Драконьи дети

      Кассандра, потерявшая сознание, лежала неподвижно, как статуя, и казалось, будто сама жизнь медленно уходит из её тела. Люди вокруг неё метались в беспокойстве, стараясь сделать хоть что-то, чтобы привести её в чувство, но их усилия были тщетны. Одна женщина осторожно взяла её за руку, пытаясь нащупать пульс, но её лицо исказилось от тревоги — сердце Кассандры билось настолько слабо, что казалось, будто оно вот-вот остановится. Бледное, как мрамор, лицо девушки было покрыто каплями пота, температура её тела неумолимо росла, словно огонь пожирал её изнутри. Даже самые опытные целители, которых призвали на помощь, стояли в растерянности, беспомощно переглядываясь.       Луна, несмотря на усталость, продолжала неотрывно смотреть на свою кузину, её серые глаза потемнели от бессонницы и тревоги. Она сидела у постели Кассандры, не сводя с неё глаз, и аккуратно промакивала лицо девушки тонкой тряпочкой, смывая солёный пот, словно это могло хоть как-то облегчить её страдания. Луна не спала уже вторые сутки, её тело было на грани истощения, но она не могла позволить себе закрыть глаза, зная, что Кассандра в таком состоянии. Луна пыталась проникнуть в сознание своей кузины, стремясь найти и устранить причину её состояния, но каждый раз наталкивалась на непреодолимый барьер, преграждающий путь. Тёмные всполохи этого барьера с силой отбрасывали её назад, заставляя болезненно морщиться. Её магическая способность, которой она так гордилась, теперь казалась бесполезной — ритуал Валтора установил ментальную защиту, которая распространялась на всех троих, делая Луну бессильной.       Эти дни были для Луны настоящим испытанием. После ритуала её тело буквально излучало магию, а в голове мелькали незнакомые заклинания и формулы, которые, как ей казалось, должны были бы открыть перед ней новые горизонты. Она чувствовала, как знания переливаются внутри неё, как волны моря, но они так же быстро исчезали, как и появлялись. Луна жадно пыталась запомнить хотя бы часть из них, записывая в толстую тетрадь, которую она всегда держала под рукой. Эти новые знания волновали её, пробуждая в ней давние мечты и амбиции, которые с детства жили в её душе. Ей так хотелось бы тут же помчаться к Валтору и попросить его обучить её всему, что она теперь могла постичь, но состояние Кассандры не позволяло ей покинуть её постель ни на минуту. К тому же, сам Валтор сейчас возглавлял поиски пропавшей, и Луна знала, что он ни за что не бросит это дело, пока не отомстит за унижения своей новоявленной сестры.       Тишину лазарета нарушили лёгкие, почти неуловимые шаги. Луна вздрогнула и повернула голову — в комнату вошла миниатюрная брюнетка, её тёмные волосы мягко обрамляли лицо, а глаза были полны беспокойства. Белладонна, тихо шурша подолом длинного платья, подошла к кровати, на которой неподвижно лежала Кассандра. Она некоторое время смотрела на девушку, как будто пытаясь найти хоть какие-то признаки улучшения, но её лицо оставалось серьёзным. — Тебе стоит поспать, — еле слышно проговорила Белладонна, её голос был мягким и успокаивающим. Она избегала смотреть Луне в глаза, зная, как тяжело будет той оставить кузину одну, но также понимая, что Луна уже на грани.       Луна взглянула на Беллу с благодарностью и усталостью. Она понимала, что Белладонна права, но всё равно чувствовала себя виноватой за то, что оставляет Кассандру даже на короткое время. Всё же она кивнула и медленно поднялась с места, её ноги дрожали от усталости. Луна ещё раз посмотрела на сестру, прежде чем покинуть лазарет, и в этот момент на её сердце легло тяжёлое, подавляющее чувство. Она шла медленно, чувствуя, как каждая клетка её тела требует отдыха, и несколько раз останавливалась, чтобы перевести дыхание. Сон одолевал её, затуманивая мысли, но она не могла позволить себе расслабиться, пока не доберётся до своей комнаты.       