Свет проклятых звёзд

Утром Галдор куда-то ненадолго уходил, потом вернулся с сухими листьями в мешочке, высыпал их в блюдце и поджёг. Странный запах заполнил палатку, Харет ощутила, как зачесалось в носу, и начала чихать. — Это что, муж? — спросила она, вытирая зачесавшееся лицо. — Должно помочь не заболеть, — отрешённо ответил адан, высмаркиваясь в тряпку. — А почему мы от этой помощи как простуженные? — Я не лекарь, не знаю, — Галдор сказал это совершенно безразличным тоном. — Может, — Харет покраснела, но попыталась выглядеть уверенной, изобразив наглый напор, — муж, детей пока поделаем? Всё равно не едем никуда. Чем ещё заниматься? Марахлинг посмотрел на жену — очень внимательно посмотрел — и захохотал. — Прости, — выдавил он, качая головой, — но я правда очень давно так не смеялся. Харь, — выдохнул адан, — ты не знаешь, как на самом деле всё обстоит. И я не хотел бы говорить. Просто знай — сейчас не до детей. — Ну, давай просто так, — не сдавалась внучка вождя халадинов, несмотря на то, что опять принялась чихать. — Ты же не хотела. — Я передумала! Галдор покачал головой. — Я не могу тебе всего сказать, — понизил он голос. — Да и сам всего не знаю. Просто скажу, что ты не должна уходить из нашего… хм… дома. Никуда! И ни с кем не встречайся. — Но я же… — заспорила Харет. — Ни с кем. Не встречайся. Никуда. Не. Ходи. Там, — адан указал в ткань палатки, — опасно. — Но… — Нет! — голос одновременно дрогнул и рявкнул. — Нельзя. Однажды мой младший брат не послушался, и случилась беда! — Ладно, — поспешила согласиться аданет, вспомнив наставления матери. — А расскажи ещё про… Ну… — она замялась, понимая, что не помнит, о чём можно было бы спросить супруга. Ведь об умерших жёнах лучше не стоит, да? — Про Моргота. — Про Моргота? — Галдор удивлённо хмыкнул. — Раньше у него было иное имя. Мэлько, кажется. Но потом, когда он убил эльфийского короля и уничтожил Древа Света в заморском Валиноре, его лишили этого имени и титула Вала. Теперь он просто Чёрный Враг. Эльфы говорят, что злодеяния Моргота обязательно будут отмщены. Рассказывают, что Моргот будет убит Истинным Королём в поединке. Знаешь, моё мнение: Моргот не заслуживает честного боя, но зато его заслуживает Истинный Король. Именно поэтому я верю, что поединок состоится. Истинный Король… Он как бы во всём лучше других, он — полная противоположность Моргота. Как тьма и свет. Он — великий воин. Адан долго пытался не начать чихать, тёр нос, переносицу и даже между бровями. Не помогло. Наблюдая за супругом, Харет захихикала. — А Моргот — трус, — наконец, смог продолжить рассказ Галдор. — Он прячется в подземной твердыне Удун за горами-крепостью Ангбанд, где главная башня именуется Скала Рабов — Тангородрим. Так как многие годы даже эльфы не видели Моргота, уже поползли слухи, что в Арде его нет вовсе. А-а-пчхи! — А с кем тогда будет драться Истинный Король? — тоже чихнув, спросила аданет. — Я думаю так, — марахлинг от души высморкался, откашлялся и продолжил рассказ, — когда придёт время боя, Истинный Король призовёт врага на поединок, и тот не сможет не прийти. Даже из-за грани мира. — Так пусть призовёт уже! — Харет сжала кулаки. — Я помню, эльфы говорили, что все беды в Арде от Моргота. И то, что сейчас все заболели, тоже из-за него значит. Чего этот Истинный Король ждёт? — Не знаю, — посмотрев супруге в глаза, не сразу ответил Галдор. — Наверное, не всё так просто. — Слушай, му-у-уж! — вдруг сделала очень удивлённое лицо аданет. — Мне такой сон приснился! Не помню, вчера или… Не помню. Он точно неспроста! — Ты веришь в сны? — с сомнением спросил Галдор. — Да! А ты не веришь? — Не знаю даже. Я их почти не вижу. Возникла неловкая пауза, Харет замерла, а потом внезапно встрепенулись и, смачно чихнув, продолжила: — Я была на празднике, во дворце для пиров. — Во дворце? — переспросил сын Хадора, почти уверенный, что его супруга никогда подобных построек не видела. — Ну да, в нашем, где мы свадьбу праздновали! — аданет указала рукой примерно в сторону огромного шалаша. Галдор с трудом не рассмеялся. — Все веселятся, но вдруг пришёл какой-то чужак. Я его лица не видела, но его все так называли — Чужак. И у него на руках, как будто дитя, но не дитя, а чёрное чудище! Круглое, словно в мешок воды налили, а вместо лап — хлысты длиннющие! И это чудище вдруг впилось в горло тому, кто рядом стоял. Все испугались, побежали, а чудищ много оказалось, и они погнались за нами. Я оборачиваюсь, и тут мне тоже в горло такая гадость впилась. Я её руками схватила, а она горячая, скользкая и царапает ладони. Но я её всё равно оторвала от себя и бегом, уже, не оглядываясь. Вот так. И проснулась. Как думаешь, муж, что это значит? Я бы к старухам сходила спросить, да ты ж меня не пустишь теперь. «Теперь-то точно», — подумал Галдор, вспоминая разговор с сестрой о том, что никто не должен догадаться о вине