Я в тебя верю.

      Наступила тихая, спокойная, прохладная ночь в Бермудском Треугольнике; на море установился мёртвый штиль, поверхность воды казалась практически идеально ровной. Крупная, холодная, загадочная луна желтоватого цвета, словно королева сумасшедшего ночного бала, отражалась в море в сопровождении своих преданных слуг — крошечных ярких звёздочек, рассыпанных по всему тёмному небу. Весь экипаж команды корабля "Хаос" наслаждался сном в своих каютах; даже Карамба, который любит засиживаться допоздна над чертежами новых изобретений, сейчас сладко посапывал на своём любимом кожаном диванчике в каюте. Только Зак Шторм, капитан корабля, не спал, а вместо этого задумчиво глядел в потолок, лежа на спине и закинув руки за голову. Его говорящий меч, Калабрасс, воткнутый в стол, давно уже видел десятый сон и тихонько храпел, периодически бормоча бессвязный бред во сне. Зак, сам не зная почему, не спал, а всё время думал... Он никогда не страдал бессонницей, но сегодня сна не было ни в одном глазу. «Может, мне просто душно?» — подумал Зак и тихонько, на цыпочках, встал с кровати, чтобы открыть иллюминатор и немного проветрить каюту. Капитан минут пять жадно вдыхал прохладный, бодрящий, морской воздух, слегка высунув голову в окно; его наслаждение ночной свежестью внезапно прервал вопрос только что проснувшегося Калабрасса: — Тебе не спится, Зак?       От неожиданности Зак вздрогнул и резко обернулся назад, из-за чего стукнулся затылком о раму иллюминатора. Потирая ушибленное место, с ноткой недовольства в голосе Зак проговорил: — Ты меня напугал, Брасс. Прошу, не делай так больше. Это я тебя разбудил? — Да нет, я сам проснулся. — спокойно ответил Калабрасс. — Ты чего не спишь? Ещё и иллюминатор открыл... Простудиться решил что ли?       Зак ничего на это не ответил; тяжело вздохнув, он закрыл окно и обратно прилёг на кровать. Сегодня ему явно было не до сна. Что-то, точнее кто-то, тревожил его сердце, настойчиво лез ему в голову, задел самые тонкие струны его юношеской души... Этим кто-то являлась та самая, что всегда подбадривала капитана в трудных ситуациях, помогала ему в бою и просто постоянно была рядом. Та самая, кто готова без раздумий отдать свою жизнь за него. «Сиси... » — несколько раз повторялось это имя у Зака в голове. — Эй, Зак, что с тобой? — обеспокоенно спросил Калабрасс. — Ты сам на себя не похож. Расстроен чем-то? Что-то случилось? — Всё в порядке, — солгал капитан, — тебе, наверное, просто показалось. — немного подумав, Зак вдруг с раздражением в голосе добавил: — давай уже спать, Калабрасс! Все вопросы утром.       Калабрасс хмыкнул, но ничего не ответил; он решил не раздражать парня, всё равно это ни к чему хорошему не приведёт. «Захочет, сам всё расскажет». — подумал магический меч и, закрыв глаза, приготовился спать. Через несколько минут опять раздался тот самый тихий храп, который звучал чуть ранее. Зак, повернувшись на правый бок, начал постепенно остывать. Совесть вдруг проснулась в нём и стала изнутри грызть капитана, не давая думать ни о чём другом, кроме как извинений перед своим лучшим другом во всём Бермудском Треугольнике. «Зря я так грубо с Калабрассом... — пронеслось у Зака в голове. — Надо будет утром извиниться перед ним и рассказать, из-за чего я так разозлился». После таких мыслей совесть успокоилась и замолкла.       Но вдруг Зак задумался, не обращая никакого внимания на храп Калабрасса: а что, собственно, его так разозлило? «Сиси... » — вновь всплыло это имя у него в голове; затем последовал образ этой удивительной и смелой девушки. Светло-розовые волосы, заплетённые в хвост, глаза, цвета спелой малины, золотая корона на голове, самоуверенная улыбка... И, конечно же, её тёмно-лиловые одеяния. «Нигде не встречал девушек, подобных ей! — в мыслях восхищался Зак, но тут же зачем-то подумал о грустном: — а ведь если я когда-нибудь вернусь домой, то, увы, с ней больше никогда не смогу увидеться».       Внезапно Зак понял причину раздражения на меч — это были мысли о разлуке с Сиси. В тот момент, когда Калабрасс беспокоился о нём, юноша думал о расставании со своей командой и Сиси; ведь когда-нибудь это точно произойдёт, а ему так не хочется навсегда терять их... И её. Сиси совершенно не такая девушка, как другие в его школе. Да, она принцесса Атлантиды, а одноклассницы — нет, но дело тут в другом. У Сиси невероятный характер, каким не обладает никто в его школе или где-либо ещё; также у неё приятная и необычная внешность. Зак стал размышлять: «Почему-то только сегодня я впервые подумал о ней не как о помощнице капитана, а как о своей девушке. Да-да, девушке, с которой безумно хочется связать всю свою жизнь... Неужели я... Влюбился в неё?»       На этот вопрос ответа не последовало.

