POV.Егор.
Прошла неделя. Амелии уже целая неделя. Пару дней назад я их забрал домой и началась уже наша совместная жизнь. Я не буду врать, говоря о том, что всё легко, что мы совсем с Мирой справляемся на отлично. Нет. Нам сложно. Мы немного не высыпаемся, но это вообще так неважно становится, когда ты смотришь на свою дочь, что-то ей говоришь, а она просто начинает улыбаться. Эта улыбка — это самый ценный подарок. Эту улыбку я хочу видеть всегда. Я хочу, чтобы моя дочь всегда улыбалась, чтобы она всегда была счастлива. Господи, ей только неделя, а я уже мучаю себя мыслями о том, что, наверное, не подпущу к ней ни одного парня. Мирослава смеётся надо мной, говоря, что если я не буду к ней никого подпускать, то внуков я так точно не дождусь. В общем, сложная ситуация, но слава Богу, что до этого у меня ещё много времени. С ребёнком ты вообще забываешь обо всём. Серьёзно. Мне так сразу стало всё равно на всех. Мне всё равно, что вообще в мире происходит, всё равно на тех людей, которым я стал уделять мало времени. У нас с Мирой есть дочь. И мне кажется, что этого достаточно. Но! Это не значит, что мы превратились в сумасшедших родителей с хэштегом #ЯЖЕМАТЬ и #ЯЖЕОТЕЦ. Мы просто очень ждали нашу малышку, поэтому сейчас и шага от неё сделать не можем. — Егор, иди открой двери, — в дверь кто-то позвонил, а мы были в спальне на втором этаже. Мирослава кормила Амелию, а я просто разговаривал с Мирой обо всём. — Иду, — это скорее всего наши родители уже приехали. Они вылетели ещё ночью, поэтому вполне возможно. — Всем привет! — улыбаясь, сказал я, пропуская всех в дом. — Где моя внучка? — это было первое, что спросил Тимур, игнорируя приветствие. — Они с Мирославой в спальне. Она её кормит, а потом будет её укладывать спать. Обед почти. Так что придётся подождать, — сказал я. — Господи, сынок, дай я тебя хотя бы обниму, — сказала мама, а после обняла меня, на ухо говоря мне о том, как она за меня и Миру рада. Конечно, там уже начались и слёзы. Как же без них. — Так, ну давайте тише, — сказал я уже более строгим голосом. Уж что-что, а сон дочери я охраняю очень хорошо. Это, кстати, у меня получается лучше всего. — Поняли, успокаиваемся, — сказал папа, а после мы пошли в гостиную. Они расспрашивали меня обо всём, что у нас тут случилось. Спрашивали, справляемся ли мы. Я конечно же сказал, что да. Мои родители потом начали расспрашивать про Полину и про её жениха. Да, они же с ним ещё не знакомы. Просто знают, что их дочь выходит замуж. Да и про малыша они тоже пока не знают, но скоро узнают. Вечером они придут к нам, а у Полины уже чуть-чуть виден животик. Очень круто видеть свою сестру счастливой. Не знаю, она прям мне кажется стала похожа на шестнадцатилетнюю девушку. Не в плане поведения. Она прямо омолодилась. В общем, я очень за неё рад. — Всем привет, — тихо сказала Мира, спустившись со второго этажа. — Мира, — Тимур тут же обнял свою дочь. Он волновался, он очень переживал. Вообще не знаю, как я вот выдержу через лет так двадцать что-то подобное. Нет уж, увольте, моя дочь будет всегда со мной. Я её никуда и ни к кому не отпущу. — Как ты? — Всё прекрасно. Правда. Я теперь мама, — улыбнувшись, сказала Мира, а я понял, что и моя жена тоже вся светится от счастья. Даже не знаю, что на них так всех действует. Ребёнок или хороший муж. Думаю, что в наших случаях это всё совмещено. — Ладно, вы пока отдыхайте от перелёта, а я пойду ужин готовить. Полина с Ваней придут где-то к пяти вечера, — сказала Мира, а наши мамы тут же сказали, что с удовольствием ей помогут. Мы остались втроём сидеть в гостиной. Я что-то смотрел в телефоне, а папа с Тимуром как-то странно переглядывались друг с другом. — Может вы уже скажете? — не выдержал я, убирая телефон в карман, а после смотря на мужчин. Они немного помолчали, а после всё же решились что-то у меня попросить, видимо. — Ну можно хоть одним глазочком посмотреть на Амелию? — спросил Тимур, а мой папа кивнул в знак согласия. — Мы очень тихо, — сказал мой папа, и теперь уже Тимур кивал в знак согласия. Посмотрев на них, я вздохнул и встал с дивана. — Чего сидите? Вы внучку увидеть хотите или нет? — реакция была мгновенная. А как они по лестнице поднимались, просто на эту картину без слёз не взглянешь. Вообще, лестница у нас не скрипит, но это их не волновало. Они шли на носочках, медленно, чтобы не дай Бог не издать какого-то громкого звука. — Только тихо, я прошу вас, — сказал я перед спальней, а после открыл дверь. Я обожаю проводить большую часть времени в спальне, потому что там так пахнет круто. Там пахнет Амелией. А она пахнет просто божественно. Вот серьёзно. Не знаю, пахнут ли все дети так или просто наша дочь особенная, но это просто нереальный запах. — Какая она маленькая, — шёпотом сказал Тимур, когда они по обе стороны кроватки стояли с папой. Это был очень трогательный момент. Если бы вместо меня тут стояла Мирослава, то она бы уже точно расплакалась. А я пока держусь. Мужик же. — Амелия, маленькая моя, — сказал уже папа, а я увидел, как в его глазах скапливаются слёзы. Не знаю, может и подпущу какого-нибудь парня к дочке, чтобы тоже испытать это чувство. Но парня только нормального надо найти, а не раздолбая какого-то.POV.Мирослава.
