинного удовольствия от общения с гейшами, — лицо Химуры ничего не выражало. — Он никогда не пользовался услугами обитательниц чайных домов. Но в Бакумацу в Гионе проживало немало отважных и выдающихся женщин… Тут с Икумацу-доно не поспоришь. — Интересно, о чём поведает тебе эта тетрадка, — Сайто кивнул головой в сторону свёртка, который Химура положил около меча. — Думаю, ничего особо нового, — пожал плечами он. — Я знаю, о роли Томоэ и её задании стать слабым местом Баттосая. — Будешь читать? Наверняка там много грязи, — Сайто снова потянулся к сакэ. — Возможно поэтический облик Томоэ Юкиширо перестанет быть таким уж поэтическим. Икумацу, в этом и состоит твой хитрый план? — Сайто! — Мацуко едва подавила новую вспышку гнева. — Думаю, дело в другом, — по-прежнему безжизненно ответил Химура. — Просто душа Икумацу-доно рыдает о потерях того времени. Мацуко собралась было что-то ответить, но тут зашумели сёдзи и в на фоне уже светлеющего неба появилась фигура её приёмного сына Хиро. — А вот и ты! — бодро воскликнула она, радуясь, что этот мучительный для всех троих диалог наконец-то подошёл к концу. Ну как? Доставил Каору-сан до дома, как и договаривались? Парень поклонился. — По правде сказать, Мацуко-сан, я так и не дошёл до Камия-додзё. Примерно на полпути, неподалёку от моста Ёцуя нас встретил человек, который сказал, что сам проводит Каору-сан. Я было стал отказываться, но она отправила меня обратно, сказав, что они хорошо знакомы и прекрасно доберутся сами. Просила передать вам благодарности. Химура вскинулся, его глаза снова заполыхали золотым огнём — Кто? — начал он, но Сайто перебил его — Это был Шиномори, кто же ещё. Он её сюда привёл, он и увёл. — Хиро-сан, это был высокий темноволосый мужчина лет двадцати пяти? — уточнил Химура, сверля глазами вошедшего. — Одет в европейскую одежду? Парень побледнел. Надо посоветовать Химуре не включать Баттосая направо и налево, — подумала Мацуко. — Да, это был высокий парень, одетый не в нашу традиционную одежду. Точно на нём были какие-то тёмные брюки и куртка, — закивал Хиро. Кажется Химура заметно расслабился — Только вот он не был темноволосым, — добавил Хиро-сан Повисла зловещая тишина. Три пары глаз вскинулись на него в напряжении. Он был седой, — упавшим голосом сообщил горе-провожатый И немного иллюстраций к этой главе https://ibb.co/fdYPkJ https://ibb.co/dWVfQJ