Хорошо смеется тот, кто стреляет первым!

- Что нам теперь делать? - Бэт меряет шагами помещение, качая на руках ребенка, и ей приходится очень стараться, чтобы движения не получались слишком резкими. - Ты уверена, что все правильно поняла? - в который раз за вечер спрашивает Кэрол. Я коротко киваю, а внутри поднимается волна раздражения. Как я могу быть не уверенной, если Гейл высказал мне все относительно дальнейшей судьбы тюрьмы? Мы находимся в тесном помещении склада оружия. На двух сдвинутых столах разложены всевозможные образцы ружей, винтовок, автоматов, пистолетов, револьверов. Рядом холодное оружие - штыки, финские ножи и стилеты. В уголке даже лежат две гранаты. Всем этим предназначается убивать мертвецов тысячей и одним способом - резать, колоть, рубить, дробить кости. Но теперь придется бороться с живыми людьми. Неужели? Даже думать об этом кажется диким. Почти вся группа собралась. Рику удалось уверить остальных, что сейчас все в порядке, и каждому нужно время, чтобы обдумать произошедшее, и они вернулись в корпус. Кэрол тоже собирается вернуться к Софии, но перед этим ей нужно задать мне еще пару тех же самых вопросов. И только взволнованная Бэт никак не может успокоиться, поэтому я прошу Прим увести ее обратно к камерам. - Спасибо. - шепчу сестре, когда та начинает подталкивать подругу к двери, хотя из ее собственных глаз до сих пор не исчезает волнение. Она знает, что я не вру. Мне пришлось долго рассказывать о случившемся Рику, но Примроуз сразу поняла, что нам действительно грозит опасность. Она так же чутко понимает, что сейчас я и без того взволнована, поэтому тихо уходит, не нагнетая обстановку вопросами, как Кэрол. В помещении остаются мужчины - Рик, Дерил, Гленн и Хершель. Под самой решеткой окна стоит, скрести руки на груди, Мэгги, а я заканчиваю свое сотое по счету повторение рассказа, сидя, прислонившись к краю стола. Рик, по очереди поднимающий с него огнестрельное оружие, избавляется от отстрелянных гильз в некоторых из них. Группе давно не приходилось пользоваться этим. Граймс глубоко вздыхает, откладывая очередной взятый в руки пистолет на стол. Он обводит помещение и собравшихся в нем людей внимательным взглядом, затем переводит его на оружие, словно примериваясь, с чем и как долго члены группы смогут продержаться, если на нас вдруг нападут. Я уже не хочу оставаться здесь. Такое чувство, будто за тобой следит маньяк, держа на мушке спину, готовый выстрелить в любой момент. Хочется уехать. Прямо сейчас. Но в голову тут же приходят воспоминания о словах Гейла: "Ты убежишь. Всегда убегала", и я упрямо встряхиваю головой. Чего он хочет, черт его побери?! Хочет, чтобы мы с Прим были в безопасности, а сам будто наоборот подталкивает остаться. Давит на какое-то болезненное чувство. "Убегала".. Присутствующие в абсолютном молчании подходят к столу и выбирают себе оружие по руке и умениям. Я даже не замечаю этого, а когда подходит моя очередь, слезаю со стула и медленными шажками подхожу к представленному ассортименту. Смущаясь под взглядами опытных стрелков, перевожу глаза с одного пистолета на другой, не зная, к какому поднести руку. И зачем оно мне надо вообще? Впрочем, с луком против них не повоюешь, это понятно, но... Уроки стрельбы из огнестрела мне никто давать не будет, даже если сейчас меня вооружат, особой пользы не будет. В конце концов, когда я окончательно запутываюсь в мелькании совершенно одинакового оружия, Дерил, стоящий напротив с другой стороны стола, берет одно из них и протягивает мне. - На. Это то, что нужно на первое время. Почему каждый раз, когда он смотрит мне в лицо, хочется сразу же отвести взгляд? Как сейчас. Принимаю пистолет, тут же опуская глаза и пробегаясь по определенной мне вещи. Оценка не дает ровным счетом никакого результата, но взгляд удается спрятать за внимательным рассматриванием гладкой черной поверхности. Дерил все еще смотрит? Так обычно глядят родители, наблюдающие за тем, как их дитятко впервые делает что-то без их помощи. Прекрати смотреть. Все прекратите. И так нелегко. - На улице Кэрол, Карл и Прим возводят укрепления у тех мест, которые непременно должны быть защищены. Например, переходы из блока в блок. София стоит на лестнице с молотком в ручонках. Еще ничего не решено, а они решили заняться укреплением. Наверное, это действует как отвлечение мыслей от основной проблемы. Необходимо чем-то занять руки, если не получается выбросить дурные мысли из головы. - Прим, можно тебя? Сестра, сдув со лба пряди волос, большим пальцем руки поднимает на затылок кепку, под которую заправила их, чтобы не мешались в работе. - Конечно. Она отдает свои инструменты в руки Карлу и улыбается, получая, к