Повесть о Свободных Землях

— Мисс.? — Ага. Мисс. Мужчина средних лет, держащий ее в своих руках и двигающийся так, словно занимался танцами всю жизнь, усмехнулся. — Что ж, Мисс Мисс, вы очень приятная собеседница и, несомненно, достойная лишь самых изящных и провокационных вопросов, так что, как вы, столь юная прекрасная особа, относитесь к нашему новому так неожиданно взошедшему на престол Королю? ≪ Вы говорите так много лишних слов, невероятно. Как вообще возможно впихнуть их все в одно предложение ≫, — подумала она и растянула фальшивую улыбку еще шире, показывая белоснежные зубы и желая чтобы эта музыка закончилась быстрее. — Я и не сомневался в вашей красноречивости и отзывчивости! Как по мне, он глуп и слишком юн. Не сможет это дитя удержать такие огромные земли в своих неопытных, слабых руках, — продолжил ее партнер, пока она пыталась вспомнить, почему вообще согласилась на этот танец. Вот она стоит и пьет сок из винного бокала, вот она улыбается какой-то женщине с очень странной прической, тут она думает о том, что ее собственные волосы выглядят не лучше, а потом туман и она уже в центре зала. — Премного благодарен за оказанную мне честь. Разделить с вами последний танец вечера стало настоящим подарком, — поклонился мужчина и поцеловал тонкие изящно длинные пальцы своей партнерши. Вероника поспешила на выход, зная, что через пару минут хозяйка дома начнет искать ее, чтобы провожать гостей. Несколько раз в год ее мама устраивала пышные празднества, придумывая для них, по мнению девушки, преглупейшие поводы. День Религиозной свободы. Праздник Преданности Королевству. Вечер в честь единства Свободных Земель за три месяца до Дня Единства. И каждое из них была обязана посещать вся семья. Вероника закрыла дверь в свою комнату и прислонилась к ее холодному дереву спиной. Этот вечер был самым долгим в жизни наследницы семейства Тейт. Она, конечно, говорила так после каждого приема, но это не играло никакой роли, ведь они будто бы были ее вечной тюрьмой. Девушка выпрямилась и наконец ослабила нити, которые уже много часов не давали ей дышать. Надеть веревку на шею или утянуть себя корсетом, потрясающее разнообразие в жизни ≪столь юной прекрасной особы≫, Вероника вздрогнула, надеясь забыть все детали очередного кошмара как можно быстрее, и скинула на пол подаренное кем-то из родственников платье. За это ей точно устроят выговор, и не только потому, что оно было действительно красивым. Она медленно прошла к зеркалу с полузакрытыми от усталости глазами и, сев перед ним, начала вытаскивать из волос тысячи и тысячи булавок, украшенных драгоценными камнями, казалось, что вся прическа состоит только из них, уложенных и закрепленных в нечто очень странное. — Это просто катастрофа, — прошептала девушка, падая лбом на сложенные руки. Каждый такой день высасывал из нее все силы, и каждый раз казалось, что сейчас можно лишь лечь и больше не вставать… Конечно, до следующего «важного праздника», организованного мамой, участвовать в котором ее заставят силой. Вероника уснула, сидя у зеркала.

***

Солнечные лучи такие тихие. Прогоняя ночь, они приглашают утро на улицы города, погружая все вокруг в тепло. Она любила открывать свою травяную лавку еще до того, как кто-либо просыпался, а из неспящих были только пьяные мужчины, сидящие на влажной от росы траве, выгнанные из всех таверн небольшой деревни, которую она называла домом. Лавка Мэри находилась неподалеку в лесу, девушке же такое уединение было по душе. Когда единственное, что тебя может отвлечь, пение птиц или цветы, распустившиеся, пока ты спала, ты ощущаешь восхитительные умиротворение и спокойствие. В какой-то форме даже безопасность. Она любила шумные праздники на главной деревенской площади, любила девушек, извивающихся в танце в цветных платьях, любила пение хором о Свободных Землях и их процветании и любила петь вместе со всеми. Но тишина ей все же была ближе. — Что заставило его величество встать в такую рань? — усмехнулась Мэри, увидев сидящего у запертой двери парня с самым скучающим на свете видом. Он вздрогнул от удивления, услышав девушку, и улыбнулся. — Жду очаровательную торговщицу травами, которая продаст мне парочку ветвей мяты и мандариновую настойку с экстрактом ванили, — произнес гость, ослепляя хозяйку лавки своей самой искренней улыбкой, — Не знаешь, когда она придет? — закончил он вопросом. Мэри закатила глаза, но посмеялась. — Давно меня ждешь? — спросила она, снимая с шеи потрепанную плетеную веревку, на которой висел немного проржавевший ключ от лавки. — Всю жизнь, — ответил парень, со вздохом приложив руку к сердцу. — Ты знаешь, что ты придурок? — Я подожду очаровательную продавщицу здесь, — скорчился гость и сложил руки на груди, делая обиженный вид. — Заходи, Кайл, не будь ребенком, — с легкой улыбкой покачала головой Мэри и открыла дверь.

