Любовь не может быть самоцелью, иначе она теряет всякий смысл. ©
«Онни, не думала, что до этого дойдёт и я, всё-таки, заведу дневник, куда буду изливать то, что накопилось внутри. У меня есть столько вещей, которые я так хочу рассказать, но не хватает смелости посмотреть тебе в глаза. Знаешь, впервые, я ощущаю жалость к самой себе: поверила тому чему не должна и теперь расплачиваюсь за это. Ю Сыль, неужели «нас» никогда не будет?» В последнее время я начала ловить себя на мысли, что абсолютно не знаю, какой человек моя сестра. Какие мысли её посещали? Как она жила эти годы без меня? Чувствовала ли она грусть? Или испытывала радость? Или, быть может, она также убегала от трудностей, как я, чтобы только не ощущать дуру в своём сердце? Пыталась избавиться от давящих и доводящих мыслей, крутящихся в голове болезненными образами? У меня не было ответа ни на один вопрос и, наверное, не узнала, если не нашла её дневник. Каждая строчка, напитанная искренними чувствами заставили увидеть мир твоими глазами, и понять, что мои мысли были слишком эгоистичными, и не хотела понимать, какой ураган чувств бушевал внутри тебя. Я сделала больно не только себе, но и впервую очередь сестре. Моё бегство принесло свой клад в наше будущее, о котором не имею права даже сожалеть. И имею ли вообще на это право? На следующий день первым делом решила изложить свои подозрения о умышленном убийстве в полицейском участке, однако меня никто не хотел слушать, отмахиваясь тем, что для восемнадцатого подростка у меня слишком бурная фантазия или в любом случае должна предъявить существенные доказательства, которых, собственно не было, и любое слово, вроде: «Вы можете посмотреть ближайшие видеокамеры?» одаривали взглядом, будто им больше заняться нечем, чтобы слушать малявку, как им выполнять свою работу. Такой исход событий лишь взорвал во мне вулкан несправедливости. И после провальной миссии найти ответ самой совсем отчаялась, посчитав себя неудачницей. Стоило мне увидеть раненую Ын Сыль, так вся ненависть к ней рухнула в одно мгновение, словно никогда не существовало. Такая неизвестность чувств испугала. Единственная причина, по которой я жила у дяди, — это была ненависть к семье и своему близнецу, а что делать теперь, когда она ушла? Жить здесь и начинать всё сначала? А как же Тэхён? Чжи Ын? Друзья ведь ждут моего возвращения. «Я так рада». — Чёрт! - обречённо вздыхаю, фалангами пальцами хватаясь за пряди волос. Слышать обеспокоенный голос Ын Сыль в своих мыслях заставляет сомневаться в выбранном пути. Почему она стала вести дневник именно с «онни»? Неужели, я и вправду так дорога тебе, Ын Сыль? Поднявшись с тёплого местечка, подошла к большому зеркалу, в детстве, в котором любили с сестрой корчит рожицы, а повзрослев, хотели найти различия между нами. «Что это за близнецы, которые не отличаются друг от друга?». На этот вопрос у нас не было ответа, и честно пытались смириться с этим, но возможно ли это, когда находится тот, кто напоминает и давит на больное место, специально выводя из равновесия? Разве сейчас будет правильным решением, если сдамся?Flashback
Музыкальный класс. Пустая аудитория. И один человек, играющий на фортепиано, настолько увлекшись в собственном произведении, что не замечал вокруг себя чужого присутствия. Красивые длинные пальцы скользили по чёрно-белым клавишам, создавая прекрасную мелодию, которая тронит своей игрой даже бездушного человека; сердце, от которой трепетно взрогнет и забьётся в ритме, даря лёгкую теплоту от наслаждения. — Разве это не прекрасно, чувствовать музыку сквозь себя? - молвит мелодичный голос и я, избавившись от навождения, хмыкнула себе под нос от наивности парня и хотела продолжить путь в нужный кабинет, как его слова заставили замереть на месте. — Так играла Хан Ю Сыль. Аж сердце замирает от её игры. — Ты знаешь меня? — Ты – тот, кто будет сражаться до победного, - улыбается искренно, что улыбка отражается в карих глазах. — Это не так, - в моём голосе мелькнула грусть, отчего стала противна самой себе, и мгновенно пришла в раздражение от показавшей слабости перед незнакомце. — Всё это в прошлом. — Ничего не бывает прошлым, если сердце начинает ныть от боли».End flashbacka
Слова друга, к сожалению, оказываются тем, за что могу зацепиться и найти для себя причину, чтобы остаться здесь на неопределённой срок. Убедить отца не потребовалось много времени, упрекнув в халатности воспитания собственного ребёнка, да и дисциплины вообщем, поэтому, даже не выслушав возражения матери, заявила, что не буду уступать в принятом решении. «Оставайся сильным, когда всё рушится!» повторила фразу, заученную со средней школы, снимая резинку с длинных волос, где волной падают на плечи и одеваю бейдж с «Han Eun Seul» на грудной карман.В этот раз я не сбегу!
