Because I Miss You

Мы бе­жим от сво­их проб­лем не для то­го, что­бы по­ка­зать­ся сла­бы­ми, а для то­го, что­бы хо­тя бы на миг по­чувс­тво­вать се­бя сво­бод­ны­ми.©

— Ну самчон, в этот раз бы­ла точно не я! - упрямо, даже с ноющим воплем отрицала свою причастность к небольшой шалости над одноклассником, выглядывая из-под неаккуратной чёлки на строгого опекуна, в иной момент сочла его очень привлекательным, может быть, красивым молодым человеком, если бы не образ серьёзного мужчины, который непокалебим в решении отправить меня обратно домой на перевоспитание. — Это само собой получилось! — С таб­личкой: «Да свер­шится воз­мездие Хан», — ирония так и рвалась из его уст, опуская взгляд на выделяющуюся запись красной пометкой, и вновь грозно посмотрел на меня. — Мисс Кортелл явно влюблена в тебя и ищет любой повод для встречи! - развожу руками в разные стороны, стараясь сохранить самообладание перед Ли, элементарно игнорирующего призывы влюбленности преподавательницы. — Я говорил тебе: ещё одна такая выходка и отправишься обратно домой! — Это была не я! — Ведро с краской вдруг обрели ноги, сами поднялись на крышу, свершили суицид и написали напоследок: «Возмездие Ким»? - с сомнением выложил теорию мужчина, не забыв для пущей убедительности вздернуть бровь, и как истинно подобает «отцу» принялся выслушивать жалкую попытку оправдаться непослушному чаду. Я тысячный раз упрекнула себя за глупую наивность, вперемешку с чёртовой справедливостью, и послала нафиг совесть со своими советами: «Не вме­шивай­ся в чу­жие проб­ле­мы, ник­то те­бе спа­сибо не ска­жет, так и се­бе их создашь». — Самчон, я конечно не ангел, и за мной немало погрешений, только зачем мне портить школьную характеристику такой банальщиной? — Что, прости? - моргнул пару от неожиданности. — Ну сам подумай: я девушка слабого телосложения, - театрально вздохнула, показывая на мышцы, которых и в помине не было, – Зачем тяжесть тягать, если я запросто могу кнопки подложить? — Ты оправдываешься или драку затеваешь? - в ответ пожимаю плечами, — А запись в дневнике откуда? - Чон Сок опрометчиво показал запись и с шумом захлопнул дневник, от чего сердечко аж йокнуло. — А чего ты игнорируешь ухаживания англичанки? Ежу понятно, что она специально не жалеет ручки на абсурдные заметки, которых, между прочим, я не совершала, – и в такт своих слов забрала дневник с изображением любимого актёра, напрочь игнорируя, что его лицо вижу каждое утро, и пролистала пару страниц, где сразу начались красные замечания. — Например, здесь: «Во время урока физкультуры разбила окно в кабинете декана. Просьба подойти в ближайшее время в кабинет классного руководителя». Окно правду было разбито, но причём здесь я, если играть в футбол не умею? Или это: «Убедительная просьба явиться в кабинет классного руководителя по поводу порча школьного имущества». Это с каких пор детские каракули стали порчей имущества? Клевета! — С каких пор работы Пикассо стали детским творчеством? — А как их назовешь? Что это за баба без нормальных форм, и да, нос человеческий находится по середине, а не перемещенный Бог знает куда, и глаза, вот, параллельно друг от друга! - с воодушевлением высказывалась и жестикулировала руками вокруг лица, казалось, что с ушей пар пойдёт, и точно буду напоминать дымящий паровоз, если он и в этот раз не поверит мне. — Благодаря моему тесному общению с деканом, он мириться с любыми твоими выходками, хотя ты должна была вылететь из школы после третьего предупреждения, - до меня донесся отчётливо упрёк и поняла, что наказания в этот раз не миновать, — И все потом удивляются, как у лучшей ученицы может быть отличные отметки с её трехлетним мышлением. — Это грубо! - насупилась, не смея опровергнуть достоверные факты, — Недоверие может привести к плачевным результатам, - вздернула гордо нос, смело заявляя Чон Соку, и, развернувшись, отправилась в свою комнату, не забыв хлопнуть дверью. Шум оказался слишком громким, отчего на секунду зажмурила глаза, и в следующий миг прыгнула на кровать, сразу левши в образ морской звезды. Что меня больше всего раздражало в характере опекуна, так это тошнотворное переживание за моё светлое будущее. Кто тратит молодость за книгами и однообразной серой жизнью, если в нашем мире существует так много удивительных вещей? Например, побег с уроков ради того, чтобы разукрасить стену граффити; полюбоваться красочным видом города из высотки многоэтажного дома или сходить на концерт любимого исполнителя. И кому жаловаться, что его выступление во время учебных занятий? Это обычная жизнь подростка, где гормоны бьют в голову и хочется творить безрассудные дела, и в этой главной ветви была одна заметная вещь, что выделяла меня из общей толпы тинейджеров – сиротка, ведь именно мне досталась почётная амплуа для сплетен. За первый семестр я была дочерью сантехника, бомжа и баркера, поэтому сиротка быстро стала бунтаркой. — Неделя! Не выдержу одной недели в пасти бесчеловечных демонов, - захныкала я, пиная ногами одеяло, и проклинала кого не попадя в своей несправедливой участи к возвращению домой, — Од­на не­деля иг­но­ра, уду­ша­ющей ат­мосфе­ры, са­моби­чева­ния, и ни од­но­го близ­ко­го че­лове­ка. Да это пол­ный ад! — пер­спек­ти­ва