Луч солнца ледяного

Когда Эльза и Ханс рука об руку появились в дверях тронного зала, все те гости, что лицезрели их венчание в храме, уже заняли свои места по обеим сторонам красной ковровой дорожки. Нужно отдать должное организаторам торжества — каждый момент мероприятия был продуман до мелочей! Пока знатных господ с ветерком довозили до дворца на украшенных добротных телегах, молодые с величеством и пафосом объезжали город на роскошном экипаже. Принц Яо считал, что ему несказанно повезло остаться в этом чудесном государстве на лишнюю неделю. Каким бы гнусным ни казался огненный супруг королевы Эльзы, Яо видел, каким невероятным образом эти двое подходят друг другу. Извечная борьба стихий, рождающая собой гармонию. Лёд и пламя, мороз и солнце, Инь и Янь. Новоиспечённая супружеская чета, лучезарно улыбаясь всем вокруг, прошествовала к двум деревянным тронам. Садиться молодые люди не спешили. Близился тот самый момент, ради которого и задумывалось всё это представление. Коронация. Яо прищурился, и его карие глаза превратились в совсем узкие щёлочки. Он наблюдал, стараясь не упустить и малейшей детали, как всегда замечая больше, чем могли бы увидеть другие. Напряжённость ледяной королевы. Будь её воля, она с радостью убрала бы руку за спину, лишь бы держаться подальше от приобретённого мужа, тягу к которому она упорно отказывалась признавать. О, притяжение было, да ещё какое! Яо видел эти искры, которыми вспыхивали их встречающиеся ненароком взгляды. Украдкой поглядывали друг на друга, не доверяя и проверяя, любопытствуя и узнавая. Эльза настороженно относилась к сияющему Хансу, который тем лучше чувствовал себя, чем дольше стоял на возвышении у королевского кресла. Его скованность улетучивалась, сменяясь вновь непоколебимой уверенностью в своих силах. Таким принц Яо запомнил Ханса после эпизода в кабинете, когда тот неосознанно взял контроль над ситуацией в свои руки. Даже когда стоял за плечом королевы, Ханс показывал, что не уступит первенство в управлении чем бы то ни было на этой земле. Восточный гость удовлетворённо улыбнулся, заметив, как пришелец с Южных островов аккуратно сжал ладонь Эльзы, старательно не удостаивая её взглядом. Ах, Ханс наконец-то чувствовал себя в своей тарелке! Нетрудно было прочесть по выражению его лица, насколько велико предвкушение. Ещё каких-то несколько минут — и Эренделл навсегда изменится! Потому что с новым королём этот чудесный горный край ни за что не останется прежним. Грядут новые порядки, возможно, реформы, а также наверняка изменения в кадровом составе управленцев. И тем не менее, это будет всё тот же Эренделл. Потому что его ледяная королева ни за что не даст убить богатые традиции и обычаи, ни за что не даст в обиду народ родной страны. Это будет удивительный тандем, считал принц Яо и был уверен в том, что всякий здравомыслящий человек был бы с ним солидарен. Ханс и Эльза внимали рукоплесканиям, обводя глазами разодетую преданную толпу. Ханс — с присущим ему высокомерием, демонстрируя одним только взором всю власть и могущество, которые он собой являл. Эльза — с раскаянием, которое вот уже неделю не покидало ни одного её жеста, она смотрела на своих подданных, надеясь на понимание, ведь другого достойного выбора у неё не было. Принц Яо оторвался от наблюдений за монаршей четой и прислушался к людям вокруг. Интригующие шепотки, даже сплетни, восторженно неудержимые возгласы, ехидные замечания — как много смысла было во всём этом! — Я, чёрт возьми, не думаю, что он продержится долго, — обратился молодой человек неприятной аристократической наружности к своему собеседнику. Яо помнил этого юношу — он был одним из кандидатов на руку прекрасной королевы. Его собеседник, сухой седовласый старик со скрюченным носом, что-то вяло, но предельно вежливо возразил в ответ. — Ты ничего не понимаешь, трухлявый пень! Его с позором выкинут из дворца аристократы, если малышка Эльза ещё раньше не заморозит его взглядом! У него нет никаких способностей к управлению северной страной, это все понимают! Кто-то из гостей поддержал юношу, и тот, полный уверенности в себе, продолжил вываливать на стоящую рядом публику гадости про Ханса, не проявляя при этом никакой фантазии. Если бы принц Яо не был научен терпению и хладнокровию, он непременно вспылил бы, сказал бы нечто безрассудное, но чрезвычайно пафосное и мудрое. Нечто такое, что заставило бы молодого человека замолчать. Однако восточный принц решил, что мудрее будет сохранить молчание. Как гласит простая и вечная истина, рот и кошелёк