***
Частная школа «Secan» впечатляла своим огромным размером, в особенности с коридорами в ней, смутно напоминающий лабиринт, где только счастливчик найдёт выход на свободу, что лично для меня, заменявшей близнеца, всё выглядело до жути одинаковым и заставило потрепать нервы, пока не добрела до назначенной цели, и не стала свидетелем построения ловушки для везунчика. Дверная рама послужила опорой для моего плеча, когда с лёгкой усмешкой на устах смотрела на веселящих ребят, предвкушая крах своей жертвы. «Наивные» подумала я, подождав некоторое время, заглушая внутри себя озорного дьяволёнка, который рвётся в бой за справедливость, и утихомирила мыслью, что лучшая защита – это нападение. Сейчас не время развивать конфликт с вражеской стороной, стоит пропустить одно сражение, чтобы выиграть войну. Решительно открыв дверь, предусмотрительно широко раскрыла её, а сама любезно осталась стоять за пределами порога кабинета. Сушак холодной воды пролился на линолеум, завершив падение пустым звуком ведра. В классе воцарилась мёртвая тишина. — Упс, - прижала ладонь губам, — Затея не удалась, - под удивленные взгляды демонстративно обошла лужу, целеустремленно направляясь в конец кабинета, где дожидалась моя новоиспеченная парта, за которой придётся коротать неопределённый срок. Её внешний вид огорчил, да и собственно, ничего иного не ожидала: деревянная поверхность полностью была исписана цветными ручками, несущими ужасными и оскорбительными словами. Самая выделяющаяся из них, словно выцырапанная ножом, лезвием по сердцу прошла, сразу же возведя в голове отрывки кошмарной ночи, последствия которой глубокая кома без шанса на пробуждения. Только вот... Перестав водить пальцем по надписи, подняла глаза на класс: каждый из них сейчас был занят своим делом, чему-то улыбались, выглядели абсолютными беззаботными, будто не могли сделать ничего плохого – сущие дьяволы в человеческом обличии. И ещё смотрят сверху на меня, точнее на Ын Сыль, считая, что их действия останутся безнаказанными? — Наша неудачница стала умнее? — знакомый голос врезается сквозь осуждающие мысли, и передо мной стоит невоспитанный чурбан без манер из автобуса. Сегодня я впервые вижу его в качестве ученика и впервые замечаю, что он достаточно привлекателен. Белоснежная кожа, мягкие черты лица, алые губы и чёрные как смоль волосы, — образ современной Белоснежки. От подобного сравнения губы растягиваются в ядовитой усмешке. — Отсталой я никогда не была, — неслышно отвечаю и достаю с рюкзака набор увлажняющих салфеток. Пальцы с остервенением стирали раздражающие колкости, напитанные особой ненавистью к ней, а перед глазами всё прежде мелькающее и ужасное слово: «сдохни». — Что, сам хочешь это сделать? Необратимый зрительный контакт. Парень с едва уловимой ухмылкой, подчёркивающая весёлые искорки в глубине потемневших карих глаз, садится за соседнюю парту, нарочно сдвига мой стул в сторону. Он реально действует мне на нервы. Последние штрихи, и парта обрела божеский вид для дальнейшего обучения. Конечно, есть свои плюсы сидеть за последней партой: открыт кругозор на всех одноклассников, откуда можно тайно наблюдать за ними и узнавать о их слабостях, кроме одного человека. О соседе я знать меньше всего хотела. — Эй, неудачница, принеси воды! - на мой только что вычистый стол облокотилась посторонняя пара рук, держа пустую бутылку. Лим Со Ра, имя указанное на бейдже, уставилась на меня пронзительным взглядом, словно я задолжала крупную сумму денег. В этот момент неосознанно сравнила «одноклассницу» с коллектором: её густые брови были странно выщипаны, создавая чёткую линию и когда она хмурилась - они сраслись, чем создала пугающий эффект, хотя на лицо вполне была симпатична. В конкурсе «Мисс Страшила» заняла почётное первое место. Сначала хотела съязвить в своей привычной манере, но вовремя одумалась, и безоговорочно отправилась выполнять приказ, а это точно не была просьба из её уст, не забыв, по случайности зайти в кабинет врача и прихватить слабительное заодно. Не стану отрицать, что с великим удовольствием смотрела, как опустошается ёмкость у Со Ры, только это никак не сравнится с взрывным падением опоздавшей ученицы, приземлившись пятой точкой в мокрое пятно. На ее растерянное лицо можно было смотреть вечно: она быстро пришла в себя и поднялась. — Это твоих рук дело!? - весь гнев обрушился в мою сторону без попытки разобраться. Этот миг настал. Первая встреча с мучительницей трёхлетний давности, при виде которой каждый раз испытывала страх, избегала любого контакта с ней и задавалась одним вопросом: «Почему мы пали не в милость ей?». В начале года средней школы мне казалось, что мы нашли общий язык, в каком-то смысле были похожи друг на друга, а в иной момент всё изменилось: потрекательства, обвинения и ложь стали неотъемлемой частью моего пубертатного периода, и сбежав в неизвестность, не знала чего хотела от жизни, и есть ли в этом каком-то смысл? Ответ я смогла найти в течении этих трёх лет, а теперь кажется, что вновь в поиске него. — А доказательства есть? - придать голосу волнение потребовалось много усилий, чтоб не вызвать лишних подозрений. — Великодушно благодарю за то, что безвозмездно