Чарли Бон и пустынный волк

      Венеция поманила детей, и они прошаркали вперед, сперва девочка, мальчик, еле переставляя ноги, сзади.       — Это Миранда, — Венеция схватила девочку за руку и подтащила к себе, — Она маловата для семи, правда? Но зато Эрик, ну боже, только посмотрите на него. Вы бы никогда не подумали, что ему шесть, не так ли? — Она бросилась на мальчика и попыталась схватить за руку и его, но он отступил и встал напротив книжных полок.       — Что ж, пусть будет по-твоему, глупый мальчишка, — раздражённо сказала Венеция. Она повернулась к мисс Инглдью. — Я слышала, мой внучатый племянник ошивается здесь по воскресеньям.       Мисс Инглдью резко ответила:       — Не всегда.       — Не важно, — Венеция посмотрела на Эмму, — Я полагаю, что ты увидишься с ним сегодня, не так ли Эмма? Или как тебя там зовут…       — Ну… — начала Эмма.       — Передай их ему, когда увидишь, — прервала её Венеция.       — Передать их… — колебалась Эмма, — Вы имеете в виду ваших детей?       — Ну разумеется. Кого же ещё? — Венеция слегка подтолкнула Миранду к Эмме.       — Вы не можете оставить их здесь, — с негодованием произнесла мисс Инглдью.       Венеция прошагала вверх по лестнице, громко топая своими высокими каблуками.       — В номере девять никого не было. Хотя, Патон, вероятно, был, но он никогда не реагирует на дверной звонок. Так что я вынуждена оставить своих детей здесь. Моя сестра Юстасия заберет их в пять. Кстати, мне говорили, вы делаете очень хорошие сэндвичи, мисс Инглдью.       — Это книжный магазин, а не детский сад! — Мисс Инглдью была так раздражена, что стукнула очень ценной книгой о прилавок.       — Но я не могу взять их на свой медовый месяц, понимаете? — И Венеция пропела на прощание, уже с улицы, — Пока детки, ведите себя хорошо.       Звякнув колокольчиком, дверь закрылась, оставив мисс Инглдью с ошеломленным выражением глядящей на Миранду и Эрика.       — Хорошо! — воскликнула мисс Инглдью наконец. Она хотела сказать гораздо больше, но двое детей выглядели так уныло, что она поняла: будет только хуже, если она начнет жаловаться. Венеция понадеялась на ее добродушие, и не прогадала.       Теперь двое детей стояли вместе. Они стояли, взявшись за руки и беспомощно глядя, то на Эмму, то на мисс Инглдью. Они и правда казались очень маленькими для своего возраста. У Миранды были длинные светло-каштановые волосы и серые глаза. На ней были джинсы и красное пальто, которое казалось мало на несколько размеров: манжеты даже не закрывали её по-птичьи тонких запястий. Спутанные волосы Эрика были темнее. Их, по всей видимости, не стригли в последнее время, и они свисали на его плечи неопрятными клочьями. Одет он был в зеленые вельветовые брюки, очень грязные на коленях, и черный пиджак без нескольких пуговиц.       Сердце Эммы сжалось. Она не могла спокойно смотреть на кого-то маленького и беззащитного, оказавшегося в беде.       — Пойдемте, я познакомлю вас с моей подругой. — Она протянула им руку. — Мы рисуем птиц. Вы любите рисовать? Меня зовут Эмма, кстати.       Миранда спросила:       — Можно мы заберем нашу собаку?       — Собаку? — Мисс Инглдью нахмурилась. — Где она?       — Нам пришлось оставить ее дома. Она совсем одна. Она терпеть не может одиночество. — Глаза Миранды наполнились слезами.       Именно в этот момент Оливия высунула голову за занавеску.       — Ой! — пискнула она, — Я не знала, что здесь кто-то есть. Клянусь залечь на дно, если хоть кто-то видел птицу.       — Какую птицу? — оживился Эрик.       — Да так, обычную птицу, — обыденно сказал Оливия, — А вы кто?       Дети смотрели на Оливию, ничего не говоря.       — Это Миранда и Эрик, — сказала Эмма очень весело, — Они новые… эээ… теперь двоюродные брат и сестра Чарли Бона, я думаю.       Оливия закатила глаза.       — Бедняжки. Я бы не хотела иметь ничего общего с ЭТОЙ семьей. Меня зовут Оливия.       — Оливия! — одернула ее мисс Инглдью, — Пожалуйста, не говори о семье Чарли так.       — Уупс, — Оливия спрятала голову.       — Пожалуйста, можно мы заберем нашу собаку? — вновь попросила Миранда.       Мисс Инглдью потерла виски.       — Я не знаю, дорогая. Я имею в виду, как вы попадете в дом? Ваша мачеха ведь не оставила вам ключи?       Миранда покачала головой.       Мисс Инглдью вздохнула.       — Дайте мне минутку. Я должна посоветоваться с другом. — Она взяла телефон и начала набирать номер.       Эмма уговорила двух детей пройти в заднюю комнату, пока ее тетя звонила Патону Юбиму. Миранда и Эрик с сомнением осмотрели заполненную книгами комнату и, в конечном итоге сели бок о бок на диван.       — Твоя тетя долго будет разговаривать? — спросила Миранда, — Гавкпатра будет скулить и плакать, пока мы не вернемся к ней.       — Замечательное имя, — заметила Оливия, — Как оно произошло?       — Сначала она была Клеопатрой, — принялась рассказывать Миранда, — Но она так много болтает. Ну, знаете, гавкает и воет, и скулит. Поэтому мама… — она остановилась и посмотрела на Эрика. Его губы задрожали, но он не плакал. — Поэтому мама, — продолжила девочка, — назвала ее Гавкпатрой.       — Замечательно, — одобрительно сказала Оливия.       Мисс Инглдью заглянула в комнату и сообщила им, что, как только мистер Юбим найдет ключ от дома Венеции, он пошлет Чарли в книжный магазин с ним.       — Это займет много времени? — покрасневшие глаза Миранды умоляюще посмотрели на мисс Инглдью.       — Я так не думаю, милая. А сейчас не хотите помочь сделать Эмме сэндвичи?       — Конечно, хотят! — воскликнула Оливия, — Ну же, давайте сделаем немного сэндвичей с медом и бананом, или, может, с сыром и изюмом? А как насчет сэндвичей с грейпфрутом и арахисовым маслом? Или можем сделать с колбасой и апельсином?       К облегчению мисс Инглдью, Миранда с удивленным видом последовала за Оливией на кухню. Эрик, отставая на несколько шагов, шел позади.       Как только мисс Инглдью вернулась в магазин, Патон Юбим позвонил с новостью, что бабушка Бон ушла, закрыв свою дверь, и теперь у него нет возможности поискать ключ в ее комнате.       — Ох, Патон, я просто не знаю, что делать… — вздохнула мисс Инглдью, — Бедные дети. Они выглядят такими несчастными. Я думала, что собака сможет развеселить их.       — О чем только думала моя ужасная сестрица, — сказал Патон, — оставляя их в вашем магазине. Посмотрите, Джулия, я не знаю, поможет ли это, но я уверен, что Венеция оставляет свой ключ под жуткого вида троллем на верхней ступеньке.       — Троллем? — переспросила мисс Инглдью, никогда не бывавшая у Венеции дома.       — Жуткое существо. Каменное. Большие уши, длинный нос. Борода. Приземистый. Огромные ноги.       — Я знаю, кто такие тролли, — спокойно сказала мисс Инглдью, — Я просто сомневаюсь, что это мудро, покидая дом, оставлять ключ там.       — Он не жилой, Джулия, дорогая.       — Я знаю, что он не жилой, — Джулия тяжело вздохнула.       Иногда ей казалось, что Патон живет в каком-то своем мире.       — Я просто имею в виду, что кто-то может найти ключ и ворваться внутрь.       — Кто на земле захочет ворваться туда? — сказал Патон, — Драгоценности Венеции состоят только из большого количества завораживающих зелий, и только она знает, как их использовать.       Мисс Инглдью сдалась.       — Спасибо Патон. Мы подумаем об этом.       Со своей стороны Патон задался вопросом, о чем Джулия собирается подумать. Он ее очень любил, но были времена, когда они просто не понимали друг друга. Он обещал первым делом попросить Чарли с друзьями сбегать к дому Венеции и посмотреть, есть ли под троллем ключ, как только они вернутся домой.       — Нет, вторым делом, разумеется. Лучше позволить им сперва пообедать.       