ока­зать­ся там про­пада­ла с каж­дым мгно­вени­ем, и я боль­ше все­го же­лала, что­бы этот день не нас­та­вал или хо­тя бы что­ бы не­деля про­нес­лась со ско­ростью све­та, где мог­ла прос­нуть­ся с яс­ны­ми мыс­ля­ми о том, что ме­ня ждут друзья и оче­ред­ные под­ко­лы над од­ноклас­сни­ками. — И дол­го ты бу­дешь ме­ня иг­но­риро­вать? — Шо? — краем глазом замечаю в две­рях сво­его дру­га, опер­ше­гося на двер­ной ко­сяк, с ли­ца ко­торо­го не схо­дила квадратная улы­боч­ка. Тэ­хён всег­да так лыбится, ког­да тешится забавной картиной перед собой, — Сквозь стену прошёл? — Хуже, — ка­ча­ет го­ловой, — Дядя пустил, - ­на его сло­ва улы­ба­юсь угол­ка­ми губ и резко сажусь, взглядом впившись в настенный календарь. — Не хо­чу ни­куда ехать, - мой капризный тон насмешил его и незамедлительно присел рядом, расставляя руки по бокам. — Так не едь. — Ты сейчас шутишь? - вскинула бровь от досады, — Аджосси хуже упертого осла. Ты лучше скажи, какой на дворе век, и почему люди не доверяют друг другу! - вос­клик­ну­ла гром­че по­ложен­но­го, что­бы быть ус­лы­шан­ной. — Один раз я уже по­верил, и на сле­ду­ющий день выз­ва­ли в шко­лу на вос­пи­татель­ную лек­цию о том, как из грубиянки сделать прилежную ученицу. Результата, видишь, никакого, - скептицизм так и лился с его уст, когда он появился в дверном проёме в классическом чёрном костюме, который определенно подчёркивал статность подтянутого молодого человека, и с удрученным видом завязывал галстук. — Ты сам го­ворил, что те­бе до­ма оди­ноко и не хва­та­ет ком­па­нии, — выз­ва­лась по­мочь, — и сам же сог­ла­сил­ся стать опе­куном. — Это бы­ло мо­ей ошиб­кой, — за ска­зан­ные сло­ва гал­стук ока­зал­ся не там, где дол­жен был быть. Мужчина закашлялся, а улыбаться не перестал. — Мне предложена роль прокурора в новом сериале и хорошо ознакомлен со всеми соответствующими законами и статьями. И знаю сколько полагается за умышленное убийство члена семьи. — За «сос­то­яние аф­фекта» ско­сят срок, — от­пусти­ла средс­тво «удушья», — Да и если хотела убить выбрала бы ночное время суток: враг уязвим без свидетелей. — Упустила свой шанс на целых три года. Как жалко, - с фальшивой иронией парировал Чон Сок, а в глубинках шоколадных глаз были искорки веселья, на что на душе стало ещё тоскливее, чем ранее. — Йа! Вы так похожи, - протянул Тэхён, зажмурив один глаз, — В прошлой жизни вы наверняка погубили планету, раз в настоящем стали родственниками. — Жить надоело? - в один голос возмутились мы, сощурив глаза, и для театральности замахнулись рукой. Эта картина сильнее позабавила Кима. Его квадратная улыбка стала ещё шире, демонстрируя еле заметные ямочки на лице. — Тебе пойдёт на пользу общение с родными, - в голосе опекуна проскользнуло волнение, — Ын Сыль наверняка больше всего ждёт твоего возвращения. От упоминания сестры в сердце словно мгла пронзила. Я упорно отрицала пустоту внутри себя, только... Лучше не стало. Ни на одну секунду. Заметив мой удручённый вид, Ли легонько сжал мои щёки, стирая с моего лица страдающее выражение. — Страх – это поражение, - вернулся к прежним делам, а я осталась стоять одна, будто ноги приросли к земле. Это так странно слышать от него в последнее время, складывалось ощущение, что он давно готовил меня ко встречи с родаками, когда сама упорно игнорировала даже упоминание о них. — Надолго? - тихий голос друга вырывает от странного ощущения подставы. Мы встретились взглядами. — На неделю, - отвела взор в сторону, ровно на раскрытую дорожную сумку, которая требовала складывать вещи, — Не думала, что он и вправду это сделает. — Терпение у него не железное, - друг мило напомнил о моём скверном характере, за что получил бросок пеналом в живот. — На правду не обижаются, - в ответ пожал плечами. — На этот раз каникулы дольше из-за приближающихся праздников, а домашки на триместр вперёд, - упаковала нужные учебники, чтобы не тратить зря времени в Сеуле, — Повезло ещё с этим заданием про профессию предков. Делать мне больше нечего, чтобы в больнице париться, либо в душном кабинете клуши бить. — Зато Чон Сок останется живым, - на подмигивание Тэхёна слабо улыбнулась, однако если говорить начистоту, то мне легче было красочно описать актёрские способности Ли Чон Сока, чем ловить на себе любопытные взгляды посторонних людей. Моя мать квалифицированный хирург в деле сложных операций в самой престижной больнице, главврач и даёт частные уроки в кафедре медицины для перспективных студентов; отец – директор частной школы, где рейтинги показатель одного из лучших учреждений в области. Скажите, что может быть лучше, чем родиться с золотой ложечкой во рту? Дом – это обитель теплоты и спокойствия; место, куда хочется возвращаться. Наш дом напоминал крепость с безграничным количеством замков, где единственный ключ болтался на дне глубокого океана и никакой отважный герой не способен найти во всей Вселенной. Семья один из лабиринтов, где должны присутствовать моральные ценности, ясность ума и умение прощать. Эти качества способны укрепить ни одного человека, если во всей этой гармонии будет хоть капельки любви, но нашу крепость не разрушить никаким магическим способом, потому что спасения больше нет. Спасать попросту некого! Вздохнув, сложила