(с) Л.Н.Толстой.
Утро в клане Такэды началось как обычно: дети учились у взрослых на полигоне, Масанобу и близнецы еще утром ушли на поиски трав для Шингена, а Каваими и маленькая Кёка работали в ателье, которое все-таки удалось открыть бывшей Арисуин. Правда, малышка пока в основном была больше на побегушках: то подать, это отрезать, к владению иголкой ее пока не допускали, разве что кроме пошива платьев для своих кукол, так как швы у ребенка пока больше всего напоминали ряды пьяных муравьев. Однако Каваими видела, что дочка выглядит какой-то обиженной, и прекрасно понимала причину данного поведения, ведь старшие братья ушли с отцом в лес, а ее не взяли, хотя она так хотела. Да и в целом Масанобу растил дочь подобно принцессе, но было видно, что характером она вся пошла в маму, отчего не хотела заниматься тем же, чем были заняты остальные девочки. Да и вообще с братьями и остальными мальчиками ей было намного лучше. Вот и сейчас девочка сортировала пуговицы, раскладывая их на столе сначала в разные кучки, а потом по коробочкам, помогая маме наводить в мастерской порядок, когда в коридоре послышался торопливый топот, как будто бы кто-то бежал наперегонки. Затем раздался глухой стук, словно упало что-то тяжёлое, затем ещё один, сдавленное оханье и ворчание, но все стало ясно, когда дверь плавно отъехала в сторону, открытая Косакой. Оборотень стоял в проеме сбоку, из-за чего можно было прекрасно увидеть растянувшихся на полу мальчишек-близнецов, очевидно, бежавших и свалившихся один на другого. Юные оборотни возились на дощатом полу, пытаясь освободиться друг от друга, громко пыхтя и сопровождая весь этот процесс своими комментариями и недовольством, валяясь в пыли и пачкаясь ещё больше. - Мы вернулись, - посмотрев, чем занимаются его жена и дочка, наконец произнёс Масанобу. Каваими выразительно вскинула брови и недовольно покачала головой, рассматривая уже вставших с пола Юкинэ и Рампо, которые выглядели так, словно Масанобу их по лесу заставил ползать и преодолевать полосу препятствий, а не травы искать. - Мальчики, вы бы в ванную сходили, а то смотритесь так, словно на войне были, а не в лесу за травами, - женщина внимательно смотрела на своих детей, которые были явной копией Масанобу, разве что более юными и до жути непоседливыми. От Косаки им досталась только внешность, а вот шило в одном месте и постоянное влипание в истории явно впитали с молоком матери. - Рампо просто в овраг упал и меня с собой утянул. Но зато мы там змею увидели! - докладывал Юкинэ, как самый старший, довольно скалясь, напоминая скорее вождя краснокожих, нежели потомка благородного рода и вообще будущего командира. - Во-о-от такую-ю! - резко разведя руки в стороны, младший близнец наглядно показывал явно преувеличенные размеры змеи, нечаянно залепив ладонью старшему по щеке, отчего золотистое ухо Рампо тут же было поймано и оттянуто Юкинэ в знак мальчишеской мести. Между парнишками снова завязалась потасовка, которую прервал отец семейства, поймав каждого за шиворот и держа друг от друга на расстоянии, когда близнецы барахтались и мутузили руками воздух, пытаясь дотянуться до соперника. - На самом деле эти двое опять сцепились и упали вместе, но благодаря этому мы нашли нужное растение гораздо быстрее, поскольку оно росло в том овраге. Правда, эти сорванцы сами теперь в траве, - словно в подтверждение слов Масанобу между треугольных ушей Юкинэ покачивалась зелёная веточка, чудом оставшаяся в волосах несмотря на то, что оборотни успели собрать все ямы и все виды пыли на себе, выглядя как неугомонные и вывалянные в грязи лисята. - Так, если вы сейчас же не успокоитесь и не пойдете в душ, не видать вам на обед карри, - Каваими несколько строго посмотрела на сыновей, которые сразу затихли, поставив ушки торчком и подергивая кончиками хвостов. Мириться они явно не хотели, но перспектива остаться без любимого блюда заметно остужала пыл, отчего мальчики хоть и с недовольством, но пожали друг другу руки и ушли в сторону купальни, недовольно сопя. - Кёка, сходи, пожалуйста, на кухню, попроси, чтобы поспешили с обедом, - бывшая Арисуин поднялась со своего места, поправляя собранные в косу волосы, которая была переброшена через одно плечо, чтобы скрыть след от метки, и подошла к мужу, удерживая в руках большой сверток с новым кимоно. Косака еле успел увернуться, чтобы дать пробежать в коридор дочери, которая тут же рванула на кухню, где её каждый раз, как она там появлялась, баловали чем-нибудь вкусным, проводил девочку взглядом, улыбнувшись, и вернул свое внимание жене. За столько прошедших лет он уже успел привыкнуть к тому, что Каваими постоянно шьет для него и не только, открыв мастерскую, как она и мечтала, поэтому без вопросов принял из её рук сверток, развернул, посмотрев, что же на этот раз придумала для него любимая. - Мне это примерить? - рассматривая комплект и отмечая в нем наличие нескольких цветов, среди которых был и голубой, похожий на оттенок глаз Масанобу, оборотень переложил сверток в одну руку, другой приобнимая Каваими за талию и касаясь её губ своими. - Буду рада. Я решила в этот раз немного поэкспериментировать... Надеюсь, тебе понравится, - бывшая Арисуин в ответ коснулась губ любимого, углубляя поцелуй, понимая, что за все прошедшие годы страсть и чувства между ними ни капли не утихли, а наоборот, приняли более яркий и глубокий оттенок. Шагнув за порог, Косаке пришлось поменять руки местами, чтобы свободной закрыть дверь за собой, пройти ещё немного дальше, придерживая жену рядом с собой, покрывая при этом все её лицо поцелуями. Лёгкий в губы, иначе оборотень рисковал увлечься и завестись, а там угомонить пробудившегося зверя будет крайне трудно, зато более ощутимо было прикосновение к коже под ушком, пальцы от которого провели линию вниз, отбрасывая толстую косу с плеча и нащупывая совсем небольшую неровность от шрама. След от его зубов... Масанобу всегда был верен своему зароку не пробовать больше кровь Каваими, но в тот раз этого требовали традиции. - Ты же, как всегда, поможешь мне с переодеванием? - водя теперь кончиком носа по слабому месту на шее своей жены, почти промурлыкал Косака. Каваими пришлось сильно постараться, чтобы проглотить стон, который так и рвался наружу, когда муж, словно издеваясь, касался кожи под ушком - самой слабой части ее тела. Приподняв уже слегка затуманившийся взгляд, она улыбнулась, принимая из его рук новый наряд, всем своим видом давая понять, что согласна помочь с переодеванием, как это было далеко не один раз в их жизни. Смотря за тем, как Косака снимает с себя амуницию, бывшая Арисуин прикоснулась пальцами к горящему следу на шее, где была метка от укуса. Вообще для нее тогда стало большим сюрпризом, когда она узнала о том, что свадьба имеет еще один ритуал, который произошел после основной части и наедине.* * *
Масанобу пришлось около двух лет ждать, когда Каваими, наконец, согласится официально стать его женой, и это при том, что оборотень не оставлял попыток приблизить этот момент и напоминал постоянно о свадьбе. В итоге Арисуин сдалась, ведь Косака был в этом вопросе чрезвычайно упрямым и настойчивым и все-таки своего добился. К свадьбе готовились долго: одно только платье шилось месяц, хотя все предлагали потенциальной невесте помощь местных мастериц, список угощений и напитков составлялся и проверялся несколько раз, как и список гостей, весь замок был измерен в длину, ширину и высоту, чтобы понять, как, где и кого можно было разместить. В назначенный день никто не спал с самого утра, Каваими мучили служанки, делая из неё самую красивую девушку в Джинге, оборотни совершали последние проверки приготовлений к празднику и поздравляли жениха, съезжались гости, а потом все окончательно смешалось в сплошной водоворот восклицаний, тостов, танцев и утомляющего веселья. Но лишь немногие знали, что далеко не эта часть самая главная. К удивлению Каваими, молодоженов отпустили, как только надобность в их наличии отпала, и Косака мягко и довольно незаметно увлек девушку за собой, вернее, взял на руки и унёс в их общую спальню, мягко и счастливо улыбаясь по дороге, но не зная, как сказать своей теперь уже жене о предстоящем. Небольшой страх и волнение перед ритуалом были, особенно Масанобу боялся, что Каваими решит отказаться от этого, ограничившись кольцами, чего он и сам бы хотел, но древние традиции требовали своего, как и зверь, сидящий внутри оборотня. Как только молодожены переступили порог комнаты, Каваими, наконец, смогла выдохнуть с облегчением, уже буквально мечтая вытащить многочисленные заколки и шпильки из своих волос, которые причиняли головную боль. Разве что в этой комнате ничего не изменилось, свои вещи девушка перенесла сюда уже давно, оставив выделенную ей ранее спальню как свою мастерскую, футоны были сдвинуты, как и полагалось супружеской паре, которая должна была провести сегодня свою первую брачную ночь. - В моем мире есть традиция, что в день брачной ночи девушка должна быть невинной, чтобы на простыне осталась кровь, а потом ее вывешивают на всеобщее обозрение, - стараясь хоть чем-то занять неловкое молчание, вспомнила внезапно девушка. - Надеюсь, здесь такого обряда нет, а то мою невинность ты забрал еще два года назад. - Можешь быть спокойна, здесь невинность невесты не выставляется на всеобщее обозрение, - Косака аккуратно поставил девушку на ноги, но отпускать от себя не планировал, поднимаясь ладонью от изгиба талии, которая чётко очерчивалась корсетом, к груди и переходя на