Хорошо смеется тот, кто стреляет первым!

- Китнисс, у тебя жар. - Прим опускает ладонь с моего лба и мягко подталкивает меня к двери: - тебе нужно отдохнуть, иди, я присмотрю. Я вытягиваю сестру в коридор, где Дерил не может нас слышать, и шепчу ей, чувствуя, как меня лихорадит: - С него глаз нельзя сводить. Когда заснет, убери его арбалет подальше, ладно? - Хорошо. - Прим терпеливо кивает, перехватывая поудобнее в руках тазик с чистой водой. На ее плече висит бумажное полотенце. - Отлично. - резюмирую я. - А еще, смотри, чтобы не вздумал выходить на улицу один. - Я сказала, что для иммобилизации нужно в лучшем случае, три-четыре дня, но он заспорил, и в итоге мы остановились на этой ночи. Он просил, чтобы утром ты показала ему дорогу обратно к шоссе. Я посоветовала ему как можно меньше двигать рукой, но вряд ли он послушает. Я киваю. Мы с сестрой расходимся - она идет в гостиную, где, прислонившись к спинке дивана, что-то читает Дерил, а я остаюсь в коридоре. Прим прикрывает за собой дверь, но сквозь оставшееся пространство мне видно, как она ставит тазик на стул перед Диксоном и протягивает ему полотенце. Дерил вытирает лицо и плечи от засохшей крови и грязи, еще с аварии. Все правильно. А то, когда только входил в дом, он умудрился покачнуться и задеть плечом дверной косяк, оставив на нем красный след. Теперь отмывать.. Я отворачиваюсь и поднимаюсь наверх по скрипучей лестнице. В моей комнате почти всегда царит успокаивающий полумрак. Я вешаю колчан с заметно уменьшившимся количеством стрел на гвоздь, затем подхожу к полупустой пластмассовой бочке с водой, приподнимаю крышку. Зачерпываю воды большим ковшом с погнувшимся краем и подхожу к зеркалу без оправы, которое стоит, прислоненное к стене. Ставлю ковш рядом, сажусь по-турецки перед зеркалом и пододвигаю к себе деревянный ящичек, ранее бывший полкой шкафа. Уже не помню, откуда его вытащила. Вытаскиваю оттуда расческу, расплетаю косу, привожу в порядок спутавшиеся волосы, выуживая из них веточки и обрывки листьев, затем расчесываю, чуть смочив расческу водой. Оставив влажные волосы в покое, зачерпываю немного воды из ковша и с наслаждением умываю ей горячее лицо. Наверное, Прим права, и у меня в самом деле температура. Проверить нельзя, все градусники в доме разбиты. Помню, сколько собирала ртуть с пола, когда я неловко выронила последний целый. Отодвигая рукав футболки, я промываю глубокую царапину на плече. Жжется чуть-чуть, да ничего. Снимая одежду, пропитавшуюся потом, кровью ходячих и гнилью из ямы, я переодеваюсь в чистое. Сразу чувствуешь себя другим человеком. Кожа покрывается мурашками, становится прохладно. Я вновь заплетаю косу, затем стаскиваю с софы свой плед, закутываюсь в него и спускаюсь вниз. Там, придвинув ближе входной двери кресло, но так, чтобы было видно и вход в гостиную, я плюхаюсь на него и заворачиваюсь в теплый плед. Вряд ли мне удастся спокойно доспать остаток ночи - мне кажется, что уже давно за полночь, так хоть подежурю. Очень скоро слышатся тихие шаги - это Прим уходит в свою комнату. После этого слышу только покашливание Дерила и мерный стук часов на стене. Тик-так. Тик-так. Зря я оставила стрелы в комнате. Поднимаюсь, беру колчан и снова занимаю позицию в коридоре. Тик-так. От двери тянет первым прохладным утренним холодком. Выглядываю в окошко, затем открываю дверь и выскальзываю на улицу c ножом в кармане. Как свежо! Только в лесу воздух может быть таким чистым и приятным. Мне не спится. Походив