Воспоминания

Черный песок памяти скрипнул под ногами Элдерлингов, спустившихся к реке, осыпался маленькими водопадами меж выступающих из берега камней, и снова Жаони показалось, что он и ей, а не одним драконам, нашептывает что-то едва слышно, певуче, увлекая за собой в далекие времена, которые могли вспомнить, разве что, самые мудрые из Повелителей. Старшая бросила быстрый взгляд на Вараля, задумчиво шагавшего рядом, глядя под ноги, и подумала, что уж он-то должен знать об этом все — недаром прочитал столько книг. Вот юноша остановился, наморщил покрытый мелкой синей чешуей лоб, и девушка потянула его за руку, предлагая устроиться на песке. Он сел, вытянув длинные ноги; она опустилась рядом, зарывшись одной рукой в сыпучий теплый песок. — Мы пришли поговорить, — напомнила она, ероша пальцами свои короткие непокорные волосы. — Да, — рассеянно отозвался Вараль, глядя на прозрачные воды реки. Жаони терпеливо ждала, пока он начнет: за годы общения с синим Элдерлингом она смогла научиться терпеть, пока он соберет свои идеи — и расскажет все связно и понятно для собеседника. Она всегда была уверена, что мысли Вараля проносятся у него в голове на совершенно невероятном, никому больше не известном языке, и с такой скоростью, что ему нужно время, чтобы сформулировать их для простых смертных. — Поговорить, — повторил юноша, скрещивая длинные ноги. Он снова напомнил ей его дракона — лазурного с настоящей проседью Киора, самого мудрого из всех, что ей довелось знать. — Что-то случится, — промолвил Элдерлинг, и Жаони невольно оглянулась на укрытые коконы змей, мирно дожидавшихся своего часа. — С ними? — она невольно перешла на шепот, кивая в сторону холмиков на берегу. — Со всеми, — медленно проговорил Вараль, глядя в пространство. Девушка мягко положила ладонь ему на плечо — временами юноша становился очень хрупким в душевном плане, словно его, как дракона, настигала память прошлых веков. В такие моменты Жаони всегда была рядом с ним — чтобы поддержать, помочь. Иногда он начинал плакать, иногда боялся без причин. Многие недолюбливали его за это — странностей, как говорится, должно быть в меру — но она из-за этого испытывала к Варалю странную нежность. Как к брату, наверное. С ней такого раньше не было — все знали ее как руку, держащую копье, как воительницу, но никак не заботливую и поддерживающую подругу. — Что случится? — тихо спросила она, заглядывая в васильковые глаза. — Не знаю, — Старший моргнул, потер виски пальцами и вздохнул совсем уж устало. — Прости. — Ничего, — подбодрила его Жаони, ласково похлопав по плечу. — Я все понимаю. Она постаралась себя убедить в том, что это всего-навсего пустое видение, и ничего больше — как уже случалось с ее лучшим другом. Ничего не будет — Варалю просто стало нехорошо, тревожно, и все, что ему требуется, — это немного развеяться. — А представь себе, — произнесла девушка, — скоро снова будет праздник, и сотни новых драконов взлетят в небо! — Да, конечно, — со слабой улыбкой согласился юноша. Он опустил сцепленные руки на колени, глядя на свои переплетенные пальцы. Похоже, энтузиазм Жаони его не заразил. — Хорошо, — решительно сказала она, поднимаясь на ноги и потянув его за рукав туники. — Идем. — Куда? — растерялся Вараль, но покорно встал. — Прогуляться, — ответила девушка. Она решила увести его подальше от россыпей песка памяти и от дремлющих драконов, заключенных в свои коконы. Похоже, сегодня не тот день, чтобы смотреть на них — особенно бедному Варалю. Они, утопая ногами в песке, побрели в сторону города, над которым кружило несколько блестящих драконов, не то собиравшихся на охоту, не то биться между собой за королеву. Сам Кассарик казался спящим — не в пример Кельсингре, где вечно бурлила жизнь от сотен Элдерлингов и драконов. Здесь же было очень тихо, пока не приходили из моря змеи и пока не вылуплялись молодые драконы. За это Жаони и любила его — за свой неспешный и ровный ритм, исполненный благородства и