Коррозия наших надежд

      Чимин впереди матери быстро шёл по тротуару. Учебный день подошёл к концу, он торопился к Лин-Ра, чтобы узнать, почему отец забрал её с уроков. Такого никогда раньше не происходило - мальчик волновался. Они проходили мимо площадки, когда Чимин резко остановился. - Мама, там Лин-Ра, - он кивнул в сторону качелей. - Я спрошу, что случилось, и приду домой. - Хорошо, Чимин. Я пока приготовлю обед. Если Лин голодна, пригласи её к нам. - Женщина забрала его портфель. - Да, мама.       Перейдя дорогу, Пак быстрым шагом направился к подруге. Девочка, крепко сжав прутья, сидела без движения; Чимин ещё издалека заметил, какой сильной была её хватка.       Едва госпожа Ким уехала в понедельник по срочным делам в Египет, Лин была в плохом настроении. Хоть девочка и не говорила этого, но она была обижена на мать за ранний отъезд. Мама обещала приехать на несколько месяцев, а в итоге и дня не пробыла в Пусане. Конечно, Лин хотела, чтобы мама нашла потерянный центр загадочного Мемфиса, но ещё больше она хотела видеть её дома.       Чимин всеми силами старался рассмешить подружку, но все его попытки терпели крах. Лин-Ра лишь кисло улыбалась и через силу включалась в игру, но мыслями она была далеко. Днём вторника Чимин перестал пытаться вызвать её смех и стал попросту садиться рядом, позволяя Лин погрустить. Как оказалось, иногда бывают моменты, в которых смех нисколечко не помогает.       Когда мальчик, обогнув качели, встал напротив девочки, он заметил мокрые следы на песке у её ног. Лин так крепко сжимала качели, что костяшки её тонких пальчиков побелели. Казалось, если девочка расцепит пальцы, то её тут же подхватит сильнейшим ветром и унесёт далёко-далеко. Вот только сегодня в Пусане было безветренно. - Лин-а, - осторожно начал Пак, - если ты расстраиваешься из-за мамы...       Чимин умолк, когда Лин подняла на него глаза - опухшие и красные. Тонкие губы уродливо изогнулись, по румяным щекам текли горькие слезы, лицо, обрамлённое растрепанной косой, исказилось в мученической гримасе. Мальчику казалось, что подруга сейчас громко закричит от боли, но она молчала, до крови закусив губу. Пак никогда её такой не видел, и, честно говоря, он никогда не видел, чтобы кто-нибудь так сильно страдал. Казалось, Лин вот-вот лопнет от переполнявшей её боли.       Он хотел было приблизиться к ней и обнять, как всегда делал, если кто-нибудь был расстроен, но Лин резко вскочила с качели и убежала. Пак побежал за ней, но он понимал, что девочка быстрее, что ему ни за что её не догнать. Чимин видел, как тонкие, но сильные ноги быстро касаются земли, как удаляется знакомая спина, о которую бьется густая коса. Он звал её как никогда громко, но Ким не останавливалась - бежала ещё быстрее. И лишь когда подъезд оглушил хлопок двери, мальчик остановился между их этажами.       Он с надеждой смотрел на дверь, в глубине души надеясь на то, что это очередная шутка. Ему хотелось верить, что Лин снова разыграла его, что все это игра. Он бы простил. Но Чимин знал, что на этот раз все - правда. Правда то, что Лин очень больно, правда, что она оттолкнула его и убежала. Ему стало страшно. - Чимин? - дверь их квартиры распахнулась, на порог вышла мама. - Что это было? - Не знаю, - тихо сказал он. - Лин-Ра плакала на площадке, а потом она убежала и хлопнула дверью. - Ты её обидел? - женщина впустила сына в дом. - Нет. - Может, ты что-то сказал? - Нет, я... - он осекся. - Я просто хотел спросить, расстраивается ли она из-за мамы. Лин была очень расстроена и убежала. - Ладно, Чимин, я сейчас позвоню господину Киму и все узнаю. Не переживай, - женщина ласково погладила его по щеке.       Мальчик, благодарно кивнув, неспешно пошёл в детскую, где его, конечно, ждал младший братишка, поправлявшийся после выписки. Пока Чихён не мог ходить в школу, Чимин рассказывал младшему о новостях и своих приключениях. - Привет, хён! - мальчик сразу же оживился. - Что случилось?       