Хорошо смеется тот, кто стреляет первым!

Мне становится дурно, да так, как наверное, не было еще никогда. Ни в начальных классах, когда я на спор с мальчишками из параллели ела жуков из класса биологии, или мел, да что там, на что мы только не спорили с ними... Нет, эта дурнота даже не физическая - я морально сокрушена, раздавлена, и это чувство тошнотой подкатывает к горлу. Как будто косой ударили под дых. Сначала я подумала, что на Прим напал ходячий, но то, что я увидела, было хуже. Нога Прим, обутая в невысокие ботинки на шнуровке, выше них виднелись две намертво сцепленные ржавые дуги. Сестра попала в капкан. Он явно был поставлен на крупного зверя, и очень давно, но не на медведя, так как этот способ считается браконьерским - иначе Прим могла бы вовсе лишиться ноги. - Все страшно, да? - дрожащим голосом спрашивает Прим. - Отвернись. - говорю я ей, не сводя глаз с разможенной раны на ноге. - Не смотри. Сейчас я вытащу тебя. Говоря об этом, я сильно преувеличиваю свою осведомленность в открытиях капкана. Очень не кстати вспоминается информация, подцепленная давным давно и невесть откуда. Капкан - самое мучительное орудие умервщления жертвы. Когда животное попадает в капкан, стальные зубья мёртвой хваткой захлопываются в его лапе, дробя кости, мышцы и вызывая невыносимую боль. Боже. Сжимаю зубы. Прим лежит головой на мокрой траве, а кровь из раны все не останавливается. Сестра может потерять сознание не от болевого шока, а от потери крови.. Вытаскиваю из рюкзака первую попавшуюся тряпку и прикладываю к ране, отчего она почти сразу пропитывается кровью. Из открытого выхода туннеля вылезает Дерил, и когда его взгляд натыкается на безвольно лежащую на траве Прим, он лишь выдыхает: - Бля.. Отличная поддержка, спасибо, Диксон! Он приседает на корточки возле капкана и поднимает цепь, тянущуюся от него к ближайшему бревну. - Черт. Я судорожными движениями убираю с прохладного лба Прим налипшие волосы, второй руки не убирая с повязки на ноге. Рядом замечаю валяющийся тесак для резки мяса, который был в руках Прим. Беру его и протягиваю Дерилу, тщетно пытающемуся разжать дуги капкана руками, чтобы он не причинял своими бесплодными попытками еще большую боль сестре. Тот пытается поддеть механизм лезвием топора, но ничего не получается. - Заклинило. К горлу вновь подкатывает тошнота. Из глубины леса со стороны дома к нам бредут двое ходячих, привлеченные криком Прим. - Придется рубить. - НЕТ! - взываю я, вскакивая на ноги и посылая две стрелы, одну за одной, в черепа мертвецов. Даже попадаю, несмотря на ту бурю чувств, что захлестывает внутри. - Эвердин, запах крови привлечет остальных зверюг... - Я сказала: нет! Мы не будем делать этого! И вообще, катись туда, куда хотел, дорога для тебя свободна! Только выкрикнув скоропалительное обвинение, я понимаю, что натворила. Если Дерил уйдет, мне не освободить Прим.. И не справиться, если наползут мертвецы. Что я делаю?! Трясу головой. - Дерил.. Диксон поднимается с корточек в полном молчании. У меня внутри что-то обрывается. Прим лежит, закрыв глаза, и только ее грудь жалобно вздымается от сиплого дыхания. Дерил, не смотря на меня, разворачивается и быстрым шагом идет в гущу ближайших деревьев. И тут я понимаю, что такое настоящая безнадега. "Ну и катись к черту" - думаю я, сцепив зубы, боясь, чтобы Прим увидит мое лицо в этот момент. Я ощущаю жуткую усталость и, откинув в сторону рюкзак, наклоняюсь над сестрой. Кладу ее голову себе на колени и глажу по волосам. Как же так? Убежать от целого стада монстров, чтобы попасть в очевидную ловушку? Как же глупо. - Китнисс? Прим слабо приподнимает