Благородное Клеймо

Убежище Фреи уже известно всем вампирам в городе, потому приходится найти новое. Осесть в самом центре Французского квартала, кажется правильным решением. Здесь их искать не будут, хотя бы, потому что только глупец прячется в эпицентре предстоящего взрыва. Поздний вечер и стены комнат окрашиваются в розовый оттенок. Фрея сидя на подоконнике, смотрит в окно, за которым яркое солнце клонится за горизонт. В голове настоящая каша и мысли путаются в попытке сложить в одно целое кусочки разбросанного пазла. Понимает, что придется все рассказать брату о родственных связях и невозможности их чувств, но именно они и останавливают. Элайджа появляется в комнате в белоснежной новой рубашке и классических брюках. Его темные волосы искрятся от мелких капелек воды, что придает образу завершенность. Тихими шагами мужчина ступает по холодному паркету босыми ногами и останавливается у окна. Его бледная кожа хранит фруктовый аромат геля для душа и кажется, он отмыл не только тело, но и душу. Ведьма смущенно улыбается, сейчас брат выглядит по-домашнему мило. — Фрея. Как же я испугался, когда очнувшись не нашел тебя в доме — признается Элайджа, обжигая заботливым взглядом. Ловкие пальцы пробегают по бархатной коже на оголенном плечике, и ведьма нервно сглатывает ком в горле. Как же ей хочется уступить чувствам, что лавиной накрывают в такие моменты. — Все позади — выдыхает Фрея, перехватив ладонь брата. Несколько мгновений Майклсон пытается разгадать причину зажатости белокурого ангела, но ловит себя на мысли о своей поспешности. И все же она отдалилась, стала холодна, будто что-то знает и не решается ему сказать. — Ты не против, если я посижу рядом? Фрея согласно кивает, брат не позволит себе лишнего. Он настоящий мужчина и от этой мысли на сердце становится легче. С ним не нужно притворяться, слишком хорошо они чувствуют друг друга. Так они проводят несколько часов, просто сидя на подоконнике. Первородный чертит замысловатые узоры на ладошке Фреи. Они успокаивают и одновременно будоражат ее чувства. И все-таки о таком мужчине можно только мечтать и не знай она правды, несомненно, уступила бы счастью, что подкралось слишком близко. Время близится к полуночи и тихое шуршание стрелок, напоминает о его быстротечности. Элайджа первым уходит в спальню, пожелав Фрее спокойной ночи. Он выглядит уставшим, думается ведьме, что провожает первородного долгим взглядом. Оказавшись в комнате Майклсон растерянно замирает посередине. Причиной его остановки является большая двуспальная кровать. Он так спешил снять дом, что совсем забыл уточнить у хозяина наличие еще одной кровати. Приходится снова устроиться в кресле, что притаилось в углу. Несколько минут тишины и Элайдже удается задремать, несмотря на обжигающий горло голод. Приняв душ, Фрея робкими шагами идет в комнату. Пустая постель сразу же выбивает почву из-под ног, но взгляд быстро выхватывает силуэт брата из темноты. Он как настоящий джентльмен, снова заснул в кресле. — Элайджа, ложись на кровать. Хватит мучить себя — шепчет ведьма, потрепав мужчину за плечо. Майклсон так устал, что даже не пытается спорить. — Хорошо — тихим шелестом произносит первородный, ложась на мягкие простыни. Несмотря на усталость и голод, его сердце замирает, когда Фрея укладывается рядом. Совсем отвык от чужого тепла и заботы. Элайджа просыпается за несколько часов до рассвета, его глубокий сон прерывает голод, настолько сильный, что с трудом удается сдержать свою сущность. Как ни странно кровь ведьмы монстра внутри совсем не волнует, похоже он окончательно перешел на себе подобных. Майклсон поднимается с постели, и еще раз взглянув на спящего ангела, покидает убежище. Улицы, что никогда не спят в сиянии ярких огней отличное место для охоты. В поисках жертвы не приходится бродить часами, стоит просто показаться у одного из многочисленных баров. Двое молодых вампиров заметив первородного решают уносить ноги, но от хладнокровного убийцы уйти не удается. Оторвавшись от разорванного горла жертвы, Элайджа поспешно вытирает губы платком. Всепоглощающая жажда уступает место чувству вины. Избавившись от тел, он не знает что делать. Как теперь смотреть Фрее в глаза? Он должен ей все рассказать и если в ближайшие дни не станет лучше, он поступит именно так. Первые лучи солнца крадутся по подушке, на которой жидким золотом рассыпались локоны белокурой принцессы. Фрея выглядит умиротворенной и такой расслабленной, что у Элайджи перехватывает дыхание. Он еще не видел ее такой, раньше им всегда что-то мешало. С самого знакомства