лучше держать закрытыми. Яо ещё некоторое время наблюдал за сплетниками, но вскоре потерял к ним интерес. Тем более, что в тронном зале было на что посмотреть. Наконец наступал кульминационный момент — то, ради чего и была затеяна вся эта затянувшаяся шутка. То, ради чего ледяная королева облачилась в свадебное одеяние и предстала перед богами ради благословения. Коронация. Откуда-то из дальнего угла вышла колонна разодетых по всем правилам и уставам офицеров. С того места, где стоял Яо, были видны только начищенные до блеска цилиндры с праздничными лентами и сверкающими золотыми гербами Эренделла. Юноша, который так яро высказывал своё возмущение, приподнялся на носках и чуть не сбил с ног своего собеседника. Процессия медленно приближалась к тронам. Где-то у самых дверей послышались возбуждённые аплодисменты, утонувшие в незатихавшем ни на секунду шелесте дорогой ткани. Новость о том, что долгожданный момент вот-вот наступит, волной прокатилась по залу, разрушила тишину в холле и выплеснулась на улицу, где соблюдать торжественное молчание было совсем необязательно, поэтому даже Яо (как и все вокруг него) могли услышать праздное ликование. Восточный гость подметил, как Ханс вытянулся, словно по струнке, и как складка между бровей Эльзы стала заметнее. Если бы кто-то вдруг решил пройтись от парадных дверей к королевской чете, он на себе бы прочувствовал, как сгущается напряжение — чем ближе к главным действующим лицам, тем тяжелее, опаснее атмосфера, тем плотояднее гости и коварнее их мысли. Наконец, солдаты остановились. Золотые пуговицы их парадных мундиров сияли в свете свечей. Стража у дверей синхронно ударила в пол древками пик, создавая величественный гул. Где-то впереди прозвучали трубы, вероятно, оглушив тех, кто стоял в первых рядах. И наконец кто-то из глубокоуважаемых королевских советников поднял корону над головой Ханса… И в этот момент всё для Яо перестало иметь значение, потому что он, наконец, нашёл то, что искал годами, что отпечаталось в его памяти после долгих бессонных ночей в библиотеках и безуспешных поисках по всему свету. То, что могло бы стать его спасением… *** Старик в бархатной мантии сапфирового цвета поднял золотую корону над головой Ханса. Руки старика дрожали, и казалось, он вот-вот уронит драгоценную вещь на покрытый пурпурной ковровой дорожкой пол. Ханс начинал нервничать. Однако он, очевидно, и близко не подойдёт к тому уровню беспокойства, какой испытывала его милая жёнушка. Эльза и впрямь ощущала себя некомфортно. Хансу было нетрудно это почувствовать — потому что своей руки он уже не чувствовал, та будто атрофировалась, сдалась под напором постоянного холода. Наверное, если бы в Эльзу сейчас бросили яблоком или чем-нибудь покрепче, она разбилась бы на миллионы осколков как самый настоящий хрусталь. Сосулька, поправил себя Ханс. Сосулька, не хрусталь. Хрусталь всё-таки слишком хрупок. Он расправил плечи и поднял взгляд к потолку. Золотой обруч наконец начал неумолимое движение к его макушке. Ханс смотрел, стараясь запомнить малейшие детали. Корона, неоспоримый символ королевской власти, не могла похвастаться изысками. Из украшений — лишь вырезанный по контуру узор. Никаких драгоценных камней или вроде того. Не сказать, чтобы это огорчило пришельца Южных островов, но удивило, это точно. Он закрыл глаза всего на мгновение, чтобы спустя секунду, показавшейся бесконечностью, почувствовать на голове приятную тяжесть и холод металла. — Ваши руки, пожалуйста, — промолвил старик в мантии, и Эльза (наконец!) отцепилась от его ладони. Ханс несколько раз сжал и разжал ладонь, возвращая чувствительность. Ему в руки вложили скипетр и державу — здоровенный укороченный посох с подобием герба Эренделла на верхушке и небольшой позолоченный шарик с украшением, чем-то напоминавшем корону Эльзы. Оба символа власти были увенчаны слабо светящимся голубым камешком и были чертовски тяжёлыми. — Да здравствует Ханс Вестергород, король Эренделла! — пробасил толстяк-распорядитель откуда-то из угла. Толпа, что вот уже целую вечность беспокойной стеной стояла перед его глазами, вдруг резко упала — люди опустились на колени, присягая на верность новому правителю. За деревянными стенами послышались звуки неудержимого ликования — народ приветствовал своего короля. Ханс заметил движение сбоку, и повернул голову. Льдышка присела в церемониальном реверансе, повернувшись к нему. Ханс только глубоко вздохнул. Кажется, он наконец почувствовал себя на своём законном месте. Осталось только пережить первую брачную ночь.