последние необходимые принадлежности и закрыла сумку, морально готовясь встретиться с жестокой реальностью. Ким продолжал молча наблюдать за моими действиями и не спешил помогать. — Ты навестила... - обмолвился парень, нарушив тишину, тут же сомкнув губы в своей оплошности. — Да, ещё утром, - ответила спустя небольшую паузу. — Через сколько вылет? — В запасе ещё час, - посмотрела на настенные часы, — По соку? — Если только его сделаешь ты. Прощаться с людьми было в новинку для меня и вызывало двоякое чувство опустошенности, смотря как на лицах близких для меня людей выступали слезы на глазах. Несколько раз хотела закатить глаза от драматичности моего отъезда и пару раз напомнила, что это всего лишь на неделю. Катрина, одна из моих хороших друзей, смотрела печальным взглядом и складывалось ощущение, что все мы действительно прощаемся на неопределённый срок. Отогнав эти мысли, стукнула пальцами по её голове и протянула руки для долгожданных обнимашек, на что она фыркнула и бросила неуместную фразу: «Время - это бесценный дар. Проведи его с тем, кто ждёт твоего возвращения больше всех». На серьёзность её тона голоса никто не обратил внимание, а меня заставило покрыться мурашками и с тревогой сесть в салон такси. Сейчас мне оставалось смотреть, как мои близкие превращаются в разливистое пятно, и вместе с ними остаются беззаботные дни, наполненные счастливыми моментами. Всего лишь на мгновение хотела выпрыгнуть из машины, упасть в объятия Ли, и повторять, что не хочу никуда уезжать. Столкнуться с прошлым меньше чего я хотела и не готова была видеть тех, кто забыл про моё существование. Отношения в нашей семье подобно домино. Их трудно выстроить один за другим, однако лишь нужна секунда, чтобы их сбить, и такая рутина продолжается безграничное количество раз, что возвращение назад может стоить фатальной ошибкой. Мои краски были восстановлены тяжким трудом и следует тщательно об этом помнить, чтобы не потерять боевой дух перед неизбежной встречей со семьей. Сердце бешено колотится в груди, отдаваясь звоном в ушах, и один шаг отделяет от того, чтобы не поменять билет на обратный путь в Новый Орлеан. «Страх – это поражение», в голове всплывает брошенная фраза и делаю уверенный шаг к выходу из аэропорта. Натянув козырёк тёмной кепки на глаза, склонила голову так, чтоб не быть замеченной на камерах видеонаблюдениях, и спокойно покинула Инчхон, встречаясь со суетливым городом, где постоянно куда-то спешат. Тёплая погода радует жителей, хотя из-за редкого появления солнца город кажется не таким оживлённым местом. Весенний ветерок нежно обволакивал моё лицо лёгким прикосновением, отчего невольно улыбнулась. Мысли путались между противоречиями и сомнениями, однако даже это не мешало всего на миг насладиться показавшимися солнечными лучами сквозь пальцев, позволяя им играть на своём лице. — Почему я волнуюсь перед встречей с ними? Тревога усиливалась, а беспомощность распространялась со скоростью света по венам, разъедая клеточки тела ничтожным бессилием от того, что сама не осознавала, что творилось внутри самой себя. Осев на корточки, сжала пальцами куртку в районе раздирающего сердцебиения, гулко стучавшегося об грудную клетку, готовое было вырваться из плена резкой боли. Дыхание стало рваным, тяжёлым, будто что-то заставило кислород не поступать в лёгкие, от этого всё млело под глазами, превращаясь в смутное пятно. — Тебе плохо? - от чужого прикосновения к плечу отшатнулась, окончательно оседая на землю. Резкая боль прошла также быстро, как и началась. Заморгав ресницами, расплывчатый силуэт стал превращаться в высокого молодого человека, с выделяющейся бледным тоном кожи. Чёрная толстовка, тёмные узкие джинсы и обеспокоенный взгляд карих глаз лишь усиливал болезненный вид стоящего передо мной парня. Наш зрительный контакт продолжался недолго: юноша любезно предложил подняться, выставив вперёд руку, как только я хотела принять помощь, резко убрал, одарив презренной ухмылкой. Моя рука так и повисла в воздухе, а вот разум кричал: «Херовый джентльмен!». Сжав пальцы в кулак, как в ничем не бывало поднялась, подождав пару минут, чтоб осознать, что состояние нормализировалось и направилась к автобусной остановке, к которому как раз подъезжал нужный транспорт. Единственное свободное место сразу был занято наглым парнем, толкнув меня плечом по пути, демонстративно доставая с толстовки наушники. — Я не в настроении сейчас говорить, - телефон настойчиво вибрировал в кармане, явно намереваясь нарваться на хорошие комментарии, что собственно и получилось, благо в приятной манере. Отключившись, чисто случайно задела телефоном провод наушника наглеца, и пока тот раздасованно одаривал меня взглядом, я стояла совсем в безаботной позе. Когда его внимание вновь было приковано к окну, я «случайно» наступила ему на ногу, однако теперь у меня была веская причина: салон наполнялся людьми. В этот раз парень не стал молчать и без особого интереса добавил грубоватым тоном: — Неудачница, прекрати меня донимать. Отвлекаешь от пейзажа за окном. — Неудачница? Я? - брови поползли вверх от кинутого заявления. Приехали! Не успело пройти и десяти минут, как эта бледная поганка раздражала ни только своим внешним видом, так и