плечо. - Но здесь есть другая традиция, - голос оборотня резко стал тихим, задавая особенную обстановку, пальцы вытащили из белых волос Каваими шпильки с золотыми наконечниками, убирая тут же упавшие пряди на плечо и приятно массируя затылок. Посылая по телу девушки приятные расслабляющие волны, Косака обнял немного крепче, положив свою руку на живот и прижав к себе, не давая возможности повернуться к нему лицом, а губы задели округлое оголенное плечико. Каваими успела только ахнуть, прикрывая глаза, наслаждаясь прикосновениями мягких горячих губ к ее плечу, откидывая голову назад, упираясь макушкой в грудь оборотня. Сердце сразу же забилось быстрее в несколько раз в предчувствии продолжения, которое обязательно будет приятным и незабываемым. Одна из ладоней запуталась в светлых волосах, которые сегодня были распущены, а вторая легла на ладонь, лежащую на ее животе. - Что за традиция, Масанобу? - почти промурчала девушка, плавясь как воск. - Узнаешь, - уже почти прошептал Косака, переплетя свои пальцы с тонкими женскими пальчиками, второй рукой уже скользя от локтя вверх, по кромке корсета на шнуровку, подцепляя кончики и потянув за них. Губы тем временем отвлекали, мягко прихватывая кожу, словно бы оборотень касался Каваими в первый раз, следовали от плеча к ушку, когда пальцы постепенно вытаскивали из отверстий в корсете ленты. Дойдя до середины спины, Косаке приходилось уже удерживать спадающее белоснежное платье, обнимая крепче, отчего становилось труднее дышать и себя контролировать, а оставаться в более-менее трезвом, не опьяненном страстью сознании ещё было нужно. Следующий поцелуй был оставлен на задней стороне шеи, прямо там, где под кожей ощущался позвонок, дальше ниже, опалив дыханием спину и коснувшись губами кожи между лопаток. Масанобу пришлось наклонить голову, а его золотистые волосы упали вперёд, но он оставался в таком положении, лаская спину и постепенно освобождая Каваими от завязок, пока, чтобы полностью избавиться от пышного платья, не оставалось только отпустить его. Каваими уже кусала губы, изнывая от желания повернуться к любимому лицом, коснуться его губ, освободить от одежды, которую сшила для него сама. Хотелось большего, прикоснуться кожей к коже, ощутить упругость мышц и стук сердца. За два года жизни в совместной спальне они оба знали все слабые места друг друга, временами даже не прерываясь на длительные прелюдии, сразу переходя к основной части. - Ма... Са... Нобу-у... - жалобно простонала девушка, ощущая опаляющий жар желания и буквально мечтая о возможности повернуться лицом к оборотню, чтобы увидеть его глаза. Оборотень внял просьбе, разворачивая Каваими и рывком прижимая снова к себе, отчего-то не давая платью соскользнуть вниз, ведь тогда он окончательно потеряет рассудок и думать забудет про исполнение традиции. Он и так прямо сейчас всеми силами боролся с желанием продолжить, ведь даже полуодетая девушка выглядела восхитительно. Глаза Косаки поблескивали в полумраке, рассеиваемом огоньками нескольких свечей, дыхание точно не было ровным и нормальным, и, погладив девушку по щеке, Масанобу тихо заговорил, продвигаясь вместе с женой к шкафу: - У оборотней есть древняя традиция. Раньше она заменяла полностью свадьбу, теперь же бракосочетание делится на две части. Одну мы с тобой прошли, и она публичная, связывающая нас для общества, во время второй же будем присутствовать только мы. Но произойдёт это не здесь, а потому надо, чтобы ты переоделась, - Косака остановился, отпустил Каваими, положив её руки ей на живот и грудь, чтобы платье не упало раньше времени, и отодвинул дверцу шкафа в сторону. - Что тебе достать, чтобы удобно было на лошади ехать? - Хм-м, - Каваими слегка задумалась, закусывая нижнюю губу и прижимая свадебное платье к себе плотнее. - Если ехать придется далеко, то лучше костюм для верховой езды, если уложимся минут за десять, то без разницы. Надеюсь, для этого ритуала никакой особенной одежды не требуется. - Не требуется, и доберемся мы быстро. Это место специально находится неподалёку от дворца в каждой армии оборотней, - Косака стоял напротив девушки, терпеливо дожидаясь её решения и временами поглядывая на её слегка растрепанный вид. - Тогда вытащи любые штаны и кофту, можно даже верхний набор достать, - девушка точно помнила, что сверху у нее лежат простые темные штаны из мягкой приятной наощупь ткани, больше всего напоминающей замшу, и фиолетовая блузка с откладным воротничком и длинными рукавами, что должно было более чем подойти для вечера, так как осенью и темнело рано, и становилось прохладно. Масанобу, больше не теряя времени, достал из шкафа все что нужно, помог Каваими освободиться от пышного платья и аккуратно сложить его, дождался, пока она оденется, заплетая ей волосы в простую и не тугую косу, когда девушка уже надела блузку и поправляла воротник. - Идём, - мягко взяв свою молодую жену за руку, Косака вывел её в коридор, где вдали слышались весёлые голоса, но пошёл в совершенно другую сторону, уводя из замка, где продолжался их праздник, во двор, где их ждала уже запряженная лошадь с наполненными чем-то седельными сумками. Оборотень огляделся по сторонам: уже начинало смеркаться, значит, они не отстают от графика. По привычке проверив упряжь и то, что было в сумках, Масанобу помог взобраться на седло Каваими и сам сел сзади, сразу же пускаясь в путь. Каваими было просто до ужаса любопытно, что же задумал теперь уже ее супруг, ведь ни Юзуки, ни Юкка ничего не говорили ей о каком-то загадочном ритуале. Или остальные его просто не проводили? Может, он вовсе и необязателен? Вопросов в голове вертелась целая куча, и ни на один не было ответа, отчего девушка даже начинала понемногу нервничать и даже страшилась: вдруг она сделает что-то не так? Вдруг напортачит где-то? Что же тогда ей делать? Дорога из алых, покрытых багряными листьями кленов уводила их все дальше и дальше от замка, но в пути действительно они провели меньше получаса, выехав на огромную поляну, посередине которой стояло огромное дерево, увитое семинавой, показывая особенность этого места. Было видно, что здесь прибираются и активно следят, но красота природы даже не была затронута. Однако Косака объехал дерево по дуге, направляясь перво-наперво не к нему, а немного в сторону, где среди группки деревьев спряталось небольшое строение. Его сразу так и не заметишь, если не знаешь, где именно стоит эта небольшая деревянная сторожка, рядом с которой стоял загон явно для лошади. Оборотень продолжал хранить таинственное молчание, отчего в голову девушки лезли мысли, что, быть может, это соорудили здесь специально для путников, которых ночь застала в лесу? Но для чего тогда Масанобу привёз её исполнить древнюю традицию именно сюда? Косака спрыгнул с коня, завёл вместе с сидящей на нем Каваими в загон и привязал к перекладине, достал из одной сумки ключи, чтобы открыть замок на двери строения и скрыться там на несколько минут. Вернувшись, он положил жеребцу охапку сена, которое, видимо, хранилось для каких-то целей внутри, и только теперь подошёл к девушке, протягивая ей руки, чтобы помочь слезть. - Если твоя голова пухнет от вопросов, ты можешь их задать, - слегка улыбнулся Масанобу, примерно понимая, в каком смятении сейчас находится его жена. - Их так много, что я даже и не знаю, с чего начать... - начала Каваими, едва коснулась ногами земли, заглядывая в аквамариновые глаза, которые так любила. - Зачем мы сюда приехали? И что это вообще за традиция? Ни Юзуки, ни Юкка мне о ней не говорили... Или она необязательна? Я ведь совершенно не знаю, что нужно делать... Мы и слова клятвы, которую произносили сегодня при всех с тобой, неделю учили, пока я все запомнила... Косака, выслушав все, снова улыбнулся и, отстегнув седельные сумки и закинув их себе на плечо, двинулся снова в сторожку, жестом показывая, чтобы Каваими шла за ним и все внимательно слушала. - Юзуки не знает об этой традиции, потому что у вампиров её нет. Юкка не знает, потому что в её случае привязка произошла даже раньше, чем свадьба, поэтому и надобность в проведении ритуала отпала, - неторопливо пояснял оборотень, войдя внутрь строения, где девушка увидела хранящееся сено и отдельно лежащие заготовленные дрова. На стенах висели полки со стоящими на них бутылками с маслом, бумагой и вообще вещами, которые использовались для розжига, а Масанобу тем временем продолжал: - Традиция необязательна для тех, кто женился просто по любви или даже по другим причинам, но если пара - избранные, то тут звери, сидящие внутри нас, требуют её исполнения, - Косака, наложив на одну руку дров, поднялся с корточек, взял с полок пару вещей и, кивком головы попросив следовать за ним, пошёл уже прямиком к тому дереву. - Я же уже говорил, что на церемонии нас с тобой связали для общества. Эта же часть свяжет моего зверя с тобой. Он тебя полностью примет за свою и запомнит, будет оберегать ценой своей жизни, но и взамен кое-что потребует, - подойдя к довольно щепетильному вопросу, Косака вздохнул и остановился как раз там, где виднелось место для костра - единственное, что нарушало естественный вид под раскидистым деревом. Оборотень присел, сложив дрова и принявшись разводить огонь, при этом решив продолжить: - После этого ты будешь моей полноправной и единственной женой, сможешь влиять на моего зверя, но и сама будешь всецело принадлежать нам с ним. И это будут видеть остальные оборотни. «Видеть остальные?» - девушка окончательно запуталась в догадках, что такого она могла