Lovebug: the tale of Chat Noir

Ассистенты Адриана моментально остановили работу, поэтому он сумел натянуть джинсы и быстро застегнуть пуговицу, пропустив молнию. Он опустился на колени и помог Маринет подняться, придерживая ее за локоть. Черные носки по колено уходили в туфли на небольшом каблуке, из-за чего ее ноги казались невозможно длинными. Проследив за ее взглядом, Адриан отметил ее алеющие от смущения щеки... и то, что она пыталась смотреть куда угодно, только не на его голый торс или нижнее белье, выглядывающее из-под джинсов. — Мне так жаль! — она запнулась. — Я торопилась и зашла не в ту... Ее прервал шелест занавеса. Адриан узнал модель: тот работал в «Angélique». Он был старше, вероятно, восемнадцатилетним, и являлся полной противоположностью Агреста. Его кожа сияла оттенком «загар в Сен-Тропе», сам он был темноволосым и темноглазым. Рубашку он распахнул, обнажая шесть кубиков и след дорожки волос на животе. — Вот ты где, бесполезная девчонка! — модель, Ксавье Клемен, стиснул белоснежные зубы. — Какого черта ты здесь забыла? Ты должна быть в комнате 125! — Простите! — пискнула Маринет, опустив голову. Адриан не мог помочь; он только заметил, насколько уставшей она выглядела в сравнении с утренней фотографией. Ее пучок слегка распустился, иссиня-черные волосы прилипли к лицу, губы казались искусанными. Лак для ногтей слез, а макияж немного потек. — Я сейчас приду. Адриан положил руку ей на плечо, останавливая Маринет. Она моргнула, посмотрев на него. — Эй, парень, — позвал он Ксавье. — Это ее первый день. Не будь так строг с ней. Мы все поначалу учимся. Модель скрестил руки, глядя на него. — Собрался читать лекции, Агрест? Мне плевать, кто твой папаша. Не говори со мной в таком тоне. — Нет? — Адриан усмехнулся, кивнув головой в сторону ассистентов. — Одно мое слово — и они сообщат руководству, что ты беспокоил моих сотрудников. «Gabriel» — крупнейший спонсор этой кампании. Если отец об этом узнает, c’est fini¹. Ксавье сжал губы в тонкую линию. — Не посмеешь. — Нет, — согласился Адриан. — Но эта девушка — мой хороший друг. Так что лучше следи за собой. Он слегка сжал плечо Маринет и подмигнул ей. — Увидимся позже. И не оставайся здесь надолго. По контракту твое время уже закончилось. Она кивнула и тихо поблагодарила его, прежде чем присоединиться к разъяренному Ксавье.

***

Адриан редко пользовался именем своего отца, потому он удивился, что угроза так быстро слетела с его губ. Но было что-то такое в милой Маринет, что заставило его это сделать. А в каком предвкушении она приступала к стажировке, надеясь однажды присоединиться к индустрии моды. Он очень хотел, чтобы ее мечты ничто не разрушило. Адриан видел, как разбиваются и сгорают люди в жестоком мире моды: манекенщицы, дизайнеры, фотографы, — и это было неприятно, особенно потому, что парижские СМИ старались урвать кусок мяса покрупнее. Адриан не мог перестать думать об этом, как и не могу уснуть, постоянно ворочаясь в постели. Он слишком устал, чтобы трансформироваться в Кота, и отчаянно хотел спать, но пока он вновь и вновь прокручивал в голове события дня. Когда его наконец сморило, Адриану стали сниться размытые отрывки произошедшего. Красный костюм в горошек; его представляла Ледибаг, кружась над подиумом на йо-йо. Носки по колено и черная плиссированная юбка Маринет; он никогда не видел ее в юбке, поэтому Дюпен-Чэн выглядела совсем иначе. В раздевалке они были вдвоем. На ее ресницах дрожали слезы, и он обнял ее, касаясь головой ее обнаженной груди. Адриан потянул ее голову вниз за подбородок и поцеловал, чувствуя, как она дрогнула в его руках. Он поднял ее, усаживая на туалетный столик, и сбросил на пол баночки и тюбики для макияжа. Она раздвинула ноги, и он скользнул между них, тут же снова целуя ее и зарываясь пальцами в ее шелковистые волосы. Она гладила руками его голые плечи и руки, что толкало его опять и опять оставлять на ее губах поцелуи. Его пальцы пробежали по ее правой ноге: мазнули по голени, перешли по колену, коснулись края ее носков — и наконец мягко легли на голое бедро... Адриан проснулся с самого начала. Его тело содрогалось от влажных снов; он почувствовал, как кожа вспотела, а во рту пересохло. Он засунул трясущуюся руку в боксеры и поморщился, ощущая доказательство: что-то вязкое и влажное покрыло его пальцы. Он знал, что ему нравится Маринет, но он никогда не думал о ней в таком ключе. Воспитанная сторона упрекала его за то, что он не особенно хорошо обращался с ней. Но это ведь был всего лишь сон. Он никогда не будет так относиться к ней в реальной жизни. Адриан принял душ, все еще находясь в оцепенении. Он буквально кожей ощущал, как она его целовала, как реагировало его тело на ее прикосновения. Адриан постарался встряхнуться, силясь справиться с накатившими эмоциями, посредством проверки Ледиблога. Со вчерашнего дня — никаких обновлений. Недовольно цокнув языком, он открыл страничку Маринет в Facebook, но и там было тихо.

