***
— Счёт сорок девять-пятьдесят, лидирует команда американцев, решающие три секунды матча, — надрывалась комментатор. Сергей за эти три секунды летящего мяча успел разглядеть Гаранжина, Модю, Едешко, сам мяч и маленькую рыжую девчонку на трибунах, которая сложила из тонких пальцев дракончика. — И сборная Советского Союза забивает мяч! — прорезалось сквозь вакуум сознания. — Мы чемпионы! Если можно смешать все чувства, которые есть в диапазоне человека и засунуть их в одну голову, то у вас получится Сергей Белов в этот момент. «Мы... Чемпионы?.. — попробовал фразу на вкус Сергей. — Черт, красиво звучит...» И тут его прорвало. Слезы как-то сами потекли, горячие и будто каменные, они просто пригвоздили его к полу. Сергей Белов, комсорг команды СССР по баскетболу, чемпион мира и победитель Олимпийских игр в Мюнхене 1972 года сидел под кольцами и рыдал, как школьник, а маленький Серёжка Белов кругами носился по площадке, крича во всю мощь своих легких и излучая счастье похлеще Стаськи. — Серге-е-е-ей! — Станислава бросилась ему на шею. Сергей тут же обхватил ее за талию и уткнулся мокрым от слез и пота лицом в ее плечо, судорожно сжимая в объятиях столь мимолетный запах хлорки и мандаринов. — И что теперь будешь делать, Серый? — спросил его Модестас по пути в раздевалку. — Женюсь, — просто ответил он. — Koks kvailys, — сплюнул Модя и, толкнув плечом Сергея, ушёл вперёд. «Ну и иди к черту», — подумал Сергей. В раздевалке были крики, визги, будто переодевалась не сборная СССР по баскетболу, а девочки-школьницы. Вошедшего Гаранжина приветствовали такими бурными овациями, что Сергею показалось, будто они второй раз выиграли войну. Однако сам тренер был что-то не очень счастлив: плечи сгорблены, голова опущена, взгляд в пол, под глазами залегли чёрные тени. Сергей почувствовал себя таким раздавленным. Все эти здоровые лбы радуются, поздравляют друг друга, а у Владимира Петровича сын к коляске прикован. Молча взяв деньги, которые принёс Моисеев за победу и взглядом спросив у каждого члена команды, Сергей подвинул стопку конвертов в сторону Гаранжина. — Это Шуре на операцию, — с мягкой улыбкой сказал он. Не знаю, можно ли вложить в один взгляд столько благородности, что хватит всему миру, но у Владимира Петровича получилось. И все были счастливы. — Сергей, а ты к Станиславе на матч то пойдёшь? — спросил его Алжан, закидывая спортивную сумку на плечо. — Какой матч? — свёл брови Сергей. — Так финал же, — удивился Жар. — С Южной Кореей играют. — Черт, — тихо выругался Сергей. — А она даже не сказала... — Мужики! — крикнул Болошев, внимательно слушавший диалог. — Идём поддерживать девушку Серого! И никто не стал оспаривать новое звание Стаськи, даже сам Сергей. — Мяч у сборной Южной Кореи. Подача! — разлетался над полем голос комментатора. Сергей посмотрел на Стаську. Напряженная и собранная, она стояла в зоне приёма, встав в стойку. Какое-то молниеносное движение, и Стаська уже лежит на полу, а мяч, отбитый ее ладонью, подскакивает над головами сборной СССР. — Ай, молодчина, лисицын хвост! — вскрикнул Мишико. Сергей усмехнулся. Ну, да, научил на своё горе, вон как по полю летает ракетой. Неудачный пас, мяч не долетел до атакующего, ещё секунда, и разрыв уменьшится на одно очко... — Ты не лисица, ты орёл! — взревели Зураб и Коркия в один голос, когда Стаська, подпрыгнув, перекинула мяч через сетку и забила гол другой команде. «А она научилась летать», — грустно подумал Сергей. — Слушай, Серёг, а она всегда такая бледная? — склонился к нему с заднего ряда Едешко. А действительно, белая-белая, как бумага. Никакого румянца на щеках, даже волосы какие-то тусклые. Очень странно, СССР побеждает, игра напряженная, все девушки красные и вспотевшие, а Стаська будто восковая. «Нервы», — отмахнулся Сергей. Всю игру она носилась по всему полю, то подхватывая мяч у самого поля, когда уже даже тренер за голову хватался, то отбивая высокие подачи. Не всегда ее прыжки были удачными, все же прыгала