дать Масанобу и его внутреннему зверю, что сделает ее в его глазах той самой избранной? Следя за тем, как оборотень разводит костер, девушка довольно улыбнулась и протянула руки к огню, так как климат Джинги заметно отличался от так привычного Токио и ночами было довольно прохладно. - Ты только скажи, что надо делать, я все сделаю. - Садись и слушай, а все остальное буду делать я, - улыбнувшись, Косака кивнул головой в сторону земли у костра, как бы говоря, что садиться надо прямо так, сам сел рядом с девушкой, достал из одной сумки свернутую ткань и раскатал ее по земле тонкой полоской между собой и Каваими. Под ее ожидающий и пока ничего не понимающий взгляд начал доставать и выкладывать на эту своеобразную скатерть предметы: красные ягоды в небольшой пиале, кусочки жареного мяса в другой емкости и что-то еще, белое и подозрительно напоминающее Арисуин пастилу, хотя такого тут по определению не могло быть. Вынув самыми последними из сумки завернутые в чистую ткань палочки, отчего брови Каваими окончательно взлетели вверх, Масанобу решил начать свой рассказ: - Много лет назад в объятую раздором Джингу пришла Химемико со своими слугами: вампирами и оборотнями. И принесли они в страну мир и покой, взяв власть в свои руки, и были они в почете, но сердца каждого из них были одиноки. И судьба даровала им знаки, чтобы они не упустили свою любовь и счастье. Вампирам досталась способность отыскать свою половину с одного только взгляда, оборотням же - найти свою избранницу на целую жизнь вперед. Но шансы на это все равно были ничтожно малы, - Косака вздохнул, прикрывая глаза и приостанавливая свой рассказ, но затем, вновь улыбнувшись, поднял свой взгляд на сидящую перед ним Каваими. - Мне посчастливилось встретить ту, что усмирила моего зверя и заняла мое сердце, мне несказанно повезло, что эта девушка согласилась стать моей и сидит сейчас здесь. Позволь же и мне стать твоим, - на этих словах Масанобу подцепил палочками пару ягод, поднося их к губам Арисуин и умудряясь не рассыпать. - Прими мои вредные и плохие стороны, съев эти ягоды, - оборотень вдруг вышел из образа рассказчика, поспешив предупредить полушепотом: Осторожно, они очень кислые. Каваими только кивнула головой, обхватывая палочки губами, забирая с них ягоды, по неосторожности разминая одну из них языком, чувствуя во рту кислоту, словно бы она взяла кусок недозрелого лимона. Больших усилий стоило не поморщиться и проглотить угощение, думая о том, что после такой гадости неплохо было бы попить воды, чтобы смыть навязчивое послевкусие, которое еще и язык словно бы в узел связало. Тем временем Косака, дождавшись, пока Каваими проглотит самое невкусное, что имелось на ткани, вошел обратно в образ и продолжил, беря теперь длинный и тонкий кусочек прожаренного мяса, которое ему по законам традиции пришлось готовить самому. - Как истинный охотник и воин, я обещаю тебя защищать и содержать в достатке, оберегать от любых бед и врагов, уважать и прислушиваться к тебе, как к своей единственной любимой женщине. Прими же мое обещание, - на этот раз Масанобу позволил себе только одабривающую улыбку, успокаивая девушку тем, что в мясе никаких неприятных вкусов она не ощутит. Каваими все больше и больше поражалась столь странному и необычному ритуалу, ведь в ее мире клятву вроде как давали и мужчина, и женщина, обещая с обеих сторон оберегать, любить и поддерживать друг друга до тех пор, пока смерть не разлучит их. Но тут пока все было совсем иначе. Забрав кусочек мяса с палочек, который оказался чересчур длинным, отчего девушка к своему стыду испачкалась в соке, тут же стирая его ладонью с губ и подбородка, довольно прожевала и проглотила новое угощение, в этот раз едва удержав себя от желания попросить добавку, слушала и смотрела, что же будет дальше. А Косака теперь перешел к самому интересному, взяв из третьей пиалы тот самый странный продукт, название которого Каваими не знала, но отчего-то точно знала, что это непременно что-то сладкое. - Вместе с моими плохими сторонами, прими и хорошие, прими мою доброту и заботу, всю мою любовь к тебе, моего зверя и всего меня целиком, - Масанобу смиренно опустил треугольные уши, прижав их к голове, девушке на какой-то миг даже показалось, что он немного наклонил голову вперед, словно бы преклоняясь перед ней, как перед самым прекрасным, что с ним могло случиться в этой жизни. Отчего-то девушка на интуитивном уровне ощутила, что должна хоть что-то сказать в ответ, но несколько секунд просто открывала и закрывала рот, не зная, что сказать своему супругу, чтобы не разрушить эту самую странную клятву в ее жизни. - Я принимаю тебя всего, со всеми недостатками и качествами, всю твою любовь ко мне. И хочу стать тем же для тебя... - Каваими все-таки не смогла сдержаться, сказав последнее предложение, смущенно заливаясь краской и шумно выдыхая, опуская глаза вниз, на тот самый продукт, что лежал самым последним. Косака подобного выпада явно не ожидал, округлив глаза и удивившись тому, что Каваими решила сказать ему что-то в ответ, ведь обычно оборотень должен был создать все условия для того, чтобы его избранница ощущала себя рядом с ним самой счастливой, потому как ему и так свезло, что его судьба со счастливым концом. Но, мягко улыбнувшись, оборотень протянул девушке и последнее лакомство. - Тогда съешь. Мои хорошие стороны не кислые, как те ягоды, поэтому не бойся, - Масанобу по-доброму усмехнулся, хотя внутренне он уже давно готовился к самому главному и тяжелому для него, ведь внутренний зверь уже сидел и бил хвостом по земле в нетерпении забрать свое по праву. Каваими придвинулась ближе, откусывая небольшой кусочек, ощущая сладковатый приятный вкус, который ласкал язык, разливая по нему что-то тягучее и до ужаса знакомое. «Вагаси...» - девушка довольно прикрыла глаза, вспоминая неповторимый вкус сладостей, сделанных из рисовой муки с добавлением в качестве начинки пасты из сладких красных бобов. Кто бы мог подумать, что они существовали в это время и в этом мире. Каваими даже заметить не успела, когда палочки вместе с угощением исчезли, а вместо них ее губ коснулись губы Косаки, затягивая в не менее сладкий, приятный и тягучий поцелуй, не напористый, но все же сильный, словно бы оборотень заявлял на нее свои права. Язык уверенно скользнул внутрь, из-за чего Масанобу чувствовал вкус лакомства, из горла рвалось тихое довольное рычание, а руки легли девушке на талию, крепко обхватили, огладили и смяли ткань блузки, подтянули ближе к горячему телу Косаки, заставляя прижаться к нему. Сбоку мерно потрескивал костер, задающий происходящему под большим деревом особую атмосферу, окрашивающий темнеющий из-за садящегося солнца силуэт в оранжевые и алые тона. Каваими сейчас была особенно чувствительной из-за того, что сильно нервничала во время ритуала, из-за того, что сердце так и не прекращало биться как сумасшедшее с самого утра, поэтому поцелуй прошелся током по всем оголенным нервам, заставляя прикрыть глаза, глухо застонав в рот Масанобу, прижаться к нему плотнее, сцепляя руки на шее, притягивая оборотня еще ближе к своему телу, словно бы она хотела раствориться в нем целиком и полностью. Внутренний зверь Косаки на это совершил еще выпад, медленно подбираясь и готовясь совершить последний прыжок до своей желанной добычи, захватывая девушку в свой плен, обнимая и усаживая к себе на колени, одну руку кладя вдоль спины и крепко удерживая за шею. Пальцы принялись методично массировать затылок, Масанобу своими действиями заставлял Каваими расслабиться и довериться ему, ведь так все пройдет менее болезненно для нее. Поцелуи сместились в уголок губ, на подбородок, легко царапнув клыками его выступ, скользнули под челюсть и на горло, добрались до чувствительного девичьего ушка, мочку которого губы тут же мягко обхватили и оттянули. «Только не уши...» - мысленно простонала Каваими, выгибаясь красивой дугой навстречу пухлым губам, которые оставляли опаляющие метки словно бы везде. Высоко вздымающаяся грудь была плотно прижата к мужской, сильной и крепкой, ощущая, как стучит в груди его сердце, в то время как свое явно уже просило капитулировать, эхом отдаваясь в ушах, заглушая даже треск горящих рядом бревен. Девушке еще не доводилось заниматься с Масанобу любовью в подобном месте, обычно все не выходило за пределы их спальни или ее рабочего кабинета. Косака тем временем, обласкав нежную кожу под ушком, перешел на шею, оттягивая голову девушки за волосы назад так, что четко выделилась длинная тонкая мышца, по которой прошелся влажный язык, чуть прикусили острые клыки, скользнули губы. Этого вполне хватало, чтобы оборотень уже завелся, желая большего: свалить Каваими на лопатки, оставить цепочку поцелуев от груди к низу живота, попутно лаская пальцами, заставляя стонать и извиваться, забыть вообще, что они находятся на отшибе посреди леса. - Но любой зверь желает крови... - словно продолжая начатый рассказ, хрипло прошептал Масанобу, на миг отрываясь от шейки и снова припадая к ней, зажимая нежную кожу между зубов, но не причиняя боли, предупреждая Арисуин о том, что должно завершить обряд. Каваими поначалу вздрогнула, широко распахнув чернильные глаза, и судорожно выдохнула. Разум резко прояснился, как только она осознала, что именно собирается делать Масанобу, она еще помнила, какую боль приносит укус, совершаемый оборотнем, но раз этого требовал обряд, то девушке осталось только прикрыть глаза, медленно и с напряжением выдыхая, кладя одну ладонь на затылок