***

Второй день стажировки прошел лучше. Ему разрешили присутствовать на собрании, посвященному выпуску новой коллекции; о ней он совершенно ничего не знал, оттого ему было легче задавать вопросы. Ему продемонстрировали ткани и модные оттенки сезона: пламенный оранжевый, оливковый, цветочные узоры. Морская тема отлично подходила для весны, и Адриан не мог перестать представлять Маринет в темно-синем в белую полоску сарафане и соломенной шляпе. Он знал: это ей подойдет. За ланчем он снова проверил Ледиблог и чуть не выплюнул еду: шла прямая трансляция, и именно сейчас Ледибаг сражалась с акумой недалеко от Нотр-Дама. Оставив поднос, Адриан помчался в мужской туалет. К счастью, он был пуст, и Агрест ворвался в кабинку. Пришло время для битвы. Площадь перед собором Нотр-Дам, как и всегда, была заполнена туристами. Стоило борьбе Ледибаг и акумы усилиться, они бросились врассыпную, и Кот помогал им найти безопасное место. Несколько граждан уже подверглись акуме — казалось, что злодей атакует только парочек, заковывая их вместе в огромные металлические обручи. — Обручальные кольца? — озвучил свои мысли Нуар и, выбросив шест вперед, взмыл в воздух. Ледибаг опустилась рядом с ним, пытаясь отдышаться. — Он сделал предложение... и ему отказали, — быстро сообщила она. — Он пытается собрать всех по парам... Осторожно! Оба супергероя увернулись от опасности, и золотой обруч с шумом обрушился между ними. Они побежали, уклоняясь от атак. — Самое время спросить, моя леди, — его губы растянулись в улыбке. — Что ты предпочитаешь: серебряное или золотое кольцо? — Кот! — одернула его Ледибаг. — Только. Не. Сейчас! Он усмехнулся и, вытащив шест, взмыл в воздух. — Есть мысли, где может быть акума? — Он держит коробочку из-под кольца, — заметила Ледибаг. — Готова поспорить, что именно в ней! — Ладно, — кивнул Кот, и они оттеснили акуму на крышу готического собора. Но было трудно приблизиться к нему: обручи летели отовсюду. Внезапно Нуару пришло озарение, и он, ухватив большое кольцо концом шеста, бросил его назад. Акума, не ожидавший ответного удара, потерял равновесие, и Ледибаг, издав торжествующий клич, бросилась вперед, чтобы схватить коробочку... ...когда шифер под ее ногами поехал назад, она прогнулась в спине и едва не рухнула вслед за ним. Кот прыгнул вперед, едва успевая когтями схватить леску ее йо-йо, и утащил Ледибаг в безопасное место. — На волоске, моя леди! — ухмыльнулся Нуар, схватив Ледибаг за локти, чтобы помочь ей удержать равновесие. Она едва успела открыть рот, чтобы ответить, как вдруг раздался звон, и вокруг них сомкнулось золотое кольцо. — Кот! — воскликнула Ледибаг, и он кивнул, стараясь освободить руки, но из-за неловкого положения невозможно было дотронуться до металла. Кольцо сжалось сильнее, сдавливая их предплечья и прижимая их тела друг к другу. — Что же, я точно не жалуюсь, Эл-Би, — усмехнулся Кот: ее грудь вжалась в его, и Ледибаг попыталась изогнуться. — Я имею в виду, рядом с тобой у меня всегда перехватывает дыхание, но... Взгляд Ледибаг судорожно метался, и она пыталась найти выход. Акума гоготал позади них, то и дело повторяя: «Я сделал! Я сделал!» — Нам нужно выбраться до того, как он заберет наши камни чудес! — выдохнула она в отчаянии. — Кот, ты должен поцеловать меня. Кот Нуар шокированно округлил зеленые глаза и заморгал. — Он пытается составить пары! — объяснила она. — Если ты поцелуешь меня, он выполнит свой план. Раньше это срабатывало, так что просто попробуй! Кот покачал головой, отмечая на будущее «раньше это срабатывало». — Что ж... как прикажет моя леди, — пробормотал он и коснулся ее губ своими. Он ждал этого так долго, и сейчас ему было так обидно, что обстоятельства не позволяли ему обхватить ее лицо руками или погладить по волосам; все, что он мог, — сжать руки в кулаки и надеяться, что они не обрушатся с крыши Нотр-Дама. Поцелуй был легким, почти невесомым, но он все равно чувствовал теплоту и мягкость ее губ, и она не была так напряжена, как он ожидал, вместо этого стоя расслабленно. Послышался хлопок, и обруч лопнул, но Кот не спешил отстраняться. И Ледибаг осторожно оттолкнула его, взъерошив Нуару волосы. — Хорошая работа, Котенок, — подмигнула она и выпустила йо-йо, чтобы поймать темную бабочку. Как только акума была очищена, Кот потянулся к Ледибаг, которая уже улыбалась и махала рукой репортерам. Он сложил руки на груди и ухмыльнулся на камеру, после чего наклонился и прошептал: — Ты так и не сказала мне, какое кольцо ты бы выбрала. Она осталась спокойной, глядя на него из-под полуопущенных ресниц. — Я люблю антиквариат, Кот. Предметы с историей. Его не удивляло, что Ледибаг не носит драгоценностей. Ничто не могло сиять ярче нее самой.

