Джон и Маргарет: дорога домой (сиквел романа "Север и Юг")

- Джон… Сэр? - Хиггинс… простите, я немного задумался о своем. Николас усмехнулся: - Уж не о милом ли личике? Джон кивнул. - Хиггинс, вы сказали, что хотите со мной о чем-то поговорить. О фабриках? - Не о фабриках. Они работают хорошо, и здесь проблем нет. Дело в миссис Торнтон, вашей матери. - Мама. Ей больше не разрешено приходить в цех. - Да, сэр. Но она приходила, буквально вчера, спрашивала, нет ли вестей от вас. Говорила, что ей надо знать, где вы, потому что ей необходимо срочно с вами поговорить. Джон нахмурился и коснулся лба. - Мне сейчас не до интриг моей матери. - Это как посмотреть, - Джон поднял взгляд на Хиггинса, и тот продолжил, - Она искала вас, потому что, как она сказала, она знает, кто напал на мисс… миссис Торнтон. - Что? Признаться, мне сложно в это поверить. - Именно это я ей и сказал, потому что всего за несколько часов до этого я говорил с Мейсоном о ходе расследования. - Что ей известно? - Она не сказала. Наотрез отказывалась. Эти сведения только для вас. - У меня сразу возникает вопрос, почему она не пошла в полицию, если уж она хочет, чтобы нападавшего поймали. Это еще одна из ее уловок, Хиггинс. - Возможно, но за неимением других ниточек в деле, я бы послушал, что она скажет. Джону пришлось согласиться, и он кивнул. - Я поговорю с ней позже, когда приду в дом… - Ее там нет, - Джон посмотрел вопросительно, и Хиггинс продолжил: - Она переехала к вашей сестре и ее супругу. Она сказала, чтобы по возвращении вы нашли ее там. Джон был поражен, хотя и не показал виду перед Хиггинсом. Он поднялся со стула и встал перед столом. - Сперва позаботимся о делах. Вижу, ты работаешь с бухгалтерскими книгами. - Да, это самое сложное в работе. Джон положил руку на плечо партнера. - Предоставь это мне, Хиггинс. - С радостью… мистер Торнтон. * * * Джон вошел в пышно убранную гостиную сестры и нахмурился – такой кричащей и безвкусной она ему показалась. Фанни действительно превзошла саму себя. Богатство Уотсона, как бы оно ни было велико, было определенно в опасности, и виноват был в этом неуемный вкус его сестры. - Джон! Где ты был? Мама и я сходили с ума от волнения! Он в этом сомневался, но повернулся к вошедшей сестре. - Фанни… - он склонился и поцеловал ее в щеку. - Итак? Что же случилось с мисс Хейл? Откровенно говоря, Джон, я думаю, она все же не была хорошей партией для тебя, но она была так богата… - Я пришел не обсуждать мисс Хейл, Фанни. Я должен поговорить с мамой. Где она? - Но Джон, ты исчезаешь без вести на две недели, а потом возвращаешься и ничего не объясняешь… - Позови маму, Фанни, немедленно. Фанни обиженно нахмурилась. - Как ты смеешь так разговаривать со мной в моем же доме! Джон утомленно вздохнул. Он уже забыл, как важно его сестре показывать свое превосходство, и решил дать ей возможность отвести душу на этот раз. - Прости, Фанни. Я не в себе, и мне надо срочно поговорить с мамой. Это важно. - Ох, Джон, порой ты так груб! Она наверху. - Я здесь. Джон, ты вернулся! – Ханна быстро прошла мимо Фанни и обняла сына, который не ответил на объятие. - Мама… Ханна заметила его холодность и поняла, что ничего не изменилось. - Джон, могу я спросить… о мисс Хейл? - Она не вернулась сюда. Больше я ничего не скажу. Ну да, подумал Джон с болью. Она там, а он здесь. Он очень остро переживал разлуку. Ханна увидела боль на лице сына и снова почувствовала сожаление о своих поступках. Она положила руку ему на плечо и взглянула на него умоляюще. - Скажи мне, где она. Я поеду к ней и сделаю все, чтобы вернуть ее к тебе, Джон. Я буду умолять ее о прощении, пообещаю навсегда исчезнуть из вашей жизни, - все, что угодно. Джон посмотрел в лицо матери и увидел, что она говорит искренне, но продолжал говорить то, что задумал: - Я был прав. Я не достоин ее. Глаза Ханны наполнились слезами. - Ты достоин! Это я не достойна вас обоих! – она крепче схватила его за плечо и развернула к себе. – Я была глупой старой ведьмой. Теперь я это знаю. Скажи, что я могу сделать, чтобы загладить вину перед вами! Пожалуйста, Джон! Это я во всем виновата, я и должна все исправить. - Ты ничего не сделала, мама! – вмешалась Фанни. – С какой стати… - Фанни, оставь нас! – резко сказала Ханна. - Я хозяйка этого дома… - Фанни, прошу тебя! Мать и сын оба посмотрели на нее, и ее лицо исказилось от отвращения, но она