ума. Другой город не подошел бы и Варалю — в веселой и шумной Кельсингре он бы просто потерялся, растворился среди других. Но здесь он был к месту — неспешный, спокойный и мечтательный, тот, под чьими чуткими пальцами джидзин оживал чуть иначе, чем у других, кристаллы огня на его лбу вспыхивали новыми красками, а в глазах светилось ясное понимание самых невероятных даже для Старших вещей. Жаони снова подумала, что Киор сделал правильный выбор. Без нее Вараль бы заблудился в сложном лабиринте города-улья. Держа его под руку, воительница вела его за собой, ловко лавируя между попадающимися на их пути прохожими. Иные кивали и улыбались — ему, ей, иногда обоим сразу. Кассарик был низким городом, и солнечные лучи редко пробивались между домов на улицах. Иногда Старшей казалось, что и живут-то они почти как в норке, и мысль о городе под землей ее смешила. Ну надо же, какая глупость — строить город неразлучных с драконами Элдерлингов там, куда не попасть Повелителям! Конечно, были у них и подземные залы — обширные, крепкие и надежные, но они служили только для человеческих нужд обитателей Кассарика. Драконам же они были не нужны. В таких залах пусть нужно было освещать с помощью зачарованного металла… Им на глаза попалось несколько пестро разодетых танцоров, разминавшихся на небольшой площади, и Жаони, охнув, остановилась, заставив замереть и своего спутника. — Праздник ведь! — объяснила она озадаченно нахмурившемуся Варалю. — Ты помнишь? — Точно! — осенило юношу. — Сегодня будет петь та девушка… — Уж не про знаменитую ли ты Янисту? — насмешливо спросила Старшая. — Имя которой знает каждый ребенок? — Яниста, — рассеянно повторил молодой человек. — Верно. У нее очень сильные стихи. — И замечательная музыка, — согласилась Жаони, любуясь танцорами. Один из них наигрывал какую-то задорную мелодию на флейте, пока двое других выделывали невероятные па и коленца, удивительно гармоничные, так что девушка даже задумалось, было ли это лишь разминкой или уже полноценным танцем. Пускай Варалю и многим другим нравилось пение Янисты, сама она предпочитала танец — язык тела. И сейчас она зачарованно наблюдала, как Элдерлинги то замедляли движения, превращаясь в плавных и грациозных, похожих на настоящих драконов существ, то вдруг складывались, сгибались под невероятными углами, крутились волчком. Это зрелище ее завораживало. — Идем, — синий Старший потянул ее за рукав туники. — Не стоит подглядывать за репетицией. Жаони нехотя оторвалась от созерцания, сознавая, что на редкость тактичный Вараль прав: на незаконченное произведение не смотрят, и ей не следует наблюдать за тренировкой этих молодых людей. Они пошли дальше, но звук флейты еще долго доносился до них, затрагивая сокровенные струнки в ее сердце. — Жаль, что я не смогла стать танцоркой — вздохнула она наконец. — Поговори с Сунехом, он наверняка с радостью тебя обучит, — улыбнулся краешком рта Вараль. — Шутишь! — рассмеялась воительница. — Думаешь, Бриз мне позволит променять копье и доспех на ленту и яркий костюм? — Возможно, — после некоторого размышления сказал юноша. — Если я правильно помню, Нараель одинаково благоволит и последователям искусства, и… — Я же пошутила! — фыркнула девушка. — Это был риторический вопрос, Валь. На него можно не отвечать. — Извини. Они шли какое-то время в молчании. — Ты и правда думаешь, что он бы мне разрешил? Нараель? Вараль подумал еще несколько минут. — Если бы ты окончательно не забросила военное дело, он бы только порадовался, что ты приобретешь лишние навыки, которые полезны во многих областях, включая битвы, — наконец изрек он. — Ты понимаешь, что только что свел танец к набору движений, укрепляющему мышцы и улучшающему координацию? — возмутилась Жаони. — Я рассуждаю с предполагаемой точки зрения Бриза, — он пожал плечами. — Ох, Валь! Танец — это что-то большее, чем движение! Это язык, выражение себя через свое тело… — Я понимаю, — мягко отозвался Элдерлинг, прикоснувшись