помогла вытереть пятно. Жаль было, если такая участь постигла бы учителя. — Ты что, эликсир храбрости приняла? - две предшественницы Юн атаковали меня, как коршуны, будто я собиралась разжечь топор войны. Я, наклонив голову, из-под челки рассматривала девушек, аура которой была грозящей или хотели, чтобы была такова, хотя, как-бы они не старались испепелить меня своими ядовитыми взглядами лишь под их контроль села на своё место. Мелкой колькости им было недостаточно, одна из них позволила себе наглость протянуть руку к моему лицу и резко сжать копну волос у корней, причинив слабую боль. — На неприятности нарываешься? - её голос не вселял ничего хорошего, специально придав ему стойкость и пренебрежение, — Забыла уже своё наказание за непокорность? — Учитель идёт! - кто-то из одноклассников оповестил о приходе преподавателя, сразу же создав мельтушение по кабинету. Юна исподтишка наблюдала за открытой сценой перед её глазами наверняка наслаждаясь тому, как причиняют мне боль, и сказанные слова о наказании будоражат прилив энергии для внутреннего недовольства, поэтому инстинкт защиты срабатывает быстрее, чем мысли в голове и перехватываю руку девушки перед тем, как уберет и сделает вид, что ничего не происходило. — Ты что делаешь? - светлые глаза распахнулись в удивлении, — Отпусти! Я сжимала её руку своими фалангами пальцев, ногтями впиваясь в смугловатую кожу, прекращая думать о последствиях. Чтобы сестра сделала в этот момент? Молча выдерживала издевательства, или, может дала отпор? Первый вариант звучит больше реалистично, а со вторым медленно возьму в свои руки, постепенно подниму планку Ын Сыль к нормальной школьной жизни, где она обязательно должна оставить счастливые воспоминания, чтобы двигаться вперёд. Дёрнув «одноклассницу» на себя, её лицо приблизилось на пару сантиметров, таким образом заставила посмотреть в мои глаза. — Хватит трогать меня за волосы. Это больно, - добавив драматичность в голосе, получилось вполне выдавить из себя обиду, которая вот-вот выплевет через слёзы. — Что? — Мисс Ян, может Вы займёте своё место? – А? Да, учитель Ким, - девушка извиняется, садится на своё место, а я ощущала лёгкую победу над ней, маленькую, но всё-таки одержала вверх от её выходки, словно почувствовала приятный воздух в холодную погоду, согревая, только это ощущение вмиг ушло в небытие, когда наткнулась на непонимающий взгляд шоколадных глаз. Мой взор прошёлся по всей фигуре стоящего мужчины, начиная от кожаных туфлей, медленно поднимаясь по тёмным джинсам, выглаженной светлой рубашке, расстёгнутой на две пуговицы, и тонким пальцам, сжимающие бардовый журнал, постукивая им по своему плечу. Осознание чего-то нехорошего сразу обрушивается, когда понимаю, что мои глаза меня не обманывают и это действительно он. — Зануда Ким, — роняю голову на сложенные руки, мысленно жалуясь на то, что внутренний озорнишка пойдёт в пляс без неё, оставляя под чётким прицелом её личного надзирателя. «Почему в дневнике не было ни одного словечка о сексапильном учителе с одурманивающим ароматом одеколона, подчёркивающего в нём мужественность властного мужчины?» Слюнки так и текут от одного вида этого шикарного преподавателя, ненароком сравнивая его с дядей. Интересно, у всех такая же реакция будет, если Ли Чон Сок сейчас будет распинаться в образе сонсэннима? Да по нему половина женского мира сохнет, а я тут взяла кучку подростков с играющими гормонами. Разочарованно вздохнув, поднимаю голову, слыша тему сегодняшнего урока. Рука тянется к пеналу, чтобы достать ручку, только замирает на пути. — Школьное насилие, — данная тема вызывает иронию сложившейся ситуации. Учитель Ким обладает талантом вправить мозги самому безнадёжному человеку, однако это не распространяется на учеников, где тараканы безобразия омрачили остатки человеческого разума. За полчаса в кабинете разгорелась целая дискуссия, от которой мне хотелось открыто смеяться и обозвать всех идиотами, противоречащих самим себе. — А что делать тем, кто лишён рассудка и продолжает добивать жертву ложными обвинениями? — задаю вдруг вопрос я, не прекращая рисовать в тетради незамысловатый рисунок скрипичного ключа. Слова прилетели к тому, кому, собственно, и предназначались. — Найти компромисс, — отвечает снисходительно шатенка, повернувшись в полуоборота, и наспех зашевелила губами что-то вроде «заткнись». Я, конечно, предпочла проигнорировать сказанное. — Например, средняя школа. В одном классе учатся две девочки: одна прилежная ученица, на которую равняется весь класс, вторая — новенькая с тщетными попытками самоутвердиться за счёт других, что в итоге привело к банальной зависти успехам прилежной ученицы. Мелкие колкости превращаются в открытые издевательства, натравляя класс против неё. Те, кто равнялись, стали теми, кто начал презирать. И где найти компромисс, если зависть берёт вверх? — с новым вызовом отвечаю ей, не собираясь проигрывать начатый раунд. Девушка явно испытывает недовольство, не прекращая испепелять