И мы покоряемся любви

"Немного отчаяния, капля ревности и лучик надежды, иными словами, это любовь".

(с) Ворона. Дюрарара!!!

Каваими до сих пор было сложно поверить в то, что ее спасли и она оказалась даже не в замке Уэсуги, где провела чуть больше недели, а дома, в родном клане и с близкими людьми. После пережитых потрясений девушке казалось, что она проспит, как минимум, сутки, если не больше, но неожиданный ночной кошмар внес свои корректировки в планы хозяйки комнаты. Арисуин то и дело ворочалась во сне, ночная рубашка была мокрой и неприятно липла к телу, по лбу градинами бежали соленые капли. Громкий вскрик раздался, казалось, на весь замок, и только в этот момент девушка смогла проснуться, подскочив на постели, смотря широко распахнутыми глазами в одну точку, пытаясь отдышаться. Буквально через несколько минут со стороны коридора послышались шаги, и в следующую секунду дверь комнаты отъехала в сторону, а на пороге показался растрепанный и сонный Масанобу. Но хоть он и был сам в ночной рубашке и штанах, на удивление, в его руке была катана, которую оборотень прихватил с собой, думая, что на Арисуин напали. - Что такое? - повертев головой, осмотрев комнату и никого не обнаружив, Косака опустил оборону, убирая ладонь с рукояти клинка, который он чуть, было, не достал. - Почему ты кричала? - Масанобу, заметив явно напуганную девушку, тяжело вздохнул и прошел внутрь, закрывая за собой дверь и опускаясь на пол рядом с постелью Каваими. Но не успел он дальше и слова сказать, как дверь распахнулась обратно, а в комнату влетел взмыленный Масакаге тоже с оружием наперевес. - Что случилось?! Каваими мелко дрожала всем телом, с силой обхватив себя за плечи руками, сжимая их с такой силой, что костяшки стали белыми, как мел. Сердце колотилось в груди с такой силой, словно было готово выпрыгнуть из груди, а шея, куда во сне впились клыки того вислоухого оборотня, отчего-то ныла, словно ее в самом деле покусали. С трудом приподняв полные ужаса и страха глаза, поняв, что ей ничего не угрожает, что это был просто сон и не более того, девушка невольно всхлипнула. Там, во сне, ей казалось, что она реально умрет, а ее кровь используют во вред всем остальным кланам. - Сон... - прохрипела Арисуин, вытирая бегущие по щекам слезы, продолжая себя обнимать одной рукой, стараясь унять дрожь. - Просто... Ночной кошмар... - А-а-а, вот оно что, - явно с облегчением выдохнул Ямагата, ставя свою катану у стены, тоже подходя к Арисуин, плюхаясь на пол рядом с ней с другой стороны от Косаки и неожиданно для всех сгребая девушку вместе с одеялом в свои объятия. - Тебе приснился кошмар? - Масакаге наклонил голову, дернув треугольным ухом, и заглянул плачущей Арисуин в лицо с таким видом, словно обидели его маленькую драгоценную сестру. - Но все же хорошо, это был просто сон, - на макушку девушки легла ладонь, растрепавшая и без того взлохмаченные волосы. - Масакаге, - серьёзно произнёс Масанобу, складывая руки на груди и прожигая того ревнивым, далеко не добродушным взглядом. В полумраке комнаты этого видно не было, зато отчётливо слышалось, как недовольно бил по полу хвост Косаки. - Если хочешь помочь Каваими, то можешь сходить на кухню и подогреть для неё молока с мёдом. Это её успокоит. Услышав почти что приказ Масанобу, юный оборотень невольно нахмурился, но перечить не стал, возвращая девушку обратно на футон, и, напоследок погладив по голове, направился к выходу из комнаты, сказав, что вернется очень быстро. - П-простите... Я не хотела никого будить... - Каваими сама толком не понимала, за что извиняется перед оборотнем, если это стечение обстоятельств и ее крик прозвучал совершенно случайно, но немного скинула с себя одеяло, отрывая прилипшую от пота к телу ткань. - Не извиняйся, ты же не специально этот кошмар увидела, - успокоил Масанобу, понаблюдав за вышедшим Ямагатой, за тем, как закрывается за ним дверь, и снова повернулся к девушке, переставая