моему удивлению, ответную улыбку угрюмого мальчишки. Ловко спустившись со ступенек, отозвавшихся дрожанием и недовольным звяканьем, Прим подходит ко мне. Мы отходим подальше от остальных, по случайности оказываясь в самом углу внутреннего дворика, где аккуратным рядом примостились машины. Хершель заметил, что их нужно будет перегнать с этого места. - Прим... Сестра смотрит на меня. Как так получается, что даже когда она щурится из-за солнца, они по-прежнему кажутся такими большими? И немного грустными. - Расскажи. Я покорно рассказываю все, что знаю, без недоговорок, изредка добавляя свои отнюдь не радостные предположения. Сестра слушает, не перебивая, затем скидывает кепку и накидывает вместо нее на голову капюшон своей кофты, зябко дернув плечами. Погода стала окончательно непредсказуемой. То приходится кутаться в плащи и куртки, когда на траве застыл иней, то обходиться лишь одной кофтой из-за теплого солнца, выглядывающего из-за туч. - Как мы намерены поступить? - тихо спрашивает Прим, когда я заканчиваю. - Нужно решить что-то. Сестра кидает взгляд из тени, в которой мы с ней находимся, стоя у самой стены блока, на ярко освещенный квадрат двора, откуда слышится стук молотков и громкие голоса. - Ты хочешь, чтобы я приняла решение? - почти испуганно произносит она. Мне кажется, что Прим, как была маленькой девочкой, так ей и осталась, несмотря на все события, произошедшие с нами. Так же, как раньше стремится избежать ответственности, боясь того, что допустит ошибку. Я понимаю, что это неправильно, но продолжаю оставаться для нее поддержкой и защитой, словно мамой для избалованного ребенка. Ей давно пора стать взрослой, но я до сих пор не могу отпустить от себя желание всегда защищать ее, не хочу расставаться с этой слабостью. Прим остается единственным человеком, которого я точно знаю, что люблю. - Если они решат принять войну, мы здесь не останемся. Мои слова звучат резко и так и повисают в воздухе, как колечки дыма. - Ты же знаешь, что делаешь? Мы стоим друг напротив друга, и я аккуратно поправляю капюшон сестры. - Так будет правильно. Прим обвивает меня руками, и я обнимаю сестру, кладя подбородок на ее плечо. Рукой можно почувствовать, как она похудела - острые лопатки, шея, которую, как кажется, можно переломить одним несильным ударом, тело легкое-легкое - Прим можно поднять на руки без труда. Я часто мигаю, уткнувшись носом в капюшон сестры, пропахший приготовленной дичью, керосином от лампы, к которой она обычно сидит по вечерам ближе всех, и какими-то травами. Она любит их собирать, бывало, когда я отправляюсь в лес, получаю от нее указания, где и что можно отыскать на обратном пути. Не знаю, но так сестре удалось избавить Бэт от аллергии на руках. Медик и знахарка в одном лице. Я улыбаюсь. Когда мы с Прим размыкаем объятия, говорю ей, что все будет в порядке, и наказываю быть готовой в ближайшее время. Все будет зависеть от решения, которое примет группа. Необходимо проголосовать. Или просто поговорить, иначе мы все тут сойдем с ума. - Громкий треск большой рассохшейся ветки раздается на всю округу, из-за чего с веток деревьев даже взмывает пара птичек. Кидаю на Дерила возмущенный взгляд, и тот пожимает плечами, так как арбалет в руках не позволяет большую свободу действий. Полдень, как мы и договаривались. Разумеется, не с Диксоном. С Гейлом. Но я не стала отказываться, когда он вызвался проводить меня до нужного места - идти одной по лесу, как в прошлый раз, учитывая события минувшего дня... Боязно. Нет, я не трусиха, просто волнуюсь. Всегда приятнее осознавать, что есть кому следить за возможными преследователями со спины. Хмурое небо не пропускает ни единого лучика, даже Диксон накинул свою потрепанную, как большинство его вещей, куртку. Все вокруг будто замерло, как обычно бывает перед дождем. Когда мы выбираемся на открытую местность окраины леса, где я побывала только вчера, Гейл уже сидит на самом краю поляны на большом нагретом камне. Я надеюсь, что на моего спутника он среагирует нормально, учитывая, что им уже доводилось встречаться. Опустим подробности. - Привет. Хоторн кивает, слезает с камня и вытягивается в полный рост, попутно окидывая неприязненным взглядом Дерила. Они с ним почти одного роста, и даже хмурятся одинаково, одаряя друг друга взаимными подозрительными взглядами. В конце концов Гейл забывает о Диксоне и переводит глаза на меня. Дерил маячит за его спиной, мерными шагами идя вдоль кромки леса, отчего мой взгляд перескакивает с его спины на лицо Хоторна. - Что вы решили? - Еще ничего. Гейл недовольно качая головой. - Ты понимаешь, что они скоро будут здесь? - эти слова он почти шепчет, понизив голос, чтобы не слышал