***

— Беннет Рикардо Тейт, я горжусь тобой, — с воодушевлением произнесла Гвендолин Тейт, представительница старшего поколения семьи, пожимая руку парню в синем выглаженном костюме, — он младше тебя на два года, а разумнее на целую жизнь! — продолжила она, уже смотря на Веронику, вкладывая в каждое слово все свое неодобрение. — Мама, не дави на нее, твой младший сын тоже начал не сразу, но только посмотри, каких высот он достиг! — мама Вероники провела рукой по волосам дочери, улыбаясь ей и желая одними губами удачи, и вышла из комнаты. День за днем, сразу после завтрака, Гвендолин собирала детей своей дочери в общей комнате для проведения «особых занятий». Бабушка Вероники была уверена, что все члены семьи должны знать вдоль и поперек два тома о становлении Свободных Земель и том, откуда берется вся сила Королевства, в котором они живут. И, конечно же, семейная реликвия, книга, возраст который, как думала сама девушка, превышает сам мир. Книга учащая управлять этой силой, должна быть изучена так, словно они сами ее написали. — Лаванда, расскажи о Теобальде I для своей старшей сестры, которая так упорно противится знаниям, — бабушка вновь обратила свой недовольный взгляд на старшую внучку. — Теобальд был великим человеком! Я его просто обожаю. Он был так умен и храбр, что аж сердце замирает, когда я думаю о том, как он вонзал свой раскаленный меч в сердца врагов Свободных Земель, защищая свой верный и сильный народ! Ох. А еще он был так красив… — Милая, историю. Расскажи о строительстве самого великого замка, который когда-либо воздвигал человек. — О, хорошо. Это произошло около тысячи двухсот лет назад. Теобальд, тогда еще просто принц небольшого Восточного Королевства, возвращался домой после визита к соседям для заключения соглашения о торговле. У берега Бриллиантового океана принц остановил конвой, вымотанный двенадцатичасовым движением почти без передышек, было решено сделать двухдневный привал для отдыха и охоты, чтобы пополнить запасы для дальнейшего пути… Когда Теобальд ступил на землю, ставшую после центром его королевства, он нашел таинственные расщелины, стены которых всегда были черны и мокры, словно сам океан омывал их днями и ночами. Вдыхая тяжелый запах сырости, принц часами смотрел в каменно стеклянную бездну, поддаваясь ее тьме все больше и больше и… —… это свело его с ума! — перебил ее Беннет, с воодушевленной улыбкой. — Он вернулся домой и приказал собрать команду самых гениальных архитекторов того времени, которые построят ему замок, Черный дракон, наводящий ужас на всех, кто когда-либо его видел. Темницей для него должны были служить эти пещеры, пещеры, превратившие принца в безумца. — Он не был безумцем, Беннет, он был великим, как ты не понимаешь? — с обидой спросила Лаванда, — Он был прекрасным правителем, героем, освободившим страдающих и объединившим Свободные Земли, а ты выставляешь его каким-то сумасшедшим! — Теобальд I был гением. И был безумцем. Он построил место, в которым мы сейчас живем, только благодаря ему существует такое великое Королевство, как Свободные Земли, но он разговаривал с глыбами камней! Оникс обладает мощнейшими защитными свойствами, конечно, все это знают, но разговаривать с ним, это стремно, — Беннет победно сложил руки на груди и посмотрел на Лаванду, считая, что той уже будет нечего ответить. — Но он был прав, темницы веками сдерживали врагов Королевства, Джилион Гвард, Марганнет Твид, Морисон Свеп, эти имена ни о чем тебе не говорят? Все их владельцы сгнили за железной решеткой в окружении таких же монстров. Сгнили, сдерживаемые силами Черного Оникса. Силами, которые нам предстоит понять. Как ты планируешь делать это, если не желаешь даже верить в них! — Лаванда вскочила, нависнув над братом. Гвендалин положила руку на плечо внучке, качая головой. Младшие постоянно вступали в перепалки и ожесточенные дебаты, а Вероника просто любила наблюдать за ними, на самом деле она любила и слушать, ей нравилось то, чему их учили, но она бы в жизни это не признала. На улице пошел дождь, крупные капли заколотили по деревянным рамам и подоконникам, семья поспешила закрыть окна.