Косаки и крепче прижимая его голову к тому месту, куда совсем скоро вопьются клыки. - Я, кончено, не против, но была бы рада, если бы предупредил меня об этом чуть ранее... - тихо, почти неслышно выдохнула Каваими, закрывая глаза и сильнее выгибая шею, открывая больше доступа. - Прости... Была бы моя воля, я бы этого не сделал. Но тебе будет не так больно, потому что в сладости подмешивается обезболивающее в процессе готовки, - Косака тяжело дышал, пальцы подрагивали, а мышцы были напряжены - все говорило о том, что и он был как на иголках, стараясь совладать и балансировать между звериной и человеческой частями. Кончик носа уткнулся в плечо, оборотень закрыл глаза, казалось, сейчас он готов взмолиться, чтобы не нарушать обещания, данного самому себе, но против собственного зверя бороться было сложно, особенно когда аромат крови пробивался через кожу, смешивался с запахом волос, кожи, которую служанки утром старательно натирали маслами, и все это вкупе просто кружило голову, не давая возможности сопротивляться инстинктам. Масанобу старался быть аккуратным, положив свою ладонь на заднюю сторону шеи Каваими, запустив свои пальцы в ее волосы и обнажив клыки. Их острые кончики сначала просто укололи и тут же отстранились, словно бы Косака испугался и резко передумал, но в следующий миг снова коснулись кожи, вспарывая и входя медленно, но уверенно и не останавливаясь, пока губы оборотня не окрасились в темно-бордовый. Масанобу тут же подался ближе, обхватывая место укуса губами и не давая пролиться и капле, делая ровно три полноценных глотка, которых хватило для перевоплощения и чтобы волосы сменили свой цвет, а зрачок в глазах стал вертикальным, как у самого настоящего зверя. Каваими в этот раз только вздрогнула, зашипев, как кошка, от не самого приятного ощущения в своей жизни. Боли в этот раз почти не было, видимо, анестезия работала исправно, но приятного все равно оказалось мало, отчего девушка непроизвольно с силой стиснула ткань одежды на плече Масанобу, кажется, причиняя и ему небольшую порцию боли. Ощутив, как клыки выскользнули из ранок, а влажный язык заботливо зализал место укуса, чтобы оно больше не кровоточило, бывшая Арисуин серьезно посмотрела в изменившиеся зелено-желтые глаза. - И все равно я тебя люблю... - ладонь сама по себе легла на место укуса, прижимаясь к ноющей и словно бы пульсирующей коже. - И я тебя люблю, - Косака выглядел сейчас виноватым, прижав уши к голове и с болью глядя на место укуса, откуда уже не вытекала кровь и не пачкала одежду девушки, наклонился и осторожно поцеловал внешнюю сторону ладони, прикрывающей рану. Затем прижался щекой к щеке Каваими, проехавшись по ней пушистым мягким ухом, и закрыл глаза, ещё ощущая на губах вкус крови, но радости от этого было немного. Если только обряд был завершён, и теперь по древним законам оборотней Арисуин теперь тоже считалась его женой, на которую никто не мог больше заявить свои права, если, конечно, не боялся собственной неминуемой гибели. Масанобу, услышав треск поленьев и вспомнив, что они находятся в лесу, где все больше становилось прохладно, приоткрыл глаза и поменял положение рук, обнимая жену теперь только одной, а второй подтащив к себе сумку, достав оттуда свой плащ из плотной ткани и накинув на Каваими, чтобы не мерзла.* * *
Вынырнула из своих мыслей и воспоминаний бывшая Арисуин только в тот момент, когда последняя пуговица на одежде Косаки была застегнута, и отошла чуть в сторону, рассматривая плоды своих трудов, оставаясь полностью довольной открывшимся ее глазам результатом. - Тебе, как всегда, идет все, что я только ни сошью, - молодая женщина, как всегда, не могла оторвать взгляда от своего супруга, мягко улыбаясь, поправляя одежду и думая о том, что она ни капли не жалеет о том, что ее судьба сложилась именно вот таким вот образом. - Всё потому, что шьешь ты, - в ответ улыбнулся Масанобу, расправив складки одежды на плечах, окинув себя взглядом, насколько это было возможно, и удовлетворенно кивнул в знак того, что ему все нравится. Но неожиданно оборотень нахмурился, словно что-то резко вспомнив, дернул ухом и недовольно мотнул хвостом. - Так, а ты случайно не просидела над этим весь день? Завтрак не пропустила? - прекрасно зная свою жену и то, что за работой она забывает о времени и пространстве, Косака решил спросить напрямую, к тому же, и детей немногим ранее они отправили как раз, чтобы отмылись от лесной пыли и грязи и отправлялись в столовую на обед. - Не волнуйся, завтрак мы с Кёка не пропустили, хотя она очень сильно обиделась на тебя за то, что ты не взял ее в лес, - Каваими начала наводить на рабочем столе порядок, вспомнив, как жаловалась дочка на то, что папа ушел с братьями собирать травы, а ее с собой не взял. Конечно, она понимала, что Масанобу просто не хочет растить свою единственную дочь как воина, но отвергать ее талант в обращении с клинком было глупо. - Наверное, нам с ней нужно поговорить по поводу её рвения заниматься тем же самым, чем и братья, - Косака тяжело вздохнул, припоминая, сколько раз эта тема становилась камнем преткновения в воспитании маленькой дочери. Оборотень видел в ней, как и в своей жене, только принцессу, которую нужно лелеять и оберегать, и что Каваими, что Кёка беспощадно разрушали этот его образ мыслей. Талант у дочери к искусству владения мечом действительно был вместе с желанием обучаться, и, наверное, Масанобу в будущем здорово пожалеет, если узнает, что своими действиями закапывает такой самородок и губит девочке жизнь. - Думаю, мы с ней сможем прийти к компромиссу. - Надеюсь, она так надеялась, что ты сегодня возьмешь ее с собой в лес, что не сомкнула глаз всю ночь. Боялась, что, если заснет и проспит твой уход, ты так и уйдешь только с братьями, - Каваими уже расплетала косу, завязывая волосы в хвост и снимая с себя рабочую одежду, переодеваясь в простое домашнее платье. - Возьми ее сегодня на полигон после обеда. - Ладно, уговорила, - вздохнул Масанобу, поправляя пальцами свою челку, открыл глаза и тут же улыбнулся, внимательным и голодным взглядом следя за своей женой. Пусть и прошло уже столько лет, пусть оборотень и знал тело Каваими вдоль и поперёк, каждый его изгиб, каждую линию, он никогда не уставал вновь и вновь осыпать его поцелуями и ласками, и каждый раз внутренний зверь реагировал на все как в самый первый. Косака подошёл к своей супруге сзади, перехватывая из её рук пояс, заботливо завязывая его на талии, обнимая и прижимаясь губами к тонкой шейке, что-то довольно про себя урча. - Мы пойдём сегодня обедать? А то я зверски голодный, - Масанобу улыбнулся ещё шире, скользя хвостом по ножке Каваими вверх. - Да, идем... - часть букв потонула в тихом стоне, тело всегда отзывалось слишком бурно на каждое движение Масанобу, что произошло и сейчас, кожа покрылась мурашками, дыхание перехватило, а все внутри сжалось, выбивая приглушенный стон. Каваими поправила напоследок волосы и складки на одежде, после чего мягко улыбнулась своему мужу, направляясь к выходу из комнаты и дальше в зал, где уже сидели близнецы, нетерпеливо постукивая хвостами по полу в ожидании обещанного кари. Там же в столовой собрался и весь остальной детский сад, все-таки с годами все оборотни обзавелись женами и детьми, даже боязливый Масакаге встретил свою судьбу. Правда, бегал он от неё долго. И судьба над ним здорово пошутила, подарив боящемуся девушек оборотню очаровательную маленькую дочку с такими же оранжевыми глазами как у него. Масанобу с Каваими были одними из последних, кто пришёл и кого, в общем-то, все остальные ждали, и дети чуть не устроили массовый вой по поводу того, что им не дают начать есть. - Мама, папа, все вас уже заждались! - проворчал важный Юкинэ, который был вместе со своим братом-близнецом негласным предводителем ушасто-хвостатой компании и, собственно, представлял её интересы. В данном случае, сугубо гастрономические. Каваими на эти слова только улыбнулась, в который раз ловя себя на мысли, что характером дети явно пошли не в отца, который хоть и пытался вбить в их головы хоть немного премудрости, там неизменным так и оставалось шило, которое никогда не позволяло им усидеть на месте. Сев за стол рядом с дочерью, молодая женщина заметила, что Кёка все так же обиженно дует щечки и недовольно смотрит на отца, поджимая губы, показывая крайнюю степень обиды, но это, однако, не мешало ей наворачивать карри едва ли не за троих. - Кёка, - сморщенный носик и в целом насупленный вид девочки заметил и Косака, которому было немного совестно после того, как Каваими рассказала ему, что их дочка не спала всю ночь, чтобы не пропустить раннюю побудку и выход в лес, поэтому оборотень действительно решил подумать насчёт того, чтобы не запирать девочку в замке насильно и воспитывать так, как воспитывались многие юные дочери известных людей в их время. Косака присел специально рядом, обращая на себя и Кёка внимание всей детской оравы, у которой от поедания карри едва ли за ушами не трещало, но это нисколько не мешало им поставить ушки торчком и бить хвостами по полу от любопытства. - Мама рассказала мне, что ты так хотела пойти с нами в лес, что не спала всю ночь... - на этом месте Масанобу вздохнул и положил свою большую ладонь дочери на макушку, прижимая к ней золотистые треугольные ушки. - Думаю, я могу тебе разрешить и небольшие вылазки за пределы замка, и тренировки с твоими братьями, если они обещают постараться не влипать в истории и за тобой присматривать. - Конечно! - не успел Косака договорить, как