Дерил. - Если что, он знает. Они все знают. - говорю я. Если Гейл недоволен, то он абсолютно этого не показывает, и я снова начинаю ломать голову над целями, что он преследовал, когда сообщал мне о предстоящей войне. Он думал, что я промолчу. - Есть возможность, что они покинут тюрьму? - спрашивает Хоторн. Я секунду размышляю и честно отвечаю: - Есть. - затем добавляю: - но не факт, что ею воспользуются. - Вы же не думаете дать бой? - напрягается Гейл. Я замечаю, что он говорит о "нас", причисляя к числу группы и меня, и это почему-то кажется приятным. Должно быть, сказывается напряжение, которое не отпускает всех со вчерашнего вечера. - Что ты еще можешь мне сказать? - ухожу я от ответа на заданный вопрос. - Что-то действительно полезное? Нет? Интересно, зачем он сказал, что будет ждать меня на следующий день? Надеялся, что я приду с известием о том, что мы с Прим уже собрали чемоданы? - Ничего. - отвечает Гейл. - У нас нет связи ни с кем из команды. Он выглядит задумавшимся и недовольным. - Китнисс, другой возможности может не быть. Определенно, он думал, что я приду вместе с Примроуз. Наверное, он хотел провести нас в Вудбери, дать кров и защиту. А после этого его люди поехали бы убивать всех, кто остался в тюрьме. Если где-то в этом человеке и остался тот Гейл, которого я знала с его другой стороны, то сейчас он совершенно исчез. Или тщательно прячется. - Я знаю. Мне кажется, будь у Дерила уши как у лисы, он бы навострил их. Его сразу выдает шуршание травы , прекратившееся, когда он перестает расхаживать туда-сюда. В этот момент раздается громкий треск со стороны леса. Мы все вскидываемся, как спугнутые звери. Точнее, это я отступаю на шаг назад от неожиданности. Дерил взводит стрелу, Гейл быстрым движением вытягивает перед собой длинный пистолет, которого не было в его ладонях еще пару секунд назад. - Что за?... - непонимающе тянет Дерил, вглядываясь в чащу. - Это что, тот придурок?! Очертания и знакомая светлая неряшливая шевелюра моментально исчезают из вида. Я предполагаю, что человек наткнулся на ту же несчастную ветку, что и Диксон, когда мы шли сюда. - Какого черта здесь делает Хеймитч? - произношу я. Гейл вдруг громко выругивается, уткнув взгляд в собственные ботинки. - Я же сказал ему сидеть в лагере.. - дальше его слова снова пересыпаны щедрой бранью. - Подожди... Это что, и есть тот самый выживший, которого вы приняли? Он?! Хеймитч?! Мы с Дерилом переглядываемся, я даже чуть шею не выворачиваю, пытаясь уследить, куда побежал этот взъерошенный падальщик, за время, прошедшее с нашей последней встречи, осунувшийся еще больше. Диксон даже бросается следом, но спустя некоторое время возвращается, качая головой: - Ушел. Гейл закрывает глаза, и его лицо принимает усталое выражение. - Черт. - Что он сделает? - не успокаиваюсь я. - Сдаст тебя? - Не должен. - Хоторн сцепляет зубы, и мне даже кажется, что вот-вот услышу их скрип. - Мне нужно идти. Сейчас. Нужно перехватить его перед лагерем. Еле договорив, Гейл бежит в сторону леса, мимолетно кивнув мне напоследок. Я, хотевшая что-то сказать, так и замираю с протянутой вперед рукой. Будет глупо вдруг осознать, что это, возможно, было наше последнее прощание. На плечо ложится ладонь тяжелая Дерила. - Нужно возвращаться. Я отрываю взгляд от кустов без листьев, ветки которых уже перестали качаться, и молча соглашаюсь с ним. - - Господи, что это? Темнота, царящая в помещении, не позволяет увидеть большую его часть, но красноречивый запах выдает его с головой. Пахнет гнилью и чем-то едким. Отвратительно, в общем. Гленн оборачивается и выставляет ногу, не давая массивной двери окончательно закрыться. Он распахивает ее, чтобы слабый свет снаружи мог проникнуть внутрь. Я, как всегда, юркнула первой, вот и пожалела. Зажимая лицо рукавом, я делаю пару шагов обратно. Нет, определенно, нужно было остаться и помочь с укреплением... - Ты чего стушевалась, Кит? - Гленн хмыкает и я слышу, как он потирает ладони, будто чрезвычайно довольный всеми обстоятельствами. - Отстань. Интересно, мое лицо позеленело как в мультфильмах, или я все еще выгляжу нормально? Раздается щелчок, и помещение освещается тусклым светом фонарика, который, тем не менее, позволяет увидеть, что впереди. Гленн, ударив пару раз по фонарику, безрезультатно добиваясь усиления яркости, придвигает носком ботинка к двери пару кирпичей, чтобы та не закрылась. Когда я вижу наконец источник запаха и помещение в целом, еще больше морщусь. Какой... ужас. Когда мы с Дерилом вернулись из леса, оба по дороге надеющиеся, что там все в порядке, но не оглашающие своего волнения, по этому поводу, застали лагерь спокойным. Я даже не сразу узнала обстановку за