недовольно вилять хвостом и хмуриться. Но при взгляде на все ещё немного дрожащую Арисуин Косака снова помрачнел. Больше всего сейчас хотелось сделать точно так же, как сделал пару минут назад Масакаге, но при этом ещё зарыться носом в белоснежные прядки волос и прикрыть глаза, вдыхая запах кожи и оглаживая руками её плечи. - К тому же, я бы проснулся, даже если бы ты просто встала и вышла в коридор. Но вот Масакаге удивил и меня, похоже, он за тебя сильно переживает. Аруин на эти слова только кивнула головой, она и сама удивилась тому, что он сделал. - Масанобу... Скажи, я вообще должна тут быть? - задала давно беспокоящий ее вопрос девушка, приподнимая голову, смотря точно в аквамариновые глаза оборотня и шумно, даже немножечко рвано выдыхая. - В смысле? - не понял Косака, отвлекаясь от своих мыслей и фокусируя взгляд на поблескивающих из-за недавних слез фиолетовых глазах девушки. Но что-то внутри по какой-то причине тревожно зазвенело, заставляя оборотня напрячься, прижимая уши к голове, и прислушиваться к дальнейшим словам Арисуин. - В прямом... - снова вздохнула девушка, притягивая колени к подбородку, принимая более удобную позицию. Было немного страшно поднимать эту тему, но выбора попросту не оставалось, нужно было обязательно решить все сейчас, иначе Каваими вообще могла никогда не задать этот вопрос. - Я все больше ловлю себя на мысли, что мое попадание в этот мир было билетом в один конец... Что обратно путь уже закрыт и я никогда не смогу вернуться к прежней жизни... - в груди все словно бы сдавило тугими тисками, не давая дышать и вообще погружая в пучины какого-то отчаяния. - Но это значит, что я должна найти тогда свое место в этом мире... Но от одного моего существования вашему клану досталось столько неприятностей... Вы все так добры ко мне... Но должна ли я быть тут? Быть с вами? - Если не здесь, то где? - прозвучал в ответ не менее странный вопрос от оборотня, подсевшего ближе и снова нахмурившегося. Правда, сейчас он выглядел не злым, а, скорее, озадаченным или расстроенным, ведь он думал, что Арисуин уже давным-давно приняла тот факт, что попала в этот мир, в этот клан, и вроде бы даже свыклась с новой жизнью. Но, выходит, опасения Масанобу были не напрасными, и девушка все ещё хочет попасть обратно? Или хочет уйти и найти свое место? Ни тот, ни другой вариант Косаку не устраивал, пусть он и готовил себя к тому, что Каваими будет искать способ, как попасть обратно домой, или не захочет тут оставаться, но услышать это в реальности оказалось страшнее и больнее, чем оборотень себе это представлял. - Ты избранная, Каваими, хочешь ты этого или нет. А жизнь избранных всегда находилась под угрозой, - начал откуда-то издалека Масанобу, положив свою ладонь девушке на голову. - Всё в клане понимают это, и все тебя любят. К тому же, вот тебе простой пример. Представь своего брата. Ты же его любишь? И делишь с ним многое, защищаешь, если кто за его спиной говорит о нем плохо. Но при этом у твоего брата есть недостатки или качества, которые тебе приносят проблемы. Но ты же готова мириться с ними? - Косака чуть улыбнулся, трепля Арисуин по макушке. - Точно такая же ситуация и здесь. Пусть у нас и случаются неприятности, но, скажи мне, разве мы сами идеальны? От этого же Масакаге тебе досталось, от Такэды и его плана, и от меня тоже, когда все посчитали тебя моей невестой. Но разве это все мешает нам и дальше быть вместе? Другой вопрос, если ты сама не хочешь здесь оставаться... Если хочешь вернуться в свой мир... - сам того не ожидая, оборотень плавно подвёл разговор к тому вопросу, ответ на который он одновременно боялся и желал получить. - Боюсь, что это невозможно, а значит, надо жить и двигаться дальше... - Каваими шумно выдохнула, придвигаясь чуть ближе к оборотню, обнимая его за спину, и утыкаясь лбом в сильное и крепкое плечо. - И я с радостью останусь тут, в этом клане... Если мне позволят это сделать... - девушка даже не думала