враждебным взглядом, от которого мне ни горячо, ни холодно. — Может, прилежная ученица была не настолько хороша, что стала изгоем в собственном классе? — Настоящая правда всегда неправдоподобна, — на её лице заиграли желваки нарастающего гнева. — Чтобы сделать правду правдоподобнее, нужно непременно подмешать к ней порцию лжи. И неважно, что случится с тем, кто пострадал больше всего от обвинений: ложные слова подобны смертельному приговору, — минутную тишину нарушил звонок, оповестив про конец занятия. Я почувствовала груз от собственных слов, частично признав свою старую школьную жизнь. Мне потребовалось немало усилий, чтобы вскарабкаться на вершину и показать себя, как сильную личность, сейчас есть шансы преодолеть старые раны, может быть, найти причины их возникновения. — Хан Ын Сыль, помоги мне донести тетради до учительской, — раздаётся голос учителя, где нескрываются нотки раздражения от предстоящего неприятного разговора, а ему есть что мне предъявить и это вполне заслуженно. — Ничего не изменилось. Что тогда, что сейчас таскаю бесполезные вещи, — ворчу себе под нос, подстраиваясь под его шаг и была услышана им, получая в ответ смешок. Намджун любезно придержал дверь, впуская первой переступить порог учительского кабинета. Стандартное помещение с маленьким личным пространством для каждого преподавателя. — Разве ты не должна сейчас быть в Новом Орлеане? — не заметив никого поблизости, сонсэнним переходит на «ты» и обращается именно ко мне. Положив стопку на стол, откидываю прядь волос за спину и оборачиваюсь с невинной улыбкой на устах. — Вы не поверите, я всё-таки решила взяться за ум и встретиться со злом лицом к лицу, — уверенно твержу ему, на что ловлю на себе скептический взгляд карих глаз. — Неправдоподобно... — Дядя сдал, да? — смиренно принимаю поражение, подняв руки вверх. Учитель заулыбался, продемонстрировав свои привлекательные ямочки. — Сонсэнним, Вы же умеете хранить тайны? — Ты ж не зря завела на уроке тему о жертве ложных обвинений, — догадался о моём ходе мышления, но не одобрил поступок моего вмешательства в школьную жизнь сестры. — Самый худший препод тот, кто знает тебя, как облупленную, — на моё замечание мужчина совсем невинным жестом потрепал мои волосы, испортив идеально уложенную чёлку. Накуксившись, учитель засмеялся и ткнул пальцем в надутую мной щеку. — Чжи Ын ведь не сильно злится на то, что я так резко изменила свои планы? — Вы вместе должны были участвовать в музыкальном конкурсе, — в голосе я почувствовала упрёк, и вина слегка накрыла меня, на что опустила взор вниз. Этого события мы ждали больше месяца, усердно работая в репетиционном зале, всё время что-то меняя или дополняя, и может быть, я была огорчена таким стечением обстоятельств, если бы не наш общий друг, который не бросит «умирающего» на произвол судьбы. — Сестра рада, что ты всё-таки набралась смелости и решила посмотреть проблеме в лицо. — Не поверите, я впервые рада тому факту, что у меня есть близнец, — улыбаюсь яркой улыбкой, а Намджун все равно замечает, насколько она выглядит измученной и фальшивой. Его взгляд становится серьёзным, и тень весёлости покидает лицо. — Хан Ю Сыль, мне стоит знать, где сейчас твоя сестра? - мой обречённый вид совсем его не радует и не спешит расспрашивать детали моего появления, — Я уверен, что у тебя есть веская причина находиться здесь. Пожалуйста, не натвори глупостей. Ын Сыль здесь ещё учится, — проходит мимо, садясь на стул. В кабинете воцарилась тишина, и эта тишина начинала давить на меня. Ким Намджун был моим преподавателем в старшей школе Нового Орлеана, также приходился старшим братом моей лучшей подруги и другом моего дяди. Наши отношения связывались на очень тонкой основе и всё из-за того, что я обвинила Чжи Ын в похищении нотной тетради и она явно не предаст ей таланта, не забыв конечно вложить хамство и всё такое, что не заставило трудом выстроить стену перед одноклассниками, считая меня сложным подростком. И именно она стала инициатором моего посещения психолога по совместительству кем и был её брат, которому пришлось вправлять мне мозги длительное время. Год назад он уехал по обмену в Корею, так мои сеансы и прекратились. — Сонсэнним, я не могу ничего пообещать взамен, — на мои слова Ким поворачивает голову, готовясь выслушать, что я хочу сказать. — Пока я справлялась с трудностями, встречая на пути дядю, друзей, Ын Сыль превратилась в жертву издевательств, и с ней не было никого, кто мог разделить страдания. Я сама виновата, что бросила её и хочу искупить вину, чтоб её жизнь стала чуточку легче. — Какая заботливая старшая сестра! — Я серьёзные вещи здесь говорю, а Вы смеётесь над мной. Это огорчает, - бурчу недовольно, когда открылась перед ним, — Между прочим, сонсэнним, а Вы ведь тоже пользовались властью преподавателя и влепили тогда двойку, хотя я отлично знала предмет. — Понятия не имею о чём ты говоришь, — отмахнулся от меня, и я с улыбкой покинула учительский кабинет, абсолютно доверяя, что мой секрет останется за пределами того кабинета и только между нами.***