***

      Наступило раннее утро; ещё совсем слабенькие первые рассветные лучи брызнули из-за тёмных облаков, стараясь пробиться сквозь них и начать освещать путь. В каюте стало немного светлее; некоторые предметы можно было с лёгкостью различить друг от друга. Зак так и не сомкнул глаз за всю ночь, поэтому сейчас его организм требовал крепкого сна, но капитан не собирался ложиться спать. Он ещё с вечера решил, что, чуть только рассветает, выйдет на палубу и полюбуется прекрасным рассветом; после этого, как правило, на душе становится намного легче и спокойнее. По крайней мере, так считал отец Зака и всячески старался вбить это в голову своему сыну. — Пойми, Зак, — по обыкновению приговаривал отец, когда они вместе смотрели на восходящее солнце, — эту красоту никогда не стоит упускать из виду. Ранним утром, когда люди ещё спят и на улице никого нет, мир становится поистине чистым и совершенным; такие драгоценные минуты тишины нужно ценить и бережно сохранять в своей памяти. Нередко именно рассвет помогает людям принять важное решение в жизни... — Я хочу спать, — потирая кулаками глаза, ворчал Зак, — а ты меня в такую рань поднимаешь. Да и на что тут смотреть? Как солнце встаёт? Не такое уж и удивительное зрелище, знаешь ли.       На его слова отец никогда не обижался, ведь он верил, что, рано или поздно, до сына дойдёт суть наблюдения за встающим солнцом; как никогда он был прав. Вот сейчас, Зак, опершись о бортик корабля, заворожённо наблюдает за тем, как медленно восходит солнце и искренне жалеет, что раньше, в детстве, никогда не замечал этой чистой, хрупкой, утренней красоты. «Да-а уж, ради такого вида стоит встать пораньше». — мелькнуло вдруг в голове у капитана.       Похоже, так считал не один он; кто-то едва слышно поднимался по ступенькам лестницы на верхнюю палубу корабля. Зак настолько был поглощён рассветом, что совсем не заметил приближающихся к нему шагов. Он очнулся только после чьего-то мягкого прикосновения на своё правое плечо; капитан обернулся и увидел перед собой ту, из-за которой не мог заснуть всю ночь, постоянно думая только о ней — Сиси.       Принцесса Атлантиды внимательно смотрела прямо в глаза Заку, как будто хотела прочитать его мысли. Лёгкая, тёплая, приветливая улыбка озарило её лицо, голова чуть склонилась набок, а рука, находящаяся на плече Зака, вдруг резко отдёрнулась. С минуту они молчали, всматриваясь каждый друг другу в лицо и находя новые приметные черты. Например, раньше Сиси не замечала маленькую, едва заметную родинку на правой щеке у капитана, а Зак, в свою очередь, никогда не обращал внимания на маленькие чешуйки темно-фиолетового цвета, расположенные на лбу принцессы. Казалось, это могло длиться бесконечно, но Сиси первая отвела взгляд в сторону и довольно громко произнесла: — Доброе утро, капитан! — Доброе утро, Сиси! — тут же последовал от него ответ. — Тоже решила встать пораньше и взглянуть на рассвет? — Что? Нет, я каждый день рано встаю. А ты... Любуешься рассветом, я так понимаю?       Зак вновь обернулся назад и взглянул на восходящее солнце; вдруг на его душе стало так тепло и хорошо, что совсем не хотелось уходить с палубы. На вопрос Сиси он ответил совершенно спокойным, расслабленным и даже каким-то умиротворённым голосом: — Да, так и есть. Отец всегда повторял, что эту красоту никогда не стоит упускать из виду. Я считаю, что он абсолютно прав; жаль только, что раньше я этого не понимал. — Ну, лучше поздно, чем вообще никогда не понять этого... — задумчиво пробормотала Сиси, глядя куда-то вдаль. — Твой отец настоящий промудр, Зак. Тебе здорово повезло с ним. — Кто-кто он? — не понял Зак. — Промудр. — повторила Сиси, и, перехватив всё ещё ничего не непонимающий взгляд друга, принялась объяснять: — ну, так в моей стране называют тех, кто невероятно умный, рассудительный, терпеливый... Мудрый. — А-а, понял.       