Отголоски

Глава 3. Большой загородный дом Ждановых сверкал огнями. Горели уличные фонари, светились окна всех этажей – гости съезжались вечером в пятницу, ужинали по мере прибытия и расходились по комнатам отдыхать, чтобы в субботу, с раннего утра начать «программу выходного дня» - еще до завтрака все шли на высокий, обрывистый в этом месте берег реки встречать рассвет. Эту традицию завела Катя, а автором ее был Валерий Сергеевич. Он еще в детстве приучил дочь на отдыхе за городом обязательно встречать восход солнца – якобы это давало особую энергию, заряжающую организм позитивными эмоциями. Рассветы бывали разные. Зимой из-за пустынного горизонта, не скрываемого голым лесом, показывался огненно-красный шар и зависал низко, освещая реку и лес холодным тусклым светом. Только к полудню солнце поднималось до вершин деревьев, и тогда его лучи, если не было облаков, искрили снег на застывшей в зимней спячке реке. Летом все было по-другому. Сквозь листву деревьев пробивались лучи еще не видимого светила, пробегали бликами по речной глади, серебрили воду, и она закручивалась «барашками» - это легкий предрассветный ветерок смешивал воду с лучами солнца… Сейчас было начало осени. Лес уже пожелтел, с реки поднимался утром туман и оседал холодными каплями на оцепеневших за ночь деревьях, на крыльце дома, на качелях, на которых днем будут качаться и дети, и взрослые, а до утра они принадлежат ветру - он и высушит их, и не будут они холодить сыростью своих гостей. Ради того, чтобы гости могли начать отдых пятничным вечером, еще в четверг днем сюда приехали Катины родители – Андрей привез их, а в придачу – полный багажник всего необходимого для пропитания гостей. Елена Александровна продолжала «брать кухню на себя» - пекла, жарила, строгала салаты и варила полезные для завтрака каши. Но годы брали свое, в один день она не могла со всем этим справиться и поэтому они с Валерием Сергеевичем приезжали накануне. А в этот раз она даже уступила требованию зятя, и согласилась взять помощницу для подсобных работ: почистить овощи, помыть посуду, подать… принести… Для этого из соседней деревни пригласили расторопную, но услужливую девушку, которая сможет не вступать в пререкания и безропотно выполнять распоряжения хозяйки кухни. Праздник был затеян без какой-либо даты: ни у кого не было дня рождения, годовщины свадьбы или другого события. Просто давно не собирались тесной компанией, и всем хотелось отдохнуть от города. А где же это можно сделать, как не у Ждановых? Очень кстати приехали из Лондона и Ждановы-старшие – можно считать, что празднуют их приезд. Была и еще не веская, но все же причина собраться: Андрей уезжал в Японию. Созрели, наконец, японские товарищи для подписания договора! Можно было подписать его еще месяц назад, когда приезжали представители дома моды из Токио, но они оказались не полномочны для принятия столь важного решения. Все должен был решить «босс», для которого образцы изделий и демонстрацию моделей засняли на видеокамеру. И вот теперь босс дал «добро», но приехать не захотел, пригласил к себе Жданова. Андрей не стал вставать в позу – если так хочет клиент, он поедет, ему не трудно! Он же не так стар, как японец… Вот и собрались все близкие, проводы ему устроили. Кроме кровных родственников приехали Малиновский с Юлианой, Зорькин с женой и дочками и Полянский – он ехал вместе с Андреем закупать оборудование, которое у него Жданов же и купит – почему-то так было выгоднее, чем покупать непосредственно самому Жданову. Герман приехал с сыном, ровесником их Андрюши. С женой он был в разводе, жил один, но с сыном общался, и поездка к Ждановым являлась для этого хорошим поводом. Молодежь была тоже знакома между собой – не раз встречались на таких мероприятиях. Юноши не дружат в городе, слишком разные у них интересы – сын Германа заядлый спортсмен, играет в сборной района по хоккею, летом ездит в Египет на серфинг, а зимой катается на горных лыжах – или в Швейцарии с отцом, или на Российских горнолыжных базах. А их Андрюша к спорту равнодушен. Он, конечно, тоже умеет и на горных лыжах кататься, и серфинг освоил – Жданов этого добился. Но ему ближе «богемные» развлечения: выезд с мольбертом на «натуру» - он прекрасно рисует, или посещение театра – тут уж Катя постаралась, привила вкус. А мюзиклы он просто обожает! Началось