Время тянулось ближе к обеду. За этот период школьные негодяи умудрились не раз испортить мне день: подставляли подножку, пытались разрисовать парту, и окончательной точкой для взрыва характера стал мой мокрый шкафчик, решив, что ему требуется срочная дезинфекция. Капли воды стекали вниз, образовывая пятно под ногами, чем вызвала смешки из уст «одноклассников». Они косили взгляды, насмехались и им абсолютно было плевать, что своими действиями рушат жизнь, колечать нежную душу девушки. Вытянув принадлежности сестры, сложила их поверх шкафчика, и решила, что больше не стану терпеть издевки от тех, кто не заслуживает даже внимания. Пустой кувшин без воды послужил толчком для плана. — В чём твоя проблема, Сон Ю На, что начинаешь портить чужие вещи? — ставлю перед её носом очевидное доказательство моих мокрых вещей. Шатенка переводит взгляд с ёмкости на меня, строя невинное выражения лица, чем сильнее выводит из себя. Вот таких людей терпеть не могу: с виду пай-девочка, а на деле - демон в юбке. — С чего ты решила, что это моих рук дело? — стоящие рядом девушки начали хихикать. Сон прекрасно влилась в роль безобидной ученицы. — Ты действительно хочешь знать ответ? — её взгляд не изменился. Все так же был стеклянным, не боящимся ничего на своём пути. — На кувшине и на замке шкафчика алый след от лака, а ногти в классе красила ты, — взяла бывшую подругу за руку, убеждаясь в том, что именно она сделала подлянку. На указательном пальце была стёрта малая часть лака, размазавшись не лучшим образом. Он не успел высохнуть. Одноклассница резко выдёргивает свою руку, тем самым задевая ёмкость. Звук стекла раздаётся по всему кабинету, тот час привлекая к себе внимание. Я болезненно шикнула и схватилась за руку, из которой неотрывным потоком начала сочиться кровь, после осела на корточки, прижимая её ближе к себе. Боль была, словно лезвием прошла по коже и следом за ней последовало облегчение, будто то, что держала внутри себя вышло наружу. Это было странное ощущение и из-за него не сразу поняла, что учитель мельтушился подле меня, выясняя причину случившегося, и проследив за моим взором, недоброжелательно кивнул головой. — Учитель, я не виновата, — Сон резко поднимается, не делая попытки помочь. — Ын Сыль сама... — Хочешь сказать, что я сама это сделала? — прибавить голос отчаяние не составило труда: запястье жутко болело и даже прижимая руку к ткани не помогло для остановки крови. — Ын Сыль, немедленно иди в лазарет, а ты, Сон Ю На, следуй за мной к директору, — поднявшись, сравнялась с ней ростом. За столь долгое время вновь смотрю в её глаза, и они ни капельки не изменились, продолжая видеть презрение от одного лишь моего существования. Искала ли я причину такого отношения? Может быть. Её слова звучали слишком правдоподобно для всех, а мои как жалкие попытки оправдаться. В средней школе было тяжело побороть напор её обвинений, она же не станет ухудшать ситуацию своими попытками оправдаться? Отец, услышав моё имя, должен предпринять какие-то меры, в этот раз свидетелем был и учитель Ким. Одноклассники не смогут принять её сторону в этот раз, чтоб избежать наказания. — У тебя плохая свёртываемость крови, — медсестра несколько раз успела поменять вату, — Тебе следует принимать препараты для свертывомости, а лучше обратиться к доктору. — Обязательно последую вашему совету, — натянуто улыбаюсь, продолжая смотреть, как женщина обматывает запястье бинтом, от чего со стороны могло казаться, что я вскрыла себе вены. Большинство подростков совершает что-то подобное от неразделённой любви или проблем в семье; продолжая смотреть на обработанную рану думала: «Насколько должна быть причина, чтобы пойти на такое?». Перечислить проблемы нашей семьи и не хватит десяти пальцев: настолько погрязли во лжи. Мы не похожи на настоящую семью или просто я не её часть. — О чём ты задумалась, что не заметила моего присутствуя? Недалеко от кушетки стоял парень, которого предпочла бы не видеть ближайшее десять лет. Высокий юноша, привлекавший меня в средней школе своей игрой на фортепиано, смотрел на меня сверху вниз. Его взгляд темных глаз по-прежнему был необычно добры, хоть он и старался строить из себя независимого человека. — А должна была? - обиды прошлого дали о себе знать в саркастической форме. — Снова с Ю На поцапалась? — отвечает мне язвительно, незабыв добить нежеланным именем, и садится рядом. Его присутствие до сих пор вызывает двоякое чувство: я должна злится, ненавидеть, а вместо этого чувствую радость. Чон изменился: детские черты лица обрели мужественные очертания, лучезарные глаза не светились задорством и духом соперничества, искренняя улыбка превратилась в фальш, и единственное, что осталось прежним - творческий беспорядок на голове и след краски возле губ. — Вроде того, - уклончиво соглашаюсь. Чонгук берёт мою руку и я чувствую его тепло, совсем как в бывалые времена, когда он переживал о моих