забором, настолько сильно она изменилась посредством ящиков, частей крыш и металлических щитов, создавших баррикады, через которые не попадут пули, если нас ожидает атака с дальнего расстояния. Ближней мешает крепкий забор, но у меня до сих пор остаются сомнения, выдержит ли он напор не рук ходячих, а крепких, способных вразумительно мыслить, людей. Как же хорошо было, когда угроза нависала только от мертвецов - от них ты по-крайней мере точно знаешь, чего ожидать. Люди в тюрьме за бессонную ночь обдумали сложившуюся ситуацию, и каждый сложил мнение о том, хочет он остаться, или уйти. Я надеюсь на это. Ведь уже сегодня нам придется что-то решать, а на рассвете готовиться к выбранному. Придется принимать решение. Пока женщины и дети занимаются сбором припасов в одном корпусе, на всякий случай, Гленн сказал Рику, что у него есть одна идея по поводу защиты отряда. Я согласилась помочь ему, когда он попросил. И сейчас мы стоим посреди помещения, до которого добирались невесть сколько, ведь оно находится на удивление далеко от обжитых корпусов. Так же далеко от блоков группы располагается только помещение с оружием. - Что..?! Гора тел, сложенная пирамидкой в углу, ужасает меня. Пока наконец не доходит, что это вовсе не мертвецы, а обычная одежда, лежащая аккуратной кучей. Гленн, освещая пространство перед собой фонариком, проходит вперед и садится на корточки перед ней. Он берет в руку какой-то предмет и показывает мне. Я различаю очертания шлема, напоминающего мотоциклетный. - Ты там будешь вечность торчать? Лучше помоги. Я ковыляю до черной горы и нагибаюсь над ней, и, только сейчас осознавая, что держу рот открытым, захлопываю его. Ощупываю руками в перчатках вещи в куче. Поднимаю одну из них, на мой взгляд, самую безобидную, похожую на наколенник. - Погоди. Это... то, что я думаю. - Не знаю, о чем ты думаешь, но, когда Дерил рассказал, что вам пришлось улепетывать от стада ходячих в специфичной одежке, я сразу подумал об этом. - Откуда они у вас? - Когда только занялись расчисткой тюрьмы, наткнулись на парочку таких. Должно быть, когда вся эта эпидемия только началась, эти люди пытались установить порядок. Не только здесь. А форма у всех по одному образцу. Я удивленно киваю, поскорее откладывая наколенник обратно в кучу. В голову лезут неприятные воспоминания, да и просто мысль о том, что эта "одежка" принадлежала ходячим, сама по себе не внушает хороших мыслей. - Они были в шлемах? Как же вы отрубали их? Я беру в руки названный предмет замечаю, что в этой детали экипировка группы Гейла отличается от тюремной - по строению и прозрачному забралу. - Мэгги придумала пронзать их в головы под подбородком. - Я всегда знала, что с ней лучше не связываться. Гленн хмыкнул, но тут же нахмурился. Он очень волновался за подругу, и еще больше - за ребенка. Мы даже не знаем, что ждет нас завтра. я прерываю повисшую неловкую тишину. - Только не говори... что ты предлагаешь надеть это? - Именно. - Да ладно! - Ты не поспоришь, что с пулями они прекрасно справятся. Я морщусь, возводя глаза к потолку. Конечно, ты прав, Гленн, но.. Гленн постукивает нагрудным жилетом, который взял в руки. - Ладно, куда это тащить? - вздыхаю я. - Кстати, а почему вы ими не пользовались? И оставили тут, у черта на куличках, а не взяли... Парень цепляет фонарик за ремешок зубами, отчего неровный круг света начинает скакать по полу, и двигается чуть вправо, затем поднимает с пола что-то, очевидно, тяжелое. Напоминает манекен, ведь правда, не может же... - Та-дам. Гленн щелкает шлемом и представляет мне вид ужасной морды ходячего, почти разложившейся, засохшей. - Твою мать, Гленн! - я роняю из рук какие-то металлические застежки и ремни, которые собирала в коробку, специально принесенную с собой. Парень перчаткой, которую держит в руках, надавливает снизу на подбородок ходячего и щелкает им, как игрушечной черепушкой. Клац-клац. - Ради бога, прекрати. Он точно, эм..мертвый? Гленн показывает черное пятно давно засохшей крови на шее мертвеца. Я шумно выдыхаю. - Этот остался, когда мы сжигали остальных. Обнаружили только когда уже убрали кострища, а после уже руки не доходили. Да ты не бойся, он тихий.. А эта экипировка осталась нетронутой, потому что ее попросту не для чего было применять. Жилеты брали, но не все вместе, да и жарковато в них. Когда я смотрю на рукава одного из костюмов, в голову приходит мысль, но исчезает, не успев окончательно оформиться. Нужно подумать об этом позже. - Понесли? - обращаюсь я к Гленну, когда он оттаскивает ходячего в самый дальний угол от нужных нам вещей. - Да, пожалуй. Наверное, придется сделать несколько заходов, чтобы всем из группы хватило. Сколько здесь? Меня