она слабовато – не выше, чем остальные члены команды. СССР выиграл матч. — Два матча за один день! — радовался Саша Белов. — Два золота! — А Стаська то! — вторил ему Болошев. — Чуть из шорт не выпрыгнула! А Сергей просто счастливо улыбался. Хватит бегать. Жизнь сама себя не построит. — Иди первым поздравляй свою чемпионку, Серый, — на выходе положил ему руку на плечо Жар. — Но потом уж не обессудь – все к ней обниматься пойдём. — И праздновать ее с нами бери! — крикнул сзади Коркия. — Обещаю, брат, спаивать не будем! — откликнулся Зураб. Сергей коротко кивнул и пошёл в сторону своего номера. Хоть усы подстрижет, все же такая радость. Мудро решив, что первые часа два Станиславу искать смысла вообще нет, потому что она вся искрящаяся будет доводить свою команду и тренера, Сергей взял книгу, которую не успел дочитать – «Письма о добром и прекрасном», и преуютно устроился на кровати. Чтение давалось ему тяжело. Он постоянно думал о том, как будет поздравлять Стаську, как скажет ей очень-очень нужные слова, которые по-хорошему надо было сказать ещё до олимпиады. Помучавшись пару часов, Сергей встал, надел самую чистую из рубашек и пошёл искать это рыжее недоразумение. Сначала спустившись в ресторан, расположенный на первом этаже отеля, он увидел неописуемо радостных товарищей по команде, которые увивались за не менее счастливыми волейболистками. Вино лилось рекой, чача и самбука тоже. — Где Стаська? — Сергей подошёл к Саше. — Нет ее тут! — радостно откликнулся тот, и поспешил к какой-то высокой худой девушке, которая играла в линии атаки. «А где ж она? — удивился Сергей. — Может в номер вышла?» И преисполненный самых радужных ожиданий, Сергей поднялся на третий этаж. Дверь была не заперта, однако Станиславы в комнате не было, только аккуратно заправленная кровать и собранная сумка. «Что-то рано она начала вещи паковать», — свёл брови Сергей. Не нашлось Стаськи и в зале, и в раздевалке, и даже в женском туалете, куда Сергей любезно попросил заглянуть одну из волейболисток. «Да куда ж она делась?» — интересно, это чувство люди называют волнением за близкого? Напряженный и раздосадованный, Сергей пошёл в сторону общего балкона в надежде спокойно подумать, где ещё может быть Станислава. А Станислава стояла на балконе спиной к двери, облокотившись на перила. — Станислава! — радостно воскликнул Сергей, подходя ближе. — А почему ты с остальными не празднуешь? Она подняла голову и посмотрела на него как-то чересчур разбито и затравленно. — Сергей, — каким-то совсем не своим голосом сказала она, подняв ко рту бутылку вина и сделав глоток. — Ты же не пьёшь... — поднял брови он. — Я много чего не делаю, — пожала плечами она и снова приложилась к горлышку. — И в чем же причина столь одинокого пьянства? — осторожно спросил Сергей. Что-то с ней не так. Не Стаська это, а какая-то чужая девушка. Она помолчала минуту, а потом, совсем даже не глядя на него, произнесла: — Маленькая и честная девушка? — тихо и холодно. — Что? — не понял Белов. — Ты так назвал меня сегодня, — пояснила она, все ещё смотря на ночной Мюнхен. — И что? — все ещё не понимал Сергей. — А если я соврала тебе? — она снова сделала глоток. — Если я не сумасшедшая фанатка? — Что ты хочешь сказать? — по его спине прошёлся холодок, и это был совсем не тёплый ветер. — Боже, Сергей, как можно быть таким наивным? — усмехнулась она. — Неужели ты правда думаешь, что кто-то бы по собственной воле стал терпеть тебя и твои выходки? — Ты же терпишь, — просто ответил Сергей. — Так не потому, что хочу, — откинула она волосы за спину. — Задание у меня такое: терпеть и не жаловаться. — Задание? — тихо выдохнул Сергей. — Ты правда думал, что какая-то девчонка может приходить в баскетбольный зал просто так? — она сделала ещё глоток. — Да это не я тут маленькая. — Что за задание? — Задание? — она перевела взгляд на него. — Я шпионка, Сергей. Американская шпионка, которой поручено втереться в доверие сборной СССР по баскетболу и не дать ей