туда-сюда по крыльцу, я снова захожу в дом. Чем бы заняться, чтобы не уснуть? Слышу шелест травы с улицы. Я не успела закрыть дверь - не хотелось расставаться с утренней прохладой. Сунув ноги в стоящие поблизости сапоги, не утруждаясь натянуть их до конца, я выглядываю на улицу. Шум идет из глуби леса. Когда объект выходит на поляну, я напрягаюсь. Очень сильно напрягаюсь. Так как узнаю знакомою черную экипировку группы Гейла. Человек всего один. И тут я замечаю характерную вихляющую походку и слышу сиплые стоны. Вот уже человек протягивает руки в черных перчатках в мою сторону, хотя расстояние от места, где он стоит, до открытой двери дома еще велико. Ходячий?! Напряжение сменяется удивлением, затем страхом, пробежавшим холодком по стене. На подразделение Хоторна напали? Что произошло? Откуда мертвец? Сбегаю по ступенькам, не обращая внимания на их громкий скрип. Тип в экипировке приостанавливается, а вот его скрипящий вопль через шлем усиливается. На всякий случай говорю ему несколько слов, но, как и ожидалось, не получаю ответа. Он только тянет ко мне руки. Только не думать, чье лицо может быть под шлемом, только не.. Я пытаюсь сорвать шлем с головы ходячего, но тот сидит крепко. А зомби брыкается, пытается дотянуться скрюченными пальцами до моего горла. Наверное, нутром пульсацию крови чует. А у меня в висках стучит от неведомого ощущения, которое присутствует каждый раз при встрече с зомби - взрывная смесь страха, щекоткой пробегающего по рукам, и адреналина на пару с какой-то животной тягой после преодоления барьера в первый удар, хочется еще раз всадить нож в голову трупа. И еще. Я буквально сдираю шлем с головы ходячего, заодно вывихнув ему челюсть. Зрачки в глазах, затуманенных красной поволокой, бегают по моему раскрасневшемуся лицу, примеривая, куда лучше вонзить зубы. Я вспарываю ему ножом черную от грязи или крови кожу на горле. Меня захлестывает чувство облегчения - под маской был вовсе не Гейл. Отталкиваю от себя незнакомое лицо русоволосого парнишки, совсем молодого, теперь перекошенное застывшей гримасой. Тело падает на траву, покрытую росой. Я нагибаюсь над ним и всаживаю нож в глазницу. Ходячий затихает. Внимательно осматриваю лицо и шею в поисках укуса. Рукава и остальные части одежды целы, не порваны. Нет и следов от пуль или ножевых ранений. Переворачиваю мертвеца лицом вверх, поднимаю его руки, внимательно исследую костюм. Ничего. От чего же он умер, что обратился в ходячего? - Китнисс? От этого голоса я чуть не подпрыгиваю вместе с трупом, который держу на весу за шкирку. На пороге входной двери дома стоит Дерил в своей накинутой кожаной куртке. Я даже не думаю о том, чтобы снова завязывать ему глаза. Толку уже нет, если принять в расчет то, что я все-таки приняла решение, пока сидела на веранде. Да и мой платок, как выяснилось, оказался весьма ненадежной маской, в чем я и уличаю Дерила: - А ты натурально спотыкался. Мужчина вместо слов кривит рот в подобии улыбки, что можно принять за ответ. Я поднимаюсь к двери и останавливаюсь, опираясь плечом о косяк, в то время, как Дерил делает несколько шагов назад. Рукой хватаюсь за край двери, со стороны смотрится естественным движением, но я надеюсь, что Диксон поймет, что я хочу поговорить с ним перед его уходом. Он понимает, мало того, первым начинает разговор. - Спасибо, что позаботились обо мне. И передай своей сестре, что она отлично справилась с вывихом. Не обращая внимания на слова благодарности, я