Мастер Крабат

Крабат сидит передо мной, сосредоточенно передвигая подсвечник по столу - туда-сюда, туда-сюда, будто в этом есть какой-то скрытый смысл. Мы занимались всю ночь, близился рассвет, но Крабат сказал, что хочет еще потренироваться. Напрасно я говорил ему, что не нужно изнурять себя, это не принесет пользы, да и может ослабить его защиту... Сегодня мой друг был особенно упорным. Ему удалось противостоять моему воздействию невероятно долго - такого еще никогда не было; но я не могу сказать, что меня порадовали его успехи. Что-то изменилось в нем. Будто бы он потерял из виду свою цель, и теперь движется по избранному пути лишь из упрямства. - Крабат, скажи, что случилось? - наконец решился я, - Я же вижу - ты сам не свой. Подсвечник остановился. Мой друг поднял на меня глаза - усталые, пустые. Такие глаза были у Тонды, когда мы нашли его мертвым у подножия лестницы. - Я соглашусь на предложение Мастера. - просто ответил он. - Певунья?.. - прошептал я. Крабат неловко дернул рукой, подсвечник опрокинулся, покатился по столу и с глухим стуком упал на пол. - Ничего, - я опустился на колени и полез под стол за подсвечником, - Это ничего, Крабат... - я повторял свое "ничего", понимая, насколько нелепо такое утешение: я ведь и сам не верил в то, что говорил. - Ты... только не сдавайся, хорошо? Ты справишься, - я вылез из под стола и посмотрел на Крабата снизу вверх, - Ты ведь сильный. Самый сильный из всех, кого я встречал. Ты еще можешь все изменить. Крабат криво усмехнулся. - Что изменить? Певунья... мне не переубедить ее. И никого из них. Мы всегда будем для них такими же приспешниками дьявола, как и наш Мастер. Когда мы говорили с ней... понимаешь, она стала... другой. Или я наконец увидел, какой она была на самом деле. Не ангел. Не счастье. Просто... просто девушка из деревни. Девушка, которая боится меня. Я опустил голову и некоторое время рассматривал подсвечник - кажется, я сосчитал все трещинки и выщербины на нем. Я знал, что так всё и будет. Почему же я не предостерег его, не остановил, позволил ему отдать свое сердце земной девушке с ангельским голосом? Почему же мне так больно сейчас, будто это я, а не Крабат, держу в руках осколки разбитой вдребезги жизни? - Нет, Крабат, я говорил не о ней. Ты можешь... изменить нас. Нашу судьбу. Мельницу. Понимаешь? Стань Мастером, получи власть над Мельницей - и всё будет по-другому. Мы станем свободными. ТЫ освободишь нас. Помоги нам, Крабат... - я отложил подсвечник и взял его руки в свои - они были холодными и липкими от пота, - Прошу тебя. Если ты... если тебя... если тебя не будет с нами, мы погибнем. Крабат нахмурился - я видел, что он борется с собой. - Если я соглашусь, разве это не будет предательством? - тихо произнес он. Я чувствовал - всем своим существом - что мой друг пытается сохранить самообладание, быть сильным, даже сейчас, когда любой на его месте просто сорвался бы в пропасть отчаяния. Вместо того, чтобы горевать над своей ставшей бессмысленной жизнью, он думал о долге, о Тонде и Михале, - думал о нас... И тогда я сказал самую большую ложь в своей жизни. Я сказал: - Нет, Крабат. Не предательством. Подвигом. Крабат, Крабат, мой лучший друг, мой единственный друг, не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь простить меня. Я обманул тебя, отправил во тьму, и теперь свет Певуньи не будет освещать тебе путь; я отдаю тебя в руки Мастера, и лишь от него будет зависеть твоя судьба. Но я верю в тебя. В твою силу. В твое мужество. В твое отчаянное бесстрашие. Я верю в твое честное сердце, Крабат, и оно не подведет тебя - что бы ни случилось.