Юкинэ тут же вскочил, прижав кулак к груди и переполошив всех остальных. - Конечно мы защитим нашу драгоценную сестренку! Папа, с ней ничего не случится, особенно если Рампо не будет создавать неприятностей. - Э-эй! - тут же вскинулся младший близнец, приложив свой кулак точно между ушей старшего, из-за чего могла начаться очередная драка, причём, в неё бы оказались втянуты и остальные мальчишки. Особенно сын Нобухары был резвым и лёгким на подъем в таких случаях. - Тихо, в столовой так себя не ведут, особенно во время еды, - Шинген строгим взглядом посмотрел на близнецов, пресекая начало драки, которая могла разгореться с нешуточной силой. - Все драки оставьте для полигона. - Да-а, - несколько недовольно протянули близнецы, усаживаясь обратно на свои места, продолжая прерванную трапезу, ведь после нее их ждала выматывающая тренировка со старшими оборотнями. - Обещаешь? - малышка Кёка недоверчиво посмотрела на Косаку, приподнимая голову, с такой искренней надеждой смотря на Масанобу, что любому бы становилось не по себе. Уж что, что, а искусство манипулирования у нее было не отнять. - Обещаю, - мягко улыбнулся Масанобу, погладив дочурку по голове и скормив ей ложку карри, как бы говоря, что перед этим ей неплохо было бы подкрепиться. - Но и ты обещай мне кое-что, - наклонившись и придвинувшись, заговорщическим тоном проговорил Косака, чем привлёк снова внимание остальной детворы, но слышать его могла только Кёка. - Первое, что ты будешь хорошо кушать и спать, иначе выбьешься из сил и пострадаешь. Второе, что будешь приглядывать за своими неугомонными братьями и манипулировать ими, а не мной, - улыбка оборотня стала немного шире, - А то такой талант пропадает. Каваими, которая четко слышала этот разговор, не смогла сдержать открытой улыбки, принимаясь за свою порцию, так как ее после еды ждала привычная тренировка с Масакаге, которые девушка старалась никогда не пропускать. Но даже спустя больше десяти лет она так и не смогла овладеть тем мастерством, что было доступно оборотням, хотя и была сильнее обычного человека. После обеда почти все отправились на тренировку, Кёка так и вовсе убежала самой первой, прихватив свой деревянный меч, с которым не расставалась даже во время еды и сна, близнецы ушли вместе с отцом, так как пока тренировал их он, а бывшая Арисуин подошла через несколько минут, переодевшись в тренировочный костюм. Рампо и Юкинэ уже вовсю сражались на мечах, стараясь достать друг друга, при этом не упуская колкие комментарии от Масанобу, который раздавал обоим братьям словесные тычки, указывая на те или иные недостатки. А ведь если подумать, то именно из-за своей первой беременности вот этими шалопаями девушка не смогла отправиться в мир людей.* * *
Масанобу в этот день решил прибраться в лазарете, что давно уже пора было сделать, ведь после того, как он обрабатывал раны неугомонного Масакаге или ещё более невезучей Каваими, он иной раз просто не успевал сложить вещи на их места, из-за чего бардак получился знатный. Тем более у оборотня как раз выдалось свободное время, чтобы, наконец, привести все в порядок, чем, собственно, он и занимался, выставив все склянки с медикаментами на стол, разбирая и расставляя в шкафчике по полочкам. Тем более что у неугомонной парочки сегодня должна была быть еще одна тренировка, после чего опять придется обрабатывать кучу синяков и ссадин, особенно у девушки. - Масанобу... - дверь плавно отъехала в сторону, и на пороге показалась Каваими, которую Косака не видел сегодня даже за обедом, что оборотню совсем не нравилось. - Я сегодня не приду на тренировку, ладно? Подобное заявление так вообще заставило сначала удивиться, а потом нахмуриться, ведь Каваими была не из числа ленивых людей, которые бросают тренировки так быстро и просто. Напротив, она упорно занималась, пусть против Масакаге ей противопоставить было практически нечего. - У тебя все в порядке? Ничего не случилось, о чем мне бы следовало знать? - Косака внутренне подобрался, видя общее неважное состояние девушки и бледность, припоминая, что в последнее время она и вела себя иногда странно. А с её аппетитом так и вовсе происходило нечто из ряда вон выходящее: то могла съесть целого слона и попросить добавки, то вообще от еды отказывалась, чувствуя рвотные позывы. - Не знаю, я неважно себя чувствую с самого утра. Скорее всего я заболела, - Каваими прислонила ладонь ко лбу, чувствуя, что он горячее, чем положено. - С трудом заставила себя с кровати встать, - девушка прошла через всю комнату, явно без сил опустившись на кровать, чувствуя, как кружится голова. - Где ты умудрилась заразиться? - оборотень потер подбородок пальцами, но свое занятие отложил и подошёл к девушке, опускаясь перед ней на корточки, осматривая лицо и касаясь ладонью лба, температура которого и правда была немного выше нормы. В принципе такое поведение желудка, слабость и головокружение указывали на отравление, но Каваими ела все то же самое, что и остальные, и плохо было только ей, да и температура в общую картину не вписывалась, как и перепады настроения. А под болезнь вроде простуды не подходил такой симптом, как хороший аппетит, временами просыпающийся в девушке, а кашель, боль в горле и насморк так и вообще должны были проявиться одними из первых. - О тренировке, конечно, и речи быть не может, но нам надо разобраться, что все-таки с тобой происходит. Ну-ка, рассказывай, что ещё не так в последнее время? - Спать стала слишком много, усталость часто проявляется... А про все остальное ты и так знаешь. А сегодня еще и дышать немного тяжеловато, словно бы меня в корсет запихнули, - Каваими уже сама не понимала, что такого с ней творится, и вообще в ее жизни было много болячек, даже с воспалением легких ей довелось побывать в больнице. Но ни одна болезнь не подходила под тот набор симптомов, что сейчас творился с ее организмом. - Получается, все разом навалилось и так внезапно... - Масанобу сам уже не понимал, что такое происходит с его супругой и откровенно начинал паниковать и бояться, ведь возможность появления новой болезни никто никогда не исключал. В таком случае необходимо было её полностью осмотреть, опросить и надеяться, что ничего страшного с Каваими не приключилось, ведь ей действительно негде было подцепить не то, что новую, даже старую заразу. Масанобу заставил девушку аккуратно лечь, снова потрогал лоб и щеки, затем проверил мягкий ли живот, надавливая несильно. - Что ещё не так? Боли, может, появляются? Циклы в организме никакие не сбились? - Точно... У меня задержка уже вторую неделю или даже третью... - до Каваими только сейчас начало доходить, что с ней могло такого случиться и чем все это грозит. В особенности если вспомнить то, что несколько последних раз Масанобу было не так уж и просто себя контролировать. - Масанобу, как думаешь, а я могу быть... Ну... Беременна... - наливаясь спелой яркой краской, почти прошептала бывшая Арисуин. Сам Косака, услышав такой ответ, а затем и предположение, впал на некоторое время в ступор, ощущая внутри себя целый коктейль чувств, перемешанных с догадками. Облегчение от того, что это не неизвестная болезнь, хотя одновременно полностью этот вариант он не исключал, радость от того, что, возможно, его любимая носит под сердцем их ребёнка, хотя и это тоже ещё нужно было подтвердить, хотя теоретически забеременеть девушка могла и очень даже, если припомнить последний месяц. - Думаю, это вполне реально, - после долгого молчания и мысленных прикидок наконец заговорил оборотень, спокойно улыбнувшись, но открыто радоваться пока было рано. - Но сначала это нужно проверить. Ты же понимаешь, о чем я? - Косака серьёзно посмотрел на Каваими, надеясь на то, что она не станет отпираться и не захочет обратиться к другому врачу, стесняясь своего мужа. Ведь тогда специалиста придётся вызывать из города и довольно долго ждать. Да Масанобу просто не утерпит, когда знает, что возможно он скоро станет отцом! Каваими смутилась еще больше, но видя, как подергивается кончик хвоста Масанобу, только кивнула головой, принимаясь расстегивать ремень на бриджах, стаскивая их с себя. Девушке всего раз довелось быть у гинеколога на обследовании, так что она только примерно представляла, как все будет проходить. Устроившись на спине и разведя ноги почти на шпагат, бывшая Арисуин крепко зажмурилась, чувствуя, как волнительно колотится сердце. Если бы не ситуация, Масанобу и его зверь, тихо-мирно спящий внутри, непременно бы облизнулись, увидев такую картину, но обстоятельство, которое необходимо было подтвердить, заставляло думать в рабочем направлении и, отойдя к столу, где стояло большое количество склянок, выбрать одну и продезинфицировать руки. Затем вернуться и, приняв сидячее положение, сначала ощупать низ живота, проведя от одной тазовой косточки к другой, затем посередине вниз, надавливая на кожу, чтобы прочувствовать пальцами матку. Только потом Каваими почувствовала, как пальцы, которые Косака успел смазать, проникают внутрь, но не успела девушка и пискнуть, как все закончилось, а оборотень сидел донельзя довольный, мотая хвостом из стороны в сторону. Следующим, что ощутила Каваими, было прикосновение губ к оголенному животу и ладонь, которая легла на талию и медленно поднималась, бережно оглаживая место, где развивался будущий малыш. - Ближайший год тренировки тебе запрещены, - тихо прошептал Косака, вторую ладонь положив на бедро и надавив, показывая, что ноги уже можно свести, иначе он за себя не отвечает. - Вот, блин... - Каваими, закусив