***

Он протянул сверток невысокой женщине, одетой в слегка потрепанное платье с несколькими заплатками, ее яркий рыжий фартук выделялся на фоне остальной серости. Она задержала взгляд на обернутой бумагой и перевязанной грубой веревкой посылке, и обратив его на парня, улыбнулась.  — Как всегда вовремя в любую погоду! И, уверена, все также вкусно. Ты не хочешь остаться, выпить чаю, пока дождь не кончится? — Благодарю вас, миссис Краун, но мне нужно успеть закончить работу к полудню, чтобы я смог пойти на спектакль своих сестер. Но в другой раз с удовольствием! — Твоя матушка просто волшебница, мои дети в восторге от ее выпечки, — женщина приняла сверток и протянула парню пару монет. — Ты замечательный мальчик, Джейсон, — она закрыла дверь. Наступая на грязь и уже успевшие скопиться лужи, он поспешил к следующему клиенту.

***

— Я останусь у тебя до конца своих дней! — голова с черными как уголь волосами опустилась на вышитую цветами подушку, лежащую на сколоченной пару месяцев назад скамье. В тот день Вероника посчитала, что этому месту не хватает гостеприимства, она не хотела покупать готовую мебель у мастеров, подобных тем, кто обустраивал ее собственный дом. Она хотела, чтобы в лавке Мэри все было таким, как сама Мэри. Нежным, уютным и... другим. Поэтому теперь в списке ее талантов значилось плотничество. — Ты же знаешь, что я не живу здесь? Типа прихожу-у, ухожу-у. Это не мой дом, — девушка улыбнулась и опустила подбородок на руки, смотря на подругу. — Я буду спать на этой лавке и питаться чаем, который ты готовишь, и ягодами, которые собираешь. И буду варить тебе всякие настойки и тому подобное, ты будешь их продавать. А я буду спать на этой лавке. — Самым важным в твоем великом плане является сон, я правильно понимаю? — И чай. Он тоже важен. Колокольчики, звон которых Мэри называла музыкой ветра, прервали разговор девушек. В лавку вошел утренний гость. — Здравствуй, Кайл, давно не виделись, — Вероника напрягла губы и сложила руки под головой. — Ты отращиваешь волосы? — Привет, Рони. Считаешь, что длинные волосы у парня это странно? — Нет, я считаю что твое лицо странное, а это просто наблюдение. Ты не думал записаться в Братство, они все время носят шлемы, так что проблема будет решена. — А ты как всегда само очарование. — Не в моих силах это контролировать. Кайл послал ей воздушный поцелуй и облокотился на прочную деревянную стойку в нескольких сантиметрах от Мэри и, улыбнувшись ей, протянул небольшую ромашку. — Только не в моем новом доме! Прекратите вести себя так слащаво. Меня от вас тошнит, — Вероника перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку.

***

Бывает что ты встречаешь человека и просто знаешь, что это навсегда. И речь не о той любви, которая порождает браки и семьи. Это о любви, которая рождает самую крепкую дружбу. Вероника набрела на лавку случайно и это стало одним из тех моментов, которые делят жизнь на до и после. Мэри запнулась и лестница, опертая на полки с отварами начала падать вместе с ней. Если бы чужая рука не удержала равновесие, девушка бы точно получила пару ушибов. Хоть и в таком простом деле ее уберегла какая-то незнакомка. Тот самый снег на голову. Никто не мог и предположить, что эта встреча за собой повлечет.