Младший Пак обладал неугомонным любознательным характером. Мальчику нравились подвижные игры, он и минуты не мог провести без движения. Чихён рос настоящим почемучкой, задавая окружающим множество вопросов и жадно впитывая ответы. Ему все было интересно, все хотелось знать. - Привет. Лин-Ра очень расстроилась. - Почему? - Я не знаю. - Как это ты не знаешь? - удивился мальчик. - Вы все-все друг о друге знаете. - Не знаю и все, - огрызнулся Чимин. Его и самого злило, что он чего-то не знает о лучшем друге. - Прости, хён. - Не извиняйся. Прости, Чихён. - Чимин сел к брату на кровать. - Чем ты сегодня занимался? - Читал, хён. Закончил читать сказку о феях с алмазных гор. - Понравилась? - Очень! Хён, а ты знаешь, почему петухи кукарекают и прыгают на забор? - Нет, не знаю, - Чимин улыбнулся. - Потому что несчастная душа юноши плачет по жене фее и деткам на небе, - гордо объяснил мальчик. - Правда? Теперь буду знать. - Чимин, выйди, пожалуйста, - в комнате появилась обеспокоенная госпожа Пак. - Что-то случилось, мама?       Чимин с тревогой смотрел на маму. Заправив выбившуюся прядь волос за ухо, женщина потёрла дрожащей рукой лоб и тяжело выдохнула; здоровый румянец на щеках сменился бледностью. Минсо, опираясь рукой о стену, тяжёлым шагом направилась в гостиную. - Садись, сын, - её голос дрогнул.       Мальчик послушно сел на диван напротив матери. Неестественная тишина, стоявшая в комнате, звенела в ушах; казалось, все, кроме часов, замерло. Чимин нервно ерзал на месте, но не решался сказать ни слова. - Мико... Госпожа Ким погибла, Чимин, - на выдохе произнесла женщина. Едва она сказала страшную новость, как откинулась на спинку дивана и расплакалась.       Мальчик, прильнув к матери, обнял её. Стоило ему прижаться к маме и вдохнуть запах цветочных духов, как тревоги и страхи отступали, а проблемы превращались в незначительные пустяки. Но не в этот раз. От такой серьёзной беды даже мамины объятья не могли защитить. Чимин, ласково поглаживая материнское предплечье, вслушивался в неровное биение сердца. Он переживал за маму, но куда больше переживал за Лин. Пак знал, что сейчас Лин-Ра лежит в кровати с Мими и плачет. Сидит ли рядом с ней папа? О чем они говорят? О госпоже Ким? А, может, они молчат? - Мама, я могу пойти к Лин? - спросил он, когда мать успокоилась. - Не думаю, что это хорошая идея, Чимин. Сейчас Лин лучше побыть с отцом. Вы скоро увидитесь. - Женщина, утерев слезы, поднялась с дивана. - Будь с ней помягче, хорошо? - Конечно, мама.       Этим вечером в доме стояла тишина, даже за столом семья хранила молчание, хотя обычно за ужином обсуждались последние новости. Никто не пытался начать разговор, никто не смеялся, никто не смотрел в глаза. Каждый член семьи прибывал в собственных мрачных мыслях.       Чимин впервые задумался о смерти по-настоящему. Смерть перестала быть чем-то далёким и непонятным, дух смерти, гостивший этажом выше, был вполне осязаем и близок. Конечно, мальчик и раньше знал, что умершие уходят в другой мир, но только сейчас он понял, каково это, когда кто-то уходит навсегда. Это значит, что госпожа Ким больше никогда не вернётся из Египта, никогда не расскажет новую историю о египетских богах, никогда не подаст на завтрак подгоревшей яичницы и никогда больше не обнимет Лин. Она не увидит, как Лин вырастет и найдёт древних мумий.       Пак всю ночь напролёт думал о своей подруге. Он даже не пытался представить, каково ей сейчас: все равно бы понял. Даже если бы он сейчас был старше на десять лет, все равно бы не понял. Чимин знал, что Лин сейчас очень больно, и эта боль отзывалась в нем, как своя собственная. Уж если кого-то любишь, то все делишь поровну: и радость, и горе. Он был таким сочувствующим, что искренне жалел, что не может забрать у Лин-Ра её страдания. Больше всего ему хотелось знать, как помочь Лин-Ра, какие слова сказать ей завтра, чтобы не сделать хуже. Переживания так вымотали его, что мальчик перед рассветом забылся тревожным сном.       