De mare ad mare

- Дорогой граф, я не предлагаю ведь вам самому записываться в корсары или становиться купцом. Мне нужен верный друг, который владеет английским, бывал в Англии, знаком с морским делом и самое главное… дипломатичен в переговорах, как сам Макиавелли. - Боюсь, что последнее качество скорее присуще не мне, а аббату д’Эрбле, герцог, - мягко возразил Атос - Именно! Поэтому мне важно найти и его тоже. Я хочу пригласить господина д’Эрбле с нами в это замечательное путешествие! - С нами? Но я, кажется, еще не давал своего согласия, - сказал граф. Но оптимизм и легкость герцога не могли не вызывать улыбку. - Разве? – не сильно внимательный Бофор даже не заметил этой мелочи. – Но вы ведь и не откажетесь? Нам потребуется всего месяц-полтора на всю экспедицию. Соглашайтесь, граф! Неужели сидеть в замке интереснее, чем проветриться в море со старыми добрыми друзьями? Да и вам ли не знать, что Лувр забывчив. Кто не появляется в нем регулярно, оказывается на задворках современности. Тем временем в Лувре слуга герцога тщетно пытался разыскать лейтенанта королевских мушкетеров. Ему сказали, что он где-то во дворце, но где именно не уточнили. В коридорах и залах было всегда оживленно, придворные прогуливались, общались, ожидая кто аудиенции, а кто просто убивая время в надежде, что юный король устроит игру или пригласит всех присутствующих на прогулку. А часто попадаться на глаза Людовику для многих было сродни работе. Наконец какой-то франт, разодетый в пух и прах, показал посланцу герцога правильное направление. В конце коридора у окна действительно нашелся мушкетер, оживленно беседовавший с кем-то из придворных. - Господин д’Артаньян, - окликнул запыхавшийся слуга. – Вам письмо от герцога де Бофора! Гасконец, услышав это, не оборачиваясь к посланцу, очень спешно раскланялся со своим собеседником, схватил парня за рукав и потащил за угол. Там нашлась ниша между колоннами. - Дурень, ты что орешь на весь Лувр про то, от кого мне письмо? Не мог просто позвать для начала? – мушкетер был не на шутку рассержен. - Простите, господин, я просто вас уже битый час по эти закоулкам ищу, увидел и от радости не сдержался, - развел руками слуга. - Черт с тобой, давай письмо, - д'Артаньян взял послание, быстро сломал печать, гасконские острые глаза побежали по строкам. «Любезный господин д’Артаньян, знаю, что вы уже должны были получить от его высокопреосвещенства соответствующие распоряжения, поэтому буду краток. Отбываем 10 апреля, осталось уладить некоторые мелочи. Например, уговорить графа де Ла Фер ехать с нами. Буду признателен за помощь в этом нелегком деле. Вы ведь знаете графа лучше меня. Кстати, граф в Париже. Остановился на улице Лагарп в апартаментах госпожи де Шеврез. Аббата беру на себя. Ваш Бофор» «Вот неугомонный этот герцог. Уже и Атоса достал. Но раз Атос в Париже, значит есть шанс его уговорить. Была не была!» - подумал д’Артаньян. А вслух сказал: - Беги к своему господину, скажи, что письмо я прочитал и сделаю все возможное. Уже через четверть часа гасконец бодрым шагом направлялся на улицу Лагарп. Атос вернулся от Бофора в сметенных чувствах. Бофор дал ему недвусмысленно понять, что соглашаясь на его авантюрное предложение, граф вернет благосклонность короля (а вернее будет сказать королевы и Мазарини), которые были утеряны после последних событий в Лондоне несколько лет назад. А значит сильно поможет Раулю в его карьере. Надо сказать, что Атос совсем не из праздности начал наведываться в Париж и проводить время в светских салонах. Он действительно желал вернуть свое имя в круговерть придворной жизни, чтобы и виконту было легче входить в разные нужные двери. Однажды, сидя в своем кабинете в Бражелоне, граф предался воспоминаниям о своей юности и невольно сравнил ее с жизнью сына. Пришлось признать, что та блистательная жизнь высокородного вельможи, вхожего в самые могущественные круги просто в силу происхождения, не может сравниться с судьбой Рауля на данном этапе. И даже не смотря на то, что Рауль был официально признан, его возможности были намного более ограничены, чем у отца в том же возрасте. Следовательно Атосу необходимо было на время отказаться от своего спокойного отшельничества в Бражелоне и вернуться в