POV.Мирослава.
— Поздравляю, Мирослава, вы беременны, — сказала мне женщина-врач, просмотрев все мои анализы, а также снимок с УЗИ. Я сдавала всё, что нужно ещё неделю назад, в принципе, как только мы вернулись из Греции, но надо было дождаться результатов. — Это точно? — Да, это точно, — сказала женщина и я выдохнула. Да, тест на беременность был положительным, но это же всегда не стопроцентная точность. А тут всё, так скажем, официально. Уже можно и родителям рассказывать, а то они на нас странно косятся. Видите ли мы какие-то слишком счастливые приехали. — Срок уже практически два месяца. Семь недель. Пока точную дату родов сказать не могу, но приблизительно это будет в конце апреля или вначале мая. С плодом всё хорошо. Будем его сохранять? — Да, конечно. — Хорошо, тогда будем ставить вас на учёт. Прошло ещё минут пятнадцать. Мне пришлось заполнить пару бумаг, анкет. Также измерили мой рост и узнали вес. Ну, а потом с радостью меня отпустили. — Ну что? — это было первое, что спросил Егор, когда я села в машину. Идти ему в больницу было незачем. Только бы внимание привлёк, а этого точно не хотелось. Сейчас мы на той стадии отношений, когда хочется побыть лишь вдвоём. Только вдвоём. Ну, теперь втроём. Не хочется всех этих вопросов, расспросов и всей прочей ерунды. — Семь недель, — тихо сказала я, выдохнув. Ну, теперь точно можно. Сейчас уже точно. Мы будем родителями. У нас будет малыш. — Ты преуспел где-то вначале августа. — Видишь? Свои слова держать я умею, — улыбнувшись, сказал Егор. — Я люблю тебя, — тихо сказал мой муж, смотря на меня. Нет, он меня и так любит очень сильно, я знаю, но после новости о пополнении в нашей семье, он стал любить меня ещё больше. Не знаю, куда ещё больше, но Егору видимо известно больше, чем мне. — Точнее вас. Всё никак не привыкну, что нас теперь трое. — Ничего, Булаткин, у тебя ещё вся жизнь впереди, чтобы привыкнуть. Мы сейчас в офис? — спросила я, когда мы выехали из больницы. — Да. Мне надо к Пашу заскочить. Да и тебе вроде что-то надо сделать, ты утром говорила. Кстати, когда скажем нашим о малыше? — Может сегодня пригласим на ужин? — предложила я. Не знаю, как родители отнесутся к этой новости. Может быть всё, но всё же я уверена в том, что все обрадуются, так как все этого ждали не меньше чем мы сами. Правда хотели этого они тихо, не надоедая вечными вопросами о том, когда у нас будут дети. Наши родители дали нам возможность придти к этому самими. Мы сами захотели этого. Это было сугубо наше решение. Контролировать каждый наш шаг, конечно же, никто не перестал. Передо мной периодически мелькают охранники моего отца, а он делает вид, что совсем не при чём. Я ведь уже замужем за Егором, ему же нет смысла меня охранять. Да, именно так он и говорит. Вот только верится с трудом. Но это не так важно. В какой-то степени это даже мило. Папа переживает за меня практически круглосуточно. Прошлые ошибки всё же не дают ему покоя. Но благо всяких подобных заскоков со временем становится меньше. — Я не против. Ты тогда Тимуру скажешь, а я своим позвоню. Мирослава, мне