Когда дверь её покоев закрылась за ней, Луна, наконец, позволила себе упасть на кровать, чувствуя, как тяжёлое покрывало мгновенно стало камнем. Но даже в тишине своей комнаты, даже закрыв глаза, она продолжала видеть бледное, страдающее лицо Кассандры. Луна знала, что если бы могла, то прямо сейчас встала бы и вернулась к сестре, но её тело отказало ей в этом желании, погружая в долгожданный, но беспокойный сон.       Белладонна села в кресло у постели, её движения были мягкими, но лицо выражало глубокую тревогу. В тусклом свете магических светильников её тёмные глаза казались бесконечно глубокими, словно в них таились все её страхи и сомнения. Она с трудом подавила вздох, чувствуя, как в груди нарастает тяжесть. Пальцы дрожали, когда она осторожно взяла руку Кассандры, её кожа была ледяной, как у мертвеца. Белладонна сосредоточилась, пытаясь передать свою энергию по венам девушки, надеясь, что это пробудит её хотя бы на мгновение.       Тёплая волна силы медленно прошла по руке Кассандры, но Белладонна ощущала, как большая часть её энергии рассеивается, не достигая цели. Глубокое разочарование сжало сердце девушки, она была знакома с несовместимостью магий фей и ведьм, но никогда не чувствовала себя настолько беспомощной. Её силы истощались с каждым ударом сердца, и Кассандра, казалось, лишь сильнее погружалась в свою тьму. Она вздрогнула, её пальцы едва заметно дернулись, но никаких других признаков жизни не последовало. Грудь девушки едва заметно вздымалась, её дыхание было таким слабым, что казалось, будто в любой момент оно могло прекратиться.       Белладонна откинулась на спинку кресла, чувствуя, как мышцы её тела напрягаются от усталости. Её мысли были хаотичными, беспорядочными, они метались между отчаянием и надеждой. Она вспоминала, как ещё ребёнком наблюдала за своей матерью, которая была выдающимся лекарем. Каждый её жест был точен, каждый шаг — выверен. Белладонна знала, что в её крови течёт та же сила, тот же дар, но сейчас, когда это было нужно как никогда, её разум оказался пустым, словно тёмное озеро без отражений.       Её дыхание участилось, когда мысли о Валторе вторглись в сознание. Она дала ему обещание — спасти Кассандру любой ценой, и теперь это обещание грозило разбиться о камни её беспомощности. Белладонна закрыла глаза, пытаясь удержаться на грани отчаяния. Все её мечты о будущем, о ребёнке, который мог бы обрести в Кассандре сильную и магически одарённую опекуншу, рушились прямо у неё на глазах. Она чувствовала, как на неё наваливается страх, что она не справится, что подведёт всех.       Внезапно, словно вспышка света в темноте, её разум осветила мысль. Это было как внезапное озарение, решение проблемы, которое казалось таким простым, таким очевидным, что Белладонна сама не могла поверить, что раньше не догадалась. Её глаза широко распахнулись, и, не теряя ни минуты, она вскочила со своего места. Всё тело пылало адреналином, ноги несли её из комнаты, словно она летела, а не бежала.       Она мчалась по коридорам дворца, её дыхание становилось всё более сбивчивым, сердце стучало в груди, словно хотело вырваться наружу. Она знала, что времени у неё почти не осталось. Ей нужно было найти Валтора, прежде чем он уйдёт на поиски. Белладонна прибежала к казармам, её глаза лихорадочно скользили по лицам и фигурам, пока не заметили знакомую светловолосую макушку. Увидев его, она ощутила облегчение, как будто тяжёлый груз спал с её плеч. — Мне нужна твоя помощь, — её голос был полон решимости и эмоций, когда она подошла к Валтору. — Я знаю, как вылечить Кассандру. ***       Кассандра очнулась в бездне чёрной мглы, её дыхание стало неровным, сердце бешено заколотилось от охватившей её паники. Она не чувствовала почвы под ногами, вокруг был только густой, давящий мрак. Руки инстинктивно начали шарить вокруг, в тщетной попытке найти хоть какую-то опору, но её окружала лишь пустота, такая же холодная и враждебная, как та, что поселилась в её душе.       «Где я?» — пронеслось в её голове. «Где же все?» Луна, отец и Валтор остались там, в реальности, оставив её одну в этом зловещем мире. Мысли о Марке причиняли боль, ведь он уже давно забыл о ней, особенно после того злополучного бала. Её тело задрожало от бессилия. Всё, что оставалось, — сдаться. Она медленно опустилась на колени, ощущая, как её силы покидают тело, как тяжёлые цепи страха и отчаяния обвивают её разум.       Вдруг окружающая темнота начала клубиться, словно живое существо, вырисовывая уродливые силуэты, которые при каждом её движении словно оживали, становясь всё более зловещими. Они вытягивались, извивались, пряча в своих недрах тени и вспышки магии. Кассандра чувствовала, как её разум на грани слома, как безумие подкрадывается всё ближе. Но в самой гуще этого ужаса что-то мерцало, что-то тёплое и знакомое.       Синие искры. Они были единственным источником света в этом тёмном мире. Каждый раз, когда они пролетали мимо, Кассандра чувствовала, как её сердце вновь наполняется слабой надеждой. Эти искры приходили оттуда, где её ждали и верили, что она сможет вернуться. С каждым всполохом её тело немного расслаблялось, позволяя ей на мгновение вдохнуть полной грудью, но тёмное колдовство вновь и вновь поглощало этот свет, оставляя её в ещё большей темноте.       И вдруг, из мрака, словно материализовавшись из самой тьмы, появился Валтор. Но это был не тот Валтор, которого она знала и любила. Этот был выше, шире в плечах, от него исходила опасная, огненная мощь, словно он был воплощением самой ярости. Его глаза горели диким огнём, а на лице играла хищная улыбка, полная злорадства. В его руке, сверкая, появился фаербол, который он с лёгкостью подбросил вверх, готовясь к атаке.       Кассандра ощутила, как её сердце замерло. Она едва успела увернуться от огненного шара, который с грохотом пролетел мимо, опалив ей кожу своим жаром. Она упала на холодный каменный пол, ударившись коленями, но, быстро поднявшись на ноги, бросила испуганный взгляд на Валтора. В его глазах промелькнула досада, но это чувство быстро сменилось ещё большей решимостью. Он приготовил новые огненные шары, медленно приближаясь к ней. Его глаза пристально следили за каждым её движением, готовясь нанести следующий удар. Она понимала, что бежать было некуда, ведь пустота вокруг не предлагала ни одного укрытия. В конце концов, его магия настигнет её, и тогда…       «Нет,» — пронеслось у неё в голове. — «Я не позволю этому случиться.» Её сердце билось в бешеном ритме, страх и решимость переполняли её. Но в этот момент тьма заговорила. — Оставь её, эта слабачка ничего не сможет сделать, — раздался голос, спокойный и холодный, словно ледяной ветер, который пробирается до самых костей.       Звук раздавался отовсюду, эхом отскакивая от стен, если они вообще были. Из тени вышла женщина, её длинные, как ночь, волосы струились по спине, и фиолетовые глаза горели в темноте, словно два раскалённых угля. Кассандра мгновенно узнала её — это была её мать, Луиза. Но что-то в ней было не так. Она выглядела моложе, чем Кассандра её помнила. Седина исчезла, морщины разгладились, и голос стал тоньше, почти мелодичным, но при этом каким-то чужим, враждебным. — Она не должна погибнуть, — продолжала Луиза, — ведь у твоего «братца» снесёт последние остатки мозга после гибели Кассандры, и… — Так и скажи, что не хочешь вредить дочери, — Валтор прорычал, его голос стал грубым, низким, исполненным ярости.       Валтор вдруг сменил личину. Его человеческие черты начали искажаться, превращаясь в нечто чудовищное. Перед Кассандрой стоял огромный монстр, алого цвета, с фиолетовыми наростами, покрывавшими всё его тело. Кожаные крылья нервно трепетали за его спиной, словно готовые расправиться в любой момент. От него исходила чудовищная сила, подавляющая всё живое, заставляющая содрогаться от одного лишь его присутствия. Это был демон, древнейшее существо, жаждущее уничтожить всё живое.       