высокомерным тоном голоса. Его поза была полностью расслабленная, словно не замечал наполнявший автобус людьми. — Перед тем как меня неудачницей называть у самого, видимо, переизбыток воспитания, - выдернула наушник из его уха, тонко намекая на пожилую женщину, которая едва держалась на ногах и с трудом сжимала поручень. Седовласая дама благодарно улыбнулась уступившему месту, а парень занял место подле меня, положив свою руку поверх моей. Тонкие изящные фаланги пальцев силой сдавливали мои, будто хотел расплющить в смятку, в этот раз инициативу взяла на себя, схватив своим мизинцем его мизинец, выворачивая в другую сторону. «Парнишка, не на ту ты нарвался! Мечтай, что больше не встретимся!» — Хан Ын Сыль, у те­бя, ока­зыва­ет­ся, и язык име­ет­ся, — подал спустя пару минут незнакомец. Странный пазл сошёлся в единую картину. Меня перепутали с сестрой. Снова. — Видимо, не с тем беседу вела, - скривила губы и вытянула руку из лапища блондина, недовольно подумав, что могут появиться синяки. С детства кожа очень чувствительная и любой малый порез превращался в масштабную проблему человечества. Вздохнув, покосилась на парня, который ничего мне не ответил, предпочитая слу­шать му­зыку — яв­но луч­шая пер­спек­ти­ва, чем вес­ти со мной раз­го­вор. Ус­мехнув­шись сво­им мыс­лям, ус­та­вилась в ок­но, наб­лю­дая за ме­ня­ющи­мися кар­тинка­ми. Этот го­род сов­сем не из­ме­нил­ся за три го­да. Все те же до­ма, ули­цы и наг­лые под­рос­тки без на­мека на вос­пи­тание. Время беззастенчиво движется вперёд, принося людям свой привычный ритм, наполненный разными событиями в жизни. Для кого-то время стоит на месте, кто-то рискует жизнью, наполняя себя счастливыми моментами, может сейчас смельчак совершает подвиг, о котором узнаёт весь мир, и есть я, которая мечется перед выбором. Моя «внутренняя» я ликует от предстоящей встречи, а настоящая боится последствий того, что кто-то увидит близнецов и начнут косить любопытные взоры, гадая, сильно ли мы похожи? Ни один аксессуар, ни разная одежда не выделяла нас, даже голоса имели одну тональность, словно мы были тенью друг друга. Изменилось ли что-то сейчас? Мои переживания отходят в сторону, заполняя лёгкие ароматом свежего воздуха. Живот неприятно свело от слабого поступающего страха от предстоящей встречи, но быстро об этом забыла стоило светловолосому парню задеть моё плечо. «Снова он!». Незнакомец шёл впереди меня, не спеша ускоряться, теребил пальцами по джинсам в такт музыки в наушниках. Мы что, живём в одном районе? После моего отъезда его нигде не видела, но он знает меня, точнее знает Ын Сыль. Одноклассник? Точно не друг, но и не враг, он не добр к ней и не слишком груб. Неужели сестра его тайная любовь? Абсурд. Смешок непроизвольно вырвался с уст. И он был услышан. Парень остановился и, соответственно, я тоже. — Ты тогда правду говорила? - обернулся, — Тебя правду всё устраивает? - раздражение слегка накатывало от незнания, — Хо­тя, это не столь важ­но. Жал­кие лю­ди толь­ко и спо­соб­ны бро­сать­ся сло­вами в пус­то­ту, а са­ми и гро­ша не сто­ят, — и возобновил шаг, в этот раз ускорившись, исчезая за металлической дверью трёхэтажного здания. «Надо было ему что-то съязвить или подзатыльника зарядить!». Поникла на пару минут, сбив в себе героический дух, Звонок лифта оповестил о том, что я на нужном этаже и теперь не повернуть время вспять. Раз. Вдох. Отогнала мысли прочь. Два. Выдох. Сделала шаг в сторону квартиры родителей. Три. Рука потянулась к звонку, а цель не была достигнута из-за внезапной расхлопнувшейся двери, где на пороге появилась обеспокоенная миловидная женщина в домашнем фартуке. — Ын Сыль, ты почему... - осеклась вдруг она, внимательно посмотрев на меня. Её выражение лица стало бесстрастным. — А, это ты, Ю Сыль, - разочарованный голос, — Заходи. — И тебе здравствуй, мама, - ожесточилась в ухмылке, заходя вовнутрь, совсем не замечая внимательного взора на своей скромной персоне. Переступив порог собственного дома, тело пронзил леденящий холод, пробравший по каждой частичке, заглушая былые чувства о тепле и уюте данного места. Своеобразный стиль интерьера, выбранный отцом, был ненавистен мне из-за частых настывоток со своим изображением, где приходилось видеть своё страдальческое выражение каждый божий день. Блеск в глазах всякий раз тускнел, а улыбка переставала быть живой. Бесконечные ссоры, недопонимания, бессилие делали своё дело: вся жизнь матери крутилась возле сестры, временами забывая о существовании старшей дочери. И я естественно пыталась привлечь внимание, делая то, что хотела и как нужно мне, нап­ле­вав на но­тации и кри­тику о том, что я — неб­ла­годар­ная дочь без кап­ли со­вес­ти. Жи­вя здесь, в та­кой боль­шой квар­ти­ре, но с та­кими не­навис­тны­ми людь­ми, я за­дыха­лась. Задыхалась настолько, что было невыносимо дышать, и не могла дать волю слезам, потому что ничего живого внутри не оставалось, оставляя в душе пустоту и черствость, и последней каплей стали слова Ын Сыль в сердцах, и недолго думая, настрочила записку о отъезде, хотя не знала куда деться и кому обратиться, не имея в контактах близкого родственника. Сидеть под проливным дождём с дорожной сумкой в руках явлением было жалким, наверное, казалась безумным