губу, села на кушетке, опуская вниз футболку и кладя ладонь на низ своего живота, немного пугал тот факт, что она скоро станет матерью, девушка вообще, будучи младшей в семье, мало себе представляла всю эту картину. - Значит, поход в мой мир тоже придется отложить... Помнишь, мы ведь хотели пойти следующими, после того как Юзуки и Тоётоми вернутся... - нащупав ладонью свои вещи, девушка принялась одеваться, думая о том, что фраза, будто дети не умеют и не любят ждать, подходит идеально. - Помню, - на этих словах девушки и оборотень немного помрачнел. Вообще ему не очень нравился сам факт того, что Каваими хочет пройти сквозь сомнительный портал и посетить свой мир, но её желание вполне было обоснованно и понятно. Косака просто не мог ей запретить проведать и успокоить родителей и брата, к тому же Юзуки и Тоётоми взяли на себя смелость пойти и проверить портал первыми, что заметно успокаивало Масанобу, но беременность... Слишком рискованно и опасно. - Видимо, придётся отказаться в этот раз, ты же сама понимаешь... Мы не знаем, что может произойти с тобой или ребёнком, а я не переживу, если что-нибудь случится хоть с кем-то из вас. - Дети никогда не умели ждать, - вздохнула Каваими, но странный шум, доносившийся явно с улицы, привлек ее внимание, отчего девушка слегка нахмурилась, ведь гостей они сегодня не ждали, а все клиенты были запланированы на завтрашний день, так как сегодня был выходной. - Тебе не кажется, что на улице стало как-то шумно? - натянув обратно замшевые бриджи и застегивая ремень, задала бывшая Арисуин интересующий ее сейчас вопрос. - Кажется, - Косака кивнул, уже успев отойти от Каваими и снова продезинфицировать руки, переваривая в своей голове мысль о том, что через почти девять месяцев он станет отцом, но его слух уловил доносившийся шум даже лучше, и это не было похоже на обычную перепалку Нобухары и Масакаге. Слишком оживленные были голоса, причем, их было больше чем обычно, что настораживало, поэтому, решив отложить приборку в лазарете на потом и проверить, что же там такое происходит, Масанобу взял свою жену за руку, как только она полностью оделась. - Пойдем-ка проверим. Оборотень с этими словами вышел из кабинета и направился в сторону шума, все отчетливее слыша голоса остальных оборотней, кажется, там же находились Тоётоми и Юзуки, и раздавался еще чей-то голос. Совершенно незнакомый и новый, определенно мужской и явно что-то настойчиво требующий. Появившись на внутреннем дворе, парочка застала Хидэёши с его женой, видимо, вернувшихся из людского мира буквально только что, облепивших их оборотней, расспрашивающих о том, как все прошло, и еще одного человека. Оказывается, с собой они из того мира привели темноволосого высокого парня, который оглядывался по сторонам, словно не верил в происходящее, но периодически дергал Юзуки за рукав и о чем-то ей напоминал. Оборотни смотрели на незнакомца так же, как и он на них, особенно рассматривая уши и хвосты, явно еле удерживаясь, чтобы не ляпнуть что-нибудь про эти милые звериные атрибуты и не дернуть кого-нибудь за хвост. Никто понятия не имел, кто этот парень и зачем вообще его взяли в Джингу, Тоётоми эти вопросы игнорировал, потирая виски, словно бы на него свалилась та еще морока, а Юзуки неловко улыбалась и пояснять ситуацию не торопилась, пока в поле видимости не появилась Каваими и все не смолкло. - Т-Такума?! - Каваими не смогла удержать удивленного вскрика, во все глаза смотря на своего старшего брата и тут же подбегая к нему с таким видом, словно бы привидение увидела. Наличие старшего брата, внезапно появившегося тут, в Джинге, более чем выбивало из колеи. Конечно, она попросила Юзуки передать весточку своим родителям, но она ведь писала, что скоро сама ненадолго вернется в свой мир. Правда, теперь это было невозможным. Но то, что вместе с подругой и ее мужем придет еще и старший брат, не укладывалось в голове. - Э? Каваими, так это твой старший брат? - первым задал вопрос Масакаге, пытаясь сравнить парня и девушку, но выходило плохо, они абсолютно не были похожи! Парень, который до этого не уставал напоминать Юзуки о том, что он пришел, чтобы увидеть свою сестру, обернулся на выкрик и замер, округлив глаза, не веря тому, что Каваими действительно жива и здорова. Много времени уже прошло с тех пор, как она неожиданно и бесследно пропала, полиция так и не нашла никаких следов, родители все извелись, мама так и вовсе чуть не заработала себе нервный срыв на этой почве, все давно уже решили, что девушки нет в живых, и вот однажды появляется парочка, которая передает от нее записку! Где было сказано, что все это время Каваими была жива и что она даже в скором времени постарается навестить семью! На посыпавшиеся вопросы о том, где она пропадала все это время, посланцы молчали, велев просто ждать, когда Арисуин сама придет к ним, но Такума просто не мог отпустить их обратно, не узнав подробностей. Пристав к Юзуки не хуже банного листа, парень добился рассказа о параллельном мире с его устройством, и что Каваими - избранная, что не может уйти оттуда насовсем, а связь с миром людей удалось отыскать только недавно. Над этим всем, Такума, конечно же, искренне посмеялся, покрутив пальцем у виска и потребовав, чтобы они рассказали, в какую секту попала его сестра, как ему предложили пойти и самому все увидеть... - Каваими! - парень тут же ломанулся к девушке, забыв обо всем на свете, и схватил ее за плечи, чем заставил насторожиться Косаку. - Во что ты, блин, влипла?! Ты хоть знаешь, как мы все переволновались? Да мы же тебя уже мертвой считать начали... Девушка резко ощутила укол совести, виновато опустив взгляд и шмыгнув носом. Мысли о семье никогда не покидали ее голову с момента появления в этом мире, она уже даже успела представить собственные похороны с пустым гробом, но слышать эти слова от старшего брата оказалось более чем невыносимо и больно. - Прости, Такума... Я не хотела, чтобы так вышло... - подняв полные раскаянием глаза на парня, девушка сама обняла его за спину, уткнувшись лбом в крепкую грудь. Такума обнял сестру в ответ, крепко-крепко прижав к себе и ткнувшись носом в ее белесую макушку, не веря вообще в то, что держит ее в своих руках, ведь он уже и не надеялся на это, даже маленький уголок его души, который беспрестанно верил в то, что Каваими жива, начинал отчаиваться. - Ну... Ладно, мелкая, тут не совсем ты виновата, - парень погладил девушку по голове, не замечая ошарашенных взглядов остальных, особенно оборотни были в шоке, посматривая на сцену воссоединения семьи и радуясь, но одновременно боясь реакции Косаки. - Кхм... Каваими, не забывай, что в твоем состоянии тебе нельзя сильно нервничать, - Масанобу, однако, стоял ровно и не подавал признаков бешенства или недовольства, хотя зверь внутри взвился, подскочив с места, и чуть не порвал цепь в желании перегрызть горло тому, кто посягнул на его жену да еще и ребенка! Оборотню хватило выдержки оставаться внешне спокойным, ведь он понимал, насколько важен этот момент для его жены, которая была резко оторвана от семьи и вынуждена приспосабливаться в новом мире, а теперь имела возможность увидеться хотя бы с одним своим родственником. - Точно! Такума, я должна тебя познакомить с кое-кем! - отлипнув от брата, в объятьях которого девушка едва ли не растаяла, вспоминая родной дом и вообще свою прошлую жизнь, Каваими схватила его за руку, подводя к Масанобу, который, к ее счастью, нормально воспринял ситуацию и не стал устраивать сцены ревности, на что был вполне себе способен его внутренний зверь. - Такума, знакомься, это мой муж Косака Масанобу. Масанобу, а это Такума, я многое тебе о нем рассказывала, - девушка улыбалась едва ли не во все тридцать два зуба, в то время как остальные члены клана буквально с замиранием сердца смотрели на знакомство двух парней. Косаке явно полегчало, когда брат с сестрой отлипли друг от друга, и на дне его аквамариновых глаз бушевал уже не такой сильный огонь ярости и негодования, но напряжение в каждом его жесте и движении все равно чувствовалось. - Я рад тому, что Каваими смогла увидеться с тобой, хоть это и было весьма неожиданно, - Масанобу не врал, ведь для него самым главным было счастье супруги, а возможность повидаться с родственником действительно её осчастливила, тем более когда перед этим девушка думала, что не сможет навестить семью из-за беременности. - Что-о? Муж?! - а вот Такума отреагировал очень бурно на данную новость, взбрыкнув и проигнорировав протянутую ему ладонь. Сколько его не было рядом с этой егозой? Два года? Три? Когда она успела только обзавестись не парнем, а целым мужем?! В глазах молодого человека так и читалось бескрайнее удивление, шок, причём по большей степени некультурный. Вдобавок и комплекс младшей сестры взыграл не на шутку, ведь Такума свою маленькую Каваими никакому парню отдавать не собирался! А тут муж, да ещё и не человек, а оборотень, живущий в другом мире и делающий с невинной девочкой непонятно что! Парень чуть за сердце не схватился, ожидая от сестрицы немедленного и подробного рассказа. - Тебя вообще одну нельзя оставить? - Такума, Масанобу очень хороший. Я уверена, вы подружитесь, - девушка даже опешила, совершенно не ожидая подобной реакции от брата, краем глаза отметив, как Такеда повел остальных оборотней и Юзуки с Тоётоми в дом, расспрашивая их о посещении другого мира и насколько все прошло гладко. - И мы поженились пару месяцев назад, и вообще все то время, пока я была в этом мире, в