голову. - Что, дорогая? - ласково отзываюсь я, и это - мой голос, аккуратное касание поврежденной ноги сестры, чтобы подложить новую повязку - выглядит чем-то, вселяющим надежду в этом уже ненавистном лесу, полном чумы. - Пообещай мне одну вещь.. - Какую? - едва слышно спрашиваю я, боясь ответа. - Я только сейчас задумалась над этим.. Если вдруг мне не удастся.. Я не хочу стать такой, как они... - Тшш. - я предостерегающе касаюсь пальцами ее щеки, стремясь подавить злость в голосе. - Не говори такие вещи. Не сейчас. Ляг. Вот так. Я осторожно укладываю сестру на траве, затем выпрямляюсь в полный рост, чтобы отстрелять новую компанию ходячих - их уже четверо. Прогрессируют, чертовы ублюдки. В голове всплывает ассоциация с началом романа Джека Лондона, тем самым, о волке. Кажется, там были двое путников, бредшие через Северную глушь, чтобы доставить вовремя куда-то гроб с телом важной персоны. И на каждой стоянке к ним все теснее приближался круг горящих глаз голодных волков. Вот и я сейчас чувствую сейчас также. Возможно, скоро из леса выйдут не двое, не четверо мертвецов, а целая толпа. Я снова возвращаюсь к Прим. С высоты моего роста видно, как она побледнела. Даже как-будто похудела, хотя это, разумеется, невозможно. Белая кожа, светлые волосы, напоминающие о норвежских корнях со стороны матери, изможденное лицо - сейчас она как никогда напоминает маму. Такой, которой она была в последний раз, и какой я запомнила ее навсегда. И отца, склонившегося над ней, укушенной в плечо. "Бегите, девочки. - выдыхает он, нащупывая пальцами пистолет, валяющийся на полу среди ужасного беспорядка. - Пап! - бросаюсь я к нему и тяну за руку. - Пойдем, ей уже ничем не помочь. - горло раздирает от запаха гари с улицы. - Нет, Китнисс. - он отодвигает воротник клетчатой рубашки, показывая след укуса, который виден только если смотреть сверху вниз, поэтому Прим, стоящей у двери с походной сумкой в руках, ничего не видно. - Беги. Береги сестру. Я люблю тебя, моя девочка. - дрожащие руки ложатся на мои волосы, и он целует меня в лоб." - Прим? - обращаюсь я к сестре, беря ее за плечо, так как чувствую неладное. - Прим! Она не отзывается и я прикладываю к ее запястью пальцы. Пульс есть. Кажется, она потеряла сознание. Нужно срочно что-то делать. Громко шелестят ближайшие кусты, и из них появляется Диксон. Идет, зажав в ладонях большой корявый сук. Меня захлестывают эмоции. Он не должен был возвращаться, это уж точно не его проблемы. А мои. Да, мои.. - Дерил.. - Не сейчас. - обрывает он, падает на одно колено возле Прим и вновь пытается разжать капкан, поджимая какие-то его части лезвием топора, а после этого вставив сук и навалившись на него всеми силами. Дуги капкана разлетаются в сторону, словно не сжимали пару секунд назад ногу смертельной хваткой. Кровь, было остановившаяся, начинает идти снова. Я вытаскиваю ногу Прим из капкана и тут же накладываю на нее тугую повязку, как сестра меня когда-то учила. А я ведь еще отмахивалась от ее уроков! Прим запрокидывает голову и слабо скулит. - Капкан, похоже, шестого номера. - нахмурив брови, говорит Дерил, затем кидает железки на землю. Те падают с громких позвякиванием. - Нужно убираться отсюда. - Как? - мой голос срывается, когда я показываю глазами на Прим. Затем меня осеняет. - Ты говорил, что в вашем лагере есть медик. - даже глаза загораются. А может, это просто не сбитый жар. - Да. - осторожно отвечает Дерил. Я утаскиваю Диксона подальше от Прим и говорю быстро-быстро. Ведь медлить нельзя. - Прим понадобится твоя помощь, Дерил. Не мне. Я больше ни о чем тебя не прошу. Просто передать ее в руки