о тех событиях в такой трактовке, обвиняя в случившемся лишь одну себя, хотя отец всегда говорил, что в одиночку человек не может быть виноват в чем-то, что всегда виноваты, как минимум, двое. А она привычно все сваливала на себя одну, чем совершала еще одну ошибку. Косаке показалось, что на какой-то миг в комнате промелькнул луч света, как минимум. Именно так он расценил эти слова девушки, даже повернув голову в её сторону и удивлённо, если не ошарашенно смотря на неё и не веря собственным ушам, которые слышали в несколько раз острее человеческих. Казалось, сердце запело, забившись быстрее и громче, и слишком тёплые чувства к Арисуин уже не казались тяжким безответным грузом, потому что теперь у Масанобу появилась надежда. Ведь он больше всего боялся и не хотел серьёзно и бесповоротно влюбиться, опасаясь, что однажды Каваими просто исчезнет, вернувшись в свой мир и оставив его одного. Но теперь он знал, что девушка и сама не против остаться здесь навсегда, а остальное Косака уже в состоянии сделать сам. - После моих слов ты все ещё сомневаешься? - прищурился оборотень, хитро, даже немного коварно улыбнувшись, и, подавшись вперёд, заставил Арисуин упасть обратно на подушку. Мягко ступая руками, совсем как хищный зверь, Косака навис над девушкой, наклоняясь к её лицу, показывая в улыбке свои клыки. Длинные золотистые волосы упали вперёд и легли на плечи и грудь Арисуин, а в аквамариновых глазах странно и завораживающе светились холодные блики. А Масанобу склонялся все ниже, не отрывая своего взгляда, как резко поцеловал девушку прямо в губы, просто коснулся своими губами её, чуть прикусив клыками нижнюю, чтобы Арисуин не подумала, что ей это все показалось, и так же быстро отстранился, почти касаясь кончиком своего носа её. - Маленькая глупая Каваими, неужели ты думаешь, что я тебя теперь так просто куда-то отпущу? Каваими показалось, что она попала в другую реальность, склонившийся над ней Масанобу сейчас больше всего напоминал лиса, хищного и дикого, который загнал свою жертву в ловушку. Девушка внезапно осознала, что не может пошевелиться, ведь оборотень своими руками придавил одеяло по обеим сторонам ее тела, лишив возможности снова принять сидячее положение. Косака был близко, слишком близко, жар его тела просто опалял, отчего казалось, что сердце сейчас взорвется в груди, оно билось так часто, словно пульс зашкалил за все возможные пределы. Щеки резко залились пурпурной краской, пощипывая кожу, отчего хотелось, как минимум, закрыть лицо руками, лишь бы он не видел этого ошарашенного выражения лица. Арисуин просто не знала, как ей реагировать на его слова, на этот жест. Губы до сих пор горели огнем, впервые их вот так вот коснулся кто-то посторонний, забрав первый поцелуй. И его слова... Каваими даже стала сомневаться, что перед ней находится Масанобу, обычно спокойный, улыбчивый и сдержанный, сейчас он не вписывался в тот образ, к которому она привыкла, и это немного пугало. Косака же напротив выглядел донельзя довольным, улыбаясь как самый распоследний плут и медленно виляя пушистым хвостом из стороны в сторону. Пусть в комнате и царил полумрак, но глаза оборотня все равно позволяли увидеть, насколько насыщенным был румянец на щеках девушки и насколько сильно она сама удивилась такой резкой перемене в нем, увидев тёмную, хищную сторону. - Надеюсь, - тихо заговорил Масанобу, заставляя прислушиваться к себе, протягивая руку к личику Арисуин и заправляя за ушко тоненькую белую прядку, - что теперь все ненужные мысли вылетят из твоей головы, а вместо кошмаров будет сниться это, - пальцы с кромки ушка переместились на скулу, прошлись по щеке, оглаживая нежную разгорячившуюся кожу, и коснулись призывно приоткрытых губ. Большой палец скользнул по нижней, немного оттягивая и едва надавливая, а остальные легли на подбородок, чуть приподнимая лицо Каваими, на которую неотрывно смотрел оборотень. Каваими вздрогнула, словно бы ее пронзило