Мастер Крабат

Я всегда знал, что это произойдет. Может быть, не сразу, может быть, с неохотой, но все же ты согласишься. Когда поймешь, что, раз пройдя под ярмом, ты определил свою судьбу, ведь люди не любят таких, как мы, и каким бы ты ни был добрым, честным и благородным, для них ты всегда будешь «чернокнижником с Мельницы». Что как бы ты ни силился жить «как все», ты все равно будешь другим. Ты – ученик колдуна, Крабат, это нерушимо и неотвратимо, как наступление ночи, как приход зимы, как число – одиннадцать и один; и ты ничего не изменишь, даже если вытравишь из памяти все тайные слова, которым я учил тебя. Я знаю, о чем ты тоскуешь, что за мука тебя терзает, какую надежду лелеешь ты глубоко в своем сердце – я знаю все твои помыслы, мальчик, ибо я – Черный Мельник из Козельбруха, и мне ведомо всё. Напрасно пытаешься ты спорить со мной – давай же, спрячь клюв под правое крыло, а не под левое, как приказал я – неужели ты думаешь, что это что-то изменит? Ты можешь одолеть меня – я уже давно это понял; ты молод, и ты силен, Крабат, силен настолько, что ты сам не смог бы представить себе свое могущество… Но, мой славный, мой храбрый мальчик, я открою тебе великую тайну, самую простую тайну, что не записана в Коракторе: этот мир не создан для добра и чистоты. Он грязен, порочен и жесток, и его ты не сможешь изменить. Когда же ты наконец поймешь, что Мельница – не тюрьма для тебя, а крепость? Когда же ты признаешь, что не быть тебе деревенским кузнецом или пахарем, даже если в совершенстве овладеешь этим мастерством? Ты можешь забыть заклинания, заученные тобой черными ночами – но те, другие, не забудут, что ты их учил. Стань кузнецом – и рано или поздно твоя кузница будет разрушена, стань пахарем – и твои амбары сгорят в пожаре, стань пастухом – и однажды утром ты обнаружишь, что кто-то перерезал горло твоим овцам. Да, люди боятся тебя, боятся и ненавидят так же, как и саму Черную Мельницу, ибо для них ты – ее воплощение; они не поверят, никогда не поверят в то, что ты хочешь помочь им. Они решат, что ты замыслил наслать мор на их скот и чуму на их детей. И даже та, кому ты доверил свою душу, кто – как казалось тебе – возьмет тебя за руку и выведет из тьмы, кто в твоих глазах был воплощением добра, к которому ты так стремишься в этой обители мрака – даже она предала тебя. Нет, не потому, что я околдовал ее. Не потому, что она не любила тебя. А просто потому, что для нее ты всегда был одним из Двенадцати. Я знаю, о чем ты думаешь, стоя передо мной в темноте, в той самой комнате, в которой я впервые коснулся тебя, заключая наш договор. Ты убеждаешь себя, что это – вынужденный шаг; должно быть, так сказал тебе твой преданный полоумный друг. «Просто дождись, когда Мастер отдаст тебе власть над Мельницей», - так он тебе сказал? – «И тогда всё будет по-другому». Да, я отдам тебе Мельницу, Крабат; она уже давно была предназначена тебе. Ты станешь Мастером, как и собирался – но напрасно ты тешишь себя мыслью, что сможешь ее изменить. Мельница будет жить так же, как жила бесчисленные годы: так же будут стучать жернова по ночам, так же будут работать одиннадцать и один, и так же будет приезжать Незнакомец с Петушиным Пером, чтобы забрать то, что ему причитается. И, несмотря на все твое бесстрашие, несмотря на всю твою честность и решительность, ты покоришься – о да, ты покоришься, мой бедный храбрый мальчик, - так же, как и я сам покорился много лет назад. Теперь протяни мне руку – как тогда, три года назад; возьми ключи от Мельницы – ты скоро привыкнешь к их тяжести. Ты ко многому привыкнешь, Крабат, - поверь мне, это не будет сложно. Это совсем не сложно. Мельница всё сделает за тебя, тебе остается лишь служить ей – служить верой и правдой, и она щедро вознаградит тебя за твою верность. Не нужно бояться, в том нет греха и нет падения; ты не предатель, Крабат, и никогда им не станешь. Протяни же мне руку и ничего не бойся. Поверь мне, Крабат, - ты будешь хорошим Мастером.