основном Масанобу заботился обо мне. И давай лучше в дом пройдем? Что мы на пороге тут встали? Масанобу, ты позволишь нам с Такумой наедине поговорить? - Каваими перевела взгляд на своего супруга, ища одобрения. Скрипя сердцем и еле уговорив своего зверя точить когти об него изнутри не так сильно, Косака кивнул после продолжительного молчания и обдумывания. Пусть этот парень - брат Каваими, чутье подсказывало ему, что неспроста у этого парня была столь насыщенная и яркая реакция, отчего оставлять парочку наедине хотелось все меньше. Вернее, совсем не хотелось. Но, будучи уверенным в верности своей жены, Масанобу дал свое добро, когда как Такума все ещё переваривал услышанное и кипел как чайник, у которого сейчас задребезжит крышка от сильного пара. - Идите, - оборотень убрал протянутую к парню ладонь и вздохнул. - Но не засиживайся. Вас обоих надо накормить, а тебе так вообще лучше теперь больше отдыхать. - Каваими, я не отстану от тебя, пока ты мне все не расскажешь! - шикнул на сестру Такума, который в словах нарисовавшегося ушастого родственника начал видеть какой-то подтекст и подозревать, что сюрпризы на этом ещё не закончились. Каваими, решив немного задобрить лиса, сидящего внутри ее мужа, приподнялась на пальчики и поцеловала его в уголок губ, после чего потрепала между ушей и, взяв брата за руку, поспешила в дом, обходя зал, где собрались остальные члены клана, по пути перехватив одну из служанок, попросив ее принести в ее рабочий кабинет чай на двоих и каких-нибудь закусок, повела брюнета дальше. Зайдя в свою комнату и показав рукой на пару стульев, девушка сел на один из них, не скрывая глупой и какой-то безумно счастливой улыбки. Следом за ней зашёл и парень, глазеющий по сторонам и рассматривающий убранство местного замка, которому от всего этого было не по себе, в довесок ещё и у сестрицы объявился муженек, которого она поцеловала прямо у него на глазах. Где-то внутри Такумы заскреблось нехорошее ревнивое и собственническое чувство, невольно он почувствовал себя защитником маленькой девочки, который пришёл слишком поздно, ведь тот ушастый парень - уже полноценный муж со всеми вытекающими отсюда последствиями! - К-Каваими, мне сейчас плохо станет, - возможно, парень начинал уже слишком сильно драматизировать, тем более что сама девушка выглядела счастливой и здоровой, разве что немного бледной, но болезни всегда цеплялись к ней, как мухи к сладкому, но Такума все равно спокойно пережить подобное не мог. - Как все так получилось? - Ну, началось все с того, что, отправляясь на обычную тренировку, меня забросило в этот мир из-за неудачного ритуала, который провела Юзуки, - Каваими решила начать издалека, повествуя о своих приключениях в Джинге, умалчивая о некоторых моментах нарочно, чтобы не травмировать психику Такумы и чтобы он не устроил тут всем оборотням разбор полетов из-за неправильного управления страной, раз у них тут не только работорговцы есть, но еще и куча враждующих кланов, с которыми отношения только-только стали налаженными. Прошел примерно час с того момента, как девушка начала свой рассказ, Такума, стоило отдать ему должное, не перебивал, только местами уточнял некоторые моменты, но в целом сидел тише воды, ловя каждое слово. - Масанобу лишь недавно все-таки уговорил меня стать его женой, почти два года ему пришлось меня упрашивать, - девушка невольно хихикнула, вспоминая опущенные ушки и в целом расстроенный вид, когда девушка под каким-либо предлогом давала отказ. - С ума сойти, - парень почти обреченно простонал эти слова, устало положив ладонь себе на лицо и закрыв глаза, словно бы думал, что сейчас это все ему снится на почве воспалившегося сознания. Он же за эти два года тоже исстрадался, посещая могилу сестры всякий раз, когда на него наваливалась тоска, поддерживал морально родителей как мог, ведь они потеряли единственного родного ребёнка, когда как он сам был приемным и любил Каваими даже больше, чем просто сестру. Ещё раз провернув все произошедшее в своей голове, Такума тяжело выдохнул, постаравшись успокоиться, иначе так и нервы расшатать недолго, но в целом он был рад, что с девушкой за это время не случилось ничего страшного, даже наоборот, она сумела обзавестись здесь новой семьёй и друзьями. - Ты же понимаешь, что во все это очень сложно поверить? - парень убрал руку от лица, на миг бывшей Арисуин могло даже показаться, что в уголках его глаз блестели слезы, но Такума быстро скрыл это, улыбнувшись и начав тискать сестру за щеку, как будто удостоверяясь, что она сидит перед ним на самом деле. - Знаешь, когда я только очнулась в этом мире, моей первой мыслью было, что поезд, в котором я ехала на тренировку, попал в аварию, а все, что я вижу, кажется мне, поскольку я нахожусь в коме, - бывшая Арисуин недовольно убрала руку брата от своего лица, в отместку потрепав его по волосам. Наплывами приходили воспоминания о том, как они дурачились в детстве, как брат увлекся играми и программированием, а потом и вовсе стал создавать свои собственные игры, как девушка тестила часть из них. - И, кстати, есть еще кое-что, что ты должен знать. Я хотела пойти в наш мир с Масанобу после Юзуки, но пока не смогу этого сделать... Такума тут же подобрался как внутренне, так и внешне, подсев поближе и приготовившись внимать, но он волосами на затылке чуял, что следующая новость ему вряд ли понравится. - Боюсь узнать, но все же спрошу, почему? - сказав это, парень приготовился услышать что угодно, начиная от того, что муж Каваими против этой затеи и держит её здесь насильно, только внешне выглядя золотым одуванчиком, и заканчивая тем, что этот мир распадется к чертям, если его покинет та, в ком течёт кровь какой-то там богини. - Ну... Дело в том... - Каваими ощутила, как приливает краска к лицу, делая его пунцовым, поэтому закрыла глаза, пару раз глубоко вздохнула и только после этого нашла в себе силы продолжить диалог, непроизвольно положив ладонь на живот, где еще только зарождалась новая жизнь. - Я беременна... - А ну возьми свои слова обратно, - выпалил Такума прежде, чем успел офигеть, пришибленный сверху столь неожиданным фактом, как беременность младшей сестры, которую он ещё несколько дней назад оплакивал горькими слезами. Парень замер, а глаза его опасно расширились, грозя полезть сейчас на лоб, руки и зубы сжались, мысли все вообще повышибало из головы. Нет, он, конечно, знал и подозревал, что даже за два месяца брака тот оборотень златогривый до его невинной и прекрасной сестры хоть как добрался, но гнал эту мысль прочь как саранчу с поля, а тут такое заявление, которое... Да почву из под ног вышибает! - Каваими, ты никогда не умела шутить, сейчас ты вообще грозишь довести меня до инфаркта. Ну или до убийства. - Инфаркт тут устраивать не надо, сердечный приступ тоже, на этот случай могу взять у Масанобу успокоительного, гадость та еще, но спокоен будешь как удав. И убивать никого не надо, - девушка шумно выдохнула, думая о том, что не стоило на брата сразу столько всего вываливать, надо было как-то попозже ему эту новость преподнести что ли. Но Каваими никогда не слыла дипломатом и вообще говорила напрямик и честно. - То есть ты серьёзно?! - Такума, совершенно и бесцеремонно прослушав слова сестры об успокоительном и её увещевания никого по стенке не размазывать и в салат не крошить, почти вскрикнул, что, наверное, остальная часть замка слышала. Какая-то часть его сознания сейчас треснула под напором реальности, ведь для него Каваими все ещё была маленькой девочкой, которая о подобных вещах только из анимешек знала, а вторая часть все ещё отчаянно отказывалась верить в происходящее, рвалась обратно в нормальный мир, крича что-то о том, что этот сон слишком бредовый. Возможно, парень просто засиделся до утра с новой игрой, уснул лицом в клавиатуру и сейчас видит трагикомедию в исполнении своего воспаленного мозга, поэтому Такума снова принялся тянуть Каваими за щеку. - Нет, ну тебя точно одну оставлять нельзя. - Такума, мне двадцать три года, я уже давно перестала быть твоей младшей сестрой, за которой нужен был глаз да глаз, - Каваими в отместку потянула брата за щеку, после чего поднялась со стула, чувствуя, что неплохо было бы перекусить. От утренней слабости и сонливости не осталось и следа, зато проснулся поистине зверский аппетит. Опять. После которого, если она опять переест, наверняка будет плохо, но девушка пропустила сегодня и завтрак, и обед, так что нужно было восполнять запасы энергии. - Ты голодный? Пойдем ко всем в зал. И, кстати, ты хоть родителей предупредил? А то обратно в наш мир ты попадешь только недели через три. - Этот вопрос мы с ними обсуждали пару дней и все решили, поэтому не волнуйся, - пробубнил парень, потирая свою щеку и заметно успокаиваясь. Такая уж у него была взрывная натура, которая вспыхивала так же быстро и внезапно, как и гасла. Но просто так он мириться со случившимся не желал, а, следовательно, разговор с тем оборотнем у него состоится, тем более раз ему придётся тут подзадержаться, то и шанс познакомиться со своим шурином поближе представится и не один. А возможно даже Такума ему сможет уши его золотистые надрать и пару лекций о педофилии прочитать, он даже охотно приведёт ему сроки, на которые за подобное сажают. Что ни говори, а Каваими - ребёнок, во всех смыслах этого слова. Маленькая, наивная, милая и... Дальнейшие размышления парня прервал его желудок, требующий прекратить пичкать его пищей духовной и желающий чего-нибудь конкретного и калорийного, а