мощным зарядом тока, фиолетовые глаза окончательно приняли форму блюдец, а тело явно заработало аритмию, иначе состояние своего сердца девушка никак не могла объяснить. Тонкие чуть грубые пальцы на ее губах рождали что-то новое, приятное, но и одновременно пугающее. - М-Масанобу... Что ты... - договорить девушка не успела, как услышала шаги в коридоре. - Тс-с, - приложив палец теперь к своим губам, шикнул Масанобу, продолжая ехидно улыбаться, медленно выпрямляясь и садясь обратно, освобождая девушку от своего плена. Уже через минуту Косака выглядел как обычно, и ничто в его облике не могло выдать или как-то намекнуть на то, что происходило несколько минут назад, если только улыбка была запредельно довольной, а во взгляде плясали опасные искры. Как раз в этот момент дверь комнаты была отворена ногой Ямагаты, а затем в проеме появился и он сам, держа обеими руками чашку, где по самые края было налито молоко, и внимательно следя за тем, чтобы оно не пролилось. - Простите, что так долго, просто, пока я искал на кухне мед, молоко сбежало, - шагая очень медленно, произнёс Масакаге и, когда ему удалось сесть на пол, облегченно выдохнул. - Э... Каваими, что с тобой? - А? - девушка только сейчас смогла отмереть, словно до этого на нее наложили какое-то заклинание неподвижности, и вспыхнула еще ярче, казалось, даже волосы могут приобрести цвет вареного рака. - Н... Н-н-ничего! П-п-правда! Н-ничего! - сильно запинаясь и вообще не зная, куда себя деть от неловкости, Арисуин схватила чашку с молоком и сделала шумный глоток, но тут же зашипела от боли, так как умудрилась обжечь язык, ведь молоко неожиданно оказалось слишком горячим. - Ты что, осторожнее же надо! - всплеснул руками Ямагата, в ужасе расширив глаза, забрал чашку и поставил её на пол, чтобы ничего не расплескалось, и пытливо взглянул на девушку, прищурив один глаз. - Теперь жди, когда пройдёт. Чего ты так поторопилась то? А Масанобу, сидя немного позади Масакаге, тихо хихикал, прикрыв ладонью рот и поглядывая то на девушку, то на ничего не подозревающего оборотня, который вряд ли бы догадался, что покраснела Арисуин совсем не из-за того, что обожглась и поперхнулась. - Не подавилась? - отсмеявшись, спросил Косака, мягко, чуть насмешливо улыбнувшись, умиляясь реакцией и смущением девушки. Каваими уже окончательно пришла в себя, неожиданный ожог быстро смог вернуть ее в реальность, заставив более трезво посмотреть на Масанобу и приметить лежавший на одеяле белый кончик золотистого хвоста. - Не издевайся, - несколько угрожающе ответила оборотню девушка, положив ладонь на хвост и несильно дернув, она помнила о том, что хвосты и уши у оборотней очень чувствительны, поэтому постаралась сделать это не так резко, чтобы Косаке не было совсем уж больно. А то смутил ее, поставил в полный тупик своими действиями и выставил в неловком свете перед Ямагатой. - Ни в коем случае, - казалось, что на оборотня совсем никак не подействовала выходка девушки, потому как он продолжал улыбаться все так же, только инстинктивно ловко выдернул пушистый кончик из девичьих пальчиков. - Я же тоже волнуюсь за тебя, только вот меня ты за хвост дергаешь, а Масакаге нет. Что я плохого сделал? - наклонив голову и опустив одно ухо, Масанобу принял наигранно обиженный вид, но улыбка все равно не сходила с его лица надолго и снова появилась, а хвост накрыл ладошку девушки сверху, чуть поглаживая и щекоча. Каваими было уже не смешно: переменившееся к ней отношение Масанобу, сам его вид и поведение пугали девушку, ложась на душу каким-то тяжелым, фактически неподъемным грузом. Она не знала, как ей надо реагировать, словно бы ее слова о том, что она собирается остаться в этом мире так повлияли на оборотня. - Масакаге, можешь выйти? Я хочу поговорить с Масанобу наедине... Пожалуйста... - Арисуин внимательно смотрела в глаза лучшего друга, который воспринимался, скорее, как брат, надеясь, что он поймет ее и не станет задерживаться