с походов с бабушкой в оперетту, а потом и сам запел в школьном ансамбле, и музыкальные спектакли не пропускает. А Катенька с дочкой Николая дружат. Они почти ровесницы, хотя Зорькин женился не так давно – это дочь его жены от первого брака. У них есть еще и общая дочка, но она совсем маленькая, ее еще не берут в круг больших детей – она с мамой… Катюша верховодит, она с малых лет отличается командирским характером, подчиняет себе подруг. И не только их! Хозяева дома – семья Ждановых – приехали позже всех, уже затемно. Андрею нужно было подготовить документы к командировке, доделать неотложные дела, которые не могут подождать до его возвращения, а Катя после работы делала недостающие покупки, собирала вещи - по списку, чтобы ничего не забыть. У детей тоже свои дела. Уже начались занятия в школе, а у обоих выпускные классы: Андрей заканчивает одиннадцатый, а Катя – девятый классы. Запускать учебу нельзя, вот и приходится много заниматься. Чтобы поехать на выходные за город, пришлось им заранее «отработать» те предметы, по которым занятия в субботу. Никто из гостей, конечно, еще не спал, все вышли поприветствовать хозяев – мужчины обменивались рукопожатиями, женщины - поцелуями. Про бабушек и дедушек и говорить нечего – они ждали с нетерпением внуков. И детей, конечно, тоже – видятся не так часто, как хотелось бы. Елена Александровна с Маргаритой решили устроить уже не вечернее, а ночное чаепитие – надо же как-то пообщаться, а за столом на открытой веранде и дышится легко, и уютно под старинным абажуром. Да еще и самовар! * Была и еще причина для праздника… О ней знали только Андрей и Катя, и никому другому о ней говорить пока не собирались – они и сами узнали только две недели назад. То утро началось как обычно. Катя встала раньше всех, Андрей еще лежал в постели. Он уже не спал, но не вставал, ждал, пока жена умоется, примет душ. Потом она пойдет на кухню готовить завтрак, и наступит его черед на утренние процедуры. А он уже разбудит детей, проследит за ними, чтобы не надели с утра пораньше наушники, не ушли в мир модной тусовочной музыки, а сделали все как положено: умывание, чистка зубов(сын постоянно отлынивал от этой процедуры), контрастный душ – тут дочка была заядлой прогульщицей. И уже втроем они появлялись на кухне, как раз к тому времени, когда стол бывал накрыт – за долгие годы процедура была отработана до мелочей, выверена до минут. Поэтому он очень удивился, когда Катя вернулась спальню. Она шла неуверенно, явно думая о чем-то, отличном от обыденных утренних дел. В руках она держала какой-то клочок бумаги. Села на постель, безвольно опустив голову и продолжая держать эту бумажку. Он не успел ничего спросить, она сама произнесла: - Положительный… - Что? Что ты сказала, я не понял. - Тест положительный… Две полоски… - Какой тест? Какие полоски? Кать, объясни толком, что произошло? - Жданов-Жданов… Совсем ты отстал от жизни, давно у тебя не было любовных приключений… Тест на беременность положительный! - У кого? - Андрей! Проснись! Или я тебя стукну! У кого же… У меня, конечно… До него, наконец, дошел смысл ее слов, он вскочил, будто пружина его подбросила. - Кать, это правда? Катька!... Он схватил ее в охапку и закружил по комнате. - Отпусти, - брыкалась она, - совсем с ума сошел! Ты… рад, что ли? - А ты разве нет? Мы же хотели, помнишь?! - Когда это было… Дело в том, что пять лет назад они твердо решили родить еще одного ребенка. Кате исполнилось тридцать пять, Андрею – сорок. Самое время! Готовились основательно, по всем правилам: прошли обследование в лучшей клинике, сдали кучу анализов, и после заключения врачей о полном их здравии, приступили к исполнению задуманного, при этом вели очень здоровый образ жизни – ни капли спиртного, много фруктов и витаминов. Но увы… Ребенок не заводился… Прошел год, другой, и они смирились – значит не судьба! И вот теперь, когда и думать не думали, и не ждали уже, такой поворот! - Ты не хочешь оставлять ребенка? Кать? - Рискованно в таком возрасте, ты же знаешь…Я не о себе, ребенок может быть не здоров…. генетика… - Риск всегда есть, я читал. - Но после сорока риск сильно возрастает. Я боюсь. - Все будет нормально, вот увидишь! У нас же в роду не было таких болезней. - Мы слишком плохо знаем свою родословную. Вот скажи, до какого колена ты знаешь своих бабушек и прабабушек? Лично