свет. Благосклонность и даже нежность, с которой он был принят четыре года назад герцогиней де Шеврез, стала отправной точкой для того, чтобы имя графа де Ла Фер снова появилось на устах светского Парижа. Не так часто, как возможно, хотелось бы некоторым дамам, которые всерьез посматривали на одинокого графа, но вполне достаточно, чтобы Атоса снова начали принимать везде. Однако Лувр был для него не то, чтобы закрыт. Но явно нежелателен для посещения. Таким образом приглашение Бофора в авантюрную экспедицию могло бы сослужить графу хорошую службу, выведя его из тени недосказанности с королевской властью. Как говорится, победителей не судят. Не успел Атос усесться за стол, чтобы написать пару распоряжений по Бражелону, как внизу послышался шум. - Не беспокойся, Гримо, я сам о себе доложу графу, - так громко, чтобы это было слышно хозяину, проговорил гость, в котором сложно было не признать гасконца. В ту же минуту в дверь постучали, и почти не дожидаясь ответа, на пороге возник д’Артаньян с самой широкой улыбкой. - Друг мой, как я рад видеть вас в Париже! В прошлый ваш приезд мы даже не смогли обняться из-за моей чертовой службы! Атос с радостью протянул руку мушкетеру и усадил его в кресло у окна, усаживаясь напротив. Гримо, физиономия которого на мгновение показалась в проеме двери, уже бежал за вином. - Да, дорогой мой, я тогда и приезжал всего на пять дней, - ответил Атос, с улыбкой разглядывая друга. Д’Артаньян в мушкетерском плаще, пусть с пробивающейся в черных волосах сединой, вызывал в сердце Атоса вихрь самых невероятных воспоминаний молодости. - Думаю, что вы догадываетесь, почему я в этот раз приехал в Париж? – Атос решил не ходить вокруг да около. - Бофор? – коротко спросил мушкетер. - Да. Я получил от него приглашение в каперскую экспедицию, - усмехнулся Атос. - Ну… - протянул д’Артаньян. – Наверное, я бы не стал это так называть, мой друг. Королевский приказ вряд ли можно расценивать как нечто противоправное. Однако, некоторая доля авантюризма во всем этом присутствует. Но разве это плохо, а? Я уже заржавел, как старая шпага, которую не вынимали из ножен несколько лет. Эта однообразная служба меня доканывает. Не поверите, друг мой, так и до подагры можно дожить. У меня уже иногда спина побаливает от отсутствия активных действий. - До подагры вам далеко, не беспокойтесь. Для этого вам нужно как минимум стать капитаном, - покачал головой Атос. - Не сыпьте мне соль на честолюбие, граф, - пожал плечами гасконец и отпил глоток принесенного Гримо вина. - Что же касается честолюбия, то, как я полагаю, вам эта экспедиция будет как раз впору? - Не уверен, что она принесет мне много почестей, Атос. Да и признаюсь откровенно и только вам, мой друг, наш хитрый итальянский проныра настоял на том, чтобы я поехал с Бофором по весьма банальной причине. И зовется она: недоверие. Слишком быстро наш герцог из Фронды нырнул в придворные. - Однако в таком случае, д’Артаньян, вы можете расценивать это, как противоположный знак доверия к вам со стороны Мазарини и королевы. - Пожалуй. Ну, а что вы думаете по всему этому поводу, Атос? - Думаю, что Атосу это не надо, а вот графу де Ла Фер поможет немного развеяться, - иронично улыбнулся Атос. - А что Арамис? Давно вы его видели? - Он был проездом несколько месяцев назад в Бражелоне. Как всегда занятый и таинственный. О Портосе вы что-то слышали? Я писал ему осенью, получил короткий ответ, что он весь в делах, связанных с урожаем. - Портос вообще безвылазно сидит в своем Пьерфоне, кажется он придумал новый сорт вина, - рассмеялся гасконец. – Я приглашал его в Париж, проветрится, но он отписался, что не может покидать своих владений. - Видимо, ему там хорошо, - задумчиво произнес Атос. - А Рауль, что же наш Рауль, - вдруг спохватился д’Артаньян. – Я видел его месяц назад, а потом он уехал с принцем куда-то. - Да, он сейчас с принцем. С ним его неразлучный друг де Гиш. Прекрасная пора юности. - Лучше и не скажешь, дорогой Атос. Так что же, мы едем? Вернее, вы едете (я-то еду в любом случае, как вы понимаете). – гасконец с беспокойством взглянул на задумчивое лицо друга. - Едем, - кивнул граф. Гасконец просиял и молча протянул руку Атосу, которую тот крепко пожал. Приключения начались!