Зарисовки. Часть 4

Несмотря на то, что сочельник давно наступил, дом-на-дереве был на удивление тих и спокоен, словно бы позабыв о традиционной предпраздничной суете. Идея Вероники - подготовить все подарки и украсить дом заранее, оказалась удачной и крайне разумной, с учетом непредсказуемости их жизни. И, проведя вечер за веселым праздничным ужином и традиционным обменом историями, друзья разбрелись по комнатам крайне довольные вечером и друг другом. И теперь в полночной тишине дремлющего дома слышались лишь приглушенный шепот Маргарит да тихий смех Рокстона, затаившихся в кладовой. Наследница, по уже сложившейся традиции, до последнего фыркала над не первый год предлагаемой идеей обменяться подарками как в детстве - тайно оставив их под кипарисом, снабдив лишь запиской с именем. Пусть сама более остальных и не терпела напыщенных праздничный речей (Челленджера на них тянуло каждый раз, вопреки стенаниям и увещеваниям друзей), в итоге заявила, что вообще не собирается больше идти у них на поводу и принимать участия в такой глупой затее, как обмен подарками, которые, по сути, никому и не нужны на этом чертовом плато. Потому теперь в строжайшей тайне и экстренном порядке доупаковывала давно заготовленные свертки. О ее так называемой слабости знал лишь Джон. В последнее время между этими двумя вообще не осталось секретов, а потому и поводов для серьезных ссор. И спроси любого жителя дома, каждый бы ответил, что лучшего подарка чем этот никто из них на Рождество и не желал. И все же у Маргарит на все было свое мнение и свои планы. - Смотрится великолепно, - изрек Рокстон, восседавщий на сундуке с запасами кофе и пожирающий Маргарит в яркой материи восхищенным взглядом. - На мне или в целом? - Усмехнулась наследница, перестав кружиться на месте. – Если ты не забыл, сари должно подойти Финн. А у нас с ней весьма разные типы внешности! - Все равно смотрится великолепно, - хмыкнул Джон, - и, мне кажется, что небесно-голубой любой из вас будет к лицу. - Ну-ну, лорд Рокстон. Не смотрели бы Вы столь многозначительно, и я бы, возможно, Вам даже поверила. Они вновь рассмеялись, и Маргарит принялась осторожно выпутываться из легкой ткани, стараясь не повредить ее ненароком. С тех пор как Финн по найденным у Вероники книгам не на шутку прониклась Индией, ее культурой и верованиями, Маргарит несколько месяцев кряду трудилась над замысловатой вышивкой, пропущенной по краям будущего сари. - Знаешь, ты ведь могла и не таиться, - протянул Рокстон, аккуратно заменяя оплавившиеся свечи на поставках. – Вряд ли это как-то повредило бы твоей репутации. - Репутации? Дорогой мой! После того как Вы штурмом захватили мою комнату, ее уже ничем не испортишь! - Кхм. Помнится, Вы не очень-то и сопротивлялись, дорогая! Маргарит подарила ему хитроватую сияющую улыбку и поправила прическу, закрепив волосы пучком на затылке. Шпильки, пока она кружилась, рассыпались по полу, и она временно заменила их попавшимся под руку подарком для Челленджера - курвиметром на изящной длинной ножке, отлитым из чистого золота и искусно украшенным вязью. - Репутации моей может быть терять и нечего, но никто не должен прознать о моих способностях швеи! Не хватало еще смещать Веронику с ее поста извечной хозяйки. Я слишком долго притворялась лишенных каких бы то ни было полезных в быту умений. Закончив свою нехитрую работу, Рокстон сократил разделявшее их расстояние и заправил выбившуюся из пучка прядку, не упустив случая в мимолетной ласке дотронуться до ее щеки. Да коснуться губ легким, тающим поцелуем. После чего поспешно ретировался в свое убежище, не дожидаясь последнего предупреждения перед выдворением из кладовой. Но в этот раз Маргарит не стала упрекать его за вольность, отвлекающую от дела, лишь закусила губу, скрывая улыбку. Абсолютно счастливую. - Так к чему я это - даже не вздумай выдать мой секрет. Иначе даже самый лучший подарок на свете тебя не спасет от расправы! - Хорошо, что я заготовил не один, а сразу пять! И вновь за дверью раздался приглушенный смех, что нашел отражение в улыбке на губах у каждого жителя дома-на-дереве, вовсе и не думавших спать. Нед крепче прижал к себе Веронику, касаясь губами перемазанной в краске щеки. Общий портрет жителей дома, только-только законченный, подсыхал в углу, дожидаясь грядущего торжественного размещения в комнате Джорджа. Финн отложила в сторону истрепанный томик с учением Будды и в сотый раз поправила яркую бумагу, обернутую поверх шкатулки с украшениями достойными леди из высшего света. Тихонько выругался, зазевавшись, Челленджер - обжег руку горячий клей, которым он скреплял листы последнего новенького дневника, в обложке из кожи раптора. Тихо улыбался сквозь дрему Саммерли, раскинувшись на удобной, широкой кровати, совсем недавно сколоченной и размещенной в бывшей комнате лорда Рокстона…