ранах. — Не боишься, что Ю На увидит? — Мой отказ привёл к активным действиям, — грустно улыбается. — Было странно её видеть рыдающей на пороге своего дома. — Она умеет плакать? — Неделю назад вломилась в мой дом и сотый раз твердила, насколько она тебя ненавидит, — его ответ озадачил меня. В тот вечер Ю На пришла к нему после случившегося? Тогда он... тоже знает про аварию? — Что-то случилось в тот день? — Что? - Чон скосил взгляд, смотря на меня с подозрением. — Ю На не станет без причины ненавидеть, поэтому... — Снова ссору затеваешь? - щурится, а я отвожу взгляд. Умело переводит разговор в другое русло, чем больше ставит себя в поле подозрения и никак не могу понять, как стоит к нему относиться. Его увлечение к Ын Сыль что-то серьёзное или играет с чувствами, вроде «не люблю, но и отпустить не могу»?. Если меня злит эта ситуация, тогда насколько было больно Ын Сыль видеть их вместе? Сердце раскололось на части. — Ты поговорила с Ю Сыль? — вопрос медленно доходит до меня и непонимающе смотрю на него, словно интересуюсь: «С чего бы?» — Ты же месяц собиралась с духом, чтобы поздравить её за первое место в музыкальном конкурсе. — Конкурс? — удручённо начинаю напрягать свои извилины. Он имеет тот день посвящённый благотворительному фонду помощи детям с онкологическими заболеваниями? Дядя тогда пожертвовал не слабую долю денег и выступил с речью, пригласив меня, как одного из лучших композиторов современного времени. Одна из композиций была посвящена внутренней борьбе между чувствами любви и ненависти. – Нет. Не хочу усугублять наши и так ужасные отношения. — Того же мнения, — на его лице уже мелькает улыбочка. — Не стоит начинать то, что уже не вернуть. Жаль, что время не меняет людей и Ю Сыль их тех, кто никогда не изменится. — Зачем теперь ворошить прошлое, — смотрю на него и пытаюсь улыбнуться совсем беззаботно, хотя в голове вихрь мыслей: «Что за клевета в мою сторону?». — У тебя закончились занятия? — Нет, у меня ещё тренировка, — поднимается и гладит по моим волосам, взъерошивая. — Я рад, что с тобой всё в порядке , — и оставляет меня одну в лазарете. Его отношение к Ын Сыль все больше путает меня. Как мне следует поступить? Отдалиться, держаться ближе или... Нет, такое вмешательство не сулит ничего хорошего и пользы не будет. — Чую подвох, — констатирую факт и медленно выплетаюсь из кабинета, чувствуя слабость во всем теле. Ощущение такое, что из меня литрами выкачивали кровь, а её остатки прибавляли тот факт, что я ещё жива. Шаги позади меня не напрягли, а на талкивали на мысль, что кто-то желает моего общения. — Ты всё специально подстроила, да? — Сон враждебно останавливает меня за руку, поварачивая к себе лицом. От её действий почувствовала себя китайским болванчиком, который от прорыва ветра раскачивается в разные стороны. Ее хватка была сильной, и прекрасно ощущалось, насколько девушка была зла, получив наказание в виде двух дней общественной работы на заднем дворе школы. — Разве это не в твоей манере делать подобные вещи? Ты ловко строила из себя жертву обстоятельств, — ладонь одноклассницы слегка касалась моей раны, и боль давала о себе знать. Я не хотела показывать, что её действия приносят мне дискомфорт, но и терпеть не должна подобного, поэтому сделала шаг назад, чтобы быть с ней в небольшой дистанции. Человек, испытавший власть над жизнью человека, может вновь повторить, в этот раз не сожалея о своём поступке. Во мне не было уверенности в том, что то покушение сотворила именно Юна, только внутреннее чувство подсказывало, если она могла устроить травлю против одного человека, который чем-то ей помешал, то что её могло остановить от отчаянного шага на убийство? У каждого человека есть свои мотивы и своё мировоззрение на окружающий мир. Зависть, отчаяние, безвыходность могут сподвигнуть любого на крайние меры, мало осознавая, что собираемся делать. И я не понимаю, почему Ю На устраивала такие вещи со мной, а теперь и с моим близнецом. Это зависть или злоба? — Ты мстишь мне за старое? — её голос прозвучал с досадой. Зелёные глаза смотрят выжидающе, слишком пристально. — Думаешь, что покушение на убийство можно назвать старым? — говорю ей в лоб, чтобы не ходить вокруг до около. Одноклассница замирает на месте, и словно в воздухе стал летать аромат напряжённости, смешанный с бегающим взглядом шатенки. Быстро она сняла позицию дерзкой ученицы. — Ч-что? О чём ты... О чём ты вообще говоришь? Я ничего не делала, — Сон пытается говорить в спокойном тоне, только её голос выдаёт дрожь, отчего он стал немного хрипловатым. — Почему ты нервничаешь? — нарочито усмехаюсь, имея сейчас превосходство над ней. — Если ты не виновата, то не нужно так упорно отрицать свою вину. — Я ничего не делала! — её громкий голос лишь подтверждает то, что она желает сбежать от допроса, да и ситуации вообщем. — Хочешь сказать, что мне это всё привиделось? — Конечно! — ухмылка так и не сходит с моего лица, не веря ни единому её слову. — Ты сегодня слишком смелая. Неужели