в комнате. Ямагата после слов девушки долго смотрел сначала на неё, а затем на Косаку, который, видимо, успел что-то сделать или сказать, пока он возился на кухне с молоком и мёдом, но, зная, что Масанобу вреда Арисуин не причинит, кивнул и решил спокойно оставить их вдвоём. - Ладно, пойду я тогда спать, - Масакаге поднялся с пола и, чуть нагнувшись, потрепал Каваими по голове, солнечно улыбаясь. - Спокойной ночи тебе, и чтоб кошмары не снились! Пронаблюдав за выбежавшим Ямагатой до двери, Косака повернул голову обратно к девушке, ничего не спрашивая, но ожидая от нее какого-то вопроса и немного нервно барабаня кончиком хвоста. С трудом собравшись с духом, перестав гипнотизировать взглядом пушистый хвост, Арисуин подняла взгляд на оборотня и с трудом удержала себя от желания отвести его в сторону, чувствуя, как снова начинает краснеть. - Масанобу, что с тобой происходит, я не понимаю. Ты всегда был другим, более светлым что ли, спокойным, обходительным, но в последнее время ведешь себя как-то странно... Точнее, это произошло вчера, когда ты и Масакаге забрали меня от Датэ. У тебя что, обострение что ли какое-то? Так сейчас не полнолуние и не новолуние... - Странно? - переспросил Масанобу, успокаивая свой хвост и вообще буйствующую лисью природу, которая уже натворила бед и, видимо, напугала Арисуин. - Ты уже видела меня таким, в самый первый раз, когда поранилась на тренировке, помнишь? Это не полнолуние и не новолуние, это тоже я, другая моя сторона. Если ту ты назвала светлой, то эта пускай будет тёмная. Прости, если я тебя напугал, просто иногда даже я не в состоянии держать себя под контролем, - Косака грустно улыбнулся, подавляя в себе желание коснуться волос девушки и ласково погладить ту по голове. Девушка задумалась, стараясь понять, как именно вдруг Масанобу меняется, становясь то вот таким вот спокойным, то буквально заставляя ее пугаться. Видимо, это было что-то вроде раздвоения личности, но у оборотней оно имело несколько иную окраску, чем у людей. - Хм... Я так понимаю, просто временами твоя природа зверя одерживает над тобой верх? - сделала предположение Каваими, закусывая нижнюю губу, стараясь собраться с мыслями и понять, хорошо это или плохо и что его внутренне звериное я чувствует по отношению к ней. - Можно сказать и так. Но не стоит воспринимать его как что-то отдельное, он это я, а я это он, - пояснил оборотень, положив руку себе на грудь и прикрыв глаза, словно бы в данный момент он как раз общался со своим внутренним и тёмным я. - И не стоит его пугаться, звери же чувствуют страх. Поверь, вреда тебе ни я, ни он не причиним. И я, правда, не хотел тебя напугать, но зато избавил от кошмаров, - Косака приоткрыл один глаз, по-доброму улыбнувшись Каваими, затем встал, собираясь последовать за Ямагатой. - Думаю, времени уже много прошло, поэтому пойду и я к себе. Приятных снов, - на губах оборотня снова мелькнула хитрая улыбка, как будто бы Масанобу умело и ловко показывал то одну свою сторону, то другую. - Масанобу, - остановила уже в дверях оборотня девушка, заставив его обернуться, но теперь, после объяснения Косаки и слов о том, что зла ей никто не желает, на душе стало снова легко, а общение с оборотнем вернулось к прежнему особенному состоянию, которое она так ценила и которое было столь важно. - Я не буду бояться, ты мне любым нравишься, - на губы легла робкая, но полная света улыбка. - Приятно слышать, - губы оборотня растянулись в ответной нежной улыбке. И пусть Косака знал, что в этих словах нет никакого романтического оттенка, ему все равно было приятно, но одновременно он благодарил судьбу за то, что стоял теперь у дверей, иначе мог не сдержаться и оставить Каваими как пожелание на ночь ещё один трепетный поцелуй. Зверь, сидящий внутри, и так уже рвал все поводки и цепи, несясь навстречу этой девушке, но Масанобу решил, что спешка в его случае может только напугать Арисуин, как это случилось сегодня. - Засыпай.