Колдовская свиданка

— Эш, с тобой всё в порядке? — А? — затравленно озираясь по сторонам, переспросила полубогиня. Но встретившись с обеспокоенным взглядом отца, который недоуменно приподнял одну бровь выше другой, явно пытаясь понять, что с его дочерью сегодня не так, облегчённо выдохнула. — Не обращай внимания, ничего особенного. «Кроме того, что я вернулась домой около пяти утра и проспала каких-то пару часов», — мрачно про себя подумала девушка, но не посмела озвучить мысли вслух. Не говорить же отцу, что она всю ночь тусовалась с Кларионом в парке аттракционов. Да он их обоих испепелит на месте. Вернее, для Блика придумает самую изощрённую казнь, в то время как Эшли как следует выпорет ремнём, а после отправит на исправительную неделю в матери в Хельхейм. Исправительную, потому что недельные нотации богини смерти та ещё пытка. Естественно, отец ей не поверил. Демонолог недоверчиво прищурил взгляд голубых, как и у самой Эшли, глаз, присел напротив дочери, сидевшей за столом и попивавшей ранним утром кофе. — Ты уже минут пятнадцать мешаешь кофе, хотя, сдаётся мне, он уже остыл, — заметил Константин-старший, из-за чего дочь Хель плотно сжала губы. Дура. Так рассеянно вести себя при нём недопустимо. Мужчина внимательно всматривался в лицо своей дочери, пытаясь понять без слов, что же с ней творится. — Эти же пятнадцать минут я пытался у тебя спросить кое-что про руны, но ты упрямо молчала, словно мыслями была далеко отсюда. А когда я тебя окликнул, ты продолжала сонно клевать носом, — экзорцист слегка подался вперёд, обеспокоенно смотря на заметно нервничающую полубогиню, что теперь испепеляла взглядом стол, того и гляди сейчас прожжёт в нём дырку. — Спрашиваю ещё раз и не вынуждай меня применить Клинок Ночи: что — с тобой — происходит? «Да так, гуляла всю ночь напролёт с психопатом-подростком, являющимся Повелителем Хаоса и врагом моей команды, а так всё замечательно». Такой ответ не сойдёт. Джон и слышать о Кларионе не захочет — если уж влюблённость дочери в Робина он как-то терпел, то Ведьмака просто в порошок сотрёт. Эшли подняла усталый взгляд на отца, плотно сжав губы. Ей хотелось рассказать ему обо всём: о её безумно-жгучих чувствах любви и привязанности к Клариону, жесточайшей борьбе между любовью и долгом и том, как она устала быть частью Юной Лиги Справедливости. Но полубогиню останавливало что-то. Язык словно онемел, прирос к нёбу. Ей было слишком сложно собраться с духом и рассказать отцу правду. Да, он подозревает, что что-то камнем на сердце лежит у Эшли, и хочет ей помочь… но как бы с его помощью ни стало хуже. Нет. Как бы Эш ни любила отца, сейчас не время было ему обо всём рассказывать. Сначала она должна сама всё обмозговать и как следует разобраться в себе. Кому она преданна больше: любимому человеку или команде, которая её никогда не воспринимала? Нож по сердцу, и ноющая боль в душе снова воет раненым зверем. — Ничего, — с внезапной резкостью отчеканила дочь Хель, взяв себя в руки и загнав паникующую маленькую девочку, которой, как никогда раньше, требуется совет и помощь старших, глубоко внутрь сознания. Константин удивлённо посмотрел на дочь, но та даже бровью не повела. Взяв со стола кружку кофе, к которой она за всё это время не притронулась ни разу, Эшли резко встала из-за стола и пошла в свою комнату, небрежно бросив на ходу: — Поздно легла спать, вот и всё. Издалека полубогиня услышала протяжный вздох, но она изо всех сил старалась не обращать на него внимания, как бы ни хотелось обернуться, броситься в успокаивающие объятия отца и рассказать ему всё. Она сначала должна попытаться сама в себе разобраться. Тряхнув головой, чтобы отогнать мрачные мысли, Эшли прикоснулась губами к кружке и тут же скривилась. — И правда, холодный, — с этими словами, дочь Хелы поспешно удалилась в свою комнату.