кончиком пальца к ее губам. — Я все понимаю, Жаони. Девушка по старой привычке встряхнула головой, позабыв про свои короткие волосы, потом снова улыбнулась другу. — Наверное, ты прав, — согласилась она. — Я поговорю с Айвенилем, как только увижу его. — Киор упоминал, что он может быть вместе с ним в купальнях, — припомнил Вараль. Купальни были любимы всеми драконами без исключения, поэтому крайне редко туда можно было прийти и сразу застать свободным хотя бы один бассейн. Нараель, или же Бриз, дракон, которому служила Жаони, исключением не был — не мог отказать себе в удовольствии погреться после охоты. Дракон же Вараля, старый Киор, пользовался там неоспоримым авторитетом, и большинство молодых драконов покидали свои ванны, стоило ему появиться. — Нет уж, — Старшая поморщилась. — Если я застану его там, он заставит меня полировать его чешую, а я это вчера уже сделала. — Увиливаешь? — неожиданно хихикнул Вараль. — Можно сказать и так, — легко согласилась она. — Предпочту увидеться с Нараелем на празднике или уже завтра. — Я хотел зайти к Киору, — задумчиво сказал юноша. — Он не пойдет на праздник, а я хотел поговорить. Полагаю, ты ко мне не присоединишься? — Киор очень мудр, но я правда не хочу встретить Бриза, а риск велик, — Жаони с сожалением покачала головой. — Я доведу тебя дотуда, а потом пойду в сторону площади. Встретимся там. Путь к баням занял около десяти минут — все это время между двумя Элдерлингами висело непринужденное молчание, которое не было нужды прерывать. Само присутствие другого уже много значило для каждого из них, и слова им нужны не были. Купальни в Кассарике были куда меньше и скромнее, чем в Кельсингре, однако и драконов здесь было меньше, за что местные жители их очень ценили. Когда Вараль вошел в теплое помещение, его сразу обдало горячим паром, клубами валившим изо всех ванн, где нежились цветные ящеры. Нужды в частом купании у них не было — разве что после охоты они могли вернуться грязные, да еще после битв за право летать с королевой, но уже давным-давно драконы стали воспринимать горячую воду и как источник удовольствия. Иногда им компанию составляли их чешуйчатые слуги, которым позволялось чистить чешую их господ. Киор обнаружился в самой большой ванне — старый дракон удобно разлегся на дне, жмуря глаза от удовольствия. Несмотря на свой возраст, он был весьма близок к Элдерлингам и к Варалю в особенности: они понимали друг друга буквально с полуслова. Уловив среди бесчисленных шорохов звук шагов своего синего Старшего, дракон приподнял одно веко, глянул на него тускло-медным глазом и снова закрыл. Вараль присел на бортике рядом с его массивной головой, почесал лоб, покрытый мелкой чешуей, и дракон довольно заурчал, точно гигантский кот. — Ты точно не пойдешь? — мягко поинтересовался юноша, заглядывая в закрытые глаза. — Точно, — низко рыкнул Повелитель. — Я слишком стар для этого, друг мой. Повеселись там за меня. — Я бы лучше остался с тобой, — вздохнул Вараль. — Несмотря на то, что там будет выступать Яниста. — Яниста? — задумчиво протянул Киор. — Это девушка Саорнис? Как же, как же, славная девочка с чудесным голосом… Она хорошо поет во славу своей королевы. К тому же, — в голосе дракона проскользнул смешок, — там будет Жаони, я прав? — Будет, — согласился юноша. Не оглядываясь по сторонам, он стянул тунику через голову и забрался в горячую воду, небрежно откинув вихрастую голову. В его ушах негромкий плеск, голоса, дыхание — все слилось в один ровный, убаюкивающий шум. И все же неясная тревога не отступила на второй план, как он надеялся. — Киор? — негромко позвал он. — Меня мучает предчувствие. — Вот как? — сонно отозвался дракон. — Как будто что-то грядет. Что-то страшное, что затронет нас всех. — Но ты не можешь повлиять на это, верно? — заметил синий. — Не отравляй себе вечер, мальчик. Я понял тебя. Вараль слабо улыбнулся и глубже погрузился в воду. Действительно — незачем портить такой замечательный праздник.