марахлингов в появлении страшной хвори. Если Харет расскажет такой сон, это обязательно кого-нибудь наведёт на опасную мысль. — У вас не любят чужих, — сын Хадора пожал плечами. — Вот тебе и снится всякое про чужаков. А чудовище, — он задумался, а потом вспомнил, как в Хитлуме эльфы объясняли разное неудобное, и поднял указательный палец, — это искажение Моргота, которое проникает во всё и в нас тоже. Хорошо, что ты его поборола. Харет открыла рот, покивала и вдруг поникла: — Знаешь… Я за Хирь волнуюсь. И за папу с мамой. И за братиков. А-а-а-пчху! Вдруг они заболели? — Даже если так, — серьёзно сказал марахлинг, — ты ничем им не поможешь, только зря себя опасности подвергнешь. Оставайся здесь, переждём бурю и поедем в Туманное Королевство, где нас с тобой ждёт только счастье. И мы обязательно увидим, как Истинный Король победит Моргота. — Да ладно! — Вот увидишь. Я никогда не вру. *** Достав записи, где подробно рассказывалось, какие растения и их части помогают при тех или иных недугах, Глорэдэль начала показывать Халдиру необходимые сейчас травы. Юноша каждую называл по-своему и порой весьма забавно, вроде «палец соседа» и «секрет чужой жены». Запомнить это всё уставшая женщина была уже не в состоянии, однако порадовалась, что, раз спасительные растения здесь как-то именуются, значит, они тут есть. — Счас мы с братьями всё найдём! — легко пообещал Халдир, хотя Глорэдэль понимала — для некоторых цветов уже не сезон. Но что-то всё же лучше, чем ничего. — Знаю я, каково это, когда все вокруг доброхоты, да помочь нет охоты. — Я нарисую тебе нужные травы, — вздохнула аданет, тяжело опускаясь за маленький походный столик, где Кабор оставил неаккуратно разбросанные пустые склянки. Торопился. — Чтоб ничего не забыть. — Угу, — Халдир осмотрел палатку и сел рядом со знахаркой. — Ты красивая, — сказал он вдруг. — Как эльфийка. Не сразу поняв смысл приятных слов, а потом удивившись внезапному вниманию со стороны годящегося в сыновья халадина, Глорэдэль улыбнулась и просто произнесла: — Благодарю. — Это правда, — просиял юный внук вождя. — Волосы, как солнце! — Муж ревновать будет, — осторожно напомнила аданет. — Мы ему не скажем, — рассмеялся Халдир. — Ладно, не стоит кидать бревном в лягушку, она в доме к счастью. Я хотел вот что спросить: отец говорил, вы приехали поговорить про войну на севере и с нами договориться о помощи. Это правда? — Да, дело в том, что нам необходимо большое войско, способное пройти далеко в земли Моргота, поскольку маленькие отряды всё чаще попадают в ловушки. Мы хотели забрать часть вашего племени, потому что изначально вы, как и мы, были подданными короля Голфина Финвэ Нолофинвэ. Потом вы решили уйти, и вас не остановили, но на вас свалились беды, Голфин пытался вас вернуть, но ваши прежние вожди не захотели. — Теперешний тоже не хочет. — Да, он просто отдал Харет моему брату и сказал катиться. Но мы ведь не за женщинами и землёй прибыли! — Я бы поехал с тобой, — снова взялся за своё юный халадин. — На войну. Знаешь, я ведь лечить умею, мне это нравится. Я бы раненым помогал, орков стрелял. Я меткий! Оленю в глаз попасть могу! — Тебя не отпустят, — не слишком грустя о такой потере в рядах ард-галенской армии, холодно отозвалась Глорэдэль. — Мне не нужно позволение, — совершенно спокойно сказал Халдир. — Я могу жить, где мне захочется. Так что, скажи тому, кто у вас тут главный, что я поеду с вами. Спрошу братьев, может, кто тоже захочет. Дед нам ничего не сделает, а отец — и подавно. Да и король наш тоже. Ты просто не знаешь. Я ещё был мальцом, но соображал уже, приехал к нам тогда эльф со своими вояками. Гадкий такой, что слизень. И он наше племя посчитал, а потом, уходя, обернулся и говорит: «Многовато вас стало. Плодитесь, как не Дети Эру, но орочьё». Он думал, мы мальцы, не поймём. Или наоборот, специально так при нас сказал. А мы с братьями ему языки показали, ну и ещё кое-что показали и дёру! А он нам вслед: «А я был прав». Орочьё мы для него плодяшееся, понимаешь? — Пойми меня правильно, Халдир, сын Халмира, — Глорэдэль снова вздохнула, рука с пером дрогнула, и на куске кожи появилась некрасивая черта. — Я рада, что ты хочешь ехать на войну, нам действительно нужен этот союз, просто давай пока не будем о будущем, хорошо? Мы должны справиться с плёночной хворью, а это нелегко, поверь. — Знаю, — кивнул юноша. — Вот, — знахарка протянула изрисованную травами коровью шкуру. — Это нужно, чтобы поначалу жар снимать, иначе умирать от него будут. Внук вождя халадинов спрятал памятку за поясом, быстро встал, забрал лук, колчан и гонг, поспешил к выходу, однако, отодвинув ткань, замер. Глорэдэль почувствовала неладное, подошла и ощутила то ли страх, то ли отчаяние: несколько человек копали яму между поселением и вырубкой, а другие тащили туда четыре бездыханных тела. Судя по ранам, все они умерли не без посторонней помощи.