Слои бесконечной реальности

      Этой ночью я снова плохо спал: во сне призрак Неизвестного своей отрывчатой, непонятной речью пытался что-то донести до меня. «Х_ан_т_л_ _лю_а со__е_ ря_ом с т_бо_. _омо_и ей, и этим ты по_о_ешь множеству д_у_их людей, вк__чая себя с____о.»       Перепонки разрывает ужасно противный писк, после чего призрака сменяет видение: я будто внутри кукольного домика, где на стенах с пошарпанными лазурного цвета обоями находятся двери в самых разных положениях (горизонтально и вертикально на потолке и стенах); зрение не сразу фокусируется, и в растерянности я прикасаюсь подушечками пальцев к вискам, жмуря глаза и пытаясь хоть что-то разглядеть. В этот момент ощущаю себя маленьким и каким-то ненастоящим, в отличии от того неприятного чувства, разрывающего голову на части.       Открыв глаза, я вижу перед собой большую дыру в стене и что-то непонятное в ней. Напрягая глаза, я присматриваюсь и понимаю, что это — чей-то огромного размера глаз, неотрывно следящий за мной. С моих уст срывается немой крик, и я молниеносно прикрываю рот ладонью, чтобы не позволить себе закричать по-настоящему.       «Что за хрень?»        Я бросаюсь к дверям, безуспешно дёргая их за ручки. Все они заперты, конечно, не считая тех, что высоко на стенах и на потолке — к ним попросту у меня доступа нет. Сжимая холодную металлическую ручку, я слышу только собственное громкое прерывистое дыхание и чувствую, как бешено колотится в груди сердце при осознании того, что нечто непонятное не сводит с меня глаз.       — Эй!       Услышав посторонний, но почему-то знакомый голос, я дёрнулся в сторону, откуда он доносился. Обнаружив у одной из дверей девочку, стоящую ко мне спиной, я пришёл в замешательство: в её руке блестел ключ, который та немедленно всунула в замочную скважину и прокрутила пару раз, пока не раздался утвердительный щелчок отворившейся двери.       Когда же я начал понимать происходящее, хотя бы отчасти, то мог увидеть только едва мелькнувшее в проходе ярко-жёлтое платье, прежде чем так же не скрылся за той же дверью.       Очутившись в длинном коридоре, в котором нельзя было ничего различить из-за непроглядной темноты, я лишь глупо пытался осмотреться по сторонам. В какой-то момент ко мне пришла мысль, что остаться в комнате с дверями было куда «веселее».       — Эй, ты боишься? — вновь знакомый детский голос раздаётся рядом со мной, и я вновь кручу головой, пытаясь найти его владельца. И может, даже ту девочку.       — Нет, просто я… — почувствовав, как внезапно пересохло во рту, я запнулся. — …немного растерян.       — Салли, — снова обращается ко мне голос, и я чувствую, как кто-то подходит ко мне, не совсем близко, но достаточно, чтобы по коже у меня пробежала стая мурашек из-за неожиданности. — Ты помнишь меня?       — Прости, но вряд ли я вообще знаю тебя, — неуверенно отвечаю я.       Она тяжело вздыхает, но потом протягивает мне руку, и я это чувствую.       — Пойдём, я помогу тебе, — снова говорит она, и я неуверенно сжимаю её руку.       Она крепко обхватывает её пальцами и ведёт меня за собой.       — Где мы? — спрашиваю я, но в ответ девочка лишь ускоряет шаг.       Я не вижу, куда ступаю, поэтому с трудом пытаюсь не споткнуться о собственную ногу, но, подняв голову, вижу щели, через которые проникает свет.       «Это дверь!» — успокаивающая мысль раздаётся в голове, и я ощущаю странное облегчение.       В этом свете образ девочки становится различимее. Я вижу, как развеваются при беге её короткие каштановые волосы и насколько бледна её кожа.       Когда дверь совсем близко она оборачивается ко мне через плечо, и я замечаю, что из её глаз текут кровавые слезы.       — Помоги… Салли, помоги мне!..       — Но я не знаю кто ты? И как я смогу помочь, если ты ничего не объясняешь мне? — но девочка в ответ лишь открывает дверь, толкнув её плечом, а затем выталкивает за неё меня. — Ст… — я протягиваю вперёд руку, пытаясь зацепиться за что-нибудь, но потом вдруг просыпаюсь в собственной комнате.