Кассандра едва удерживалась на ногах под натиском его могущества. Она чувствовала, как её тело становится тяжёлым, как каждая кость наливается свинцом, грозясь сломаться под этой невыносимой тяжестью. Но хуже всего была тьма, которая вновь начала обволакивать её сознание, вытягивая последние силы. — Она будет полезна, — произнесла Луиза, её голос звучал сдержанно, но в нём чувствовалась властность, которую Кассандра никогда раньше не замечала у своей матери. Она наклонилась к девушке и, слабо улыбнувшись, тронула её щёку. — Ты ведь поможешь маме, глупышка? — её тон был сладким, но в нём таилась угроза. — Никогда! — крикнула Кассандра, собрав остатки своей воли. Её тело протестовало, каждое движение давалось с трудом, но она смогла оттолкнуть руку матери, отступая назад и падая на холодный каменный пол.       Демон с интересом наблюдал за сценой. Его взгляд был пронзительным, он оценивал каждое их движение, каждый их жест, готовый вмешаться в любой момент. Но что-то в его глазах выдавало уважение — он наслаждался этим конфликтом, ожидая, чем закончится семейная драма. — Сильна, — тихо присвистнул демон, его тон был пропитан восхищением, но и скрытой угрозой.       Луиза, напротив, казалась разочарованной. Её взгляд стал ледяным, когда она отстранилась от дочери. Её губы были сжаты в тонкую линию, в глазах появилась едва заметная искра ярости. — Какая жалость, — притворно запричитала она, покачав головой. — Бедняга Марк, как жаль, что его больше никто не увидит!       Эти слова пронзили сердце Кассандры, как нож. Её глаза наполнились слезами, в которых смешались ярость и страх. Как могла её собственная мать угрожать Марку, человеку, которого она когда-то любила? — Чего ты хочешь? — её голос дрожал, но в нём звучала решимость. Она уже знала, что этот бой будет не только за её собственную жизнь, но и за жизнь тех, кто был ей дорог.       На губах Луизы появилась безумная, торжествующая улыбка. — С этого и стоило начинать! — ответила она, её голос прозвучал с хищной радостью, словно она уже знала, что победа будет за ней. *** — Ты уверена? Это чертовски опасно! — голос Луны звучал надрывно, тревога искрилась в её голубых глазах. Её руки слегка подрагивали, и она невольно сжала пальцы в кулаки, пытаясь справиться с охватившей её тревогой. — У нас нет другого выбора, Луна, — ответила Белла, её голос был полон решимости, но глаза выдавали внутреннее беспокойство. — Если это не поможет, то Кассандру уже ничего не вытащит из-за грани…       Слова прозвучали как приговор, и в комнате повисла гнетущая тишина. Луна глубоко вздохнула, пытаясь собраться с мыслями. Она знала, что Белла права, но страх за судьбу подруги сковывал её волю. — Ладно, я согласна, — наконец, прошептала Луна, её голос дрожал, как у человека, готового шагнуть в бездну. — Надеюсь, что всё выйдет хорошо…       Едва заметно кивнув, Белла начала превращение. В этот момент вся её уверенность превратилась в концентрированный порыв магии. Тёмный энергетический шар окутал её тело, и вокруг неё заискрили синие молнии, ослепляя всех в комнате. Магия пространства закружилась вокруг неё, словно вихрь, затягивая её в свой водоворот. Её фигура изменилась, платье, некогда подходящее для дворца, исчезло, уступив место тонкому, шелковому наряду. Этот новый наряд едва прикрывал её бедра, а глубокий вырез на груди добавлял ещё больше драматичности её образу. Тонкая ткань струилась вниз, создавая впечатление, что её наряд был соткан из самого ветра. Любой магический всплеск заставлял ткань развеваться, обнажая ещё больше её тела.       