Чарли, Билли и Бенджамин медленно шли по Пимини-стрит. Они до сих пор не нашли чайный магазин, и уже начали подозревать, что его не существует вовсе. Пимини-стрит заполонили маленькие магазинчики, все они были закрыты, разумеется, ведь было воскресенье. Среди них были: сырный, кондитерский, башмачный, столярный магазины, несколько пекарен, цветочный магазин и даже магазин камней.       — Магазин камней, — пробормотал Чарли, заглядывая в темное окно, — Что это значит?       — Может, они продают вещи, сделанные из камня, — предположил Бенджамин.       Чарли внезапно почувствовал высокую фигуру за окном. Он присмотрелся.       — Статуя, — сказал он. Когда его глаза привыкли к темноте, интерьер магазина постепенно приобрел очертания. Теперь он мог различить другие фигуры. Это была группа статуй римских солдат в полный рост; кроме них там еще были три свирепого вида женщины, несущие дубинки и топоры, и дальше за ними человек, который больше походил на людоеда, чем на человека. В дальнем конце под застекленной витриной стоял всадник, держащий копье. На лошади всадника был головной убор из перьев, а тело ее под седлом было покрыто чем-то вроде одеяла.       — Это рыцарь, — сказал Бенджамин со знанием дела.       — Представьте, если бы он был живой, — почти прошептал Билли.       Чарли сделал шаг назад от окна. Вполне возможно, что в городе есть люди, владеющие даром оживлять статуи.       — Я чувствую запах рыбы, — сказал Бенджамин, — и Спринтер тоже.       Спринтер Боб подбежал к следующему на дороге магазину, и остановился посреди тротуара, яростно лая.       — Он делает так, потому что любит рыбу? — спросил Чарли, когда они догнали пса.       — Ненавидит ее, — пыхтя, Бенджамин схватил Спринтера-Боба за ошейник.       Но окно, которое его пес облаял, было совершенно пусто. Вывеска над окном гласила: «РЫБА». Она была написана на белой доске неопрятными голубыми буквами и выглядела так, словно торопливо накладывалась поверх какой-то другой надписи. И действительно, если присмотреться, можно было разглядеть надпись «МЯСНИК» под слоем белой краски.       — Знаешь, что мне напомнил этот запах? — сказал Билли.       — Дагберт, — кивнул Чарли.       Они смотрели на пустой магазин и в окно над ним, думая, что это должно быть то самое место, где Дагберт остановился. И если это оно, то что за люди владеют магазином, который абсолютно пуст, да еще и наспех оформлен?       — И в самом деле, очень странные люди, — сказал кто-то, казалось, прочитавший мысли ребят.       Повернувшись, они увидели женщину, стоящую на крыльце дома через три двери от них. Ее медно-красные волосы были настолько гладкими, что выглядели как шлем, а ее мягкое черное пальто так блестело, что, казалось, оно сделано из стали. Она была очень крупной, и ее широкие плечи создавали впечатление огромной силы.       — Я ждала вас, мои дорогие, — сказала женщина, — Я мисс Кеттл, подруга Кухарки. Она передала мне маленькое животное, до смерти желающее увидеться с вами.       — Босх! — воскликнул Билли, бросаясь к ней.       — Ты — Билли, не так ли? — спросила миссис Кеттл, — А ты, должно быть, Бенджамин, потому что с собакой. Ну, а ты, выходит, Чарли. Входите, дорогие мои, снаружи просто кошмарный холод. — И миссис Кеттл вошла в свой магазин, который глобального отличался от рыбного магазина на дороге.       Все в магазине миссис Кеттл сверкало. Лишь когда глаза Чарли привыкли к ослепительному блеску, он понял, что всё это были чайники. Они были всех форм, размеров и даже цветов. Они толпились вместе на полках, отражались на столах или стояли поодиночке с гордостью на пьедесталах. Главное место занимал большой медный чайник, какой Чарли когда-либо видел. Он стоял в центре у окна, в окружении других, меньших чайников, и можно было различить искаженную, косую медно-тонированную версию всего магазина, отраженную на его ярком блестящем боку.       — Он только для вида, мои дорогие, — сказала миссис Кеттл, проследив за взглядом Чарли, — Мой лучший чайник за кулисами. Идемте со мной. — Она прошла через арку в дальнем конце магазина и поманила их в еще одну комнату, только в этой было немного больше места. В центре четыре кресла с подушечками ютились вокруг небольшого стола. Билли не заинтересовало ничего из этого. Не в силах сдержать свое нетерпение, он выпалил:       — Где он? Где моя крыса?       — Ну что ж, сейчас, я вспомню… — поддразнила его миссис Кеттл, — Ты думаешь, я забыла, мой дорогой?       — Нет. Да. — протараторил Билли, — Нет. Пожалуйста, он здесь?       — Конечно, он здесь! — миссис Кеттл погрузила руку в один из своих чайников и достала из него гладкую черную крысу. Билли схватил ее, крича:       — Босх!       Босх, обрадованный ничуть не меньше при виде Билли, восторженно пискнул.       — Он обожает этот чайник, — сказала миссис Кеттл, — Он облазил их все, но этот — его любимый.       Бенджамин встревожился       — Углх, вы продаете свои чайники?       — Не беспокойся, милый, — сказала миссис Кеттл, — Я обязательно мою их изнутри. Ведь крысы могут быть не очень аккуратны, не так ли?       Чарли ощутил барабанный стук позади себя. Спринтер-Боб так взволновался, увидев Босха, что его большой хвост ритмично бился о два эмалевых чайника, выражая песью радость.       — Босх не хочет играть, — Билли смело прижал крысу к себе.       По команде Бенджамина, Спринтер-Боб неохотно перестал вилять, но его барабанную дробь сменил ожесточенный свист, исходивший от чайника на плите.       Миссис Кеттл сняла пальто и велела мальчикам сделать то же самое. Температура, казалось, поднялась градусов на 20, и Чарли, помимо куртки, снял еще и свитер.       Мальчики сели, и миссис Кеттл налила четыре чашки крепкого чая. Бенджамин не любил чай, но понял, что вряд ли получит что-то другое в чайном магазине. Однако, это был очень хороший чай, и после нескольких глотков ребята почувствовали себя оживленными, даже Бенджамин. Это было как глотнуть свежего воздуха, заставившего почувствовать исключительную легкость и тонус. Пока они пили чай, миссис Кеттл поведала им о рыбном магазине вверх по улице, хотя они даже не спрашивали ее.       — Раньше там жил мясник, — сказала миссис Кеттл, — очень милый человек. Он отдавал мне много оставшейся нарезки. Но потом он просто собрал вещи и ушел посреди ночи. Хотя никогда даже не задумывался о переезде.       — Может, он получил предложение, от которого не смог отказаться, — предположил Чарли.       — Может быть, — согласилась миссис Кеттл, — Но подумайте: кто-то платит здесь за место, чтобы что-то продавать. И я никогда не видела даже плавника в этой магазине.       — Но там пахнет рыбой, — отметил Бенджамин.       — Точно. — Миссис Кеттл наклонилась вперед. — А знаете что? Я думаю, они написали «РЫБА» на вывеске магазина только чтобы объяснить запах, если вы понимаете, о чем я. А вовсе не потому, что они продают рыбу.       — Ох, — сказал Чарли, когда понял, что подразумевала миссис Кеттл, — Если вы имеет в виду, что там кто-то пахнет рыбой, то я знаю, кто это.       — В самом деле? — медные глаза миссис Кеттл стали круглыми, как апельсины.       — Его зовут Дагберт Эндлесс, — сообщил ей Чарли, — Когда он появляется, запах рыбы следует за ним. Он говорит, что может топить людей. Его отец Лорд Грюмвальд.       — Мы знали это! — воскликнула миссис Кеттл, — Или, скорее, догадывались. Кухарка подозревала, но не была уверена. О, бедная моя подруга! Я надеюсь, она не в опасности. Я уже предупредила ее, чтобы она не приезжала сюда снова, а мы ведь такие близкие друзья.       Чарли сказал:       — Но ведь прошло уже много лет с тех пор, как Лорд Грюмвальд сотворил все те ужасные вещи…       — И он видимо женился на ком-то другом, — добавил Билли, — Так что он не потревожит Кухарку снова.       — Похоже, что это так, — миссис Кеттл вылила свою чашку. Чай, казалось, совершенно не бодрил ее. Она выглядела очень удрученной. — Кухарка такой хороший друг, — повторила она, качая головой.       Чтобы подбодрить ее Бенджамин спросил, есть ли у нее электрические чайники. Миссис Кеттл очень удивилась его вопросу.       — Вы называете их чайниками? Что ж, для меня это не чайники. Чайник закипает, когда горячая плита заставляет говорить его, а не когда нажата кнопка.       Бенджамин виновато улыбнулся.       — Простите.       Чарли решил, что пора уходить. Они пришли за Босхом, и они его получили. Он встал и поблагодарил миссис Кеттл за чай.       — Пожалуйста, Чарли Бон, — сказал миссис Кеттл, — Ты ведь придешь еще?       Чарли ответил:       — Да, конечно.       Миссис Кеттл провела их тем же путём обратно в магзин, но, как только они прошли арку, Чарли остановился. Он почувствовал что-то слева от него, что-то очень необычное. Он был вынужден опереться на стену, и странное першение в горле заставило его закашляться. Он повернул голову, очень медленно, и увидел на круглом столе темную, бесформенную вещь. Приглядевшись, он увидел, что это древний чайник, почерневший от дыма.       — Я же говорила тебе, мой лучший чайник за кулисами, — мягко сказала миссис Кеттл.       — ЭТО ваш лучший чайник? — Чарли подошел к почерневшему чайнику.       — О, да, безусловно, — миссис Кеттл говорила так тихо, что Чарли едва слышал ее, и все же, он почувствовал волнение в ее голосе. — Его сделал мой предок Феромел более пятисот лет назад. Феромел был кузнецом и магом. Он сделал множество магических железных горшков. Бог знает, где они сейчас. — Она подошла и остановилась прямо позади Чарли. — Ты ведь путешественник, не так ли, Чарли? Я знала, что ты почувствуешь его.       — Почувствую? — Чарли провел рукой по обугленной ржавой ручке чайника. Крышка на чайнике имела в центре круглую полированную ручку. Чарли осторожно поднял крышку. Внутри он увидел какую-то темную жидкость.       — Он полный, — сказал Чарли.       — Он всегда полный, — ответила миссис Кеттл, — Всегда. Он не может быть пустым. Он может только выкипеть. Но день, когда это произойдет, станет концом…       Билли подкрался к ним.       — Концом чего?       — Мира? — взгляд Чарли скользнул по глади черной воды.       — Концом жизни, — сказала миссис Кеттл, — Положи крышку назад, Чарли, и возьми его с собой.       — Я? — Чарли быстро положил крышку обратно, — Он ваш, миссис Кеттл. Я не могу взять его       — Это на некоторое время, — мягко сказала она, — Ты должен, Чарли. Мистер Феромел хотел этого.       — Но почему? — Чарли оглядел круглый черный предмет, держа руки по швам, пальцы тревожно подергивались. Ему не хотелось брать этот древний чайник, способный предсказывать смерть.       Сколько жизней было потеряно, подумал он, в то время как выкипала эта жидкость, отравляя воздух своим зловещим паром.       — Это не плохая вещь, Чарли. — Миссис Кеттл подняла свою драгоценную реликвию и протянула ее Чарли. А потом его пальцы взялись за ручку.       — Я надеюсь, он никогда не выкипит для тебя, Чарли Бон, — сказала миссис Кеттл, — Сейчас опасное время для таких людей как ты, особенно с этим рыбным магазином рядом. Ему не нужна печь. Он может стоять где угодно. Если в воздухе есть намек на опасность — он нагревается. Чем больше он нагревается — тем больше нужно беречь себя. — Она улыбнулась им всем, — Теперь попрощаемся, дорогие мои. И я буду следить за рыбным магазином.       Они поблагодарили миссис Кеттл за чай, и несколько мгновений спустя Чарли шел по Пимини-стрит с черным раскачивающимся чайником в руке.       В конце улицы они повернули за угол и столкнулись нос к носу с Эммой и Оливией. С ними было еще двое маленьких детей.       — О нет, только не Чарли Бон! — воскликнула Оливия и убежала в строну Хай-стрит.