Воцарилась неловкая пауза. Зак, вновь опёршись о бортик корабля, продолжил наблюдать за солнцем, чуть прищурив веки; Сиси же, о чём-то задумавшись, смотрела на тихую и спокойную гладь моря, периодически покусывая нижнюю губу. Пару раз принцесса приоткрыла рот, желая что-то спросить у Зака, но, так и не решившись, замолкала. Капитан не замечал этого, погрузившись в воспоминания об отце и родном доме... Как там теперь после его исчезновения? Скучают ли по нему или все дружно забыли про него? Ищут ли его родители? Столько вопросов и ни на один Зак не может дать точный ответ. Одни лишь догадки да предположения...       Тем временем у Сиси тоже давно вертелся в голове один вопрос, больно терзавший её душу; из-за этого ей почти не спалось по ночам. Вопрос этот предназначался Заку, но принцесса всё никак не решалась произнести его вслух. Девушке почему-то было страшно услышать ответ на него; вдруг он разочарует её? Тогда нет никакого смысла вообще спрашивать... «Но, — подумала Сиси спустя несколько минут, — если я сейчас не спрошу, то потом буду ещё больше мучиться от незнания ответа. Да и вряд ли мне снова выпадет шанс остаться наедине с Заком... Решено, задам этот вопрос здесь и сейчас и всё узнаю». Тяжело вздохнув, Сиси вдруг развернула капитана к себе и, заглянув к нему в глаза, с самым решительным видом проговорила: — Скажи, Зак... Только, прошу, ответь честно, как есть, даже если ответ будет отрицательным. Я... Я тебе нравлюсь?       Принцесса не выдержала и отвела взгляд; её щёки вмиг покраснели, выдавая девушку с головой. Зак, никак не ожидавший такого вопроса, оторопел настолько, что потерял дар речи на некоторое время. Когда наконец удивление понемногу рассеялось и до юноши наконец дошло, что Сиси всё ещё ждёт от него ответа, пусть даже не глядя в его сторону, капитан с чувством обнял её и прошептал на ухо: — Даже не представляешь, насколько. — Правда? — вырвалось у Сиси. — Ты это серьёзно? Не лжёшь? — Когда это я лгал тебе? — улыбнулся Зак, и, глядя прямо в глаза девушке, спросил: — ну, а я? Я тебе нравлюсь? — Давно уж как, капитан.       Крепко обнимая Зака, девушка всеми силами старалась унять своё разбушевавшееся сердце; оно так сильно стучало, что готово вот-вот выпрыгнуть из грудной клетки. Сделав пару раз вдох-выдох, принцессе стало немного легче. Но как же Сиси была счастлива в этот момент! Оказывается, их чувства с Заком взаимны, кто бы мог об этом подумать... А она так боялась спросить его, так переживала, что он скажет это роковое слово «нет». Но всё обернулось так благополучно, что даже как-то слабо верится в это... А может, это всё только сон? Может, вот сейчас Сиси проснётся в своей каюте и поймёт, что это ей лишь только приснилось? И тогда её разочарованию не будет предела.       Похоже, Зака одолевали те же мысли, поскольку он вдруг резко отстранился от неё и взволнованно забормотал: — Ну-ка, Сиси, ущипни меня, да поскорее. Вдруг мы сейчас просто спим?       Сиси бесцеремонно ущипнула капитана за руку, да так сильно, что тот едва сдержался от пронзительного вопля. Увы, это не привело их к пробуждению от сна, а значит, они сейчас находились в реальности. Осознав это, Зак был не менее счастлив, чем Сиси; повинуясь эмоциям, нахлынувшим его с головой, капитан вновь обнял принцессу, да покрепче, чем в первый раз. Девушка обняла его в ответ и всем сердцем хотела бы растянуть это счастливое мгновение как можно дольше; Зак также желал бы потянуть такой приятный момент. Юноша и вовсе едва сдерживался, чтобы не закричать во всё горло от распиравшего восторга: ведь он даже и не подозревал о том, что нравится принцессе.       «Теперь всё будет по-другому», — одновременно подумали и Зак, и Сиси.