невольно передергивает, когда я представляю, что это все-таки придется надевать на себя. Подсчитываю количество костюмов. - Девять. - я осекаюсь, - Кому-то не хватит.. Нет, подожди. Есть еще один жилет. Только жилет. - Лучше, чем ничего. Мои глаза настолько привыкли к темноте, что, когда мы с Гленном, нагруженные, будто мулы, выходим в коридор, слабый свет сначала даже ослепляет. - Ай! - парень подпрыгивает, чуть не поскользнувшись, как мне кажется, на ровном месте. - Что такое? Гленн уставляется в пол. Пусть в коридоре царит лишь полутьма, он не может разглядеть, на чем заскользил. - Ладно, идем. Он пинком закрывает дверь, так как руки заняты вещами. Когда мы, плутая, наконец выходим во внутренний двор, тщательно огороженный руками членов группы, первая пуля со свистом врезается в стену над моей головой. Коробки с глухим стуком падают на пол. - Эй, ложитесь! - несется откуда-то сбоку. Я вижу, как, выглядывая из-за ограды, из винтовки стреляет в кого-то Дерил. Он прячется за щитом, нащупывая коробку с патронами, которые делили накануне. Гленн бросает вещи прямо на бетон и несется за спину Диксона, чтобы спуститься по лестнице и забраться в оружейный корпус. - Напали? - Нет, я просто практикуюсь в стрельбе, Гленн. Будто ответом едкому тону служит сразу очередь выстрелов, россыпью ударившая в стену в том месте, где только недавно была голова Дерила. Я, пригнувшись, подползаю к баррикаде и осторожно выглядываю через нее. Два джипа, один из них с грузовым прицепом, в котором пристроилось сразу двое стрелков, подобрались почти к самым воротам, а третий виднеется на подходе дороги. - Черт. - цедит сквозь зубы Дерил и поворачивается ко мне, - Где Рик? Тут нужно что-то покрепче. -он откидывает в сторону винтовку и ползет чуть правее, где виднеется другая, но он явно имел ввиду не это. - Где все? - спрашиваю я, а зубы отстукивают какой-то марш, не столько от холода, сколько от такой внезапной смены тихой обстановки на вооруженное нападение. - В жилом корпусе, туда проберутся, только если сломают ворота. Так что дуй за Риком! Сейчас! - он выкрикивает это, вскидывая оружие и выстреливая в людей из джипа, которые спрыгнули с него и направляются все ближе к забору. Один из них падает на землю, и остальные прячутся за боком автомобиля. Я на карачках доползаю до подъема на верхний ярус, заглядываю, но там никого. Вспоминаю о пистолете за поясом - я почти привыкла к непривычному ощущению, даже забыв, что таскаю его с собой. Нет, даже не буду пробовать выстрелить. Рик, Рик, где же ты? Гленн возвращается к Дерилу с оружием в руках, и они, пригнувшись, стреляют по людям, не целясь в мертвецов, которых привлекли звуки пальбы. Вдруг один из нападающих зазевается и попадет в их зубы? Я надеюсь перехватить Граймса у хранилища, но вместо этого чуть не врезаюсь в Карла. Он бежит, бренча карманами, под завязку забитыми коробками с патронами. В руке у него пистолет, а в другой - какая-то небольшая черная вещь. - Где твой отец? - На вышке. - выпаливает Карл, отдуваясь. - Он был там, когда началась стрельба, и уже не смог спуститься. - Черт. Сердце падает куда-то в пятки, да так и колотится там. Мы отрезаны от Граймса открытой полосой двора - попытаешься сделать перебежку, тут же получишь пулю в лоб. Что имел ввиду Дерил, когда просил что-то "покрепче"? Мимо меня пробегает Кэрол с дробовиком и взбирается по шаткой лестнице на верхний ярус. - Может, это попробовать? - спрашивает Карл, раскрывая ладонь. На ней тускло поблескивает черная граната. Мы переглядываемся, затем срываемся с места. Диксон перезаряжается, когда Карл, крича что-то уже за несколько метров, подбегает к нему. Дерил смотрит на гранату с одобрением. Большая часть людей, напавших на нас, очевидно, является пресловутой командой Мелларка, но некоторые, в одних только бронежилетах, явно с Вудбери. С вышки слышны короткие, но точные выстрелы. - Нужно подобраться ближе. - говорит Дерил, закидывая ремень оружия на плечо и взяв гранату. - Прикрывайте. Кэрол! Женщина глядит вниз на Диксона, когда тот задирает голову, чтобы увидеть ее, и спрашивает: - Ты в порядке? - Да! На меня нападает неприятное чувство, и я окидываю взглядом Диксона, отвлекаясь от попыток достать свои пистолет из-за пояса. Долой совершенно глупую ревность, сейчас есть заботы поважнее. Первый джип остановился чуть в стороне от ворот, и люди в нем палят по воротам и вышке. Вторая машина начинает отъезжать назад, и я понимаю, что они собираются штурмовать забор. - Дерил, быстрее! Диксон, ловко перебирая руками, взбирается по последней лестнице на нижнюю крышу и сразу же пригибается, так как там почти не за чем спрятаться. Я хватаю винтовку, которую нахожу на том