человеком для посторонних людей, и среди всех в такую ужасную погоду руку помощи протянул незнакомец, смотрящий на меня сверху вниз. В его взгляде не было жалости, скорее несвойственная теплота, которой, честно говоря, не хватало мне долгое время. И я приняла её, не задумываясь о последствиях, сбежала, как последняя трусиха. Эгоизм в нашей крови. В нашей семье. Открывая дверь в свою комнату, застываю на месте, слегка огорчаясь от увиденного, затем слабая тень ехидства мелькает на моём лице и делаю шаг в уже чужую обитель, со слабым интересом рассматривая помещение. Просторная светлая комната превратилась в мрачную клетку без проблеска света, разбросанные книги отпугивали их количеством, намекая, что хозяйка беспорядка учится сутками напролёт, мольберт пылится в углу комнаты вместе с незаконченным рисунком, с одного из ящиков письменного стола видится скетчбук и пару скомканных листов. — Здесь что, призрак обитает? - одиночество так и летает в воздухе, — И моя милая кроватка превратилась в сборник пыли, - сконфуженно свела брови к переносице, смотря на гору учебников на своём месте «наказания», скептически подумав о том, что таким способом сестра заполнила моё отсутствие. Собрав хлам знаний, перенесла на рабочий стол и вернулась обратно, возвращая жизнь новому месту обитания. «Что за беспорядок она устроила? Разве не говорила, что без меня будет лучше? Всё выглядит совсем наоборот, Хан Ын Сыль!». — Госпожа Хан, я могу Вам чем-то помочь? - пока мысли полностью захватили моё сознание я не сразу услышала обращение к себе, поэтому раздасовано распаковывала свои вещи. — Госпожа Хан? — Что? - обратив внимание на постороннего, отвлеклась от дел, — Ты кто? — Я работаю здесь второй год, госпожа Хан. Меня зовут С... — Не важно, - перебила её, — Не беспокой меня, и да, называй меня по имени, - осмотрела её с ног до головы, — Ю Сыль. — Да, госпожа Хан Ю Сыль, - женщина поклонилась. — Просто Ю Сыль! - по неведомой причине обида вылазила с глубин души, разрываясь с противоречиями внутри себя, ожидая наиболее радужный приём, а вместо этого получила сухие, даже равнодушные слова со стороны матери, и то, это касалось сестры, а её... просто нет. Горничная посчитав меня в плохом настроении, тихо покинула комнату, закрыв за собой дверь. Вздохнув, с шумом села на корточки, опустив голову к коленям, и сжала пальцами пряди волос, чувствуя их нежность и гладкость. «Хочу обратно домой!» тревога внутри всё никак не утихала, съеживалась так, что желудок скручивал наизнанку, сердце гулко отбивал ритм, точно готовое выпрыгнуть из плена грудной клетки, но в одночасье, его что-то стягивало, словно невидимые цепи сжимали невероятной силой, принося хозяйке неприятную боль. «Что со мной? Такая же боль, что и возле аэропорта. Трудно дышать», рука вновь потянулась к собачке куртки, расстегивая её. Долгожданный глоток воздуха не разрушил скованный барьер, а усиливал эффект тягучего дыхания. Раз. Вдох полной грудью. Два. Выдох. Три. Снова вдох. «Ксо! Чем я, чёрт подери, занимаюсь? Разве мне есть чего опасаться? Ю Сыль, соберись!», резко поднявшись, стукнула себя кулаком по груди и зажмурилась оттого, что слегка не рассчитала силу удара, и целеустремленно направилась на кухню утолять голод, посчитав его причиной такого состояния. (С утра ни ложки еды во рту). Чувствовать себя беспомощной в ситуации, которая даже не наступила глупо, поэтому игнорировать лучшее решение, что пришло в мою голову, и честно говоря, я была готова к такому исходу событий, но, видимо, моё тело знало меня лучше и давал знак об этом. Держа руку на животе осмотрительно выглянула из комнаты, придерживаясь к мысли, что видеть сейчас никого не хочется, и не заприметив никакого движения со стороны, как воришка, не знаю почему, прокралась в холодильнику. Моему взору открылся прелестный вид на разные десерты, фрукты, домашнему супу, который мама готовит редко из-за занятости работы, и приготовленный завтрак считался для нас праздником, и руки против моей воли потянулись именно к нему, и в каждой банальной сцене стоило дотянуться до него, как слышу обеспокоенный голос матери. Ка­жет­ся, да­же хо­лодиль­ник из­дал ра­зоча­рован­ный вздох, когда закрыла дверцу. — Ын Сыль до сих пор нет, - слышу её голос отчётливо за своей спиной, — Её курсы закончились час назад. — Может с друзьями задержалась в кафе после занятий? - предусмотрительно избавляю от ложных беспокойств. — У неё нет друзей. Я удивлённо вскинула бровь. Такая новость огорошила меня неожиданностью, ведь совсем недавно сестра яро утверждала меня в письме в том, что после моего отъезда у неё жизнь сложилась куда лучше, чем была с моим присутствием, неужели, солгала? А как же Ми На и их неземная дружба до гроба? И где... — Чонгук, - неосознанно вырвалось его имя с уст, чем и привлекла её внимание, — Если нет друзей, то парень явно позаботиться о ней, - отвечаю, повернувшись к ней. — Чонгук помолвлен с Чхве Ми На, - если у меня в руках был бы стакан с водой, то он давно познакомился с землёй, также, как и моя челюсть. В смысле он помолвлен с Ми На? А как же Ын Сыль? Недоумение явно отображается на моём лице, вперемешку с полным бардаком хаотичных мыслей в голове. Как такое получилось? Ничего не понимаю.