вглядываюсь в лицо Дерила. На нем ясно написано:" Спасибо конечно, за все, но я тебя об этом не просил. И еще: ответной помощи не жди и не думай, что это что-то меняет. Никто никому не должен." Впрочем, такой расклад меня очень даже устраивает. - Уже собрался? - спрашиваю я, показывая глазами на куртку и арбалет за спиной. То ли Прим плохо спрятала оружие, то ли Дерил удачно прикинул, где оно может быть. - Ладно, пошли. Выведу тебя к тем магазинам. - говорю я, постукивая пальцами по двери. Дерил сторонится, чтобы дать мне накинуть куртку, но не успеваю я пройти внутрь, как происходят сразу две вещи. Во-первых, меня хватают за ворот кофты чьи-то липкие пальцы и тянут назад. Я неосторожно стояла, наполовину прикрыв дверь, так что никто не заметил подобравшегося ходячего. Вашу ж, сколько их развелось за последний месяц! Во-вторых, Дерил выхватывает из арбалета болт и замахивается. Я вскрикиваю, когда мертвец зажевывает своими клыками конец моих волос. Видно, совсем изголодался, уродец. Дышит мне в самое ухо духом гнили и разложения. Меня передергивает от омерзения. Мои пальцы скребут по дереву двери. Наклоняю голову как можно больше в сторону, и Дерил вонзает арбалетную стрелу в ходячего, пропоров ему шею и подбородок. Болт глубоко застревает в башке мертвеца, почти по самое оперение. Я, часто дыша, вырываюсь из обмякших рук зомби. Дерил хватается за стрелу и ногой отпихивает ходячего. Упавшее тело зомби с характерным стуком падает по ступеням и валиться в траву. Я вижу, что и этот забредший сюда мертвяк тоже в экипировке группировки Гейла. Ничего не понимаю. Диксон выглядывает наружу и тут же с шипением прикрывает дверь. - Твою мать, их там уже шесть штук, и еще прут из леса. Меня не отпускает чувство омерзения. Конец косы теперь больше напоминает обглоданный мышиный хвост, весь слюнявый. И жутко воняет. Подавив рвотные позывы, я бегу в гостиную и, схватив со стола слегка заржавевшие длинные ножницы, отрезаю те волосы, которые побывали в зубах у ходячего. Иначе чувство омерзения не оставит меня еще этак лет сто. Возвращаюсь к Дерилу. Он стоит ко мне боком, прижавшись плечом к стене, и выглядывает в щель окна. - Не заметили. - тихо сообщает он. Я подхожу к окну с другой стороны и тоже смотрю на улицу. На сей раз количество мертвецов гораздо меньше, чем было в прошлой стае. Словно отбившиеся овцы, разбрелись по нашему двору. Сразу три штуки сгрудились рядом со своим товарищем у крыльца. Что самое интересное, все, абсолютно все в до боли знакомых черных комбинезонах. И Дерил прав, ходячие прибывают. - Кто вообще такие эти ребята? - спрашивает Диксон. - И откуда ты знаешь их? - Их не знаю. Только одного. Его зовут Гейл. Дерил что-то мычит в ответ. - Может, выйти и попытаться очистить двор? - вслух рассуждаю я, но тут же добавляю: - Хотя, это уже не важно. - Почему? - удивляется мужчина. Я перемещаюсь в гостиную с двумя походными рюкзаками в руках, которые достала из шкафа, Дерил идет за мной. - Что значит "неважно?" - въедливо спрашивает он. Я держу пока пустой рюкзак, накинув ремень на плечо, и поворачиваюсь к Диксону: - Мы снимаемся с места. Я и Прим. Здесь небезопасно. - А она знает? - Она не удивится. Нам не впервой. Махнем куда-нибудь на юго-запад, отыщем машину, на заднем дворе несколько запасных канистр бензина. В общем, приятно было с тобой познакомиться, но все знакомства в наше время не длительны. - И просто оставишь стадо ходячих на улице? Как же ты думаешь уйти? Я несколько