месте, где он сидел, и прицеливаюсь из-за баррикады. Гленн в противоположном конце нашего укрытия пытается пробить шины внедорожника. Четыре пули одна за другой попадают в цель, а последняя промазывает. Я упираю свое оружие в плечо, и пытаюсь не выпустить из глаз точку прицела. Отдача неожиданно сильная, и винтовка едва не выскакивает из рук. Я берусь покрепче, разобравшись, в чем дело, и стреляю снова. Один выстрел, второй - мимо. Вдруг водитель одного из джипов, стоявшего в стороне, дергается и падает лицом на руль. Я ошарашенно кошусь на свою винтовку, затем перехватываю взгляд Гленна, гильза из оружия которого со стуком падает на пол. Ну да, как же.. - А сейчас осторожней! Дерил быстро выпрямляется в полный рост, размахивается, словно собирается бросить теннисный мяч, на руке тут же обозначаются напряженные мышцы. Черный, едва заметный кружок уже без кольца летит из его ладони вперед. Только бы перелетел через ворота, только бы... Думать об этом оказывается лишним, граната следует по прямой траектории , словно в замедленной съемке я вижу, как люди за оградой бросаются врассыпную. А потом раздается взрыв. Я пригибаюсь за укреплениями, невольно зажав ладонями уши. Удар приходится на достаточно близкое к тюрьме расстояние, точно в один из джипов, который тут же подпрыгивает и тоже взрывается. На меня наползает чья-то тень, я поднимаю голову и вижу, над собой руки Дерила, которыми тот схватился за край ограды, уже не таясь. В его глазах видны отблески взметнувшегося огня. Он смотрит на дело рук своих с видимым удовольствием. - В яблочко. Диксон опускает голову вниз, будто только сейчас замечая меня, скорчившуюся у самых его ног. Он нагибается, хмурится: - Ты как? Когда испещренная царапинами ладонь смахивает с моего лба волосы, обнажая порез над бровью от одного из случайных осколков, я перехватываю ее: - Я в норме. Дерил тянет руку и я, вцепившаяся в нее, поднимаюсь на ноги, отряхиваясь от какой-то белой пыли. Один автомобиль превратился в черную кучу металлолома, а выжившие со всех ног несутся к двум последним уцелевшим джипам. У одного, где за рулем находится мертвый водитель, столпилось несколько ходячих, которые с упоением грызут его руку через открытое окно. У людей нет времени отстреливать их всех, и они, заметно убавившие в количестве, набиваются в последний внедорожник. Взревев мотором, автомобиль разворачивается и исчезает в конце дороги, ведущей к шоссе. - Юху! Мы сделали это! С нижнего яруса доносятся радостные возгласы наших стрелков. Даже Прим принимала участие в развернувшихся боевых действиях - обнимается с Бэт, у обоих в руках оружие. Кэрол уже спешит в жилой корпус, чтобы проверить, все ли в порядке с дочерью, и Карл тенью следует за ней. - На сегодня мы отбились. - констатирую я, укладывая винтовку к плечу, словно заправский стрелок. Часто видела такое в фильмах: - Очевидно, они не знали, что мы предупреждены. Эта мысль дает мне чуточку надежды к мысли о том, что с Гейлом все в порядке. Оружие, залихватски установленное в руке, предательски ползет вниз, норовя выпасть из рук. Я поспешно ловлю его. И тут мне приходится видеть совершенно редкое зрелище, происхождение которого за все время моей жизни в тюрьме можно пересчитать по пальцам: Дерил Диксон улыбнулся. - Члены группы, изрядно потрепанные, слегка уставшие, собираются в корпусе. Рику досталось больше всех, так как его заметили одним из первых. Дети и вовсе отделались легким испугом - София взяла опеку над Джудит, а с самой девочкой остался Хершель, который физически не мог занять стрелковую позицию наравне с остальными. Кэрол выглядит героиней какого-то крутого боевика - спина идеально прямая, коротко стриженные волосы взъерошены, лицо потемнело от пыли, а на локтях виднеются красные следы содранной кожи. Поставив ноги на ширину плеч, женщина не выпускает из рук пистолет, прислоненный к бедру. Она всегда казалась мне тихой и немного скромной, такими становятся в прошлом забитые люди, почувствовавшие свободу, но теперь передо мной настоящая "железная леди". Здесь собрались все. На моем плече лежит ладонь Дерила, которую тот положил, подавшись вперед и обратившись к Гленну с каким-то вопросом. Они разговаривают, а я почему-то стараюсь дышать спокойнее, боясь, что он вспомнит и уберет руку. - Мы не можем остаться здесь. - изрекает Хершель мысль всех присутствующих, которую никто не хочет озвучить первым. - Сегодня был неожиданный удар, как для нас, так и для них. Они не знали, что люди в тюрьме осведомлены о возможной угрозе, а мы не были готовы к перестрелке. В следующий раз они могут вернуться с целой армией. И что тогда? Мэгги в задумчивости сцепляет руки на своем животе, который уже