Flashback

« Класс музыки. Место, где оживают прелестные композиции, проникая в каждого ученика, который действительно понимает его искусство. Я была тем, кто жил ею, и всякий раз, когда появлялась свободная минутка мчалась в кабинет, чтобы сыграть любимую композицию и отвлечься от невзгод. — Ты открытая книга, знаешь это? - смешок за спиной и чьи-то руки ложатся на мои плечи, сжимая их. Игра прекращается. — Оставь меня в покое, - я хотела сохранить непоколебимость в своих словах, только вот голос дрогнул и бывший друг заметил это, садясь рядом со мной. Его пронзительный взгляд заставлял чувствовать себя ничтожным человеком, видя в карих глазах отвращение, словно я была грязью под ногтями. — Не могу. Ты мешаешь мне, - произнёс он пренебрежительно, что вызывает во мне истерику безвыходности. Опустив голову вниз, пальцами сжимала край юбки, ощущая, как слёзы наворачиваются на глаза. — Чем... я мешаю? — Своим существованием, - слова дают поддых, врезаются болью, и глубокой обидой на того, кто стал моим первым другом говорил такие ужасные вещи, не стесняясь этого. — Ын Сыль не может ответить на мои чувства из-за тебя. Чувствует вину за то, что может сделать тебе больно. — С чего вдруг такое милосердие? - слёзы отчаяния давно стремились по-моему лицу, не сдерживая истинных чувств. — Не утруждай свою прелестную головку ненужными мыслями. Ю Сыль, лучше тебе исчезнуть и дать своей сестре глоток свежего воздуха».

End flashback

Неприятный разговор всплыл сам собой в воспоминаниях, в то время мучающий меня злым роком судьбы, сейчас вызывал главный вопрос: «Что могло произойти, что Чонгук резко воспылал любовью к тому, кто держал класс в еловых рукавицах?», и ответ, естественно, никто не сможет дать, кроме его самого. Да уж, Чонгук, только ты мог превратиться в бесполезного амебу, не прикладывая для этого особых сил. Фыркнуть от подобной мысли не дал всё тот же обеспокоенный голос матери, повторяющей себе под нос: «Ын Сыль, ну возьми же трубку». Мой взор пал на часы, которые показывали десять часов вечера. И правда, время позднее для прогулок. — Я встречу её, - слова быстрее вырвались, чем успела подумать и во время прикусила язык, чтоб не взболтнуть лишнего, а сказать было много чего, однако не подходящее время для откровенности. Закрыв за собой входную дверь, задержалась пару секунд возле неё, вздохнула и оперлась спиной на деревянную поверхность. «Что я делаю? Разве не говорила самой себе, что ничего не связывает с семьёй? О чём ты только думаешь, Ю Сыль?». — Неудачница, ты совсем сбрендила? — Что? - замечаю знакомое лицо в пару метрах от меня с пакетом мусора в руках. — Не позднее время выбрала для прогулки? — А тебе то что с того? - странная забота, которая скрывалась за его ехидным языком начинала выводить из себя, и не сказав ему больше ни слова, прошла мимо, нажимая кнопку вызова лифта. Ожидание действительно заставляет понервничать. Незнакомый парень для меня, но знакомый для Ын Сыль может заподозрить что-то неладное, даже стоя вместе с ним, ощущаю на себе любопытный взор, словно он что-то пытался найти во мне. Я не боялась раскрытия, только вот не хотела, чтоб кто-то узнал о нас и тотчас стали искать различия. Это заставляло морально выдыхаться, чувствовать себя измотанным лишь из-за того, что кто-то просто произнесет: «Вы хоть чем-то отличаетесь?». Простые слова, а приносят жуткие неудобства. — Разве ты не должна быть на дополнительном занятии? — Они закончились час назад, - я поздно поняла, что сказала лишнее не перед тем, и странно покосилась на него, — А что? — Мне просто стало интересно откуда ты ехала, если была на дополнительном занятии? - подловил и не переставал смотреть на меня. Что-то было в его взгляде не простое, ехидное. — А мне не интересно, почему ты прогуливал школу, - сарказм, всё-таки, вылетел с моих уст и первой вышла из лифта, чтоб поскорее избавиться от его общества, — А в прог­но­зе не го­вори­ли о дож­де. Пос­ле это­го и до­веряй си­ноп­ти­кам, — на ули­це был нас­то­ящий ли­вень. Яр­кая мол­ния ос­ве­ща­ет ве­чер­нее не­бо и тём­ную ули­цу, об­ру­шива­ясь ярос­тным рас­ка­том гро­ма, от ко­торо­го на­чинаю пос­те­пен­но ежить­ся и сильнее закутывалась в куртку. — Уверена, что хочешь этого? — В заботе не нуждаюсь, - отвечаю в его же ироничной манере и наплевав на непогоду, накидываю капюшон на голову и врываюсь в стихию сильного дождя. Капли воды беспощадно били по телу, будто угрожали своей мощью, заставляли людей прятаться в укромные местечка, не оставляя ни одного храбреца на улице. Дорога, утром