Туфли на высоком каблуке испарились, и на их месте появились замысловатые украшения с огромным сапфиром между пальцев. Камень, искрясь магическими молниями, будто жил своей собственной жизнью. Её руки укрылись тончайшими, словно паутина, перчатками, а за спиной выросли огромные крылья, которые поблёскивали на свету, словно сотканные из чистого света. Превращение энчантикс всегда было зрелищем завораживающим, вызывающим невольное восхищение у всех свидетелей. Это была кульминация магической силы, и каждая фея-хранительница имела своё уникальное превращение.       Маг, стоявший рядом, наблюдал за этим зрелищем с лёгкой усмешкой на губах, но в его взгляде читалась неуверенность. Он поджал губы, снял свой тяжёлый плащ и лёгким движением руки, как если бы это было привычным ритуалом, вызвал магический порошок ворона. Этот порошок был опасным концентратом магии, способным разрушать светлые заклятия и вызывающим усталость и апатию у всех светломагических существ.       Задумка Беллы была одновременно проста и сложна. Смешивание пыльцы фей и порошка ворона всегда давало неожиданный результат. Это могло быть как мощнейшее лекарство, так и опасный яд, способный уничтожить даже самых стойких существ, невосприимчивых к магии. Но у них не было выбора, кроме как ждать чуда и надеяться на лучшее. Ведь иначе Кассандра, лежащая на постели в бессознательном состоянии, больше никогда не вернётся к жизни. Смесь этих волшебных ингредиентов была их последней надеждой.       Белла призвала из воздуха флакон, источавший нежный аромат, наполняющий комнату сладостью амброзии. Аромат был настолько чарующим, что казалось, он мог заставить забыть все тревоги. Луна, нервно сглотнув, посмотрела на лежащую безжизненно Кассандру, её сердце сжалось от боли, и она тихо вздохнула, протягивая руку к магу. Маг передал ей свой флакон, наполненный тёмной магией. Прах ворона, казалось, струился из флакона как тёмный шлейф, угрожающе извиваясь в воздухе, но в нём не было ничего отталкивающего — скорее, он напоминал нечто невыразимо древнее и могущественное.       Луна крепче сжала флакон в руках, ощущая его прохладу, и закрыла глаза, сосредотачиваясь на своём заклинании. Она знала, что в этом ритуале ей отводилась ключевая роль, она должна была стать связующим звеном между светлой и тёмной магией. Это было невероятно опасно, ведь её магия ещё не достигла своего полного потенциала. Добровольно отданная крупица её силы сопротивлялась, стараясь отдалить соприкосновение частиц как можно дольше, но Луна, собрав всю свою волю в кулак, смогла совладать с этими силами.       Подняв фиалы над головой своей подруги, Луна начала читать замысловатое, певучее заклинание. Магические слова текли, как река, переплетающая свет и тьму в единое целое. Пыль и порошок смешивались в её руках, образуя нечто новое, таинственное и пугающее. Медленно, словно по спирали, они осыпались на лицо Кассандры, которая всё ещё была во власти своего мрачного кошмара.       В этот момент стены мрака, окутывавшие сознание Кассандры, начали рушиться. Огромные куски тьмы осыпались, и алые с синими искрами свет стали проникать в её сознание. Демон и ведьма, что преследовали её в этом мире, исчезли, оставив за собой только ухмылки на своих лицах. Но, когда свет пронзил её душу, перед ней остался выбор, терзавший её сердце: жизнь любимого или предательство новой семьи.       Прошло несколько минут, но ничего не происходило. Маги начали переглядываться с растущим чувством отчаяния. Всё выглядело так, будто их последняя надежда провалилась, и Белла, ощутив горечь поражения, медленно отвернулась. Луна, опустив плечи, пошла вслед за ней к выходу из комнаты. Шаги эхом отдавались в тишине, когда они почти достигли двери, как вдруг раздался шумный вдох.       Кассандра, подскочив с кровати, жадно вдохнула воздух, словно он был самым сладким напитком в мире. Её глаза открылись, полные жизни и благодарности. Она жила, и свет магии, который они все почувствовали, был ярче, чем когда-либо.