руна, Никлаус, а теперь и его особая диета. Нет, это еще не стало проблемой, но масштаб бедствия будет расти день ото дня, в этом первородный даже не сомневается. Только его мысли сейчас совсем не об этом, все они о той, что мирно спит. Подойдя ближе, Элайджа невесомо проводит подушечками пальцев по бледному подбородку и Фрея приоткрывает губы, будто прося совсем другого. Конечно, показалось, уверен мужчина. Только взгляд замирает на сочных губах, и нет сил и желания оставить себя от ошибки. Подавшись вперед, первородный прикасается к желанным устам и задыхается от ощущений. Сердце быстро трепещет в груди толи от радости, толи от испуга. Но когда он думает вот оно счастье, случается, то о чем Майклсон не смел и мечтать. Фрея еще не понимая, что все происходит наяву, отвечает на поцелуй. Страсть и желание топят остатки здравого смысла, разжигая внутри настоящий пожар. Фрея расслабленна, когда поцелуй переходит из касания губ в большее. Она еще сонная запускает пальцы ему в волосы, открываясь каждому касанию. Только когда Элайджа прижимает ее к матрасу, реальность охватывает с головой. Сердце ведьмы набирает обороты, несколько частых взмахов ресниц, чтобы придти в себя. В ловушке совсем не братских объятий Фрея растеряна и даже напугана. Она так старалась отдалиться от него вечером и вот сама создала неловкую ситуацию. — Элайджа … — Фрея пытается остановить первородного, но он тихо перебивает ее попытки. — Тшш… Мы не будем спешить, я обещаю. Просто останови меня, если я сделаю что-то не так — тихим шелестом отзывается Элайджа. В его глазах столько мольбы и безграничной нежности, что девушке не удается возразить. Неспешные прикосновения и дорожки из поцелуев от шеи опускаются ниже, заставляя ее грудь вздыматься чаще. Учащенное дыхание срывается с губ горячим потоком, когда ладонь мужчины опускается на грудь, ласково поглаживает. Майклсон счастливо улыбается, потому, как Фрея прикусывает нижнюю губу в попытке не выдать своих желаний. Его ангел выглядит так сексуально в своей робости, что кружится голова. Руки первородного неспешно опускаются на талию, и задирают ткань тонкой футболки. Ласки Элайджи напрочь выбивают мысли о неправильности происходящего. Иначе, почему Фрея позволяет ему избавить ее от ненужной сейчас части гардероба в виде футболки. Горячие губы самого желанного мужчины касаются плоского животика, а затем влажный язык скользит по бархатной коже. От умелых манипуляций Фрея хватает первородного за волосы в попытке сохранить остатки самообладания. Оно трещит по швам и кажется губы брата повсюду. Желание быстрой рекой течет по венам, смывая барьеры недозволенного. Ладошки скользят под белоснежную рубашку, пальчики пробегают по накаченному прессу. Она не решается расстегнуть пуговки, но Фрее отчаянно хочется увидеть Элайджу без нее, и будто почувствовав это, вампир сам избавляется от лишней одежды. Не теряя времени, он прокладывает дорожки из поцелуев, сжигая тело белокурой красотки в огне страсти. Его ладони успокаивающе поглаживают хрупкие плечи и будто невзначай роняют бретельки бюстгальтера. — Элайджа, не торопиться — выдыхает Фрея в надежде остановить буйство чувств. Ее сердце готово выскочить из груди прямо сейчас. — Хорошо — пытаясь выровнять дыхание, отзывается брат. Он немного отстраняется и садится на колени, позволяя Фрее встать и уйти. Только девушка не торопится уходить сев на кровати, она заглядывает в родные глаза и тихим шепотом просит Элайджу лечь. Растерянно кивнув первородный откидывается на подушку и охает от неожиданности когда Фрея усаживается сверху. Она предусмотрительно садится чуть ниже, даже ткань брюк не в силах скрыть желание мужчины. От этого становится неловко, но желание быстро вытесняет ее. Неторопливые успокаивающие поцелуи рассыпаются по обнаженному торсу, а тонкие пальчики легонько надавливают на плечи, расслабляя напряженные мышцы. Ее неспешные движения помогают успокоить пожар внутри. Все же Элайджа рад, что Фрея осталась, ее притворная холодность оказалась сломлена под натиском чувств. — И все же мне нужен душ — тихим шелестом произносит Майклсон, прижав своего ангела к матрасу. Быстро поцеловав манящие губы, он скрывается в ванной. Взглянув в зеркало, Элайджа улыбается. Он выглядит взбудораженным, но таким счастливым. Тонкие струйки холодной воды помогают снять напряжение и привести себя в порядок. Фрея в это время, надев халат, расчесывает волосы. Ее щеки все еще горят от румянца, а губы припухли от бесконечных сладких поцелуев. Конечно, неправильно было столько позволять ему, но кто ей может запретить?