надо с тобой кое о чём поговорить, — Егор вмиг стал серьёзным, а я уже предполагала, что может его волновать. У меня был огромный выбор. Ассортимент расширился, когда я забеременела. Поэтому сейчас угадать было гораздо труднее. — Я вся во внимании, Егор Николаевич, — усмехнувшись, сказала я, смотря в сторону своего любимого мужа, который иногда бывает через чур надоедливым. — Я надеюсь, ты планируешь уйти в декретный отпуск? — Нет, Егор, до родов буду летать на съёмки, а на второй день после родов уеду на другой континент снимать клип. Что у тебя за вопросы дурацкие? Конечно планирую. На месяце шестом или седьмом. Ну, а после родов уже буду смотреть по обстоятельствам. — Я вообще-то не с претензиями спрашивал. Просто идея одна в голову пришла. Получается, что ты родишь где-то в мае. У меня концерт вначале марта. Я хочу договориться с Пашу о том, чтобы сразу после концерта я немного сбавил обороты и взял перерыв. Уедем с тобой к Полине в Лос-Анджелес. Там и клиники гораздо лучше. Ну и будем там где-то до конца лета. А с середины осени уже возобновить концерты. Как тебе идея? — Как бы мне не прискорбно было это говорить, но это гениальная идея, — сказала я, а после засмеялась, видя как Егор, закатывает глаза. Нет, ну нельзя же жить без подколов. Скучно же! — Я надеюсь эта вредная черта твоего характера нашей дочери не передастся. — Даже не надейся, Булаткин. Она возьмёт от меня только самое лучшее. — Этого я и боюсь, — сказал Егор, а после засмеялся, когда я начала его локтем толкать в бок.***
— Мирошка, к тебе можно? — спросил папа, приоткрывая дверь моего кабинета. — Да, конечно, проходи, — ответила я, тут же выходя из-за стола, чтобы обнять папу. Мы не виделись около трёх дней, даже с учётом того, что работаем в одном здании. Бывает же такое. — Ну как ты, обезьянка? Как семейная жизнь? Как Егор? — Всё у нас хорошо. По-тихоньку вклиниваемся в прежний ритм. В отпуске мы уж слишком расслабились. — Ну, вы вполне имели на это право. Ладно, чего звала? — тут же перевёл тему папа, переходя к главному. — Мы хотим с Егором, чтобы вы сегодня пришли к нам на ужин. Мы долго друг друга не видели, давно не собирались. Как тебе идея? — спросила я. — Я не против. А мы с поводом или без повода собираемся? Не думай, что я на что-то намекаю, просто интересно, — смотря на своего отца, я понимала, что он уже всё знает. Вот только как? Откуда? Егор точно не мог рассказать. Мы же договаривались никому пока не говорить о моей беременности. — Просто интересно? У меня есть такое ощущение, что ты что-то знаешь, но делаешь вид, что не знаешь, — сказала я, прищуривая глаза. — Дочь, это всего лишь мои догадки. — Ладно, тогда потерпи до вечера. Повод собраться всё-таки есть, — улыбнувшись, сказала я, смотря на папа. Догадался. Он просто догадался. В принципе, это было не так тяжело. Да? Мы только поженились с Егором, до отпуска говорили о том, что уже планируем рождение первого ребёнка. А тут такие счастливые ходим. Ну да, а от моего папы тем более сложно что-то скрыть, даже если об этом «что-то» буду знать только я.POV.Егор.