выиграть Олимпийские игры. — Нет, — твёрдо сказал Сергей. — Да, товарищ Белов, — снова усмехнулась Стаська. Вообще какая-то не Стаська, а незнакомая взрослая ехидная девушка. — Как же ты легко повелся на ярую поклонницу своего таланта, — продолжала Станислава. — А как уж злился, что ничего не можешь поделать, чтобы отвязаться от меня. Сергею будто под дых дали. Даже колени так не болят. — Но ты же в сборной... — не слыша себя самого сказал Сергей: в ушах шумело. — В сборной, — кивнула она. — Я была простой советской спортсменкой, а потом мне предложили пошпионить за тобой за очень неплохое вознаграждение. — И ты согласилась? — не поверил он. — Как видишь, — ещё глоток. — А папка? — продолжал не верить Сергей. — Зачем ты ее выкинула? Станислава мотнула головой. — А она больше не нужна, — просто ответила она. — Я знала, что вы выиграете. — Но... — Какое «но», Сергей? — вспылила она. — Я провалила задание, эта чертова папка мне вообще больше не сдалась ни разу! — Почему ты сейчас это говоришь? — в груди что-то очень сильно сжалось. — Чтобы ты меня не искал, — отрезала она. — Я уезжаю в Америку. Меня там ждут. — А как же я? — совсем уж по-детски спросил он. — А ты возвращайся в Москву, — холодно ответила она. — Продолжай орать на всех и брызгать ядом, продолжай недовольно хмуриться, когда тебе что-то не нравится. Продолжай быть собой, Сергей. — Но почему, Станислава? — все ещё не понимал он. — Почему ты не отказалась? — Потому что мне заплатили, — пояснила она. — Много заплатили. — И ты продала родину за деньги? За грязные американские доллары? — Деньги не пахнут, — мудро заявила она. — Да и какую родину? Моя родина – Чехословакия, а не эта ваша грязная Москва. — Зачем ты давала мне книги? Зачем готовила? Зачем поддерживала? — высоко спросил Сергей. — Чтобы сделать сейчас больнее? — Ни в коем случае, Сергей, — Стаська допила последний глоток из бутылки. — Потому что мне нужно было завоевать твоё доверие. А ты, к моему счастью, очень одинок. Тебе нужен был друг. Я им стала. — А теперь ты просто все это забудешь? — Сергей стоял сгорбившись и согнувшись над перилами, как побитый щенок. — А нечего забывать, — легко ответила она. — Ты просто ещё один пройденный этап моей жизни, Сергей. — Но почему ты уезжаешь в Америку? — А что мне тут делать? — удивилась она. — Мячик ловить? Нет уж, увольте, наловилась. — А как ты команде объяснишь? — задал совсем уж глупый вопрос Сергей – будто ее это волнует. — А для команды Станиславу Романову зарежут в подворотне, убийцу не найдут, и дело тихо-мирно похоронят, пока я буду наслаждаться жизнью в Америке. — Но почему та папка... — начал было Сергей, но Стаська оборвала его. — Хватит вопросов, — отрезала она, открывая балконную дверь. — Надеюсь, ты сможешь спать ночью. И уже выйдя в коридор добавила: — Прощай, Сергей. А Сергей Белов медленно сполз на пол, пряча лицо в ладонях. Уже второй раз за день из его глаз брызнули слезы, но уже совсем не каменные, а разъедающие кожу и что-то очень нужное внутри. Вернулся Сергей в свой номер за полночь, ни на что не надеясь, потому что внутри было как-то пусто, и надежды там в принципе быть не могло. В комнате собралась почти вся команда. — Сергей! — взревел Мишико. — Зови Станиславу, будем праздновать! А Сергей был полностью и мертвецки пьян. Пьян и пуст. Вот такой вот диссонанс. — Нет никакой Станиславы! — закричал он, ударив ногой по двери. — Нет и никогда не было! — он кинул стул в стену, разбил об пол стекленный графин с водой. — Вы поняли?! Команда, до этого шумная и громкая, стояла, с молчаливым недоумением и каким-то сочувствием смотря на Сергея. А он, прислонившись к стене и съехав по ней на пол, то начинал смеяться, то кричать, то рыдать. — Нет и никогда не было!12. Соври мне, чтобы я поверил
20 октября 2018 г. в 15:53
«И зачем ей эта папка? — перегонял в голове хаотичные мысли Сергей, ворочаясь в кровати. — Может, она на ЦРУ работает? На КГБ? Партизанка? Куртизанка? Помешанная? Просто фанатка?»
