Слои бесконечной реальности

Ты заберёшь мою душу Во время полночного дождя? Пока я разваливаюсь на части, Пока я…

…схожу с ума…

©Lund

      Быть человеком нелепо хотя бы потому, что Он неловок и глуп в большинстве случаев своей жизни; не властен над собственными чувствами и словами — они сами зарождаются в нём и рвутся на волю. А Он слишком глуп, чтобы понять их, и слишком неловок, чтобы остановить. И всё это ужасно… ужасно нелепо!

***

      После того, как вопросы вырвались сами собой и коснулись ушей Ларри, я почувствовал себя обессиленным, слишком слабым для того, чтобы что-то опровергать, доказывать или вообще объяснять.       Ещё один нюанс сущности человека: в случае безвыходности — ставить крест и уходить.       Я шёл к выходу, забыв, что без куртки и что на улице лютый декабрь. Хотя в этот раз, даже как-то радуясь холоду, пронизывающему до самых костей. Обняв себя руками, я вжался в тёплый вязанный шарф, обмотанный вокруг моей шеи, и прикрыл глаза, размышляя о том, что же на меня нашло.       Я не отличался любовью к глупым вопросам, но сегодня, будто бы грянуло полнолуние, и я — слетевшее с катушек, животное.       А ведь, по сути, на самом деле мне не было прямо так неприятно понимать, что Она ему не безразлична. По сути, было страшнее предполагать, что это взаимно. Но нравится ли Она мне настолько, чтобы устраивать лучшему другу препирательства?       — Салл! — встревоженный крик за спиной заставляет меня вздрогнуть и обернуться. — Салл! — по мере приближения голос становился более истерическим, а потом дверь резко распахнулась, и показался Ларри с широко открытыми, немного даже испуганными глазами. — Там эта… твоя… ну…— он покрутил пальцами у виска. — В спячку впала. Конечно, я сначала подумал, что наш учёный её вообще к хренам угробил, но нет… она дышит, хотя потом дёргаться как-то странно начала. Но не просыпается! — он говорил порывисто, запинаясь из-за нехватки кислорода в лёгких.       Поняв суть проблемы, я тут же срываюсь с места и спешу вслед за Ларри, уже проскользнувшим в лифт. И кажется, что проходит какое-то мгновение, после чего мы вновь оказываемся в комнате Тодда. Сам он с силой сжимает запястье Фрэн и, заметив нас, сообщает:       — Пульс есть, значит, изобретение сработало, просто на ней оно действует как-то… по-другому.       Видя девушку, лежащую без сознания на диване, меня немного передёргивает, и как-то рефлекторно я направляюсь в её сторону, пока просто наблюдая. Со стороны действительно создаётся ощущение, что та просто крепко спит. Её грудь равномерно вздымается и опускается.       — Успокоилась, — протянул Ларри, оставаясь стоять у входа. — Перед тем, как я собирался идти за тобой её так плю… — он не успел договорить, как Фрэн изогнулась в спине и нахмурила брови. — Да, в прочем, как-то так.       Я перевожу взгляд на приставку, которую продолжаю мертвой хваткой сжимать в другой руке. Лампочка Gear-Boy-я горела ярко-красным с перламутровыми переливами, что вызвало во мне несказанное удивление. Такое происходит впервые и неплохо пугает, знаете ли. Каждый ли вы день гробите случайных, но очень странных людей?       Тело Фрэн вдруг вновь выравнивается на диване, а потом её руки начинают подрагивать, и девушка лихорадочно машет головой в стороны, будто в неком жесте отрицания, несогласия; также как-то рефлекторно моя рука потянулась к её плечу.       — Фрэн, проснись…       — Да ну нет, чувак, это так не ра… — скрещивает руки на груди Тодд, но не успевает договорить, как Фрэн внезапно открывает глаза, принимаю сидячую позу и оглядываясь по сторонам.       Какое-то время мы просто молчим. Некое недоумение повисло в воздухе.       — Получилось… — внезапно для всех произносит Фрэн. — Салли, понимаешь, получилось! — голос плавно переходит в визг, и вскоре руки девушки обвивают мою шею в крепких объятиях.       Я чувствую, как краснею, и в то же время, за то, как Ларри ухмыльнулся, при этом громко хмыкнув, глядя на трогательную картину, готов запустить в него что-нибудь тяжёлое.