***

      — Твои сны становятся со временем всё более и более ненормальными. Салли, дорогой, не пора ли показаться врачу? — усмехается Ларри, развалившись на стуле и закинув ноги на стол.       — Самое странное, что эта девочка показалась мне знакомой… — игнорируя издёвки со стороны приятеля, задумчиво произношу я, стоя возле него со скрещенными на груди руками.       — Ух ты, так у тебя, братишка, припадок д-е-ж-а-в-ю… — выговаривая каждую букву, стебётся Ларри.       — Спасибо за то, что ты так «серьёзно» относишься к моим проблемам, друг! — иронично вздыхаю я.       — Да, брось, не будь таким хмурым!       — Конечно. Посмотрел бы я на тебя, когда такая хрень приснится тебе!       — Слушай, может, попробуешь нарисовать эту девочку? Может, я тоже где-то её видел, — тот порылся в своих вещах, а потом вырвал листок из какой-то тетради и положил передо мной.       Я в изумлении изогнул бровь.       — Ты в курсе, что я, в отличие от тебя, не художник?       — Дава-ай… — растягивает, усмехаясь, Ларри. — Держи, — он достаёт из пенала карандаш и протягивает его мне.       И я, понимая, что друг не отстанет, сдаюсь, беру карандаш и пытаюсь вывести на бумаге очертания той Незнакомки из сна. От приложенных мною усилий, я даже закусываю губу.       — Вот, — твёрдо стукая карандашом о парту, я протягиваю рисунок другу.       — Ого!.. — восклицает Ларри, до этого какое-то время просто смотревший на него.       Я напрягаюсь, подумав, что в моём рисунке Ларри действительно заметил что-то знакомое.       — Что? — взволнованно спрашиваю я.       —  Чё это такое вообще? — тот щурит глаза, пытаясь разобрать, что значат выведенные мною линии. Мне становится ужасно неловко. — Похоже на какого-то таракана в платье. Это человек вообще?       — Хватит! — выдёргивая у того из рук рисунок, вскипаю я.       — Да брось, Салл. Это всего лишь твоя разгорячившаяся фантазия, — парень вновь закидывает ноги на парту и начинает слегка покачиваться на стуле.       — Конечно!.. — угрюмо отвечаю я, скомкав рисунок и засунув его себе в карман брюк.       — Ты только не расстраивайся. У каждого своё виденье искусства. Может твоё — это абстракционизм? — тот заливисто смеётся, а я, уже уставший от его подколов в свой адрес, слегка толкаю друга кулаком в плечо. — Блять… — ругается он, прежде чем потерять равновесие и упасть со стула.       — Ты в порядке? — возле него вдруг появляется обеспокоенная Эшли.       При виде девушки, я чувствую, как волна смущения проглатывает меня с головой, а в горле образовывается ком.       — В полном, — Ларри поднимается с пола, протерев рукой затылок, а потом подняв стул. — Это всё из-за ветра, — он указывает пальцем на настежь открытое окно в паре метрах от своей парты.       — Да нет, ветер тут ни при чём… — я недовольно скрещиваю руки на груди, стуча пальцами одной по предплечью другой. — Это всё из-за твоего болтливого языка — ни грамма такта.       — Это точно, — коротко смеётся Эшли, и уголки моих губ невольно дрогнули, а на лице появилась лучезарная улыбка. — Кстати, я очень спешу! — опомнившись, что уже был конец учебного дня, спохватился я.       — И куда же интересно? — уже ровно сидя на стуле, спрашивает Ларри, а потом опирается локтём о парту, подпирая рукой голову.       Я пронзительно смотрю на него, упрекая его за вопрос, хотя на лице Ларри написано, что он действительно не понимает моей спешки. Кому, как не ему, знать о моём договоре с Фрэн?       — Я же должен помочь Ей! — я неуверенно пожимаю плечами. — Фрэн…       — А кто это? — спрашивает Ларри, нахмурив брови.       Я подумал, что он шутит, но в его глазах не было ни намёка на издёвку.       — Ларри, тебе должно хватать того, что это девушка, — двусмысленно усмехается Эшли, хлопая парня по плечу и как-то подозрительно смотря на меня. Что происходит?       Но затем я краснею, глядя Эшли в глаза — мне не нравились эти её намёки; она думает, что у меня, наверное, появилась девушка, и по понятным причинам меня это не устраивало.       — Вообще-то, — протянул я, неестественно растягивая слово. — …это парень.       «Ну и как я это буду объяснять?!»       — Понимаете, это мой друг по несчастью из Нью-Джерси. Мы подружились в той самой школе, где мне дали глупое женское прозвище — Салли, а ему — Фрэн. На самом деле его зовут Фрэнк… А недавно он переехал сюда, и мы списались по сети, — ложь лилась из меня ручьём, и я сам был в шоке от того, что провернул всё это, потому как Эшли и Ларри вроде бы поверили в придуманную мной сказку.       — Ясно… — протягивает Эшли, ещё не отошедшая от внезапного потрясения. — Ну, тогда здорово, наверное…       Мне становится легче после того, как она подтверждает то, что поверила в это, но вот сомневающийся взгляд Ларри не даёт мне покоя, поэтому я спешу оставить их в покое и поскорее удалиться.       — Ладно, я ушёл. Увидимся!.. — я махаю рукой на прощанье и выхожу из класса.       Пришёл в себя я только тогда, когда, забрав свои вещи, захлопнул дверцы шкафчика.       — Ты какой-то напряжённый, — замечает Тодд, неожиданно появляясь передо мной.       — Есть такое… — я усмехаюсь, закидывая рюкзак себе на плече. — День тяжёлый.       Тодд лишь улыбается в ответ, открывая дверцу своего ящика и складывая туда свои вещи.       Пару минут я колеблюсь, но потом всё-таки задаю мучающий меня вопрос:       — Слушай, Тодд, а ты знаешь кого-то по имени Фрэн?       — Нет, кто это?       Снова почувствовав недоумение, я на какое-то время теряю дар речи.       — Неважно, забудь, — я спешу как можно скорее покинуть школу.