***

Адриану удалось объяснить свое отсутствие необходимостью заменить заболевшую модель на съемке. Он провел остаток дня за заметками, не прекращая думать о словах Ледибаг и поцелуе. Не то чтобы ей понравилось, однако она не протирала губы и не плевалась; по сути, было не настолько плохо. Он вздохнул, и его голова упала на скрещенные руки. Это было плохо, без сомнений. Вечером у Адриана не было съемок, но по расписанию стояли уроки китайского; впрочем, он не возражал. Он забывался, изучая иероглифы в течение нескольких часов, да и учительница была доброй. Она напомнила ему маму Маринет. Блондин застонал, тут же открыв глаза. Он опять думал о Маринет. Быть подростком с шалящими гормонами всегда так тяжело? Он не ожидал, что столкнется с ней снова так скоро: к выпуску нового альбома Джаггеда Стоуна был приурочен показ мод, куда пригласили множество моделей (так что фотографии толпы, как он догадывался, выглядели бы прелестно). Он не стал надевать одежду «Gabriel», для разнообразия выбрав рок-бренд «Milleux», о котором никогда не слышал. И его образ смотрелся совершенно иначе. Отец одобрил: имя Джаггеда Стоуна стало очень известным, и, хотя Габриэль не заботился о чьей-либо обиде, он знал, что для карьеры Адриана смена образов пойдет на пользу. Как обычно, Адриан не хотел огорчать своего отца. Он скорчил гримасу перед зеркалом. Его волосы были взлохмачены, и это слишком сильно напоминало Кота Нуара, что мешало Адриану чувствовать себя комфортно. Ему нанесли темные тени и подводку, благодаря которым его глаза выделялись сильнее, чем обычно, хоть и не так, как это было с маской. К счастью, помады удалось избежать. Его ансамбль тоже вышел из зоны комфорта: он состоял из черной кожаной куртки с шипами на плечах, плотной белой майки и узких, в красную клетку брюках на подтяжках. Все это завершали черные байкерские сапоги, и Адриану повезло, что его серебряное кольцо было массивным, так что ему не пришлось отдавать его кому-то другому. Так что он не винил Маринет за то, что она не узнала его. Она быстро переходила в другую раздевалку, держа поднос с кофе; ее разум явно был в другом месте. Однако, как отметил Адриан, она постаралась вписаться в обстановку: надела блестящие черные леггинсы, длинную белую блузу и ботильоны. Воротник «Питер Пэн»², как и рукава, был оторочен черным кружевом. — Привет, Маринет, — позвал он, когда она проносилась мимо. Она остановилась, повернула голову в его сторону, и в тусклом освещении он понял, что она в замешательстве. — Ты себя в зеркало видел? — выдохнула она, глядя на образ Адриана, и ее челюсть поползла вниз. — Да, — засмеялся он и запустил руку в волосы, чтобы взъерошить волосы, как вспомнил, что на них ушла половина баллончика с лаком. — Мне совершенно не идет. — Нет, еще как! — выдохнула она. — В смысле... ты выглядишь по-другому, но еще не поздно переодеться. — МАРИНЕТ! — раздался крик из коридора, заставив ее съежиться. Адриан нахмурился. — Он все еще кричит на тебя? Не хочешь, чтобы я поговорил с ним? — Нет! — Маринет отчаянно замотала головой. — То есть, спасибо за предложение, но, честно, все в порядке! Мне очень нужны хорошие рекомендации, Адриан. И я ценю твою помощь, но я не хочу, чтобы они думали... — Я понял, — он улыбнулся и положил руку на ее плечо. — Ты хочешь справиться с этим сама, а не потому, что Адриан Агрест — твой друг. — Прости, — она опустила голову. — Это не значит, что я не дорожу этим, но это настолько тесная индустрия, что я не хочу быть известна как «подруга Адриана». — Все нормально, Маринет, — усмехнулся он. — Я горжусь тобой. А сейчас тебе лучше пойти, прежде чем они начнут страдать без своего кофеина. — Спасибо... — просияла она, и этот свет был наполнен яркостью падающей звезды. Адриан будто купался в нем, согревая щеки и грудь. Он так хотел обнять ее, но она все еще держала в руках кофе, так что он бы смог сделать это намного позже. — Удачи, — он сжал ее плечо. — Уверен, мы увидимся после шоу. Он смотрел, как она уходит, и свет играл на ее блестящих леггинсах. Адриан сглотнул: он почти что знал, о чем будет думать вечером.