секунд рассуждаю, стоит ли говорить, но потом безразлично махаю рукой. Это убежище отслужило свое время, можно раскрыть его секреты. - В подвале есть вход в туннель, выводит на небольшое расстояние от дома. Мы им редко пользовались, сейчас он забаррикадирован, ведь выход из него на землю не спрятан. Нужно гнать сейчас, пока еще больше тварей не наползло. Мы с Прим все равно не захватим с собой все из дома. Тут много полезных вещей, может, потом вернешься сюда со своей группой, заберешь остальное. Нам уже не понадобится. - Ты так говоришь, будто вы собираетесь прямиком на плаху, а это - последнее желание. Я хмыкаю. - Не беспокойся, нам не впервой кочевать. Карта местности есть. Даже на своих двоих легко, так что, если не найдем машины, не расстроимся. Да и бензин наверняка в бензобаках брошенных автомобилей подпортился, а наших запасов надолго не хватит. Постоишь на стреме, пока я бужу Прим? Дерил немногословно кивает и занимает стойку у входной двери. Я бегу на второй этаж, сумки в руках ударяют по коленкам. - Примроуз, подъем! Сестра непонимающе щурится, а затем приподнимается на локтях на своем матрасе. - Что случилось? - Мы переезжаем. - жизнерадостно сообщаю я и кидаю сестре свернутый спальный мешок, чтобы она уложила его в свой рюкзак. Сестра страдальчески вздыхает и обваливается обратно в подушки. - Прим! Вставай! На улице полчище зомби. Она поднимается, путаясь в широких спальных штанах, и, шлепая голыми пятками по деревянному полу, бежит одеваться. Я ношусь по этажам, при этом стараясь двигаться бесшумнее, собираю вещи первой необходимости и одежду. Я достаточно выносливая, тяжести носить не привыкать после тяжелых коробок с запчастями тренажеров в спортивном магазине, поэтому на себя беру две сумки и набиваю их под завязку, а Прим оставляю одну. Мы передвигаемся по дому тихо, говорим шепотом. Наверное, это что-то из рода психологии, ведь вряд ли зомби среагируют на повышенный голос. Прохожу мимо коридора: Дерил все еще стоит. Может, выпустить его через черный ход и пускай идет себе? Нет, об этом выходе он вряд ли знает, а вот человек, умеющий обращаться с арбалетом, нам с Прим явно пригодится, когда будем проходить через потемки туннеля. Выдавливаю улыбку, когда попадаюсь на глаза Диксону или сестре, надеясь, что никто не догадается об истинных причинах столь быстрого побега. Им я объясняю: а чего медлить? Ждать, пока этот участок леса оккупируют со всех сторон зомби? Нет уж. Да и сбор вещей занимает немного времени. Прим уже готова. Она на цыпочках тащит сумку за ручки по полу коридора, но я останавливаю ее, расстегиваю сумку и выуживаю оттуда бесполезные вещи, только занимающие много места. У нас происходит бессловесная, совершенно молчаливая перепалка. Мои жесты явно показывают: "Энциклопедия? Вот зачем, Прими, зачем? Чашки? Я конечно, понимаю, удобства, но совершенно ни к чему, если с собой есть пластмассовая бутылка." А тычки локтей Прим отвечают: "В книге много полезного насчет аллергии, помнишь, ты жаловалась на красную сыпь на руках? И суп ты в бутылке не сваришь." В конце концов мы приходим к компромиссу, в результате которого сумка заметно легчает. Я несу целую стопку вещей, чтобы бросить их обратно на места. По пути сталкиваюсь с сестрой в коридоре, и из ее рук падает на пол и вдребезги разбивается восточная фарфоровая статуэтка, которую она хотела добавить к куче вещей, что мы не возьмем. Дерил у двери напрягается и поворачивается к нам: - Ходячие сегодня и так