Честно говоря, немного волнительно. Не знаю, в чём причина, но всё равно как-то боязно говорить родителям такую новость. У нас нет в семье предсказуемых людей, поэтому это всегда всё усложняет. Но одно меня всё же успокаивало: Мирослава была спокойной. Она не переживала, а просто спокойно готовила ужин, напевая какие-то детские песенки. Прошло не так много времени с того момента, как мы узнали о малыше, но я уже вижу, как меняется Мирослава. Точнее, как меняется её характер. Местами она стала немного рассеянной, но это даже умиляет, когда она по пять раз возвращается домой. Она стала более спокойной. К этому я пока не привык, так как обычно со мной вечно кто-то спорит, доказывает своё, а сейчас этого нет. А если ей что-то не нравится, она просто спокойно говорит мне об этом, причём так обнимая, что уже как бы и не хочется делать то, что планировал ты. В общем, ещё много чего, но меня это всё устраивает, мне всё это очень и очень нравится. Дети делают нас лучше. И наш процесс улучшения благополучно был запущен ещё семь недель назад. С ума сойти просто! Мира уже была беременна, когда мы расписывались в ЗАГСЕ. Уже тогда нас было трое. Уже тогда образовалась полноценная семья. — Егор, ты можешь помочь? — спросила Мира, заходя с кухни в гостиную, где я и сидел. Ну, приставка, футбол, все дела. Ну вы поняли. — Да, конечно, пойдём, — зайдя на кухню, мне тут же дали задание: достать с верхней полки какие-то супер-пупер красивые тарелки. А потом попросили нарезать овощи для салата. — Мир, скажи, а ты вообще не переживаешь насчёт сегодняшнего ужина? — задал я вопрос, который волновал меня на протяжении всего дня. — Нет, — просто ответила Мирослава, продолжая что-то резать. — Странно это как-то. Ты всегда переживала за реакцию Тимура. Неужели из-за беременности ты даже этого перестала бояться? — Нет, этого я не перестану бояться. Просто его реакцию я уже знаю. — Ты сказала ему? — Нет. Но он намекнул мне, что догадался. Мы не говорили именно о беременности, но вроде бы друг друга поняли правильно. Так что бояться точно нечего. Я уверена, что все будут рады такой новости. — А ты не знаешь, когда можно будет узнать пол ребёнка? — спросил я. Это меня тоже очень интересовало. Надо же готовиться уже сейчас. А как готовиться, если я не знаю, будет мальчик или девочка. — Первое УЗИ будет только через полтора месяца. Мне сказали, что там скажут лишь предположительный пол, а вот на втором УЗИ через, по-моему, два месяца, можно будет узнать уже точно. — Долго это как-то, — вздохнув, сказал я, а Мирослава засмеялась. Да, мне уже не терпится начать хоть что-то делать, чтобы занять себя чем-нибудь до рождения ребёнка. Потому что ждать столько времени, это как-то слишком много. И сложно. И вообще я не люблю ждать.***
— Ахаха, всё-таки здорово, что мы решили все вместе собраться, — сказал мой отец, когда прозвучала очередная смешная история из детства. Я рад, что наши родители нашли общий язык, и сейчас мы можем с Мирославой спокойно приглашать наших родителей вместе, не боясь каких-то косых взглядов, ссор и споров. Всё спокойно, всё круто. — Мирослава, должен заметить, твоя курица прекрасна. Уже так давно знакомы, а я так и не сказал тебе, что готовишь ты восхитительно, — папин комплимент заставил Миру немного смутится. Прижав к себе, я поцеловал её в макушку, после решив, что уже пора говорить то, ради чего все и собрались. — Так, на самом деле, мы вас всех пригласили не просто так, — сказал я, осматривая всех. — У нас с Мирославой есть для вас кое-какая новость, — Мира на это только кивнула, явно намекая на то, что будет всё же лучше, если скажу всё я. — Мы с Мирой скоро станем родителями. — Наконец-то! Дождались! Я же тебе говорил, что непросто так на всех собрали. А ты! — да, папа мой удивил больше всех. Они ещё с мамой успели поспорить, зачем мы их пригласили. — Сынок, поздравляю, — мама, конечно же, вся в слезах пошла обнимать меня, а после и Миру. — Мира, а какой срок уже? — спросила Маша, когда поздравления и обнимания закончились, ну и слёзы тоже. — Семь недель, — улыбнувшись, сказала Мира, тут же кладя руку себе на живот. Теперь она так делает очень часто. — И вы молчали? — конечно, на нас тут же смотрело четыре осуждающих взгляда. Ничего нового. Ничего толком не узнав, делая выводы. Это наше семейное. — Мы сами узнали недавно. Ничего мы от вас не скрывали, — сказал я, решив не говорить о том, что узнали мы ещё недели три назад. Это сейчас была ненужная информация для них. — Господи, как же мы за вас рады, — ну вот, опять по новой. Слёзы, объятия. Но я рад, счастлив, что у нас такая семья. Я вообще сейчас самый счастливый человек на планете. Боюсь, что с этим может поспорить только Мирослава. Мы самые счастливые. И это факт.