казавшаяся бесконечно длинной, превратилась в расплывчатое пятно из-за дождя, и из-за такой неизвестности, тревога, которую хотела скрыть накрыла новой волной, уступая место страху. Он малень­ки­ми ша­жоч­ка­ми под­кра­дывал­ся по ве­нам, про­бира­лся к сер­дцу, зас­тавляя не ра­дуж­ным мыс­лям все­лять­ся в го­лову. — Ын Сыль, мать твою, где ты!? - не выдерживаю резкого накатившегося чувства опустошенности, словно в слабый миг отчаяния от меня оторвали важную часть моей души. — Ксо! - возобновляю бег в сторону школы, сталкиваясь с неожиданной преградой на пути, отчего незнакомая фигура падает на мокрый асфальт, издав болезненный стон. — Эй, ты впорядке? - протягиваю руку вперёд, чтобы помочь подняться, как фигура отползает в сторону и поднимаясь, что-то роняет и убегает, растворяясь в дожде. «Только чокнутых мне здесь не хватает!» проскальзывает мысль в голове и непонятно почему поднимаю опрокинутый предмет, ложа себе в карман. Одеж­да неп­ри­ят­но лип­ла к те­лу, ещё боль­ше раз­дра­жая и так рас­ша­тан­ные нер­вы. Раскат молнии. Свет, излучавший от нее на одно мгновение, позволило увидеть на проезжей части дороги два силуэта, борющихся между самим собой. Какой идиот станет в такой ливень драку затевать? И ответ, будто пришёл сам по себе, когда свет фар подъезжавшей машины пал на силуэты борющихся и с ужасом узнаю в одним из них сестру, которая пыталась отцепить от себя чужие руки, крича: «Мы не виноваты! Отстань от меня!». Не успеваю её окликнуть, как чьи-то руки толкают девичий силуэт прямо под ко­лёса ма­шины, тут же скры­ва­ясь в темноте. Я вскрикиваю, жмуря глаза руками от неизбежного столкновения, и слышу глухой звук падающего тела на землю. — Ын... - язык не поворачивается произнести её имя, как и страх, охвативший всё тело, боясь открыть глаза. Этого не может быть. Не правда. Такое не должно было случиться. Истерика, медленно заполняла моё нутро, не веря в происходящее. Так страшно открыть глаза и увидеть ужасную картину, только если я не сделаю этого Ын Сыль может... Запрещаю думать о плохом, открывая их и срываюсь с места, расталкивая людей, ко­торых и в по­мине рань­ше не бы­ло, па­даю на ко­лени, дот­ра­гива­ясь до неё. — Ын Сыль! Ын Сыль! - пы­таюсь дозваться её, а руки в это время натыкаются на тягучую жидкость возле её головы. Кровь. — Что вы все глазеете? Скорую вызывайте! Истерика дала о себе знать, выползая горькими слезами, когда держала тело сестры на своих ногах, руками сдерживая кровь из раны, считая, что таким образом она остановится, а время длилось бесконечно долго. Сирена скорой помощи сильнее канул во мне бессилие от ситуации, где я совсем бесполезна. Всё это было жутким кошмаром, который так не хотел заканчиваться. — Вы близнецы? Это такая редкость в наше время, - медбрат пытался успокоить меня, видя моё ужасное состояние и с какой силой сжимала ладонь сестры, боясь, что она ускользнет от меня. — Вы не об этом должны беспокоиться сейчас, а о том, как спасти её! - кричу на молодого человека, зная, что он в данной ситуации ничего не может сделать, но он единственный на кого могу выплеснуть свои эмоции. — Не волнуйтесь. Лучшие специалисты ожидают нас и обязательно помогут Ын Сыль-щи, - его слова не доходили до меня, да и какая разница, если всё о чем я сейчас переживала, так это о ней, и больше ни о ком. — Ын Сыль, держись! Осталось совсем чуть-чуть и... — Ю Сыль, - слышу шепот и сразу замолкаю, не отпуская её руки. — Ты вернулась. — Я... - как я могу ей сказать, что это всего лишь на неделю? — Я здесь. Рядом с тобой, - улыбаюсь через силу, забывая о всех неприятностях между нами. — Я так рада, - на меня смотрят копия моих глаз. Радостные блики давно их покинули, оставляя после себя блеклый след, вместо этого был измученный, истощённый вид, будто искали утешения, и получили его, когда улыбка коснулась её губ и закрыла глаза в долгожданном сне. Я продолжала сжимать руку сестры, моля Бога о спасении, терзая себя мыслями, если бы я спохватилась раньше, если бы я заметила её раньше, если бы... Столько много «если», только прошлого не вернуть, а настоящее пугает. Медики неотложки взяли в свои руки жизнь младшей Хан, нам с мамой оставалось томиться в ожидании окончания операции возле операционной, где каждая минута длилась вечностью. Выход врача оказался смертельным выговором, произнеся, что из-за насильственных ран на теле пациента её состояние ухудшилось и шансы на пробуждение очень малы. Мама в тот самый миг рухнула на колени, содрогаясь в рыданиях, и я впервые увидела слёзы на её лице.