напряженные какие-то, сейчас еще полезут к дверям на звук. Потише никак? Самое страшное, что он оказывается прав. Мертвецы снаружи начинают стучать с скрести пальцами по входной двери. Ручка дергается туда-сюда, даже Диксон от неожиданности вздрагивает, что уж говорить о Прим, которая вся на взводе. Естественно, на ее долю уже давно не выпадало близкое общение с ходячими. И я бы этот промежуток с удовольствием продлила еще. - Черт. - констатирую я. - ну ладно, раньше выйдем, больше успеем сделать до сумерек. Прим, иди сюда. Сестра подходит ко мне, у нее в руке длинный тонкий нож. Подумав, я забираю его и протягиваю замен топор для рубки мяса. Так надежнее. - Ну что, где там ваш туннель под Ла-Маншем? - пыхтит Дерил, занимаясь впихиванием через ручку двери железного прута, ранее служившим кочергой для камина. Выглядываю в окно. Ходячих там прорва. В том смысле, что на трех человек... Я кидаю взгляд на худенькую Прим, на ее руки с аккуратными ноготками, сжимающие изо всех сил резак для резки мяса... Ладно, для двух человек. Тем более. Мы с Дерилом не справимся с такой толпой, в ближнем бою от меня проку будет мало. Так что о выходе через двери не может быть речи. Мертвяки, все как один в наводящем тоску черном обмундировании спецназа. У кого-то недостает шлема, у кого-то перчаток, а у кого - и вовсе рук. Я искренне надеюсь, что под какой-нибудь маской не скрывается лицо Гейла. И вообще, есть ли среди этой компании кто-нибудь из субъектов, встретившихся мне сегодня в лесу? Дверь подвала заперта на ключ. Да где же он? Рывком распахиваю ящик рассохшегося комода и переворачиваю вверх дном бумаги, безделушки, печати и всякую дребедень в поисках ключа. Нет его, хоть ты тресни. Мы стоим в переходе между кухней и гостиной. Из коридора слышатся приглушенные вопли ходячих. Прим с резаком наперевес, в сразу нескольких слоях одежды, чтобы она не занимала лишнее место в сумках. На самом верху - коричневый жилет с отторочкой и множеством карманов. Дерил нетерпеливо раскачивается на пятках, прижимая к плечу арбалет. У его ноги - сумка Прим, надо же, решил примерить на себя роль джентельмена? А что я? Я уже начинаю думать, что даже этого урезанного запаса вещей для нас слишком много.. Машины ведь еще нет, придется нести все в руках некоторое время. Я нахожу ключи с радостным воскликом: "Есть!", одновременно с тем, как раздается громкий треск. Первой моей мыслью было то, что входная дверь не выдержала. Прим неосторожно выглядывает в коридор, но ее тут же отодвигает назад рука Дерила. Связка ключей в моих руках дрожит, пока я пытаюсь отыскать тот, что от подвала. - Скорей, Эвердин, они прорвались через черный ход! - говорит Дерил, вернувшийся из коридора. Вот, не зря я отвергла вариант с запасным выходом. - Погоди, ты знал про второй выход?.. - Сейчас немного не то время для вопросов, тебе не кажется? - спрашивает Дерил, захлопывая массивную дверь в гостиную прямо перед носами ходячих-первопроходцев. Это действие погружает наш угол между кухней и дверью подвала в полумрак. Первый ключ, второй.. Не подходит! Связка падает на пол из моих рук. - Похоже, нужный не в этой связке. Дерил громко и грязно ругается, отчего я даже прикрикиваю на него. - С дороги. - приказывает он, и мы невольно подчиняемся металлу в его голосе. Два удара по замку ногой - и Диксон выбивает дверь. Сломанный, покосившийся замок свешивается на бок, словно циферблат остановившихся часов. Я пропускаю Прим вперед, подхватываю и закидываю