не возвышенного и пропитанного братской местью. - Ладно, идём. Но я не обещаю, что не вставлю свое веское слово по поводу твоей беременности, - Такума теперь сфокусировал свой взгляд на пока ещё плоском животе Каваими, словно пытаясь превратить свое зрение в рентгеновское и посмотреть, что же там внутри. - Только не при всех. Мы сами только сегодня узнали о моей беременности. И вообще, Такума, будешь ссориться или давить на Масанобу, я на тебя обижусь, - Каваими серьезно нахмурилась, проводя брата в зал, где сидела вся честная компания за накрытыми подносами и самой лучшей выпивкой, какая только была у Шингена. - Всем приятного аппетита, - поздоровалась своеобразным способом со всеми девушка и прошла к своему месту, сев рядом с Косакой, счастливо заглядывая в такие любимые аквамариновые глаза, но не забыв посадить с другой стороны брата. - О! Вы пришли! А то я уже начал думать, что вы до утра будете общаться, рассказывая друг другу новости, - довольно улыбнулся Такеда, дернув черным ухом. - Но даже так вас не было довольно долго, - заметил Косака, кинув свой взгляд на темноволосого парня и получив в ответ такой же серьёзный и изучающий, даже осуждающий, как будто бы оборотень совершил настолько тяжкий грех, что ему теперь по земле ходить будет тяжело. Отчего-то Масанобу подумалось, что ближайшие пару недель будут самыми тяжелыми в его жизни: мало того, что этот парень нагрянул так неожиданно и лип к Каваими, что заставляло внутреннего зверя рычать, так ещё и появился он в столь неподходящий момент, когда выяснилось, что девушка беременна. И радость отцовства оборотню это заметно отравляло. - Каваими, тебе теперь нужно правильно питаться и не перегружать себя, - Косака мягко погладил жену по волосам, кожей ощущая на себе нехороший взгляд Такумы, и понизил голос: - А вообще, думаю, надо бы сказать остальным о том, что мы узнали. - Что это вы там такое узнали? - тут же заинтересованно вильнул хвостом Нобухара, который сидел к Косаке ближе всех и, естественно, слышал все. - Что-то интересное? - Такеда ненадолго отвлекся от выпивки, подняв заинтересованный взгляд на парочку, отчего Каваими резко слилась цветом лица с помидорами и опустила голову, рассматривая свои руки, сцепленные на коленях. Девушке и брату было тяжело сказать об ее положении, которое произошло так внезапно и вообще неожиданно, что она просто не знала, как быть. Они ведь с Масанобу ни разу не поднимали эту тему. - Кое-что случилось, - оценив реакцию девушки, Масанобу улыбнулся и решил, что слово держать ему, как сильной половине их пары, но прежде поцеловал Каваими в висок, чтобы немного успокоить и морально поддержать, на что услышал не очень довольное фырканье от Такумы. Решив, что не стоит портить ни отношения с этим парнем на глазах у девушки, ни свое более-менее благодушное настроение, Косака, все так же улыбаясь, продолжил: - Сегодня мы узнали, что Каваими беременна. - Вот родители в шоке будут, - тихо пробормотал Такума, многозначительно поглядывая на сестренку, которая эти слова слышала. - А ты им не говори, и в шоке они не будут, - недовольно фыркнула в ответ Каваими, в свою очередь многозначительно поглядывая на брата, как бы говоря всем своим видом, что она уже не маленькая девочка и вообще её нынешняя жизнь ее полностью устраивает. - Поздравляю! - на Косаку и Каваими тут же налетели остальные оборотни и Юзуки с Тоётоми, выражая свой восторг и вообще поздравляя с появившимся пополнением. Такума на замечание сестры только неопределенно пожал плечами, как бы говоря, что он ещё подумает над тем, говорить родителям или нет о том, что скоро у них появятся внуки. В параллельном мире, правда, но факт остаётся фактом. И пусть к мужу Каваими он ещё пока относился настороженно, у него есть целых три недели, чтобы оборотень завоевал его доверие и благосклонное отношение.* * *
Арисуин резко вынырнула из своих мыслей, возвращаясь в реальность, крепче сжимая рукоять деревянного клинка и приближаясь к Масакаге, который за все прошедшие годы так и остался ее спарринг-партнером, разве что изменились только его владение мечом и способность сдерживать свою силу, особенно, если он сражался с Каваими. Чуть в стороне Масанобу учил Кёка и Рена, мальчика ее возраста, второго сына Шингена, как правильно наносить удары, чтобы получалось наиболее эффективно. С тех пор, как бывшая Арисуин появилась впервые на этом полигоне, расцарапав себе руки и колени на тренировке до крови, прошло уже столько времени, все обитатели замка выросли и даже появились новые, более пылкие и юные, а тренирующихся на внутреннем дворе стало куда больше. Поэтому пришлось даже составлять график, кто, с кем, когда и во сколько тренируется, чтобы не было толпы, ибо Масанобу не любил неорганизованность и хаос, от чего избавлял и все подрастающее поколение, не только своих детей. Поэтому после тренировки никто уже не возникал, и детвора стройным рядом шагала в купальни, а потом за уроки и прочие домашние дела, чтобы не злить Косаку, который внешне хоть и выглядел добрым и безобидным, но внутри него сидел все-таки зверь, причём не самый терпеливый. Каваими после тренировки обычно всегда шла в ванную, а потом за работу, которой с годами становилось все больше и больше. Сарафанное радио работало в этом мире отменно, и уже через пару лет у девушки просто отбоя не было от клиентов, которые были расписаны почти на год вперед. Поэтому упускать нельзя было даже один час, хотя Масанобу часто советовал своей жене взять помощников, чтобы ей не приходилось все тянуть в одиночку. Но единственным её помощником стала маленькая Кёка, которая сегодня, как и обещала папе, рано отправилась спать, чтобы завтра вместе с ним и братьями выбраться за пределы замка. Поэтому сегодня Каваими приходилось справляться одной, из-за чего она изрядно задержалась в своём кабинете, что даже Масанобу, не вытерпев, пришёл вечером к ней, намереваясь загнать нерадивую в постель. - Ты хоть иногда за солнцем смотришь? - показавшись на пороге комнаты, Косака постучал по дверному косяку только для вида и посмотрел на прибирающуюся жену. - Оно, кстати, скоро сядет, а ты до сих пор здесь. Идём в спальню. - Уже так много времени? - Каваими складывала на места мелкую фурнитуру, вроде булавок, пуговиц и лент, поэтому не могла прерваться, не хотелось перед сном оставлять рабочее место в беспорядке, ведь тогда она завтра потратит утром много времени на поиск тех или иных вещей. - Прости, но мне надо сделать еще заготовки на завтра, ожидается много клиентов, и я не могу сейчас все оставить в таком виде, - молодая женщина виновато посмотрела в сторону своего супруга. Косака только вздохнул, прикрыл глаза рукой и посчитал мысленно до десяти, чтобы успокоиться и не вытащить свою жену из её кабинета силком, а затем плавно оттолкнулся от косяка, к которому успел привалиться плечом. Взгляд скользнул на причину такой плотной работы Каваими - ещё одно свадебное платье, на этот раз какой-то знатной и обеспеченной дамы, которой стиль, принесенный из человеческого мира, так понравился, что бывшая Арисуин теперь корпела над ещё одним трудоемким заказом и как раз на днях должна была закончить фату и получить расчёт. Видимо, с вышивкой девушка уже закончила и разбирала понадобившиеся материалы, чтобы завтра принять клиентов поскромнее не в бардаке, но для этих целей во дворце и держат слуг. Не проронив ни слова, Масанобу приблизился к своей жене, положил руки ей на плечи, провел ладонями до локтей и развернул к себе лицом. Но не успела она и понять ничего толком, как оборотень посадил её на стол, оставив свои руки на её бедрах, а из-за резких перемещений Каваими нечаянно смахнула со стола коробочку с пуговицами, которые раскатились по полу. - Ничего не напоминает? - посмотрев на устроенный бардак и припомнив, что в их первый раз произошло то же самое, Косака хитро улыбнулся, расставил руки по бокам от девушки и наклонился к её лицу. - Выбирай: либо мы сейчас же идём спать, либо я займу тебя на гораздо большее время. Каваими невольно расширила глаза, ведь свой первый раз девушка помнила хоть и не в красках, но шум и грохот от падающей коробки с пуговицами отпечатался в ее памяти надолго. - Но как же я завтра клиентов буду тогда принимать в этом бардаке? - молодая женщина обвела взглядом кабинет: где-то валялись нитки и обрезки тканей, где-то ленты и тесьма, да и раскатившиеся пуговицы создавали общий хаос, который было стыдно даже мужу показать, не то что клиентам. - Я попрошу слуг прибрать здесь, а то ты им совсем работы не оставляешь, - Косака легко поцеловал девушку в губы, чуть опустился и, обхватив руками её талию, закинул Каваими к себе на плечо, перехватив и прижав к своей груди её ноги, чтобы не молотила ими в воздухе. Развернулся и направился прочь из кабинета, стараясь идти аккуратно и не ударить жену ни обо что, кажется, даже что-то мурлыча себе под нос. - Дай ты девушкам хоть раз прибрать там, думаю, уж с этим они справятся, а ты сегодня как следует отдохнешь. Каваими на эти слова осталось только вздохнуть, крепче обхватив шею мужа своими руками, чтобы ему было чуть удобнее нести ее в их спальню. Она ни капли не жалела о том, что осталась в этом мире, что приняла шанс начать новую жизнь, выстраивая ее фактически с нуля, но теперь у нее было самое главное: любимый муж, дети и работа, которой она дорожила. Пожалуй, если бы ей предложили повернуть время вспять, в тот самый день, когда она попала в этот мир, она бы опять села в тот самый поезд, чтобы оказаться здесь.