начал расти. - Да. Нужно уходить и искать новое безопасное место, подальше отсюда. - отрезает Гленн. Рик обводит собравшихся взглядом. - Голосуем? Кто за то, чтобы группа снялась с места? В воздух поднимается рука Хершеля, Гленна и Мэгги. Следом тянет вверх ручонку София, которую Кэрол не стремится опустить, так как сама поднимает ладонь. - Я голосую ради дочки. - произносит она. Бэт с тихим вздохом повторяет движение сестры и отца. Я встречаюсь глазами с Прим. Ее рука поднята вверх, и я незамедлительно голосую "за". - Дерил? - спрашивает Рик. - Я по-любому с вами. - Так прими решение. - Мой голос ничего не изменит, но я за уход. - наконец своим вечно недовольным тоном говорит Диксон, покосившись в мою сторону. Руку он не поднял, наверное, посчитал, что это будет выглядеть глупо. Не высказали свое мнение только Карл и Рик. Впрочем, как правильно заметил Дерил, это уже ничего не изменит. - Решено. - констатирует Рик. - Нужно собираться и уходить как можно быстрее. В идеале - на рассвете. Гленн возится на своем стуле: - Как мы можем быть уверенными, что те тюремные "профи" не устроят засаду или новое нападение до этого времени? - Никак. Придется рискнуть. - Жалко только, что тюрьма в итоге достанется им. - с горечью произношу я. Это действительно обидно, наверное, просто дали знать о себе детские привычки: "ну и что, что я не хочу играть с этой игрушкой, пусть он тоже не играет с ней!" Тряхнув головой, отгоняя глупые мысли, я вслушиваюсь в торопливую речь Кэрол, которая подходит к стене и поднимает за ручки белую полупрозрачную канистру, в которой плещется жидкость: - Это вовсе не обязательно. - на секунду меня пугает хитрая улыбка женщины, с которой она показывает бензин окружающим, но уже после я вникаю в ее мысль. - Ты предлагаешь поджечь тюрьму после того, как мы уйдем? Рик поворачивается к женщине: - Я не думаю, что... - А мне кажется, нужно вставить этим ублюдкам огоньку. - перебивает Дерил, тут же получая укоризненный взгляд от Кэрол - в помещении дети. Пусть они и довольно улыбаются, услышав непривычные слова из уст охотника. - Оставим это, - Рик косится на канистры у стены, - до утра. Кстати, где ты их раздобыла? Они не из нашего запаса. - Когда помогала Китнисс и Гленну перетаскивать сюда те спецназовские костюмы. Для машин они уже не пойдут, а поджечь - в самый раз. Я мысленно прикидываю пути завтрашнего отступления. У нас в запасе три автомобиля, если не считать брошенного джипа с прицепом. У той машины, на которой мы с Дерилом и Прим добрались в тюрьму в тот злополучный день, обнаружился целый букет неполадок, и Диксон, когда мы избавились от ходячих у внедорожника и закатили во двор, предложил позаимствовать его у группы Вудбери. Он рассудил, что удастся взять с собой и его несчастный мотоцикл, благо он может поместиться в прицеп. Прямо сейчас ехать нельзя - на улице стемнело, а путешествия в сумерках, пусть и скрытны, но небезопасны - в темноте осваивать новую дорогу достаточно проблематично. Да и срываться, не побросав в багажники еду на первое время, оружие и вещи тоже не кажется хорошим вариантом. Будем надеяться, что на сегодня "профи" уже отстрелялись и не станут нападать. У них заметное преимущество - больше людей, обученных людей, которые, не раздумывая, могут крушить все на своем пути, а мы, хоть и защищены, устаем, и помимо этого нас ничтожно мало по сравнению с противниками. Все-таки, уехать - самое разумное решение. - - В первой тачке за рулем будет Хершель, - говорит Дерил, постукивая пальцами по столу и попутно собирая в рюкзак оружие со стола, которое может в нем поместиться. - С ним поедет Карл и Прим. Нам с Диксоном выпала упаковка боеприпасов, в то время как остальные заняты сбором остального. Вряд ли сегодня кто-то ляжет спать. Утро будет тяжелым, но я надеюсь, что делу удастся пройти благополучно. В полупустом помещении голос Дерила глухо отражается от стен. Кроме нас и оружия, значительное количество которого уже перекочевало в автомобили, здесь никого. Признаюсь, находиться с Дерилом один на один мне до сих пор непривычно. Тем более, на таком расстоянии от основной части группы, которая сейчас в спешке обходит остальные корпусы в надежде собрать все ценное. Наверное, все разбрелись кто куда. - Почему именно они? - Если нас будут пасти, первым делом обратят внимание на первую машину, но сработает эффект неожиданности - ты не знаешь, как управляется с машиной Хершель. Они не успеют глазом моргнуть, как он уже прорвется в безопасную зону. Твоя сестра и Карл легко спрячутся за креслами. Много народа туда не поместишь. Я киваю. - Вторую машину поведет Рик, с ним Кэрол, Мэгги и София. В джип, за рулем которого буду я, а на заднем