на плечи рюкзак и бегу вниз по грязной лестнице, ведущей в подвал. Дерил позади меня тщетно пытается закрыть дверь - сломанный механизм не дает сделать этого, а, следовательно, если ходячие пройдут через гостиной, спуститься в подвал им не составит особого труда. В конце концов мужчина приставляет к двери рифленый металлический щит, найденный тут же рядом. - Дерил, быстрее! - машу я ему рукой. Нужно убираться отсюда, да как можно живее. Мы сворачиваем в левую часть подвала, но там слишком темно, чтобы что-либо разглядеть. - Тут внизу есть амбар с генератором. - сообщаю я, включая фонарик, который уже мерцает от минимума заряда батареек. - Я спущусь и включу свет, мы найдем, чем забаррикадировать вход в туннель, чтобы мертвяки не прорвались следом. - Китнисс, осторожнее. - вырывается у Прим. - Я быстро, ты даже не заметишь. А пока - стойте и не двигайтесь, тут могут быть полудохлые ходячие. Дерил. Я нащупываю в темноте рубашку Диксона и дергаю, шипя: - Не вздумай отходить от нее, слышишь? Проталкивая себе путь через коробки и пластмассовые ящики с инструментами, я пролезаю в амбар сквозь узкую щель. Тут же, буквально у входа, открытие которого мне очень сложно далось , меня ждет ходячий - молодая, очень тощая блондинка в некогда приятном на глаз голубом домашнем платьице, теперь превратившемся в тряпку непонятного цвета с бурыми пятнами. Так вот почему мы с Прим не отыскали хозяйку дома. Она была здесь, в подвале. Очевидно, спустилась проверить работу генератора, но дверь заблокировалась. Я еле-еле открыла ее снаружи, а уж изнутри... Я умерщвляю ее ударом острого конца стрелы. Женщина долго голодала: тут не было ни запасов еды, ни воды, и никто не спускался искать ее. В итоге она перегрызла себе вены. Содрогнувшись, я подключаю генератор, пытаясь унять дрожь, мурашками проходящую по пояснице. Бегу наверх с безумной скоростью, и как раз вовремя: в помещении, теперь хорошо освещенном, Дерил и Прим переносят хлам к двери, из-за которой уже пытаются прорваться ходячие. - Сюда, скорее! - я указываю на незаметную дверку в углу подвала. Прим подбегает ко мне, и мы вместе, ломая ногти от усердия, разгребаем руками железный хлам. Сестра поддевает топором дверь туннеля, и когда та со скрипом открывается, я первой толкаю ее внутрь. Оглядываюсь. Диксон вышибает мозги твари, уже протянувшей руку через щель приоткрывающейся под напором мертвецов двери. Следом лезет еще одна. Их слишком много. - Дерил! - ору я так, что даже начинаю кашлять. У меня есть выбор: закрыть дверь и бежать, бежать что есть силы по туннелю и спасать сестру. Ходячие не бросятся по следу, попросту не заметив прохода. Но я не могу. Очередная дверь не выдерживает, и Диксон бежит ко мне, что есть духу, арбалет бьет по лопаткам. Он достает из широкого кармана штанов пистолет и снимает на ходу еще двух ходячих. Я пытаюсь выстрелить из лука, но руки слишком дрожат, и поэтому промахиваюсь. Дерил добегает до входа в туннель и толкает меня внутрь. - Давай, давай, - хлопает он меня по спине, судорожно осматривая подвал, который быстро заполнился мертвецами в черных, будто похоронных одеждах, пока я перелезаю через самодельный порог. Перевалившись через него, тут же переворачиваюсь на спину и тяну Дерила за собой, вцепившись в ткань его куртки на груди, а он упирается руками, на которых отчетливо проступили вены, в края узкого входа. Наконец мы оба с грохотом падаем на землю. Диксон тут же вскакивает и начинает задвигать дверь с