— Мирослава, ну расскажи, как ты себя чувствуешь? — спросила мама, когда мы втроём зашли на кухню. — Я себя прекрасно чувствую. Ничего не болит, всё хорошо, — улыбнувшись, сказала я, после подходя к холодильнику. — Егор хоть помогает как-то? Или он на тебя все обязанности скинул? — спросила уже Марина Петровна. Я улыбнулась, зная, что если бы тут бы Егор, он бы очень сильно начал возмущаться таким словам от своей мамы. — Марина Петровна, Егор отличный папа, не переживайте. Да и мы всё делаем вместе. Даже когда я Амелию кормлю, и участие Егора там необязательно, он всё равно сидит рядом. — Ну, тут хоть не опозорил, — сказала Марина Петровна, и мы тихо засмеялись. В отличие от Егора, я не хочу приучать Амелию к тишине. Я не хочу, чтобы от любого шороха она просыпалась. Мы должны говорить тем же тоном, что и обычно. Но разве Егору это объяснишь. Он уже всё для себя решил, и также он уверен в том, что знает всё лучше меня. Что тут сказать. У Амелии будет сумасшедший папа. Пока мы готовили ужин и разговаривали обо всём, я думала, как сильно изменилась моя жизнь. Господи, даже не верится, я мама. Я стала мамой. Сама главная моя мечта сбылась неделю назад. Теперь у нас с Егором есть дочь. Наша дочь, которую мы вдвоём называем Карамелькой. Мы просто каверкали её имя как могли и в итоге получилась Карамелька. Потому что Амелия, Амеля, Амелька и, соответственно, Карамелька. Всё очень просто. Да, конечно сейчас сложно, но знаете, мы понимали на что едем, когда оба сказали, что хотим ребёнка. Да, первые месяцы всегда тяжело, но потом станет легче. Амелия вырастет, мы с ней будем делать кучу дел вместе, будем играть, учиться читать, писать. Егор обещал даже плавать научить. Ну, как я и говорила, ролики с коньками и велосипедом уже под большим вопросом, так как Егор такой нагрузки на сердце не выдержит.***
Наступил вечер. Родители уже познакомились с Ваней. Не знаю, кто в этот момент больше волновался Полина с Ваней, родители или мы с Егором. Но всё обошлось. Ваня сумел очаровать Марину Петровну и найти общий язык с Николаем Борисовичем. Ну, а потом все узнали, что Полина беременна и родители Егора скоро вновь станут бабушкой и дедушкой. Это было очень мило и трогательно. Пока мы накрывали на стол, мужчины всё своё внимание уделяли только одной даме. Амелии. Она была прям как в цветнике, где были лишь одни мужчины. Что они только не делали. Погремушками перед её лицом звенели, пели какие-то песни, даже успели станцевать и сами, и с Амелией, каждый хотел поносить её на руках, поэтому у них там были споры. В общем, дурдом там был. — Дети, мои дорогие и самые любимые дети, — Николай Борисович решил, что настала очередь наконец сказать ему что-то. — Я очень рад, что у меня теперь четверо детей. Два сына и две дочки. Очень рад, что счёт равный. А то знаете, мир сейчас такой, что не дай Бог и… — Коля! — воскликнула Марина Петровна, и все засмеялись. Николай Борисович в своём репертуаре. — Что? Я просто рад за то, что у нас адекватные дети с нормальной ориентацией, — Марина Петровна закрыла руками лицо, а Николай Борисович сделал вид, что всё так и надо. — Короче, отошли от темы. Возвращаемся. Я счастлив, что я наконец-то стал дедом. Очень рад, что скоро стану дважды дедом. Ты, Тимур, кстати, отстаёшь, — сказал дядя Коля, смотря на моего папу. — Мы ещё посмотрим кто кого, — сказал мой папа и я улыбнулась. Как маленькие дети, честное слово. — В общем, что я хотел сказать. Я рад, что у нас такая большая семья, что мы все друг друга любим, уважаем и ценим. Я искренне верю в то, что так будет всегда. Я вас всех очень сильно люблю. Каждого. Поэтому не вижу каких-то препятствий, чтобы за это не выпить. — Ой, а вот тебе всё одно и надо, — сказала Марина Петровна, заставляя на всех рассмеяться. Я люблю, когда наша семья собирается вместе. Это всегда весело и незабываемо. — Так, женщина, тихо, у меня есть повод. Всё, ребятушки, за ваше здоровье. — Мир, — позвал меня Егор. — Да? — Амелия уснула уже, — сказал Егор и я обернулась. Сзади нас в специальной штучке, название которой я не помню, лежала Амелия и спала. Мы решили, что пусть она тоже с нами тут будет. И в итоге она уснула. Под смех, под громкие разговоры взяла и уснула. Это дочь своего отца. Однозначно. Не важно как и где, если хочется спать, значит надо спать. — Мы сейчас придём, — сказал Егор всем, держа в руках Амелию. Мы поднялись в спальню, уложили её в кроватку и укрыли одеялом. — Я люблю тебя, Мир. — А я тебя обожаю.