***

— Полагаю, что я, принимая таблетки, так же теряла сознание, — рассказывает Фрэн, когда мы устраиваемся возле неё на диване и достаточно успокаиваемся для того, чтобы воспринимать информацию трезво.       — Буквально тот же эффект, — задумчивый взгляд девушки устремляется куда-то вперёд, будто перед ней возникли все, увиденные Фрэн раннее, картинки. — Мир резко переменился. И Они… их голоса… — она закусывает губу.       — Да, но почему ты не просыпалась, когда мы пытались тебя разбудить? — интересуется Тодд, поправляя очки и упираясь рукой в подлокотник дивана.       — Вы звали меня? — изумленно изогнула бровь Фрэн, глядя на него, а потом перевела взгляд на меня. — Я слышала только Салла.       Я снова чувствую себя неловко, когда и остальные смотрят в мою сторону.       — Странно, — размышляет вслух Тодд, обхватив пальцами подбородок.       — А часто ли тебе нужно погружаться в этот транс? — спрашивает Ларри, развалившись на диване, упёршись локтём в подлокотник и подперев той же рукой голову.       Фрэн замялась, пожав плечами:       — Вопрос не в количестве. Мне нужно сделать это в определённых местах, пока я не найду ответ…       — Ну, — снова подаёт голос Тодд. — Тогда Саллу придётся сопровождать тебя, потому что он один способен тебя разбудить!       Я снова чувствую, как краснею, и замечаю легкий румянец на щеках Фрэн, изумлённо покосившейся в мою сторону.       — Если ему не трудно… — запинаясь, шепчет она, отводя взгляд в сторону.       — Я… — »…не знаю, это нужно обдумать» хотел сказать я, но Ларри ответил вместо меня, — …ему не трудно! — чтобы не видеть мою реакцию, тот прикрывает глаза и расплывается в довольной улыбке. — В учёбе он прекрасно успевает, а в мистических заварушках — как рыба в воде, так что не переживай!       Я бы, может, и сказал что-то в противовес, но обнадёженный взгляд Фрэн обезоружил меня и не оставил ничего кроме, как согласиться.       — Что нужно делать? — на выдохе спрашиваю я и скрещиваю руки на груди.       Фрэн робко улыбается, заправляя прядь за ухо и заставляя меня удивлённо, но ненадолго засмотреться на неё. Больше всего, конечно же, удивило меня то странное слово, появившееся в голове:       Трогательно.       — Нужно сходить в пару мест и поискать там ответы. Тебе просто нужно будет покараулить моё тело, — она издаёт смешок, чуть покраснев. — Ну и разбудить в нужный момент, разумеется.       — И много их?       Фрэн задумчиво смотрит наверх, загибая пальцы на руках, будто считая что-то.       — Не особо. Я бы сказала даже, что нет, не много, — а потом её взгляд снова устремляется на меня, настолько благодарный и счастливый, что становится даже как-то не по себе. — Тем не менее, может и не придётся проверять всё, — она пожимает плечами.       — Тогда завтра и начнём, — заявляю я, подымаясь с дивана. — Давай я проведу тебя, заодно по пути сможем всё обсудить. Да и покажешь мне, где живёшь, на всякий случай.       Она замирает. Будто сомневается или не до конца доверяет. Я смущаюсь и мой пыл сразу же остывает.       — Упс, прости, это наверное слишком…       — Нет, пойдём, я не против! — Схватилась девушка, вскакивая с дивана.       — Вот это поворот… — протягивает Ларри, а потом его за предплечье щипает Тодд, побуждая следить за дальнейшим развитием сюжета. — Эй! Больно вообще-то!

***

      Она молчит, не решаясь заговорить первой — девушка была будто бы где-то не здесь. В отличии от меня. И мне «одному» здесь было неуютно, но я всё же решаю исправить это.       — Знаешь, — начинаю я, сразу же привлекая внимание Фрэн. — Меня удивило даже то, что ты сразу назвала это, — я легонько щёлкнул указательным пальцем по протезу. — Протезом. Обычно люди путают его с маской.       Уголки губ Фрэн дрогнули и на лице появилось подобие улыбки.       — Просто, в кли… У меня, в общем, был один знакомый. Его, по-моему, звали Джейсон, и он носил что-то подобное.       — Правда?       — Да, — Фрэн кивает и улыбается чуточку шире. — У него была истерика поэтому поводу, потому вскоре его протез преобразили в стиле какой-то маски из фильма ужасов и наплели всякой ерунды в роде: «Вот теперь никто не посмеет тебя обижать». Это было давно… и я уже не помню.       — А сейчас ты с этим знакомым не общаешься?       — Э-э… нет… — та опускает голову, закусив губу. — У него была серьёзная болезнь, поэтому я сомневаюсь, что он…       — Понимаю… Тогда давай лучше поговорим об «ответе», который ты ищешь. Итак, что это?       — Я не знаю, — внезапно заявляет она, и от неожиданности я даже остановливаюсь.       — В смысле?       Она тоже останавливается; её взгляд становится сожалеющим, и Фрэн не решается поднять его на меня.       — Я не знаю, что это конкретно, но обязательно пойму, когда увижу, — рьяно объясняет она, будто бы не считая это проблемой.       — Понятно, — я тяжело выдыхаю, что придаёт словам саркастичности, которой пугается Фрэн.       Её плечи приподнимаются, когда та делает резкий вдох, а на глаза наворачиваются слёзы. Я замираю и просто жду, что она будет делать дальше.       — Пожалуйста, — как-то отчаянно Фрэн метнулась ко мне, мягко обхватив пальцами ладони моих рук и подняв их в жесте мольбы, которую также яро выражали её глаза. — Прошу тебя, верь мне. Все не так глупо, как могло показаться. Если ты сейчас уйдешь — моя последняя надежда на спокойную жизнь разобьётся вдребезги, а душа потеряет равновесие, — её голос искажают сдержанные всхлипы, из-за чего мне становится не по себе, и я чувствую, как мои щёки пылают. — Я устала от этой тьмы вокруг меня, Салли. Позволь мне хотя бы попробовать спастись от неё!       Мои руки неуверенно обвивают её плечи. Я прижимаю девушку к себе — она так легко поддаётся чувствам, бурлящим внутри неё самой, что один неосторожный шаг и они взрываются, сами зарождаются в ней и рвутся на волю.       Чувствуя её миниатюрные всё ещё содрогающиеся в всхлипах плечи, я понимаю, что Фрэн слишком устала пытаться сдерживать и поднимать их. Знаете… я даже почему-то подумал, что проиграть собственным чувствам не всегда глупо или нелепо. Иногда это довольно-таки…       Трогательно.       — Если ты продолжишь плакать, этот чёртов дубарь обморозит тебе лицо и придётся носить протез как у меня, хочешь? — неумело пытаюсь успокоить её я, по-доброму улыбаясь, когда в следующий момент она тихо смеётся.