тяжелым засовом изнутри - осталось только закрыть, и никто не проберется через нее.. Мы вместе налегаем на дверь, пытаясь задвинуть его до конца. К нам тянутся пальцы и щелкают буквально в двадцати сантиметрах от челюсти. У меня на лбу от напряжения выступает холодный пот, у Дерила, сцепившего зубы, мелко-мелко бьется жилка на виске.. Дверь закрывается с лязгом, который эхом разносится по туннелю. На пол падают несколько отрубленных пальцев с корявыми ногтями. Я сползаю вниз по закрытой двери и валюсь на пол. Дерил делает то же самое. Мы тяжело бухаемся рядом друг с другом и часто дышим, не в силах придать лицам какое-то адекватное, человеческое выражение - нахмуренные брови, складки на лбу не исчезают, до сих пор не удается прогнать животный страх. В туннеле пахнет землей. Он, очевидно, был не доработан - стены и потолок укреплены деревянными балками. Мимо пробегает крыса. Вдруг ее спугивает свет фонарика, появившийся из противоположного от нас конца туннеля. Моего фонарика, который я в спешке выронила в подвале. Это Прим. - Ребята, я обследовала левый рукав туннеля. Там есть выход, и на поверхности нет ходячих! - радостно кричит она, махая мне рукой. Мы даем знак Прим, что поняли, и сестра снова исчезает где-то в поворотах туннеля. У меня на глазах даже выступают слезы - запоздалые следы пережитого ужаса, и возможно, радости, что все наконец закончилось. Дерил кладет руку мне на плечо. - Ты в порядке? - Да. - говорю я, поспешно вытирая глаза и щеки рукавами ветровки. - В полном. - Тогда идем. Мы встаем и медленно двигаемся в том направлении, где исчезла Прим. Несмотря ни на что, приходится пригибаться к земле, чтобы не касаться головой потолка туннеля. Дерил идет впереди, а я тащусь за ним хвостом, еле волоча ноги по полу. На пути появляется светлое пятнышко - еще несколько шагов, и покажется выход наверх. И тут раздается крик. Нет, вопль. Такой, который, казалось, просто не способен издать человек. Я понимаю, что кричит Прим. Отталкиваю Дерила в сторону - и откуда только силы взялись - протискиваюсь мимо него, словно птица, пытающаяся вырваться, когда ее прижимает рука человека, и, что есть сил бегу к светлому пятну. Слышу со стороны слабое повизгивание, словно рядом стонет зверь. Смутно осознаю, что этот звук издаю я, совсем неосознанно. Через прямоугольный выход видно серое небо в грязных осенних облаках. Я взбираюсь вверх по трем ступенькам, наскоро сколоченным прежними строителями туннеля, подтягиваюсь на руках, ухватившись за края выхода.. И вижу, как на траве, усыпанной пожухлыми листьями, вытянув левую ногу, а правую как-то странно прижав к телу и заведя над ней окровавленные дрожащие руки, полулежит на спине Прим. Словно хочет дотронуться до чего-то, но не может. Ее губы мелко дрожат, светлые волосы прилипли к щекам, а в глазах - не сформировавшаяся еще эмоция ужаса и боли. И вот уже по щекам крупными бисеринками катятся слезы. Я даже и не знала, что слезы могут быть такими беспрерывными. Обычно - чуть-чуть влаги в уголках глаз, которая быстро исчезает - вот так плачет человек. Но здесь поток слез просто не прекращается. - Прим! Прим! - ватными ногами я спотыкаюсь о траву и валюсь на колени перед сестрой: - Что с тобой?! Она убирает руки с голени и я заваливаюсь набок, будто меня ударили наотмашь, от внезапной дурноты. Выше голеностопа нога Прим превратилась в мессиво. И вокруг - на ее пальцах, на листиках травы, замершая, словно адова роса, только кровь. Много алой крови.