развернулась и, бормоча себе под нос, вышла. - Почему ты переехала сюда? – задал Джон давно назревший вопрос. - Назови это самоистязанием за то, что я мешала тебе жить. - Тебе не обязательно жить здесь, - не сдержал улыбку Джон. – Переезжай обратно! - Нет, Джон. Дом в твоем распоряжении. Я туда не поеду. Это пройденный этап. - Я не буду там жить. - Так сдай дом своему партнеру. Пусть он там живет. - Хиггинсу! - Да, ему как раз, похоже, нужен дом побольше. Сейчас он сможет себе это позволить. Это не приходило ему в голову, и впервые за много недель Джон почувствовал гордость за мать. Маргарет была бы довольна. Но как бы ему ни хотелось обнять мать, он все еще опасался ее намерений, особенно – какие мотивы заставили ее сказать, что она знала, кто напал на Маргарет. - Мама, Хиггинс говорил, что ты приходила к нему в поисках меня и говорила, что знаешь, кто напал на мисс Хейл. Почему ты не пошла к Мейсону? - Я знала, что он не сможет это доказать. Джон, я узнала, что Мейсон уже допрашивал его и снял с него подозрения. Доказательств нет, но их можно получить. - Расскажи мне о твоем плане, мама, - заинтересовался Джон. Они сели. - Через два дня после того, как ты уехал за мисс Хейл, я шла домой из полиции. Я уже тогда решила, что недостойно себя вела по отношению к тебе и мисс Хейл, и была преисполнена решимости сделать все для того, чтобы убедить ее вернуться. Одним из средств убеждения была бы поимка нападавшего. Я хотела быть уверенной, что и в твое отсутствие расследование идет как надо, - Джон кивнул и сделал ей знак продолжать. – И тут ко мне подошел человек, который выразил беспокойство за мисс Хейл и спросил, где она. Я тут же узнала его – это его ты избил в тот день, когда мисс Хейл прибыла в Милтон. Глаза Джона расширились, а сердце замерло. - Стивенс! – слова матери встревожили его. – Что ты сказала ему о мисс Хейл? - Ничего, кроме того, что я знаю, кто он такой, и мне нечего ему сказать. Он разволновался, начал рассказывать, как сильно ему нужна работа, и попросил меня сходить к новому начальнику, Хиггинсу. - Почему ты решила, что нападал именно он? - Пока он говорил, я посмотрела вниз и увидела на его рубашке мазки крови. Как будто кто-то вытер руку… или нож. Я решила его проверить, помня, что ты говорил, что он угрожал убить тебя, стань она твоей женой. Я сказала, что ты по-прежнему тоже начальник фабрики и ни за что не согласился бы взять его, но вот мисс Хейл могла бы убедить тебя. Я дала ему понять, что вы все еще планируете пожениться. Она замолчала, и Джон нетерпеливо спросил, что же ответил Стивенс. - Он побагровел, как свекла, но сдержался и сказал, что он так и сделает. Пойдет к ней. Сердце Джона бешено заколотилось, а челюсти сжались при одной мысли о том, что этот человек снова окажется рядом с Маргарет. - А его следующие слова убедили меня в том, что это он. Он спросил меня, где она, и я сказала, что она в Лондоне, навещает родственников и поправляет здоровье после нападения, но она скоро вернется. Он кивнул и сказал, что слышал о нападении и надеется, что у нее на шее не останется шрама. Губы Джона сжались, а глаза приобрели темный серо-синий оттенок. Это был Стивенс! Никто посторонний не знал, что она была ранена в шею, кроме нападавшего. Он специально сказал Мейсону не упоминать эту подробность в разговорах с людьми. Это был обычный прием в допросах. Кровь Джона закипела от чистой, незамутненной ненависти. Он хотел найти этого человека и сам его наказать. Но он не мог попасть в тюрьму и оставить Маргарет. Так что же ему делать? Мейсон говорил о Стивенсе, что у того есть надежное алиби. У него не было ножа, и никто не подтверждал, чтобы когда-нибудь он у него был. Доказательств не было. Словно читая его мысли, его мать подала голос. - Доказательств его нападения нет, все что нам остается, - спровоцировать еще одно нападение. - Что? - Не на мисс Хейл. На тебя и на фабрику, и поймать его с поличным. - Или я могу выбить из него признание. Мне бы этого очень хотелось. Но я слушаю, если у тебя есть план. Я не боюсь быть приманкой, если в результате он попадет в тюрьму. – Маргарет была бы в ужасе и умоляла бы его не подвергать себя такой опасности, но ей не обязательно это знать. Его цель была ясна. - У меня есть план. - Говори, мама. Она заговорила, и Джон признал, что ее план был очень хорош. Он предполагал риск, но какой у них был выбор?