вашему медику. Она без сознания, не запомнит дороги. Меня можете оставить в каком-нибудь заброшенном магазине неподалеку, я даже претендовать не буду на то, чтобы узнать что-то о вашей группе или убежище. Последний раз я прошу тебя о помощи. Обещаю, когда она поправится... если.. - я запинаюсь и замолкаю. Дерил нагибается над Прим и с легкостью берет ее на руки. - Хватит разговоров, только время теряем. У тебя есть план? Говори. - На заднем дворе нашего дома, там, где валяются канистры, как я тебе говорила, стоит автомобиль. - Почему вы не взяли его? - Там поломка.. Не знаю. У меня не хватает сил повернуть. Она не заводится. Но это единственная машина, до которой сейчас можно добраться быстрее всего. - Тогда нужно спешить. Я бегу первой, высматривая дорогу к дому. За мной в меру быстрым шагом следует Дерил с Прим на руках. Отвязавшийся край повязки болтается в воздухе, потому Диксон на мгновение останавливается, поправив ноги моей сестры и закинув ткань обратно. Все это он проделывает с такой осторожностью, что даже не верится, что такой прожженный мародер, каким он показался на первый взгляд, может сделать это. Хотя, всякое впечатление обманчиво. Когда сквозь зелень начинают проглядывать коричневые доски дома, я делаю Дерилу знак рукой, и тот приседает под низеньким раскидистым деревом. - Я посмотрю, что там. - шепчу я ему и, не дожидаясь ответа, ныряю в густую зелень. Кусты хорошо скрывают меня, пока я обхожу половину периметра дома далеко от него. А дом облеплен тучей ходячих, словно сладкий пирог мухами. Черной живой стеной они бродят от стены к стене, спотыкаясь друг о друга. Кто-то жрет белку, прихваченную в одной из наших ловушек. Наверное, и остальные не уходят, чувствуя запах крови. Чувствуя, как сдувается внутри воздушный шар последней надежды, я смотрю из-за листьев на перекладины забора, отделяющие задний дворик от остальной местности. Там ходячих не так много - не все смогли перебраться через забор, но зато в округе бродит достаточное количество, чтобы явиться и сожрать тебя по первому шуму. Дерил просто физически не успеет не то что найти поломку, даже капот открыть. Обескураженная, я бегу обратно, стараясь следовать по песку, а не траве, чтобы не шуметь. - Безнадежно. - бросаю я Дерилу, привалившись к дереву с другой стороны. - их там море. Откуда они взялись, черт возьми? - Эвердин. - коротко говорит Диксон таким тоном, после которого обычно сообщают неприятные новости, и от него у меня все холодеет внутри: - Она не может долго ждать. В лице Прим ни кровинки, губы посерели, ресницы дрожат. И я принимаю решение. Единственно возможное решение, должно быть. Подтягиваю к себе рюкзак и достаю оттуда две разноцветные рации - обычные, примитивные детские игрушки, нечто вроде бэйбиситтера, часто отключающиеся, вряд ли способные держать длительную связь. Но большего и не надо. Я вытаскиваю из них батарейки и долго стучу ими об ладонь. Вставив их обратно и нажав на кнопку включения, я проверяю устройство. Раздается слабое шипение. Как и должно быть. Я молча вешаю одну рацию на пояс штанов, вторую протягиваю Дерилу. Затем подталкиваю к его плечу свой рюкзак. - На всякий случай. - Что ты делаешь? - удивленно и с ноткой агрессивности спрашивает Диксон. - Ты увезешь ее отсюда. - Ты же не... - Дерил. - я кладу руку на его колено - тот сидит, скрестив ноги по-турецки, держа в руках, как в люльке младенца, Примроуз. - Это твой последний ход в нашей игре. Больше не придется никого спасать и никому быть должным. Все. Только ради нее. Ты положишь ее в машину и запрешь дверь, быстро разберешься с неисправностью. Надеюсь. Ящик с