помирилась со своей сестрой? — Тебе какая разница? — переводит тему разговора в другое русло, и от упоминания Ын Сыль внутри начинает извергаться вулкан нарастающего гнева. — Мне всё равно, но как быть? Чонгук сработал идеально, и кто знал, что между вами так легко внести недопонимания? Так ещё и признание его, наверное, очень расстроило Ю Сыль. Уехала, не попрощавшись, — девушка пытается играть на чувствах Ын Сыль и она, чувствуя вину передо мной, быстро поддалась к издевательствам шатенки. — Да вы с Чонгуком два сапога пара, — справившись с нахлынувшими чувствами гнева, продолжила в слегка ироничном тоне. — Манипулируете людьми, как сами захотите. Какая разница, что с ними случится, ведь главное почувствовать вкус победы, да? — Заткнись! — взрывается в миг и возвышает руку для удара, но успеваю её перехватить и сжать. — Я больше не намерена быть игрушкой в ваших руках и не позволю издеваться над собой. Лучше прекращай это, а если так нужен Чонгук, то забирай его себе! — откидываю, будто в руках держала липкий мусор. Мой голос, на удивление, прозвучал жёстко. — Не говори о нём, как о какой-то вещи! — Ю На схватила меня за воротник рубашки, что даже на мгновение показалось, что перед собой вижу безумного маньяка, изголодавшегося по новым жертвам. — Что, не нравится? — сбросила с себя руки и отряхнулась так, словно на ней была грязь. — Прекращай делать гадости. Всё равно всё возвращается бумерангом, — я прошла мимо неё, не заметив, как её выражение лица изменилось, и она, подойдя сзади, толкнула меня в спину. Не ожидая такого подвоха, я не успела сгруппироваться, и с шумом скатилась по лестнице, неудачно приземлившись на спину, визгнула от резкой боли в руке. Тело будто было в агонии, разревалось на части, и поглощала каждый миллиметр, наполняя болью и бехвыходностью. Чёртова Ю На! После такого ещё утверждает, что не способна человека убить? Не поверю ни единому её слову! Слезы застелили глаза и даже в такой момент не позволила показать слабость, поднимаясь с помощью перил на ноги. Но быстро осела обратно. — Нога распухла, — на одно мгновение пожелала о своём решении отомстить, пока вновь пыталась встать и спуститься дальше по лестнице. Тело ломит, нога распухла, рука ужасно болит, и всё это только за один день! Больше не позволю творить со мной такие вещи, и это была моя ошибка, что повернулась к ней спиной. Сейчас мне больше всего хотелось кому-то пожаловаться и пореветь на мужском плече, проклиная весь этот мир, который порождает таких монстров. «Тэхён, хочу, чтобы ты был здесь рядом со мной. Хоть кого-то сейчас близкого!». — Я думал ты уже ушла, — на крыльце школьного здания со удрученным выражением лица стоял Мина, ища остервененно что-то в рюкзаке. Его взгляд прошёл по моей фигуре, останавливаясь на заинтересованном месте. — Что с ногой? «Я имела ввиду кого-то близкого, а не чурбана невоспитанного!». — Подвернула, — уверенно солгала и не знаю, в какой тысячный раз скорчилась от ноющий боли, а после сравнялась с парнем, недовольно посмотрев ещё на одно препятствие в виде ступенек. Их слишком много в школе! — Возмездие, — говорит мне и усмехается. — В смысле? — искоса перевожу внимание на брюнета. Только сейчас мне не хватало нравоучения от чурбана. — За спектакль с рукой, — кивает головой и прекращает рыскать в рюкзаке. — А что не так с моей рукой? — невинно проговариваю, повертев своей рукой, убеждая, что с ней всё в порядке. Кому какое дело до моей боли, если всё равно всем наплевать, а ему тем более. — Ю На ведь не трогала тебя, — а вот сейчас мне действительно захотелось его послать на все четыре стороны. — Как ты можешь быть уверенным, если тебя не было в классе? — вскидываю брови в замешательстве. — Сон Ю На действительно вскружила вам голову, что готовы плясать под её дудку. Жалкое зрелище. — А сама-то? Спасая честь своей сестры, стала изгоем класса, — слышится осуждение в голосе одноклассника. Ын Сыль была с ним в близких отношениях? Вот здесь удивлена. Между ними были соседские отношения или что-то большее? — До сих пор будешь говорить, что сестра ни в чём не виновата? — Да, — спорить с ним не входило в моей планы. О чем действительно мечтала так о том, чтобы поскорее добраться домой и лечь спать. День был из самых трудных, хотелось человеческого спокойствия и тишины. — Дура! — выдаёт вдруг Юнги, и я вздрагиваю от его резкого тона. — Эй, зачем обзываешься? — не успеваю возмутиться, как неудачно ставлю ногу на нижнюю ступеньку, и боль ударяет в два раза сильнее, и вновь оказываюсь на земле. Ситуация повторяется, так теперь ещё и перед свидетелем. Юнги недовольно качает головой, меняя расположение рюкзака, и присаживается ко мне спиной. — Только сегодня позволю это, — отказываться от помощи не имело смысла, и, как-то доползая до него, обхватываю руками шею молодого человека и всем весом наваливаюсь. Пусть мучается, если предложил помощь. Хрупкий парень на вид имеет широкие плечи или жест дружелюбия меня смягчил? Мин шёл, не спеша, и