сидении ты, Бэт с дочерью Граймса и Гленн. Главное - выехать отсюда, а дальше будет легко. Я даже не спорю с назначением мест - не хочется нервировать Дерила, как и остальных, перед предстоящим маневром. Единственное, что меня смущает, это то, что Прим будет в начале, а я в самом хвосте. Повесив на плечи набитый рюкзак, оглядываю помещение, дожидаясь, пока Диксон возьмет в руки канистры с бензином. Зал с одним одиноким столом и узким высоким решетчатым окошком. Сколько осталось до рассвета? На улице темнота, и пока не видно признаков того, что она собирается рассеиваться перед наступлением нового дня. - Волнуешься? - вдруг спрашивает Дерил. Я вздрагиваю. - Н-нет. - Да ладно. Это нормально. Я тоже боюсь. - Ты? - с подозрением тяну я. Руки с четкими линиями вен замирают над столом. - Все должно пройти отлично. - Должно. - Эй. Прекрати это. - Что? - Этот тон.И свой вечный пессимизм. - Кто бы говорил. - Все, идем. - разозлившись, говорит Дерил, видимо, уже недовольный тем, что завел этот разговор. - Ага. Интересно, почему жидкость, плескающаяся в канистрах, не доходит до нужной отметки? Дерил достает откуда-то из многочисленных карманов пачку сигарет и прикуривает. - Хочешь? - протягивает ее мне. - Я не курю. Дискон фыркает, взмахивая головой, словно застоявшаяся лошадь, и затягивается. Ненавижу этот его жест. Мы выходим в коридор и направляемся вдоль него. Я вдруг слышу тихий звук. Будто капли воды ударяются обо что-то. Дождь? Не должно быть. Да и ритм другой, будто тише и спокойнее. Дерил останавливается, из-за чего я едва не налетаю на его спину. Он тоже слышал. - Что это? Мы доходим до развилки коридора. Одна ведет к выходу, а вторая - к второй части тюрьмы, которую огородили от первой. Рик тогда сказал, что с этой стороны тюрьмы находится полуразрушенная стена, через которую внутрь и пробираются ходячие. Конечно, там стоит ограда, но мало ли.. Что это за запах? Чем-то напоминает аромат в помещении с брошенными костюмами. - Твою мать... Одновременно с тихим возгласом Дерила по коридору, усиленный эхом, разносится хрип мертвеца, который поднимается с пола у стены. Мы даже не заметили его. Рядом с ним - лужа крови, подернутая пленкой. Когда я включаю фонарик, только сейчас вспомнив о том, что держу его в руке, и пятно света охватывает коридор, мы с ужасом видим сразу несколько вещей. На трубах над головой мертвеца, который, кажется, настолько отвык ходить, что просто тянет к нам руки, не двигаясь с места, повис труп разодранной белки. Еще один пушистый хвост валяется в ногах у лежачего трупа. Переведя глаза выше, я вижу в темноте еще несколько пар ног, а секунду спустя с десяток ходячих, сонно толпящихся в коридоре, пока мы их не обнаружили, поворачивают свои отвратительные головы и разевают рты, когда в их невидящие глаза бьет свет фонарика. Они устроили им здесь кормушку! Дерил разворачивается и толкает меня, застывшую на месте, вперед. - Валим! Я едва не поскальзываюсь, на что Диксон громко нецензурно ругается. Тошнотворный запах, царящий в коридоре, доводит меня почти до полуобморочного состояния. Топот ног несется нам вслед. Когда мы добираемся туда, откуда вышли несколько минут назад, видим у двери Кэрол. Она прислонилась к двери, явно ждала нас. - Кэрол! - восклицает Дерил, хватая ее за предплечье и дергая вперед. - Нужно убираться отсюда, гады из Вудбери натравили на тюрьму ходячих! Кэрол? Женщина поворачивает лицо, и я кричу. Ввалившиеся глаза с побледневшей радужкой глаз, темные губы, ярко выделяющиеся на фоне белого лица - с них к подбородку течет тоненькая струйка свежей крови. Кэрол выпускает из рук ободранное тело мертвой птицы, почти лишенное перьев и тянется ко мне. - Не-е-ет! - полный боли возглас Дерила напоминает крик раненого зверя. Он со злостью отпихивает в сторону руки мертвой женщины, что та даже валится на пол, но тут же снова порывается встать. Диксон выхватывает изо рта почти погасшую сигарету, которая, едва он сделал вдох, снова озаряется тлеющим огоньком, и, рыча, кидает окурок далеко вперед, затем вытаскивает нож. У меня в глазах стоят слезы, еще и этот едкий запах будто раздирает горло изнутри. Из-за спины уже несутся хрипы мертвецов, а Дерил не двигается с места. Осознание приходит позже, когда я вспоминаю о луже, на которой поскользнулся Гленн, когда мы несли обмундирование спецназовцев, и темном пятне, в котором стояли канистры в хранилище оружия. Они были не целы, когда Кэрол несла их почти через всю тюрьму, не замечая, что оставляет за собой огнеопасные дорожки. Я узнаю и запах бензина. Но слишком поздно. Тлеющая сигарета, словно в замедленной съемке падает за спиной Кэрол, и тут взвиваются вверх высокие языки пламени.