Он проснулся усталым и разбитым, словно и не спал вовсе, и первой его мыслью была - Лин-Ра. Интересно: а она хоть немного спала? Хотя если и спала, то, наверняка, плохо. Пак надеялся, что Пульгасари этой ночью приходил к подружке и охранял от кошмаров.       Ковыряя рис с овощами за завтраком, мальчик решился нарушить мрачную тишину дома: - Мама, как думаешь, Лин пойдёт сегодня в школу? - с надеждой спросил он, хотя и знал ответ. - Не думаю, Чимин. Если хочешь, мы можем зайти к ней после школы. - Спасибо, мама. - А сейчас иди собираться, иначе опоздаем.       Вынырнув из-за стола, мальчик направился в комнату, где, стараясь не шуметь, ещё раз проверил портфель и стал одеваться. Сегодняшний день уже казался ему трудным и бесконечно долгим. - Чимин, - госпожа Пак тихо вошла в комнату, - Лин-Ра зашла за тобой.       Кивнув матери, мальчик принялся собираться вдвое быстрее. Его удивляло, что Лин, несмотря на вчерашние вести, смогла встать с кровати, одеться и зайти за ним. Она уже очень-очень давно за ним не заходила. Обычно Чимин всегда опаздывал, поэтому он сам заходил за подружкой, когда был готов. Она не любила долго ждать, и мальчик хорошо это знал, - тем удивительнее, что она пришла так рано.       Пак сразу увидел её, стоило ему выйти в холл. Подружка, крепко держа перед собой портфель, стояла, всем телом навалившись на гардеробную. Казалось, убери опору - девочка рухнет. - Привет, Чимин. Ты сегодня быстро! - Ким натянуто улыбнулась. - Привет, Лин. Я уже одевался, когда ты пришла. Ты готова? - Да, можно идти. - Вас проводить? - с кухни вышла госпожа Пак. - Нет, спасибо, госпожа. До свидания. - До свидания, Лин-Ра. Пока, Чимин. - Пока, мама.       Девочка, перепрыгивая через ступеньку, быстро спускалась по лестнице; она так торопилась, словно за ней кто-то гнался. Чимин догнал её только на улице, где Лин-Ра, задрав голову, рассматривала серое небо. Пак только сейчас заметил, что коса подружки заплетена криво, заметил он и другое - вплетенную белую ленту. Маленький лоскут ткани вновь освежил в памяти смерть госпожи Ким. - Мне очень жаль, Лин-а, - мальчик сжал её ладонь. - Спасибо, - с трудом отозвалась она, цепляясь за его руку. - Сегодня я сама заплела себе волосы. Вышло ужасно! - Не так уж и плохо, просто немного криво. Твой папа уехал на работу? - он знал, что господин Ким заплетает по утрам подружке волосы. - Нет, отец спит. Я сама встала утром, позавтракала, собралась и пошла в школу. - Ты все сделала сама? - Пришлось, Чимин-а.       Последние слова девочки звучали прямо и немного жёстко, будто прописная истина, которую Пак посмел не знать. У мальчика сложилось впечатление, что желание Лин-Ра сбылось - за эту ночь она выросла и стала взрослой. Она не только говорила по-другому, но и выглядела немного иначе - взгляд стал тверже, а губы сомкнулись в тончайшую линию. Теперь ему казалось, что Лин старше его не на полгода, а минимум на пару лет. - Чихёну нравится моя книжка? - Да, ему понравилась сказка о феях с алмазных гор. - Правда? Я тоже её любила. - Любила? - он удивился. Ещё совсем недавно Лин с восторгом обсуждала эту сказку с другими девчонками. - Да, мы ведь уже взрослые, Чимин-а.       Девочка, подойдя к проезжей части, внимательно посмотрела в обе стороны и, потянув за собой Чимина, быстро перешла дорогу. Весь путь до школы мальчик кидал на подругу обеспокоенные взгляды: с самого утра Лин была сама не своя, да и как тут быть собой, когда привычный мир рухнул. В один миг все перевернулось с ног на голову, все стало иначе. Новая жизнь всегда напоминает собой тёмный лес, в котором так легко затеряться. Пак крепко сжимал её руку, желая удержать Лин рядом с собой.