[Неделя спустя]

— Обречена, не обречена, - отрывая по одному лепестку ромашки, гадала на своё везение, — Обречена, - последней был сорван с тяжким вздохом на устах, словно с помощью цветка была решена дальнейшая судьба, что, и собственно, и было так, когда пришла к зданию больницы, но застыла на пороге туда. Я ощутила нервную истому по всему телу, будто каждая его частичка противостояла любому моему действую, и выдавала ответную дрожь, говоря: «Не ходи туда», и честно, мне не хотелось заходить вовнутрь, чувствовать на себе осуждающие взгляды, мол вчера держала сестру за руку, а сегодня воротит нос от неё. А ведь со стороны всё выглядело именно так, только истинная почва скрыта глубоко и не хочется будоражить лишними переживаниями, и боязнью закрытого пространства с медицинским запахом. Не глупо ли? Спокойно посещать учебные учреждения и в одночасье шугаться врачебного кабинета, словно от чумы. Один несмелый шаг навстречу страху преодолевает построенный барьер. Неважно, что сердце бешено стучит, не важно, что вспотели ладони, не важно, что хочу развернуться и дать деру, не важно, что ноги вот-вот подкосятся, главная задача - дойти до палаты Ын Сыль, убедиться, что она жива, и тогда... — С её появлением всё стало только хуже, - рука застыла на ручке двери, — Зачем он её сюда отправил? Чего он хотел добиться этим? — Не слишком ли ты строга к нему? - отвечает другой голос, незнакомый мне, — Он всё-таки твой свободный брат и не желает вреда тебе. — Вот именно. Он сводный, поэтому не должен вмешиваться в мою личную жизнь, - голос матери звучит возмущённо, — Тем более, если это связано с моими детьми. — Считаешь это нормальным, когда родные сестры построили китайскую стену между собой? - в такт её тону звучит ответ, от которого накатывает грусть, — Чон Сок посчитал нужным, чтобы они встретились. — И что из этого вышло? Ын Сыль прикована к кровати, а Ю Сыль... - её голос замолкает, — Вообщем, не важно. В любом случае, ей пора возвращаться в Новый Орлеан. — Я разочарован, - я отпускаю ручку двери, — Ты больше всех должна желать, чтобы дочь осталась, а звучит так, будто ты её гонишь. — Если всё было так просто, - горько усмехаюсь от услышанного ответа и делаю шаг назад, окончательно решив, что ноги моей больше не будет ни дома, ни в этой чёртовой больнице. На что я надеялась, придя сюда? О Ын Сыль есть кому позаботиться, справятся без меня, а я продолжу плыть по-своему течению, не оглядываясь назад. «Я так рада». Всплывает радостно-болезненный голос сестры и резко останавливаюсь. Чёрт возьми! В её словах столько было горечи и боли, что попросту не могу игнорировать это щемящее чувство внутри себя. Нет! Я решила идти вперёд! Меня это больше не касается. Возобновляю шаг и с кем-то сталкиваюсь на выходе, в последствии чего книги, что были в руках парня, феерично разлетелись по разным сторонам. Одарив его презренным взглядом неудачника, покинула медицинское учреждение. — Да, вылет в шесть часов вечера, - по возвращению домой, связалась с другом и заодно складывала вещи в чемодан, всякий раз проверяя, ничего ли не оставила? — Нормальный голос у меня, не беси. Знаешь я... - обрываю на полуслове, когда косметичка выпадает из моих рук, и некоторые вещи соизволили покинуть укромное местечко и пуститься в дальнее плавание, лишь бы подальше от меня. Четырехнувшись себе под нос, стала лазить по комнате, доставая косметику из разных углов комнаты, и самая продуманная из них, закатилась под кровать, которая оттуда прям и кричала: «Фиг достанешь!» — Что это? - рука нащупала твёрдую поверхность и из-под кровати достала небольшой светло-розовый блокнот, где на первой странице большими каллиграфическим почерком было написано дневник. «Не знала, что она начала вести личный дневник? Ю Сыль, чего греха таить, ты не хотела ничего знать о ней». — Тэхён, я перезвоню, - оказывается всё это время он что-то говорил, а я полностью погрузившись в свои дела ничего не слышала из сказанного, на что ещё в ответ услышала пару приятных слов в свою сторону. Любопытство взяло вверх перед чувством вины и успокоив себя мыслью, что Ын Сыль наверняка не узнает о том, что нарушила её личное пространство, и устроившись по удобнее на мягкой постели, перевернула следующую страницу. Каждая строчка была напитана её чувствами и эмоциями, переживаниями и о малых победах, что на середине захотела уже закрыть, убеждаясь тому, что, видимо, ей лучше было без меня, как на следующей все мои мысли были полностью растворены в небытие, и пальцы непроизвольно сжали блокнот, с каждой дальнейшей написанной строчке пробуждая во мне неизведанную злость, и дойдя до последней, которая была пропитана слезами и ужасными словами, окончательно выбила из себя гордость, поставив цель перед собой. Вы знаете, как рождается равнодушие и бесчеловечность? Этот происходит в промежуток времени, когда ты невероятно любишь и одновременно терпишь чертовски сильную боль. Эти чувства настолько противоположны с друг другом, что соединив их в один контраст пробуждают необдуманные поступки, итог который разочарует всех, кто верял и любил тебя, а ты... Просто не видел другого выхода, как следовать зову своего сердца. — Тэхён, я остаюсь в Сеуле.