Сергей перевернулся на другой бок и прикрыл глаза ладонью.
«Но если она так кропотливо собирала сведения о команде и записывала каждую мелочь, почему просто так выкинула папку?»
Модя на соседней кровати звучно храпнул и проворчал какой-то бред про американок, голубую машину и дополнил это все какими-то матюгами на литовском.
«Если она записывала все эти сведения, значит они ей зачем-то нужны. Может, она хотела их кому-то отдать? Но кому?»
Сергей тяжко вздохнул.
— Серый, задолбал вздыхать и пускать слюни в подушку, — просунул голову в приоткрытую дверь Сева. — Завтра матч с американцами, понимаешь? С а-ме-ри-кан-ца-ми, Сергей.
— Да заснуть не могу, Сева.
— Вот возьми успокоительное, запей водой и ложись спать, а то завтра совсем вареный будешь, — Сева протянул Сергею бумажную пластинку с валидолом и, сердито сдвинув брови, ушёл в свою комнату.
— Да тут уже никакой валидол не поможет, — в усы пробормотал Сергей, однако таблетку выпил, даже водицей запил, а потом удивительно быстро провалился в тяжёлый сон без сновидений.
Утро наступило быстро и как-то непривычно тяжело, будто железным сапогом на ногу.
Первое, что Сергей сделал, проснувшись – пошёл в душ, пока Модя не встал и не начал его выгонять из ванной комнаты.
На завтрак Сергей спустился первый из всей сборной, быстро съел всю кашу, выпил чай, разделался с бутербродом и поспешил к номеру триста один.
Он едва занёс кулак над дверью и даже не успел ударить, как она распахнулась.
— Сергей! — ахнула Стаська. — Ты что тут делаешь? Семь утра на часах! Ты выспаться должен! Сегодня важная игра!
— Замолчи, — грубо оборвал ее Сергей.
Стаснислава послушно захлопнулась и теперь просто смотрела на него большущими наивными глазами, в глубине которых плескалась обида.
— Пойдем выйдем, — коротко сказал он и, не оборачиваясь, пошёл вперёд по коридору в сторону общего балкона.
Топот маленьких ножек за его спиной означал, что Стаська идёт следом. Как болонка какая-то.
— Что это за папка? — сурово спросил Сергей, плотно закрыв балконную дверь.
— Папка? — распахнула глаза Станислава.
— Не притворяйся, что не знаешь, — скривил губы Сергей. — Досье на всю сборную, вплоть до чачи и трусов Моди.
Даже невнимательный к другим людям Сергей заметил, что Станислава невероятно побелела и, кажется, даже забыла, как нужно дышать.
— Эта папка... — прошептала она бледными губами.
— Да, Станислава, эта папка! — выплюнул Сергей.
— Пообещай меня не бить, — тихо-тихо попросила она, смотря в пол.
— Да просто скажи уже! — не выдержал Сергей.
— Мне очень хотелось стать ближе к тебе, — почти плача сказала она. — И я подумала, что если узнаю о твоих товарищах больше, пойму, какой ты на самом деле, нам будет проще сойтись...
— А на кой черт ты все это выкинула?
— Так у нас, вроде, отношения наладились... — очень грустно сказала она. — Вроде, уже и не нужна она...
— Станислава... — выдохнул Сергей, делая шаг ближе.
— Не бей только, — отступила она, поднимая руки в знак капитуляции.
Сергей схватил ее в свои медвежьи объятия и крепко прижал к себе.
Стаська тихо ойкнула и несмело обняла его за пояс.
— Если бы ты знала, сколько я мыслей передумал за эту ночь, — очень тихо и проникновенно сказал он ей в волосы. — Как хорошо, что ты это ты.
— Я это я? — осторожно переспросила она.
— Маленькая и честная.
Станислава тихо вздохнула.
— Сергей! — Саша Белов приоткрыл дверь. — Вот ты где! Все тебя обыскались уже! Доброе утро, Станислава!
— Иду, — коротко сказал Сергей, отпуская Стаську и мягко целуя ее в макушку.
Уже выходя с балкона, он шепнул ей:
— Потом поговорим.
Стаська радостно, но как-то вымученно улыбнулась.
Примечания:
А вот вам. Нет здесь хэппи энда.
Осталась одна глава, и она уже написана, кучу лет лежит в черновиках.
Все закончится быстрее, чем я ожидала.
Не приветствую критику, не стоит писать о недостатках моей работы.