я даже прабабушек не знаю. Мы не коренные москвичи. Кажется, предки жили не в теперешней России. - А я москвич, и родители москвичи, но я даже и бабушку только одну знаю, другая умерла до моего рождения. - Вот видишь! - Кать…Рискнем? Кать… И столько неподдельной радости было в его глазах… И так они просили… Так надеялись… Не смогла она обмануть его ожидания, согласилась! И началось! Будто молодость вернулась, будто окунулись они в прошлое… Андрей был откровенно счастлив, летал по дому как на крыльях, улыбался и…напевал – чаще всего про Катю-Катерину, которая «маков цвет»! Никогда она не видела его таким, даже в то время, когда ждали они Катеньку. Радость не умещалась в нем, вырывалась наружу, заполняла окружающее пространство, захватывала в свой плен всех, кто находился рядом – Катю в первую очередь! Она тоже была счастлива. Отодвинула в самый дальний уголок души сомнения и страхи, доверилась убежденности мужа в хорошем исходе и радовалась вместе с ним. Да и как было не радоваться, если их чувства обострились, обнажились, стряхнули с себя налет обыденности и многолетней привычки, и засияла их любовь первозданным цветом! Второе пришествие медового месяца наступило! Их постоянно тянуло друг к другу. Он не мог спокойно пройти мимо нее – обязательно обнимет, поцелует, а то и в спальню уведет – и такое бывало! И она не противилась! Уборка… - подождет! На работу опаздываем? – но… можно же позвонить…задержаться… Они не замечали никого и ничего, были поглощены собой и предстоящим событием, но у окружающих людей тоже есть глаза. Они все видят, и если и не понимают, то чувствуют. Первыми заметили дети – они же рядом. Сын кривил губы в усмешке и отворачивался – взрослые, пожилые в его понмании люди, а ведут себя… Но он молчал, а дочка, с ее непосредственностью и неумением скрывать свои эмоции, застав их целующимися за шкафом, тут же выпалила: - Эй, родители, вы чего? Жданов оторвался от губ жены, но обнимать не перестал, только повернул голову к дочери. - Что тебя удивляет, дочь? Ты же знаешь, как я люблю вас всех. Я ведь и вас тоже целую. - Ну да, любишь… знаю. Только в последнее время все маму целуешь! - Видишь ли, Катюш, я маме сильно задолжал с поцелуями – все вас с Андрюшкой целовал, - теперь вот долг отдаю. А ты что, против? - Целуйтесь… Раз долг… Это происшествие они долго обсуждали уже в постели - Андрюш, мы действительно ведем себя неразумно. Дети большие, неудобно… - Ты так считаешь? А что плохого в том, что они увидят, как мы любим друг друга? - В их понимании любовь между родителями – это другое… Вот ты помнишь, чтобы твои родители целовались? - Откуда… Они же уже не молодые были… - Это сколько же им было лет? - Ну…Когда я был в возрасте Андрюшки, им было уже … больше сорока! - Как тебе сейчас… - Действительно… - он почесал затылок, - а мне они казались пожилыми… - И мы нашим детям такими кажемся! Они ведь считают, что настоящая любовь бывает в их возрасте. А когда они узнают, что мы не только целуемся, что ребенок у нас будет… Не представляю, как они к этому отнесутся… - Нормально все будет! Я с ними поговорю. Вот приеду из Японии, и поговорю. А пока будем осторожнее – я обещаю. Обещание свое Андрей выполнял, при детях вел себя сдержанно, зато в спальне… А уж в постели! В него словно бес вселился – не давал он жене покоя. Вроде бы только что откинулся в изнеможении, испив до дна чашу наслаждения, и напоив ее из той же чаши, а рука уже шарит по подушке в поисках любимой, и пересохшие губы зовут: «Иди ко мне…Кать…» Не найдя жену на привычном месте – «убежала» на край постели,- приподнимается на локте, близоруко щурится, разглядывая беглянку, и собрав силы перекатывается ближе к ней, достает рукой и притягивает к себе… И будто не было опустошения , и вновь полон сил и желания. - Катюша моя…люблю тебя… как в первый раз…сильнее, чем тогда…люблю… Его слова приятно щекочут кожу, волнуют сердце, заставляют его биться быстрее, и быстрее разносить по жилам огонь желания – и вот уже ее пальцы смыкаются в замок с его пальцами, ее губы – в плену его губ, а их тела – нечто единое и неразделимое… Ей хочется крикнуть громко, во весь голос: «Андрей…мой Андрей!», но с губ вместе со стоном срывается только: «Любимый…» Хорошо, что появилась необходимость ехать в Японию, иначе сгорели бы они в пламени вспыхнувшей любовной страсти…