инструментами там тоже есть. Правда, они там рассыпаны по всему двору, но ты разберешься. Потом заводи и вези ее к своим. Только НЕ ВОЗВРАЩАЙСЯ. Ни в коем случае. И следи за повязкой. Лучше еще раз перевяжи, когда отъедете на безопасное расстояние. Дерил открывает рот, чтобы сказать что-то, но передумывает. Только кивает, смотря на меня из-под прищуренных ресниц. И я киваю в ответ. Затем вскакиваю налегке и бегу в сторону доме, опять же, через кусты. Все мои вещи у Диксона. Я надеюсь, он успеет закинуть некоторые сумки в багажник перед тем, как уехать. Только лук я не решилась отдать. Все-таки с оружием и один в поле воин бывает. Редко, правда, но все же.. Раз в год и палка стреляет. Отойдя на достаточное расстояние от места, где сидят Дерил с Прим, я начинаю нарочито громко шуршать ногами и задевать ветки. Прикрываю глаза, вдыхаю воздух, как пловцы перед долгим заплывом. И вырываюсь на край поляны со стороны заднего двора, кишащей ходячими. - Эй, эй!! Машу руками в воздухе, словно ветряная мельница и не перестаю орать первое, что приходит в голову, чтобы привлечь внимание. Шарахаюсь в сторону, увертываясь от первопроходцев, привлеченных моим голосом. Но этого не достаточно. Большая половина даже не видит меня. Правильно, у некоторых даже глаз нет. - Давайте все сюда!! - с этими словами я достаю из кармана нож, отнятый у Прим еще в доме и, закатав рукав, оставляю на своей руке длинную красную царапину. Потом еще несколько мелких, давая пойти крови. Ходячие, как один, вскидывают свои страшные головы на тонких высохших шеях, и оборачиваются в мою сторону. Их ноздри раздуваются, чувствуя добычу. Оказаться на моем месте сейчас я не пожелала бы никому. - Блин! Блин-блин-блин! - кричу я почти инстинктивно, а с другой стороны, чтобы поманить за собой сразу всех, и срываюсь с места. За мной бросаются зомби и с заднего двора. Некоторые застревают в прутьях забора, но их мало. С ними Дерил легко справится. В ушах свистит ветер, и я даже боюсь обернуться, вспоминая свои детские занятия в группе легкой атлетики - если обернешься на соперника, потеряешь драгоценные секунды времени. Потому я даже не вижу, бежит ли Дерил с Прим на руках к освободившемуся пространству возле автомобиля, когда стадо срывается за мной. Но надеюсь на это. Иначе, если выживу, я его убью. Истыкаю его стрелами. Да. И снова. Какие же странные мысли приходят в голову, когда удираешь от толпы живых мертвецов. Просто удивительно. И к этому никогда не привыкнешь. Земля вибрирует от топота множества ног. Некоторые из стада замедляют шаг и отбиваются от основной группы, но я не могу этого позволить - еще недостаточно километров отсюда до дома, куда они могут не вовремя вернуться. Рация шипит у меня на поясе. И ходячие шипят. А я начинаю орать во все горло Марсельезу - громко, без намека на песенный ритм, но зато с чувством, как, должно быть, раньше пели солдаты, шедшие в бой. Не знаю. Никогда не любила историю в колледже. Вот литературу - да, очень, и там смерти описывались красочно и грустно. Мертвецы, подобравшиеся непозволительно близко ко мне шипят, словно дикие коты - им наверняка хочется добраться до меня и вырвать живой звук вместе с горлом. Я все-таки оборачиваюсь, чтобы посмотреть, сколько у меня форы, и как выясняется, моментально просаживаю эту самую фору. Мертвец, первый из своей группы, валится мне в ноги, хватая их, и прямо на бегу вгрызается в резиновый сапог. А сзади наваливает, словно цунами на побережье Японии, живая толпа. Лезут прямо по головам сородичей, словно тараканы. Я падаю лицом вперед и тут же расшибаю нос. Ну вот и все, Прим. Сколько смогла.