молчал всё время. Я повисла на нём, безжизненно склонив голову на мужское плечо. Моему взору открывалась бледная часть кожи шеи одноклассника. — Считаешь меня дурой за то, что хочу лучшей жизни для сестры? — спрашиваю тихим голосом, невольно обдувая шею парня дыханием, отчего он вздрагивает. — Лучше бы она думала о том, как живётся тебе, — звучит не менее дружелюбный ответ. — Но Юнги, ты ведь тоже не был на моей стороне, — в дневнике Ын Сыль особо не отзывалась о нём, значит они не настолько близки, чтобы защищать друг друга. — Ю Сыль не виновата в том, что с рождения у меня болезненный организм, и ей приходилось отказываться от многих вещей, чтобы присматривать за мной. Я сама виновата, что у нас такие с ней отношения. — Ради сестры можно и потерпеть, — парень категорично настроен против меня. — Я сказала ей, что ненавижу, и её существование приносит только боль, — сильнее сжала плечи парня и закрываю глаза, ощущая, что слёзы жгут глаза. Я не хочу показывать свою слабую сторону перед ним; не хочу открывать свою душу, но находясь с ним, почему груз ответственности сильнее усиливается? Раскрыться не могу и довериться не могу. Кто мы друг для друга? Просто одноклассники. Ничего большего. Но он заставляет будоражить то, что так хотела забыть. « — Он не любит меня! Использовал, как последнюю тряпку, и всё из-за тебя! — захлёбываясь в собственных слезах, кричала Ын Сыль, наплевав на все мои прежние слова о том, что Чонгук — это не тот человек из-за которого должны ссорится. — Он видел во мне тебя! Как ты могла так со мной поступить! Чонгук любит тебя! — её всхлипы были похожи на рыдания человека, который потерял всё в этой жизни, и ничего не имеет больше значение для дальнейшего существования. — Успокойся! — пытаюсь её обнять, успокоить, только она вырывается, смотря взглядом полным ненависти. — Я ненавижу тебя! Ненавижу! Отбираешь у меня всех, кого я люблю! К чему ты не прикасаешься — всё разрушаешь! Милая и любимая папина дочка, отличница, талантливая пианистка, сама невинность! — слова, слетавшие из её уст ядом, разрывали мне душу пополам, выворачивали наизнанку, и я резко почувствовала, что наши узы близнецов окончательно разрушены. — Ненавижу тебя! Я хочу, чтобы ты исчезла! Одно твоё существование приносит мне боль! — Заткнись! — не выдержала я таких громких замечаний и залепила ей пощёчину. — Я всё своё время посвящала тебе и ни разу не жалела о том, что ты моя сестра! Ты ничего не видишь перед своим носом, дура влюбленная!» Я никак не могла понять, что за любовь может быть в пятнадцать лет. Мы только недавно поступили в школу, совершенствовались в своих любимых занятиях, наслаждались обществом друзей, так какая здесь может быть любовь? В моей роли было быть старшей сестрой, и я защищала все её интересы, как только могла. Но что-то свойственно терять, и я быстро отказалась от всего, решив, что мне действительно здесь не место. И в запасе была только ненависть, и она помогала мне жить беззаботной жизнью в Новом Орлеане, не интересуясь о том, что происходило сестрой потом. — Если бы можно было вернуть время вспять, я бы обязательно не сказала настолько ужасные вещи, — открыв глаза, стараюсь избавиться от накативших слёз, которые намереваются без разрешения скатиться по щеке, оставив заметную дорожку на смуглой коже. — Все мы совершаем ошибки, только не каждый готов их принять. Ты должна гордиться собой, — если бы всё было так просто. Это больно. Невыносимо больно. И от этой боли я хотела избавиться, запечатать глубоко и никогда не вспоминать. Ты садист, Мин Юнги, который неосознанно заставляет пережить всё заново. — Так почему я чувствую себя подбитой собакой? — парень слегка меня поправляет, видимо, устав меня нести на спине. Эта движение заставляет перестать думать о прошлом, и начинаю меньше воспринимать наш разговор всерьёз. — А что Ю Сыль? — Я думаю, что она тоже сожалеет об утраченном времени и ещё не нашла причины, чтобы вернуться обратно домой, — пустые слова. О таком я даже не хотела думать и считала глупой затеей возвращаться туда, где никто меня не ждёт. — Разве для этого нужна причина? — Мин заворачивает на наш переулок, и уже видится наш район. — Мы слишком эгоистичны в своих поступках, поэтому всем нужна причина для того, чтобы удержать что-то дорогое. Я только буду надеяться, что она живёт беззаботной жизнью, и я смогу справиться, — сейчас говорит во мне настоящая Хан Ю Сыль. Это я внушала себе, чтобы жить дальше и не думать ни о чём, что могло расстроить и привести к депрессии. — Мазохистка, — ворчит Юнги и пытается открыть дверь ногой, на что я выказываю великодушие и для начала намекнула на домофон, чтобы зайти вовнутрь. Парень недовольно цокает, а я улыбаюсь. Дальше мы находились в полном молчании. Может, он давал время обдумать собственные слова? Но я не хочу углубляться в них, они вызывают розчарования и ненависть, и в итоге приводят к глубокой депрессии. — Что? - Юнги смотрит непонимающим взглядом. — Я, кажется, ключи дома забыла.