Пути к счастью

Вынужденный играть роль счастливого мужа (ладно, пусть не "счастливого", но всё же - мужа), граф всё реже одёргивал себя, напоминая себе и друзьям о "чести Куси - Монморанси". Всё реже он удивлялся собственному спокойствию, чувствуя, что на этот раз никакой ошибки он не совершает. Всё правильно. И лишь когда все свидетели были выслушаны, доказательства представлены и бумаги оформлены, когда карета, сопровождаемая всадниками - бывшими мушкетёрами, подъезжала к Бражелону, граф произнёс: - Развод- это гораздо сложнее и дольше. Может затянуться и на годы. Задерживать вас не стану, надеюсь справиться сам. - Не передумаете, надеюсь? Не испугаетесь, что это не вполне согласуется с честью вашей и ваших предков? - Нет, Анна, есть всё - таки в вас что - то нечеловеческое! Пятнадцать лет не видеть сына - и даже не обнять?! - Да я его, собственно, ещё и не видела... - ?!! - "Заговори, чтоб я тебя увидел", - так, кажется сказал Сократ? Но пока я не услышала ничего, кроме затверженных формул вежливости. Воспитание безупречно, но это - ваше. А есть ли там хоть что - нибудь своё? Карета проехала через распахнутые ворота и вкатила на широкий двор. Всё, вроде бы, как обычно: конюх подлетел, чуть не сбив с ног неповоротливую ключницу, курица едва увернулась от колеса - чтобы тут же попасть прямо в руки кухарке... но сквозь обычную сутолоку - звуки, совершенно необычные для родового гнезда: воинственные вопли, грохот, удары, визг... - Тысяча чертей! Дерутся! Кто здесь может драться - об этом д*Артаньян и думать не стал. Просто ринулся на знакомую музыку. Со скоростью гончей. Остальные - за ним. Ворвавшись всей толпой в зал, друзья обомлели, что, заметим, не случалось с ними почти никогда. Да ведь и было отчего! Благородное фамильное серебро разбросано по полу вокруг подвешенного к балке мешка: тарелки явно метали в эту мишень! А теперь оба "ребёнка" (офицеры, о, господи!) отрабатывали приёмы боя подручными средствами: по залу летали... табуретки! От которых противники уворачивались ловко - и со смехом. Луизу, очевидно, для безопасности, посадили на шкаф - из этого райка она и наблюдала за "поединком", визжа от восторга. Но именно она первой заметила "господина графа" - и испуганно примолкла. Рауль же бросился к нему с широчайшей улыбкой: - Отец, я тут научился драться всем, что только под руку попадёт! - Навык простолюдина. - Но... мне ведь предстоят не только дуэли? А лёгкое оружие не устоит против тяжёлого. Что такое шпага против табуретки? - И что такое табуретка против ума? Браво, сынок! И миледи порывисто обняла того, кто ещё вчера казался ей не более, чем графским куклёнком. Ревнивая досада на лике полубога не была замечена почти никем. Только Мордаунт, или, как его величали теперь, лорд Винтер (вот же змеёныш!) увидел - и подлил масла в огонь: - Спасибо, граф. Нет, не за гостеприимство. За брата. - Но теперь нам пора, - в голосе миледи прозвучало неподдельное сожаление, - пора. Я сделала то, что была обязана сделать, и... прощайте, господа. Сегодня вы собрались по очень радостному поводу - не будем омрачать. - Да что вы в самом деле? - Портос, восхищённый потешным поединком, едва не схватил её за рукав, чтобы удержать, - вот я сейчас и свои приёмы им покажу! - На это у меня полчаса есть, - кивнул Мордаунт, - но не больше. Извините, служба. Пора. Вот только сниму маленькую леди со шкафа. Луиза пугливо зажмурилась, словно боялась, что эти цепкие руки её не удержат. А может, просто слегка пококетничала: - А контрданс мы с вами недоразучили немного... - Луиза, но мы же прощаемся не навсегда? Будете помнить, что в Шеффилде у вас есть друг? Брат Рауля? - Буду. Буду! - Как они похожи! - чуть слышно шепнула миледи, так, что услышал только Рауль, - кто бы усомнился, что это - моя дочь? - Матушка, - так же, одними губами, ответил Рауль, - будет Луиза вашей дочерью! Лет через десять. Обещаю!